громко кричала. Так созывают друг друга на добычу птицы миланил - они хоть
и хищные, но вполне съедобные... Но у этой птицы, господин, были
человеческие ноги. Бедный охотник по имени Энка Нэ пытался таким способом
поймать добычу.
- Значит, это и был первый бог-император...
- Да, господин, Энка Нэ стал первым богом-императором. Ведь он
обладал мудростью Орури. В день, когда его вывели к народу, он собрал
вокруг себя охотников. В первый и последний раз он снял перед байани свой
плюмаж и протянул им свои руки. Все увидели, что на одной руке у него
четыре пальца, а на другой - пять. И Энка Нэ громким голосом сказал:
- Следует положить конец смертям. Следует положить конец уничтожению.
Следует также, чтобы руки у одного человека были как и у его брата. Никто
не может добавить себе пальцев. Значит, давайте возрадуемся, что их можно
уменьшить.
Он протянул свою правую руку охотникам и приказал отрубить на ней
мизинец. И сказал народу:
- Пусть у всех, кто хочет остаться на этой земле, будет столько же
пальцев на руках, сколько у меня. Счастливы те, чьи руки уже похожи на
мои. Трижды счастливы те, кто может принести в жертву Орури часть своей
плоти. Да будут прокляты те, кто откажется это сделать. Пусть они уходят с
нашей земли, ибо не может у нас быть с ними мира...
Так сказал Энка Нэ. И многие люди протянули свои руки охотникам. Но
были и недовольные. И снова началось кровопролитие. Под конец тех, кто не
подчинился Энка Нэ, либо убили, либо прогнали прочь.
Светало. Кончалась последняя вахта. Первые лучи солнца озарили
верхушки деревьев. Пол потянулся, встал. Внезапно он почувствовал, что
весьма доволен собой. Он знал, что нашел-таки недостающее звено у мучившей
его загадки.
- Это очень поучительная история, - подумав, сказал он.
- Но это и очень страшная история, - сказал Шон Ху. - Я рассказал ее
один раз; больше мне нельзя ее рассказывать. Как вы и сами знаете, тень
пальцев еще лежит на Байа Нор. Столько лет прошло, а все льется кровь.
Бог-император всегда не любил тех, кто слишком много об этом знает. Не
любит он и тех, кто вопреки желанию Орури имеет на руках слишком много
пальцев.
Шон Ху потянулся и тоже встал.
- Понимаю... Шон Ху, я благодарен тебе за рассказ. Теперь давай
поговорим о локхали.
- Здесь неподалеку есть деревня локхали, - сказал охотник. - Одна из
самых больших. Всего несколько часов по реке. К счастью, мы можем оставить
Влагу Орури и обойти ее лесом.
- А у локхали есть баржи?
- Да, господин, есть. Но их баржи маленькие и неуклюжие. Локхали
боятся воды. Плавают они только в самом крайнем случае.
- Но тогда, выходит, проще проплыть мимо деревни по реке, чем обойти
ее по лесу?
- Может, и так, господин. Может, и так... но люди предпочитают не
встречаться с локхали.
- И, однако, мы проплывем мимо деревни... Мне кажется, я знаю, почему
байани и локхали столько лег ненавидят и боятся друг друга. Слово
"локхали" значит проклятый, отверженный, не так ли?
- Это так, господин.
- И локхали, - неумолимо продолжал Пол, - не считают зазорным иметь
по пять пальцев на каждой руке... Мне кажется, Шон Ху, что локхали и
байани когда-то были братьями...
30
По сравнению с городом Байа Нор деревня локхали являла собой жалкое
зрелище. Пол заметил не больше десятка каменных зданий. Возможно, в них
располагались храмы. Все остальные строения, некоторые весьма солидного
размера, были построены из глиняных кирпичей, дерева и камыша. Многие
кирпичи были украшены кусочками камня, судя по всему, вдавленного в них
при сушке.
Все это Пол заметил, проплывая мимо деревни. Охотники провели баржу
вдоль дальнего берега, вне досягаемости стрел и копий дикарей.
