те, и другие?
- Да. Так уже бывало.
- Ладно. Давай обсудим финансовые условия.
Лицо Мэгги стало суровым. Обычная история - богатые клиенты не любят
расставаться с деньгами.
- Чтобы есть, пить и содержать слуг, нужны деньги. Поэтому можешь
даже не предлагать того, что сулят своим помощникам боги в мифах и
легендах. Ночью со Звездочкой сыт не будешь, прогулкой по волшебному
холму жажды не утолишь.
Глава 10
- Гаррет, я парила над полями брани, и мне известно, где спрятаны
сокровища тех, кто пал в этих битвах.
- Замечательно. Может, расскажешь поподробнее о кладах в окрестностях
Танфера? Меня бы вполне устроил такой, за которым не пришлось бы далеко
тащиться, пускай даже он будет не слишком богатым.
Богиня позеленела сильнее прежнего.
- Ладно, - процедила она, коротко кивнув. - Мы с тобой стоим друг
друга, но должны один другому доверять, поскольку на все прочее попросту
нет времени. - Она пересекла комнату, превратившись по дороге из грозной
Магодор в симпатяшку Мэгги. Во мне вновь взыграли инстинкты. - Смотри,
Гаррет.
Она указала на ручное зеркальце, стоявшее на полке над камином. В
зеркальце не было ничего таинственного, гномы изготавливают такие
сотнями, если не тысячами. Мэгги повела над зеркальцем рукой, словно
полируя металлическую поверхность. У нее под ладонью образовался вдруг
клуб тумана. Когда он растаял, обнаружилось, что в зеркальце отражается
не здесь и не сейчас. Моему взгляду предстала лесистая местность.
Какие-то люди куда-то скакали, припав к гривам взмыленных лошадей. Им
вдогонку летели стрелы. Один из всадников упал, остальные внезапно
оказались в чаще, настолько густой, что скакать дальше не было
возможности. Тогда они спешились и побежали следом за проводником,
который вскоре вывел их на едва приметную тропу.
- Амис Третий, спасается от своего брата Алиса, который поднял мятеж,
- сообщила Магодор. - Мы отвернулись от него, ибо он перестал приносить
нам жертвы. А в те времена наше благоволение кое-что значило. Видишь?
Они везли с собой сокровища, которые спрятали в барсучьей норе. К твоему
сведению, клад и поныне там. - Она вновь повела рукой. Картинка
изменилась, и я получил сносное представление о том, где следует искать.
В зеркальце вновь возникли беглецы. Стараниями проводника они угодили
в засаду. Преследователи, судя по всему, щадить никого не собирались.
- Если не ошибаюсь, ныне это место в городской черте?
-Да.
- Замечательно. Если клад никуда не делся, с меня вполне достаточно.
- Я бы не стала предлагать тебе то, чего более не существует. Да,
кстати. Смотри. - Богиня сняла с талии шнур, который я до тех пор не
замечал. В шнуре было около четырех футов. Мэгги взяла шнур в левую
руку, обернула вокруг ладони, пропустила свободный конец между большим и
указательным пальцами, затем провела вдоль шнура правой рукой. Тот
мгновенно сделался прямым и твердым, как стрела.
- Забавно, - заметил я. Мэгги ткнула шнуром, словно мечом, мне в
грудь. - Ой!
- Если бы я чуть прищипнула конец, этот шнур пронзил бы тебя
насквозь.
- Ого!
Мэгги вновь замахнулась шнуром. Удар пришелся точно по левому локтю.
- Ай! - воскликнул я. - О великий и могучий грибовидный грязежрун!
Больно же!
- Боль - лучший способ вразумлять нерадивых учеников. Гляди. -Мэгги
снова провела пальцами вдоль шнура, который тут же обмяк. Мне бросилось
в глаза, что моя новая подружка - левша. Признаться, меня это не
удивило. Большинство художников и чародеев, с которыми я сталкивался,
были левшами, как, впрочем, и почти все наиболее известные злодеи. А
по-настоящему тупые плохиши, те, которые лезут в дымовую трубу, не
убедившись предварительно, что огонь в камине не горит, все почему-то
правши. С другой стороны, я не левша, из чего следует, что можно быть
правшой и отличаться умом и сообразительностью.
Магодор потянула. Шнур начал удлиняться.
- Вот так, Гаррет. Запоминай. Складываешь руки лодочкой, потом
раскрываешь ладонями вверх, тянешь посредине. Шнур удлиняется на сколько
тебе нужно.
- Полезная штука.
- Ты прав. - Тем временем шнур растянулся футов на двадцать пять. -
При желании его можно использовать как удавку.
- Я заметил. - Шнур и впрямь подозрительно напоминал церемониальную
удавку, какими кефские сиды совершают свои ритуальные убийства.
- Смотри внимательно. Чтобы укоротить шнур, надо сделать вот что. -
Мэгги скатала волшебную веревку в клубок, ухватила торчавшие из клубка
концы и потянула. Шнур распрямился и съежился до прежней длины. Растянув
его вновь футов до десяти, Магодор продолжила: - Если тебе понадобятся
несколько отрезков, завяжи посредине скользящий узел. Потом разрежь
получившуюся петлю прямо по узлу. - Двумя руками она держала шнур,
третьей стиснула тонкий нож и рассекла узел. Четвертая рука ловко
подхватила второй шнур и протянула мне. Мэгги выпустила один конец
своего шнура, опустила по нему узел.
