холодной сырой земле...
АГНЕССА: Как?! Совсем-совсем голый?!
ЧЕБУРАШКИН: Да нет, ну, не то, чтобы совсем-совсем, но на мне
остались одни лишь тр... э-э, то есть очки.
Лежу я значит таким образом, и вдруг где-то совсем рядом, за соседней
кучей металлолома, женские голоса. Они приближались, они шли прямо на
меня. Естественно, я не мог предстать перед дамами в таком виде.
Неподалеку виднелся лес, и я метнулся прямо к нему, и скрылся в
кустах. Вскоре я увидел этих женщин. Они шли с корзинками в лес, по грибы.
Чтобы не попасться им на глаза, мне пришлось отступать все дальше и дальше
в заросли. Отступая, я чуть не наткнулся на вторую группу грибников, мне
пришлось изменить направление отступления, и я чуть-чуть не вышел еще на
одних. И так мне в то утро пришлось много раз менять направление, что я
совсем заблудился в этом проклятом лесу.
Весь день я потом бродил по лесу, но никак не мог найти ни одного
признака цивилизации. Лишь к вечеру, совершенно обессилив от голода, я
вышел к какой-то деревне.
Я нарвал несколько веток с густой листвой, и прикрываясь ими, а также
покровом ночной темноты, я вышел из зарослей и направился к деревне.
Осторожно, стараясь остаться незамеченным, я пробирался огородами к
человеческому жилью.
Был теплый летний вечер. Окна одноэтажных домиков были открыты
настежь. Я пробрался к одному из окон и осторожно заглянул внутрь. Это
была кухня. Какая-то женщина, еще довольно молодая, готовила ужин.
Я прокрался вдоль стены к соседнему окну. Это было окно спальни. В
комнате горел свет, но людей там не было. Там стоял шкаф, и за его
приоткрытой дверцей виднелся чудесный новый костюм. Я огляделся по
сторонам, и убедившись, что меня никто не видит, залез в окно.
Вы только не подумайте, что я хотел украсть этот костюм. Нет! Я
только хотел надеть его, выйти на кухню, и попросить у хозяйки дома этот
костюм взаймы на два дня, пока я не схожу домой и не переоденусь.
Но сперва мне нужно было одеть этот костюм, потому что не мог же я
выйти к даме в том виде, в каком я был!
Но я не успел даже дотронуться до костюма, потому что в этот момент
где-то в доме хлопнула дверь, а я был в таком напряженном, нервном
состоянии, этот неожиданный звук меня почему-то так напугал, что я
выпрыгнул обратно в окно.
Я выпрыгнул и спрятался в кустах. Оттуда было очень хорошо видно окно
кухни. На кухне теперь кроме женщины был еще и мужчина. Вид у него был
усталый и раздраженный. Очевидно, это он хлопнул дверью, когда пришел
домой. Кусты, в которых я спрятался, были так близко от окна, что я
невольно слышал весь их разговор. Они были муж и жена, причем он - ужасный
ревнивец.
"Я, - сердито говорил он, жадно наворачивая ужин, - я до позднего
вечера вкалываю, деньги зарабатываю, все чтоб тебе лучше жилось."
А она ему в ответ: "Вместо того, чтобы шляться где-то по вечерам,
лучше б дома сидел, сына воспитывал. Всего семь лет, а уже такой оболтус,
весь в отца, потому что отец его не воспитывает!"
А он на ее слова не отвечает, а все свою линию гнет: "Еще не
известно, что ты тут без меня весь день делаешь! Мне сегодня такое про
тебя сказали..."
А она ему насмешливо так говорит: "Залезь под стол."
Он: "Зачем?"
Она: "У меня там любовник спрятан!"
Он тут еще больше разозлился и говорит: "Смеешься, да? Насмехаешься?
А откуда я знаю, может к тебе и вправду сейчас любовник приходил, но
услышал, что я домой вернулся и тут же убежал. Небось даже портки напялить
не успел!"
В этот момент дверь кухни отворилась, вбежал мальчик лет семи, и со
свойственной этому возрасту непосредственностью объявил: "Мама! Папа!
Знаете чего я видел! У нас из окна голый дяденька выпрыгнул!"
Мужчина, евший ужин, сразу же подавился и начал неистово кашлять.
