Морган смотрел на пол.
- Я решил еще раз просмотреть книги, просто так, на всякий случай, и
первый же том, который попал мне в руки был "Жития Святых Тальбота".
Старая книга, и она открылась у меня в руках - о, Боже! - я же совсем
забыл об этом!
Дункан с интересом смотрел, как Морган начал яростно копаться в
карманах.
- Это место в книге было заложено кусочком пергамента, - продолжал
возбужденно Морган. - Я так удивился, найдя его в книге, что сунул в
карман, не читая. А, вот он!
Он нашел пергамент во внутреннем кармане туники и поднял его с
торжеством. Он даже не развернул его. Пальцы Моргана дрожали от
возбуждения. Дункан спокойно приблизился к нему, взял пергамент и подошел
к свече.
- А что же было в книге, что показалось тебе важнее, чем это? -
спросил Дункан, разглаживая пергамент и поднося его к свету.
- Этот человек, которого я видел, - рассеянно сказал Морган, стараясь
заглянуть через плечо Дункана. - И самое удивительное - это то, что раздел
книги был посвящен Святому Камберу.
- Святому Камберу? - спросил с удивлением Дункан. - Ты видел Святого
Камбера?
Морган кивнул и с нетерпением потянулся к бумаге.
- Да, да. Ну, что там?
Дункан повернулся к обрывку пергамента. Морган смотрел через его
плечо. На одной стороне рукой самого Бриона было написано его полное имя.
Эти круглые буквы нельзя было не узнать, и Дункан перевернул листок. Его
рука задрожала, когда он прочел то, что там было написано:
- Святой Камбер Кулди, защити нас от зла! - прошептал Морган,
повторяя слова, которые Дункан произнес про себя. - Мой бог, Дункан,
неужели у меня действительно было видение?
Дункан угрюмо покачал головой и отдал листок Моргану.
- Я не знаю, - прошептал он, бессознательно вытирая вспотевшие ладони
о рясу. - Аларик, это... это придает совершенно новое освещение тому, что
мы делаем. Мне надо немного подумать об этом.
Отвернувшись от Моргана, Дункан закрыл лицо руками, чтобы
успокоиться.
Теперь он потерял уверенность. И как священник, и как Дерини, он
очень хорошо знал, как узка и непрочна граница между Добром и Злом. Как
Дерини, он не сомневался, что Камбер Кулди был спасителем народа в темные
времена после захвата власти Дерини. Ведь это Камбер открыл, что
могущество Дерини может при определенных обстоятельствах быть передано
человеку. И именно это покончило с царствованием Ужаса Дерини почти 200
лет назад, именно это позволило людям типа Бриона Халдана выступить против
сил Зла и сокрушить мрачное могущество Марлука.
Но одно имя Камбера Кулди приводило в ужас ту часть его существа,
которая принадлежала церкви. И хотя лорд Дерини был действительно
причислен к лику святых после смерти или исчезновения, это решение было
уже давно отменено могущественной церковью, которая объявила всю магию и
могущество Дерини запретным злом.
Его охватило непреодолимое желание перекреститься, чтобы защитить
себя от этого проклятого имени, но он взял себя в руки.
Святой Камбер Кулди или демон, но его, несомненно, чтил Брион Халдан.
А если Брион, так много сделавший добра для всего народа, вместо бога
обращается с просьбой о защите к Камберу - Святому Камберу! - то вряд ли
Зло связано с именем Камбера.
А что касается видения Аларика, то он подумает и составит свое мнение
по этому поводу позднее. Он не был склонен верить в то, что это было
видение. Да, иногда случаются очень странные вещи...
Он снова повернулся к Моргану. На его лице застыло виноватое
выражение.
- Ну? - выжидательно спросил Морган. Он не старался проникнуть в
мысли своего кузена.
Дункан виновато пожал плечами:
- Со мной все нормально. Это во мне опять воевали Дерини и священник.
- Он слабо улыбнулся и кратко пересказал Моргану то, что он пережил в
себе.
Морган криво усмехнулся.
- Ясно, - сказал он. - Но мне бы хотелось побольше уверенности в том,
что мы делает. У меня такое ощущение, что мы блуждаем в потемках.
