-- Вопрос закрыт!
Он отвернулся от них, стараясь справиться с собой, затем медленно
повернулся. Взгляд его встретился с взглядом Йорама.
-- Но вы же приехали сюда не за этим. Что вас привело в Валорет? Я не
надеялся вас увидеть раньше Рождества в Кэррори.
-- У меня кое-какие дела, связанные с Орденом,--легко солгал Йорам.--И
я подумал, почему бы не навестить своего братца.--Он махнул рукой в
направлении Риса.--И вот мы решили посмотреть, чем ты тут занимаешься. Как
дела при дворе?
Катан взглянул на них так, будто его охватила паника, и опустил глаза
вниз, на руки, сложенные между коленями.
-- Ситуация сложная, напряженная, непредсказуемая, хрупкая.
-- Если ты не хочешь говорить об этом, то...
-- Нет, думаю, что я должен сказать. До этого дня все было достаточно
стабильно--постоянно плохо. Имр меня игнорировал, вел себя так, будто меня
не существует. А в это утро он вышел от духовника, обнял меня, как брата, и
сказал, что был неправ, когда сердился на меня, так как я только выполнял
свой сыновний долг, стараясь спасти крестьян. Я решил, что он простил меня.
Ведь он даже пригласил меня присутствовать на своем уроке фехтования.
-- А ты хотел бы, чтобы он простил тебя?--осторожно поинтересовался
Йорам. Катан вздохнул.
-- Не знаю... Думаю, что да. Но как только мы пришли туда, начались
странные вещи. Коль начал бой с Имром, как это он всегда делает, и затем
позволил ему выиграть, хотя мы все знаем, что Имру как фехтовальщику далеко
до Коля. Однако Коль все обставил так, что это выглядело честной победой, по
крайней мере он убедил в этом Имра. Когда Имр пошел принимать ванну,
сопровождаемый Колем, я остался с пустой чашей и грязным полотенцем, а
вокруг хохотал весь двор.
-- Это чересчур подло даже для Коля,--сказал Рис. Катан воздел руки к
небу, затем беспомощно опустил их.
-- Что мне делать, Рис? Я начинаю думать, что он ненавидит меня. Ведь
все зашло гораздо дальше простой размолвки. Бог знает, что мы никогда не
были друзьями, даже до того, как я женился на его сестре Элинор. Но
потом...--Он вздохнул.--Я всегда старался думать, что раз он брат моей жены,
то есть же в нем что-нибудь хорошее. Но если он и любит ее, а иногда я
сомневаюсь в этом, то эта любовь совершенно не распространяется на ее семью.
Он очень амбициозен, Йорам. Он хочет править. А если он не может править, то
хочет хотя бы быть силой при троне. Вы знаете, что он привел во дворец
двоюродную сестру Элинор, и я не удивлюсь, если он попытается женить Имра на
ней!
-- Есть основания полагать это?--спросил Йорам.
-- Кто знает! Она прекрасна, хорошо сложена. Имр, должно быть, не
замечает, как тесно она связана с Колем.-- Катан сардонически улыбнулся.--А
с другой стороны, принцесса Ариэлла возненавидела Мелиссу Ховелл с первого
взгляда. Уж слишком она хороша. Она понимает, что Имр когда-нибудь женится,
хотя бы из династических соображений, но Ариэлла хочет быть единственной,
кто будет влиять на Имра. Может, она сыграла непоследнюю роль в том, что Имр
отвернулся от меня? Я не очень охотно отзываюсь на прозрачные намеки Ее
Высочества..
-- Я слышал дворцовые сплетни по этому поводу. Рис усмехнулся.
-- Очень своеобразная леди. Ей очень не нравится, что ты счастлив с
женой.
-- Кстати, а как Элинор?--спросил Йорам.--Я могу поклясться, что она
самая великолепная женщина в королевстве после нашей сестры. Ни один мужчина
не сможет изменить ей. Как ее здоровье?
Очень довольный комплиментом, Катан, несмотря на мрачное расположение
духа, улыбнулся.
-- С ней все в порядке. Правда, она не разделяет мои мрачные мысли,
которыми я поделился с ней. Может, она и права. Но я ничего не могу
поделать, Йорам. Это постоянное напряжение, неопределенность--все это
разрывает меня на части!