Вообще-то, судя по размерам, это была не деревня, а настоящий город:
домов, пусть и примитивных, было очень много, и располагались они не как
попало, а в некоторой симметрии.
Солнце поднялось уже довольно высоко, и множество локхали вышли на
берег реки, в том числе и несколько десятков женщин - моющих посуду,
стирающих, чистящих рыбу и овощи и даже купающих детей. И все это на
небольшом пятачке перед деревней. Заметив приближавшуюся баржу, женщины в
панике повыскакивали из воды. На их вопли из города примчалась целая
толпа, включая воинов и охотников. Некоторые, потрясая оружием, оглашали
воздух воинственными криками. Впрочем, никто не захотел воспользоваться
неустойчивыми на вид маленькими каноэ, лежавшими на берегу.
Пол прекрасно понимал, что узнать здесь что-либо о судьбе экипажа
"Глории Мунди" у него нет ни малейшей надежды. Отличить землянина от
локхали, особенно если они одинаково одеты, практически невозможно. Сам он
давным-давно одевался как байани, Пол не сомневался, что если кто из
команды и живет в этой деревне, то они, наверняка, щеголяют в скудных
одеяниях локхали.
Как это обидно - стоять возле источника и не иметь возможности
сделать даже глоток. Но что он может сделать? Немного подумав, Пол поднял
ружье и, прицелившись в воду у противоположного берега, нажал на курок.
Ружье задрожало у него в руках. Вода забурлила, закипела, повалил
пар, на поверхности реки возник весьма эффектный водоворот. С берега
раздались удивленные и испуганные крики локхали. Некоторые, охваченные
суеверным ужасом, бросились прочь, но большинство глядели на водоворот,
словно загипнотизированные.
- Я одним выстрелом, - думал Пол с удовлетворением, - убью сразу двух
зайцев. Во-первых, это охладит пыл локхали и они не пустятся за баржей в
погоню. Во-вторых, по этой демонстрации или по рассказу о ней все
оставшиеся в живых земляне поймут, что выжил еще кто-то из их товарищей.
Пол опустил ружье и, сложив рупором руки, громко закричал:
- Я вернусь!.. Je reviens... Ich komm wieder!..
Вскоре баржа миновала деревню, но Пол еще долго оглядывался.
Незадолго до полудня Шон Ху, выбрав подходящее место, причалил к
берегу.
- Теперь мы пойдем через лес, - сказал он. - Плывя дальше по Влаге
Орури, мы не приблизимся к Храму Белой Тьмы.
- Тогда давайте поедим и отдохнем, - решил Пол. - А потом разложим
наш груз по рюкзакам.
Перекусив, они вытащили из баржи бурдюки с водой, сушеную каппу,
вяленое мясо и мешок для Немо. Затем затопили ее, навалив в трюм кучу
камней. Маловероятно, конечно, чтобы локхали нашли баржу, но если она еще
и затоплена - то уж точно не найдут.
- Единственная проблема, - мрачно думал Пол, - самим потом ее найти.
Вернуться в Байа Нор без баржи, разумеется, можно, но путь будет
значительно труднее... и опаснее.
Уже вечерело, когда путешественники двинулись в глубь леса прочь от
Влаги Орури. Первым шел Шок Ху, следом за ним - Пол. Дальше - Зу Шан с
Немо за плечами, последними - два охотника.
Как это ни удивительно, Немо, похоже, полностью оправился от
пережитого потрясения. Но Пол заметил, что он все время старается
держаться поближе к Зу Шану. В чем-то они даже начали зависеть друг от
друга. Хоть Зу Шан и был уже наполовину взрослым, на другую половину он
все еще оставался ребенком. И как ребенку, ему интереснее было
разговаривать с Немо, чем с Полом или с охотниками.
Немо и Зу Шан любили демонстрировать перед охотниками свое умение,
беседуя на английском, вкрапливая слова на байани. Получался странный,
временами весьма забавный диалог. Поначалу планировалось, что Немо будут
нести все по очереди, но и Зу Шан, и сам Немо воспротивились этому.