- И у меня тоже, - согласился Дункан, - но нам ничего не остается,
как продолжать. Если Келсон встретится с Чариссой, не имея могущества
Бриона, какова бы природа его ни была, он погибнет. Это неоспоримо. А, с
другой стороны, сам процесс передачи могущества может убить его. Если мы
сделает ошибку или же сделали, то нам останется только взять его и отнести
Чариссе со словами: "Вот и мы, миледи. Возьми его. Мы хотим, чтобы ты
вечно правила Гвинедом". - Он повернулся, взял тяжелый шарф из шкафа,
поднес его к губам и накинул себе на плечи.
- Но все же, - добавил он, обернувшись к Моргану. - Мы никогда ничего
не узнаем, пока не попытаемся, не правда ли? - Он подошел к свече,
приставил к пламени ладонь. - Ты готов?
Морган покорно кивнул.
- Тогда пошли, - сказал Дункан. Он задул пламя и пропустил Моргана в
дверь ризницы. - Ты знаешь, все это очень нелепо. Я, священник и колдун -
еретик Дерини, - помогаю лорду Дерини передать запретное могущество
смертному королю Гвинеда. Должно быть, я сошел с ума!
Келсон сидел в кабинете. Руки его были сложены на коленях, немигающий
взгляд устремлен на огонь свечи. За свечой в футляре, на подушке из
черного бархата, лежал малиновый Лев, бросая танцующие блики желтого огня
на лицо и руки мальчика.
Но беспокойство Келсона в данный момент вызывали не свеча и не Лев:
он с тревогой думал о том, что все его будущее и даже сама жизнь зависит
сейчас от того, как он будет вести себя в ближайшие полчаса.
Эти мысли были тревожны, но избавиться от них он не мог. Страх - это
такая вещь, которой надо смотреть в лицо, и только тогда его можно
преодолеть, только тогда он исчезнет, растает, испарится. Брион вдалбливал
это ему в голову с тех пор, как он помнил себя, и он должен сделать то,
что сейчас требуется от него. Келсон стиснул пальцы и позволил образу
Моргана возникнуть в пламени свечи.
Морган бы не боялся, окажись он в таком же положении. Келсон был
уверен, что, какова бы ни была опасность, мудрый и могущественный лорд
Дерини не позволил бы показать и тени страха.
И отец Дункан - он бы тоже не боялся. Ведь кроме того, что он Дерини,
он человек Бога, священник. Имея на своей стороне могущество Дерини и
могущество Бога, он может быть уверен, что в его присутствии никакое Зло
не посмеет высунуть голову. И эти два человека защищают его. Что может ему
повредить в таком случае? Вот если бы только не позволить страху овладеть
им...
Он положил подбородок на сложенные руки и начал внимательно изучать
брошь. Да, в том, что ему предстоит сделать, нет ничего трудного. Он
перевернул брошь и положил ее так, чтобы видеть иглу. Потом снова положил
подбородок на руки.
Нет, это не должно быть слишком больно, ведь он уже не раз в своей
жизни царапался, получал на охоте небольшие раны. Они наверняка были
гораздо более болезненны, чем укол трехдюймовый тонкой золотой иглы.
Он не знал, что с ним будет после того, как он совершит то, что
требуется. В соответствии с тем, что он читал, случиться может все, что
угодно. Но ритуал изобрел его отец, который хотел, чтобы он приобрел
могущество. Келсон был уверен, что ничего плохого не случится. Брион
заботился о нем, нет, любил его - в этом он не сомневался.
Келсон мысленно поздравил себя с такой превосходной логикой, и тут
открылась дверь, и вошли Морган с Дунканом. Их лица были уверены и
спокойны. Это для него, подумал Келсон. Однако он почувствовал их
внутреннее напряжение, хотя они и пытались вселить в него уверенность. Они
знали, что он нервничает.
Келсон выпрямился и небрежно улыбнулся, чтобы показать им, что больше
не боится.
Дункан взял свечу со стола и, проходя мимо, потрепал его по плечу.