-- Я понимаю,--со вздохом сказал Йорам. Он посмотрел вдаль, на город,
раскинувшийся до самого горизонта, и немного склонил голову в ответ на
взгляд Риса. Когда он наконец заговорил, его голос был еле слышен:
-- Катан, ты помнишь, мы говорили об Имре, когда ты болел?
--Да.
-- Какова ситуация теперь, месяц спустя?
--Я...
Катан опустил глаза. Слова медленно приходили к нему, с остановками, с
паузами. Они словно рождались в глубине его, в его голосе чувствовалась
боль. Он даже не заметил, как рука Риса легла на его запястье, нащупывая
пульс. Он хотел оценить его общее состояние, как физическое, так и
моральное. Катан этого не заметил, а если и заметил, то не сказал ничего.
Его голос был почти беззвучен.
-- Теперь я не знаю. Раньше все было ясно. Я любил его, как брата, как
люблю вас обоих. Мы были очень близки. Но те события убили меня. Йорам,
видеть то, что он сделал с этими крестьянами... Но нельзя же бросить брата
только за то, что он сделал ошибку. Пусть даже страшную, трагическую!--Он
взглянул сначала на одного, затем на другого.--Я все еще люблю его, Йорам.
Помоги мне, Боже! Весь прошлый месяц и даже сегодняшнее унижение--даже они
не изменили этого. Я полагаю, что мне нужно привыкнуть к новой ситуации.
Йорам вздохнул. И Рис вспомнил, зачем он здесь. Он убрал руку. Было
ясно, что помощи от Катана ждать не приходится. Они поднялись.
-- Мне очень жаль, Катан,--прошептал Йорам. Он с сочувствием похлопал
Катана по плечу.
-- Но, во всяком случае, ты реалистически оцениваешь положение. .Я не
буду тебе говорить, как опасно полагаться на расположение королей.
Катан покачал головой, Йорам кивнул.
-- Ну ладно. Нам бы хотелось погостить подольше, но Риса ждут пациенты,
а мне нужно завершить кое-какие дела перед возвращением в святой Лайэм.
Пока!
Катан встал, внезапно почувствовав себя чужим и одиноким.
-- Когда мы увидимся?
-- На Рождество. Я думаю, Имр позволит тебе съездить домой.
Йорам заметил вооруженного человека на противоположной стороне улицы,
который поправлял сбрую лошади, но не сделал никакого вывода. Он ведь не
заметил его у дома Катана. И он не видел, что человек снова последовал за
ним и дошел до самого дома Риса. Йораму даже и в голову не пришло, что за
ними так быстро может быть установлена слежка.
Другому шпиону задача досталась посложнее. Он сопровождал Риса до замка
и заметил, что Целитель вошел в королевский архив. Но он выбрал неудачное
место для наблюдения, так что не мог видеть через окно, что его клиент
сделал с несколькими толстыми томами, взятыми с полки. Но он заметил место,
откуда были взяты книги, и, когда Рис вышел из библиотеки, он вошел туда,
предварительно послав шпиона следить за подопечным, и просмотрел эти книги.
Однако книги были очень старые, а у шпиона образование было небольшое,
так что он не смог прочесть их. Недовольно нахмурив брови, он положил книги
на место и пошел докладывать своему хозяину.
Его коллега был уже там, и они вместе с господином ожидали его.
* * *
Священник доехал до церкви святого Джона в квартале текстильщиков,
вошел туда и немного погодя вышел. А после этого поехал в дом Риса Турина.
Нет, он не знает, что же тот делал в святом Джоне. Он был один, и не
рискнул исследовать подробнее из опасения упустить священника.
Затем свою историю рассказал второй шпион и добавил, что его клиентом
был тот самый Турин, в чей дом его коллега проводил священника. Рис побывал
в королевском архиве.
Да, он может показать книги, которые смотрел молодой милорд. Нет, он не
знает, что он там искал, два человека оставлены следить за домом, где сейчас
находятся двое подозреваемых, вернее, подозрительных. Может, милорд захочет,
чтобы их задержали?
Нет, милорд не хочет.