Женщина испуганно закричала: "Ты что! Ты чего выдумываешь!"
"Я не выдумываю, - обиженно сказал мальчик, - я в саду играл и видел:
в дверь вошел папа, и тут же сразу этот голый дяденька и выпрыгнул из
окна!"
Бедный муж кашлял взахлеб и с надрывом. Казалось, он задохнется.
Наконец он перестал кашлять. Лицо у него было багровое. "Ну, Варвара,
- сказал он, тяжело дыша, - с тобой мы потом поговорим. А сперва я хочу
изловить твоего хахаля!"
И он выбежал из кухни. Через две минуты он уже привел в спальню двух
здоровенных злющих собак непонятной породы. Одного пса звали Солнцедар,
другого - Нарзан.
"След, Солнцедар, след!" - кричал хозяин.
Несколько минут собаки принюхивались. Я сидел в кустах напряженно
затаив дыхание. Я видел как зевнул Нарзан, широко раскрыв здоровенную
пасть полную острых белых зубов.
Хозяин неистовствовал. Он бегал по комнате взад-вперед, и воздев руки
к небу, а точнее к потолку, кричал: "Но ведь он же не мог уйти далеко
голым!"
Затем он подскочил к окну, и оперев руки о подоконник, стал
всматриваться во тьму. Он глядел прямо на меня, точнее куда-то сквозь
меня, потому что меня не было видно из-за темноты. Наконец я не выдержал
этого взгляда, высунул голову из кустов, и сказал: "Позвольте я вам все
объясню."
Если бы вы видели, что сделалось с этим человеком! Он подпрыгнул до
потолка и ликующе завопил: "Ага! Попался мерзавец! Теперь не уйдешь!
Солнцедар! Нарзан! Фас его! Фас!!!"
Эти два волкодава тут же выскочили из окна и кинулись на меня...
Знаете, когда я раньше читал в книжках, что люди от страха могут
перепрыгивать двухметровые заборы, и побивать мировые рекорды по бегу, я в
это как-то не верил, но теперь я на собственном опыте убедился, что это
чистая правда.
Ноги сами мчали меня к лесу с бешеной скоростью. Когда я перепрыгивал
через все эти изгороди и сарайчики, я слышал лишь свист ветра в ушах,
вопли бедного ревнивца: "Ату его, Нарзан, ату!", и тяжелое дыхание псов.
В лесу мне удалось, наконец, оторваться от своих преследователей, я
упал от усталости и заснул прямо на траве.
Проснувшись следующим утром, я кое-как утолил мучивший меня голод
лесными ягодами, и начал бродить по лесу, пытаясь снова найти человеческое
поселение. Поскольку прошедшей ночью, бегая от собак, я снова заблудился,
это удалось мне не сразу.
Однако к вечеру этого, второго, дня я все-же вышел к какому-то
поселку. Дождавшись наступления темноты, я снова предпринял попытку
пробраться к окнам какого-нибудь домика. В первом же доме, который мне
попался, все окна были распахнуты настежь, и в одном из них горел свет.
Боясь повторить вчерашнюю ошибку, я решил заглянуть в это окно, чтобы
убедиться, что в доме нет женщин.
Нижняя часть окна была закрыта занавеской, поэтому мне пришлось
забраться на дерево, чтобы увидеть, что там внутри. Результат разочаровал
меня - помимо мужчин за столом ужинали также и женщины, и я уже было
собрался слезть с дерева и попытать счастья в другом месте, как вдруг
странная фраза, сказанная одним из мужчин, привлекла мое внимание. Он
сказал: "Я вчера вечером был в Петушках..." - ну, Петушки это очевидно
название соседней деревни - "...был в Петушках и видел там Тарзана."
"Как! Как! - закричали все. - Неужели ты сам его видел? Расскажи нам,
расскажи! Сегодня с утра все об этом только и говорят, но никто ничего
толком не знает!"