Морган посмотрел, как Дункан встал на колени перед алтарем, а затем взял
со стола брошь и бутылку с зеленоватой жидкостью. Он взглянул на Келсона:
- Дункан все подготовил, мой принц. Ты готов? - спросил он спокойно.
Келсон кивнул и поднялся.
- Я готов.
Дункан протянул руку за распятием и нажал несколько потайных кнопок.
Сразу же часть стены исчезла, и в образовавшееся отверстие потоком воздуха
засосало гобелен, висевший рядом. Когда давление уравновесилось, гобелен
спокойно повис. Дункан поднялся с колен и пригласил Келсона и Моргана
войти.
Часовня была очень маленькой, вдвое меньше кабинета. Когда отверстие
закрылось за ними и Дункан пошел в другой конец зажечь свечу, Келсон и
Морган увидели, что боковые стены и потолок расписаны сценами из жизни
различных святых. В живописи преобладала золотая краска, которая отражала
то небольшое количество света, которое было в часовне, и создавала
впечатление, что фрески светятся изнутри сами по себе.
За маленьким алтарем стена была раскрашена в темно-голубой цвет с
множеством серебряных звездочек на ней. С потолка на тонких шнурах свисало
черное полированное распятие. Казалось, что оно парит в небесах над
алтарем. Дункан зажег дополнительные свечи у алтаря, а свет лампады,
висящей на цепи слева от алтаря, бросал малиновые блики на распятие.
Келсон и Морган заняли места в центре часовни, Дункан склонился в
глубоком поклоне перед алтарем.
Морган положил брошь и бутылочку на пол, затем отстегнул свой меч и
тоже положил рядом с собой. Он подал знак Келсону сделать то же самое.
Морган не думал, что это действительно необходимо, но традиция требовала,
чтобы входящий в дом Бога был безоружен. Вероятно, где-то когда-то в этом
был смысл и была необходимость.
Когда Келсон положил свой меч на каменный пол, Дункан закончил
молитву и присоединился к ним.
- Я думаю, что можно начинать, - тихо сказал он, опускаясь на колено
перед мальчиком и Морганом. - Аларик, ты подготовил брошь... - Он жестом
указал на бутылочку. - Ну, а теперь, Келсон, я начну читать короткие
молитвы, а вы с Морганом будете давать соответствующие ответы. Затем я
пойду сюда и благословлю тебя. После этого я вернусь к алтарю и скажу:
"Боже, пусть все совершится по твоей воле". Это сигнал для тебя.
Морган протер иглу жидкостью и закрыл ее тоненькой тканью для защиты
от пыли.
- А я? - спросил он, взяв левую руку Келсона и протирая ее жидкостью.
- А что делать мне?
Дункан покачал головой.
- Ничего. И что бы ни случилось, не касайся его и не пытайся
поддержать, пока все не кончится. Мы здесь имеем дело с фантастическим
количеством энергии, и если ты вмешаешься, она может убить его.
- Я понял, - сказал Морган.
- Хорошо. Есть вопросы, Келсон?
- Нет.
- Хорошо.
Дункан поднялся, посмотрел на Келсона, потом поклонился. А после
этого он повернулся и пошел к алтарю.
Келсон широко раскрытыми глазами смотрел, как Дункан встал на колени,
поцеловав алтарь, и приготовился вознести молитву Богу.
- Господь Вседержитель с Духом Святым! Помолимся!
Губы Дункана шевелились в молитве. Морган украдкой бросил взгляд на
Келсона. Мальчик стоял на коленях и казался совсем спокойным, таким ужасно
молодым и уязвимым. Морган не боялся за себя. Он был уверен, что он и
Дункан сумеют защитить себя от любого зла, которое будет вызвано тем, что
они собираются сделать. Но Келсон, обыкновенный мальчик, человек без
всякой защиты...
Конечно, возможно, что для тревоги нет оснований, а может быть, Глаз
Рома, сверкающий в ухе мальчика, как-то защитит его, если для этого
возникнет необходимость. Но все же... Келсон так молод, так доверчив...
Морган был рад, что мальчик ничего не знает о тех сомнениях, которые