Обдумывая все услышанное, Коль Ховелл приказал одному из агентов
принести плащ. Все это выглядело очень странно.
Он понятия не имел, зачем приехали Рис Турин и Йорам МакРори, но вели
они себя очень подозрительно, а это хорошо подходило к его планам. Он взял
перчатки и стал натягивать их.
-- Боре, ты поезжай в святой Джон и узнай, что он там делал, из твоего
описания следует, что это--брат Катана Йорам, михайлинец. Так что будь
осторожен.
-- Хорошо, милорд, я все сделаю.
-- Непременно сделай. Будет интересно, если отец Йорам тоже смотрел
архивные записи в святом Джоне. Фальк!
Второй агент, поправлявший плащ на своем господине, поднял голову.
-- Да, милорд?
-- Ты поедешь со мной и покажешь книги, которые Турин брал с полок. Я
хочу знать, что они ищут.
А в другой части города, не подозревая о том, что все их действия
прослеживаются и подвергаются анализу, Рис и Йорам разложили свои дневные
трофеи на небольшом столе в кабинете Риса. Кабинет был тщательно защищен от
вторжения с помощью магии, высокие окна закрыты шторами.
Рис раскатал большой свиток: портрет человека с золотой короной на
голове.
Человек был стройный, смуглый. Черные волосы, борода и усы были тронуты
сединой. Взгляд прямой, чистый, но неспособный предвидеть события,
произошедшие с ним через несколько лет после того, как он позировал для
этого портрета. По полям были изображены знаки королевской власти, а внизу
была надпись: "Ифор, король Гвинедда".
-- В нем течет настоящая кровь,--прошептал Рис. Он держал портрет
поближе к свету и придирчиво рассматривал его.--Камбер будет доволен.
-- Отрастить усы и бороду нашему Синилу, прикрыть тонзуру, снять с него
монашескую сутану, и он будет копией этого человека. Удивительно, что еще
никто не заметил этого сходства.
-- Это понятно,--ответил Йорам,--кто над этим задумывался? Все знают,
что Халдейны погибли, и лишь немногие помнят, как выглядел Ифор Халдейн, да
и те уже глубокие старики. Кроме того, кто свяжет жизнь бедного монаха с
жизнью королевской семьи?
-- Ты прав. Я об этом не подумал.
-- Ты же не священник. Йорам ухмыльнулся.
-- У тебя есть еще портреты?
-- Несколько. Я постарался взять те, пропажа которых не будет замечена.
А как у тебя?
-- Очень хорошо.
Йорам достал свернутый пергамент из складок сутаны. Он выложил один из
листов на стол.
-- Вот, запись от 28 декабря 843 года: "Крещен Ройстон Джон от Дэниэла
Драпировщика и Элис, его жены". То есть наш принц имеет законных родителей.
-- А здесь?
Йорам развернул второй лист.
-- "27 апреля 860 года отец Эдвард крестил Никласа Габриэля, сына
Ройстона Драпировщика и Полины, его жены, умершей во время родов". Так что
наш принц--законнорожденный, и мы можем представить письменные
доказательства отцу и викарию. Я хотел бы еще забрать записи о рождении
обоих родителей, но они, вероятно, находятся где-то в другом месте. Но и
этого достаточно. Я сомневаюсь, что пропажа этих листов будет замечена,
если, конечно, их не будут разыскивать специально.
-- Ну хорошо.
Рис, кивнув, просмотрел оба листа, сложил их и вернул Йораму.
-- Я приказал Гиффорду разбудить нас пораньше, так что мы сможем
выехать на рассвете. Нат приготовит лошадей.
Йорам с усталой, но довольной улыбкой хорошо поработавшего человека
потянулся и сложил все документы в медицинскую сумку Риса вместе с
портретами. Теперь, даже если на них обрушится катастрофа, документы будут в
безопасности, так как медицинская сумка Целителя так же священна и
неприкосновенна, как личность священника, и надежно защищена тайными силами.
Затем Йорам простер руки, произнес заклинание, чтобы снять охрану
кабинета.
Рис задул свечи на столе. Однако они не могли знать, что их действия
выслеживаются. И они не могли даже предположить, что утром, когда они выедут