"Ну, чего рассказывать-то, - ответил мужчина. - Иду я, значит, вчера
вечером по улице, и вдруг слышу собачий лай и чьи-то крики. Оборачиваюсь и
вижу: из-за здоровенного забора, метра два высотой, вылетает на улицу
совершенно голый человек. Понимаете, не перелезает через забор, а именно
перелетает! И совершенно голый! Я от изумления аж остолбенел. А он с
молниеносной быстротой пересек улицу - никогда бы не поверил, что люди
могут так быстро бегать - запросто перепрыгнул через такой же двухметровый
забор на другой стороне улицы, и исчез. Все это - за какие-нибудь доли
секунды! В этой быстроте, в этой проворности, с какой он перемахивал через
заборы, было что-то нечеловеческое, что-то звериное, обезьянье. Я невольно
вспомнил кино про Тарзана. И действительно, слышу - кто-то вдали орет:
"Тарзан, Тарзан, ату его!". И по всей деревне собаки лают - заливаются."
"Ну, это понятно, - сказал другой мужчина. - Видать, этого человека
волки в своей стае вырастили, я где-то читал про такой случай, а собаки,
понятно, волчий дух за версту чуют, вот они и лаяли!"
"Ну, тогда, значит, это не Тарзан, а Маугли, - сказала женщина. - И
кто бы мог подумать, что у нас в Белибердянской области может завестись
свой Маугли! Я думала это только в джунглях!"
Я с таким интересом слушал их беседу, что не заметил, как ветка подо
мною прогнулась, затрещала, и я рухнул с дерева наземь. Услышав треск, все
подбежали к окну, распахнули занавеску, и женщина, протянув руку в мою
сторону закричала: "Смотрите! Смотрите! Да ведь это же он! Тарзан! То есть
Маугли!"
Я готов был сгореть от стыда! В таком виде! Перед дамой! Я бросился
бежать прочь.
Они побежали за мной, на ходу крича: "Тарзан! Тарзан! Маугли!
Маугли!"
По той готовности, с какой люди высыпали из домов на улицу, едва
заслышав эти крики, можно было заключить, что всей деревне было известно о
моих вчерашних подвигах в роли Тарзана.
Оглянувшись, я увидел, что за мной бежит толпа, объятая желанием
поглядеть на легендарного сына волчьей стаи. Вскоре их набралось человек
двести, включая женщин, стариков и детей. Они снова загнали меня в лес,
где мне и пришлось переночевать еще раз. На следующий день я опять плутал
по лесу, не зная как из него выбраться. Меня терзала мысль о том, что я
уже третий день не выхожу на работу без уважительной причины.
Наконец к вечеру я подошел к опушке леса, и был поражен обилием
туристов, которые там обосновались. Палатки стояли плотным строем, вокруг
суетились люди, в том числе и девушки. У меня не было никаких шансов
проскочить незамеченным.
Из обрывков разговоров, которые доносились до меня, я понял, что все
эти люди приехали сюда в надежде поймать дикого лесного человека. Каждый
из них хвастался, сколько он поставил капканов и вырыл ям-ловушек,
замаскированных ветками.
Возвращаясь обратно в лес, я старался ступать точно по своим следам,
чтобы не угодить в какую-нибудь западню. Так начиналась моя жизнь в лесу.
Но только вы не подумайте, что я так сразу бросил попытки вернуться в
семью и на работу. Я делал все, что было в моих силах. На четвертый день я
решил написать послание туристам. Выдрав на небольшом участке траву, я
разровнял землю и написал на ней прутиком: "Я - дикий лесной человек.
Оставьте в полночь на этом месте какие-нибудь штаны. Честное слово потом
верну." Разумеется, было мало надежды на то, что кто-нибудь заметит эту
надпись. Еще меньше надежды было, что на эту надпись отреагируют. Ведь они
считали, что я был воспитан волками, и следовательно, не могу быть
грамотным. И все же я решил попробовать. С замиранием сердца пришел я в
полночь к этому месту.
В голубом лунном свете я различил свисающие с дерева на веревке
брюки. Очевидно, туристы приняли мою надпись за шутку и решили эту шутку
поддержать. Иного объяснения я предложить не могу. Так или иначе, но я
подошел к этому дереву, ухватился за брюки руками и слегка потянул их
вниз.
Тут же сработала электрическая сигнализация, завыла сирена, из-за
кустов с гиканьем выскочила целая орава фотографов и начала щелкать
лампами-вспышками.
Они долго гнались за мной. Я слышал за спиной топот ног, щелчки
фотоаппаратов. То и дело лес на мгновенье, словно молнией, озарялся