Впрочем, Немо, все еще напоминающий обтянутый кожей скелет, вряд ли весил
больше, а скорее всего, даже и меньше, чем любой из рюкзаков.
Несмотря на то, что (судя по выражению лица Шон Ху) по землям локхали
путешественники шли медленно и шумно, дикарей они не видели. Как, впрочем,
и диких животных. Шон Ху утверждал, что одной только их болтовни
достаточно, чтобы распутать всю живность в округе, за исключением,
возможно, самых крупных хищников.
Как бы то ни было, но два дня и две ночи прошли без происшествий.
Самое знаменательное событие этих дней - на Пола упала древесная змея.
Маленькая, страшного вида змейка, похоже испугалась ничуть не меньше
землянина и поспешно уползла в кусты.
Постепенно лес начал редеть. Сквозь зеленую крышу листвы над головой
кое-где уже проглядывало небо. Пол заметил, что земля под ногами стала
тверже и не такой влажной. Заметно похолодало. Теперь люди явно
поднимались вверх по склону. Вскоре синее над головой почти вытеснило
зеленое, только теперь Пол понял, как он соскучился по обычному голубому
небу.
Лес перешел в саванну. Густая высокая трава местами доходила
низкорослым байани до плеч. Редкие деревья зачастую были немногим выше
травы. Далеко впереди Пол уже видел предгорья. А за ними сквозь вечернюю
дымку проглядывала сверкающая гряда белоснежных гор. Пол заметил, что одна
из них значительно выше остальных. Или это ему только чудилось?
Инстинктивно он чувствовал: это - Храм Белой Тьмы.
На закате они расположились лагерем прямо посреди саванны. Теперь,
когда лес остался позади, когда смерть Мин Ши казалась удивительно далекой
и нереальной, когда над головой вновь появились звезды и девять сестер -
девять лун Альтаира Пять, охотники заметно повеселели. После ужина,
поплотнее завернувшись от ночного холода в шкуры, они снова пытались
перещеголять друг друга, рассказывая невероятные истории.
Пол надеялся, что они смогут развести костер. Но разжигать огонь
посреди саванны... нет, это слишком опасно. Кроме того, где взять столько
дров? В общем, пришлось удовлетвориться теплой шкурой и холодным мясом. А
потом Пол лежал и в полудреме слушал бесконечные байки охотников...
Задумавшись, он поднял глаза к небу, к звездам. В путешествии через
лес - удивительном путешествии сквозь остановившееся время - он куда-то
потерял, отбросил личность Поула Мер Ло. По непонятной ему самому причине
он вновь стал Полом Мэрлоу, землянином.
И что самое удивительное, это его нисколько не угнетало. Да, он
остался один, далеко от родного дома. Да, он никогда не вернется на Землю,
и однако... Он не чувствовал себя несчастным.
Пол поразился этому своему открытию...
Постепенно разговоры охотников смолкли. Они начали готовиться ко сну.
Зу Шан и Немо, уставшие за долгий день, уже спали. Шон Ху и Пол заступили
на первое дежурство.
Они сидели молча. Шок Ху, хоть и довольный скоростью их продвижения и
тем, что они, наконец, вышли из леса, не пытался заговорить, что вполне
устраивало Пола. Он глядел на ясное небо, и мысли его разбрелись между
мерцающих звезд...
Когда пришло время будить охотников для смены, Пол чувствовал себя
скорее радостно возбужденным, нежели усталым. Может, дело было в
прохладном, пахнущем травами воздухе. Или в том, что они приближались к
цели своего путешествия.
И тем не менее, стоило ему лечь, как он тут же уснул...
31
Он слышал, как у него в голове раздаются громкие, настойчивые слова.
Он попытался отмахнуться от них спросонья, как от кошмара. Но слова не
исчезли. Они рвали сон словно гнилое полотно. И становились все громче,
все настойчивее.
Пол подскочил, словно подброшенный пружиной. Он отчаянно пытался
сохранить спокойствие. Вокруг, в тусклом лунном свете, он видел своих
товарищей, тоже напряженно вслушивающихся, неподвижных, словно беззвучные
слова превратили живую плоть в камень. Но один звук нарушил ночную