Нечто подобное я уже видел. Это был трюк из арсенала уличных
фокусников. Единственное отличие состояло в том, что шнур Мэгги был
действительно волшебным.
Магодор забрала у меня второй кусок, скатала оба в клубок и
предъявила мне целый четырехфутовый шнур.
- Учти, я потребую его обратно.
- Жаль, а я-то рассчитывал... Богиня пристально поглядела на меня.
- Я покажу тебе кое-что еще. Мне кажется, в нынешних обстоятельствах
это - самое полезное свойство шнура.
Магодор растянула шнур до шести футов, завязала на одном конце
булинь, другой пропустила в образовавшуюся петлицу. Получилась большая
петля. Положив шнур на ковер, Мэгги ступила внутрь петли и подняла
волшебную веревку. Она поднимала шнур все выше, а ее тело исчезало
буквально на глазах. Остались лишь руки, а потом исчезли и они, когда
богиня затянула петлю.
- Затягиваешь изнутри, - объяснила она, - но не до конца. - Я
отчетливо различал ее голос.
- Здорово.
- Имей в виду, через маленькое отверстие, которое остается сверху,
тебя могут заметить, старайся действовать как можно тише. Что касается
запаха, если ты примешь надлежащие меры предосторожности, ни люди, ни
животные ничего не учуют. - В воздухе появился узел, потом возникли
пальцы. Шнур упал на ковер. Магодор вышла из петли, развязала булинь и
протянула шнур мне. Ее рука была мягкой и теплой, но я отшатнулся -
пальцы богини заканчивались острыми как бритва когтями. Мэгги прижала
палец к губам.
Я обвязал шнур вокруг талии. Тот словно прилип к моему телу. Я его не
видел, только ощущал.
- Время поджимает. Как мне отсюда выбраться? - Благодарение богам,
мне удалось обойтись без обещаний. Правда, Мэгги скорее всего думает
иначе, но это ее трудности.
- Хаос! - Из теней в углу возник тот самый тип, который правил
экипажем. Я и не подозревал об его присутствии. Мое замешательство явно
порадовало Магодор. - Проводи мистера Гаррета на улицу.
Хаос посмотрел на меня из-под колпака своими бездонными глазами. В
комнате неожиданно похолодало. Мне показалось, он вовсе не в восторге от
того, что вынужден возиться со мной. Я хотел было отпустить по этому
поводу шуточку, но потом засомневался, достанет ли у него
сообразительности понять соль. К тому же не стоит подшучивать над тем,
кому поручено выпустить тебя на свободу.
- Будь осторожен, Гаррет, - произнесла Магодор мне в спину. Шайиры
очень опасны и готовы пойти на все.
Вот, значит, как? А годороты, выходит, просто развлекаются?
Тоже мне, игривые щенки.
В коридорах нам встретились несколько слуг, проводивших меня
настороженными взглядами. На Хаоса они внимания не обращали; впрочем,
один, едва разминувшийся с нами в узком коридорчике, зябко поежился.
Знакомое ощущение, верно?
Хаос не проронил ни слова, но, даже оказавшись на улице, я долго
чувствовал на себе его взгляд.
Глава 11
Значит, игривые щенки? Ну-ну, поглядим.
Отбежав на почтительное расстояние и почувствовав себя в
относительной безопасности, я остановился и попытался сориентироваться.
Должно быть, годороты засели вон в том доме. Кто его хозяин, я не знал;
впрочем, узнать это труда не составит. Только стоит ли? А вдруг
выяснится такое?..
Я прикинул, каким путем лучше выбираться, чтобы не нарваться на
очередные неприятности. Надо вернуться домой и потолковать с Покойником.
Я отчаянно нуждался в его совете, поскольку, судя по всему, по уши увяз
в дерьме. Даже если годороты - не боги, хлопот с ними явно не оберешься.
Я двинулся дальше, ежесекундно проверяя, нет ли за мной "хвоста".
Правда, овчинка не стоила выделки - ведь я имел дело с оборотнями,
способными принять любое обличье. Поди догадайся, кто есть кто из
прохожих.
Голова болела по-прежнему, но похмелье почти прошло. Сонливость тоже
исчезла, зато я изрядно проголодался. Боги, только бы добраться до дома,
а уж там Дин меня накормит.
Народу на улицах было немного. Естественно, на Холме иначе быть не
могло. Хотя времена меняются: я заметил нескольких уличных торговцев,
пытавшихся навязать прохожим свои товары. Еще недавно они попросту не
посмели бы сюда сунуться из страха перед стражниками, у которых разговор
с этой малопочтенной публикой был короткий - пинком под зад.
Едва я вспомнил о стражниках, как они попались мне на глаза: парочка
бруно гоняла по улице пожилого точильщика. Они внимательно оглядели
меня, но решили не связываться, поскольку я шел с Холма в город. И в
самом деле, зачем себя утруждать, если человек и так уходит? По всей
видимости, до уличных торговцев у них еще не дошли руки - либо те
выложили за право торговать на Холме кругленькую сумму, мгновенно
перекочевавшую в карманы стражников. Вскоре после того, как пересек
незримую черту, отделявшую Холм от реального мира с его заботами, я
понял, что приобрел "хвост". Как следует разглядеть ту девушку, что шла
за мной по пятам, мне не удалось, однако я заподозрил, что у нее рыжие
волосы.
Порой человек думает не головой, а тем, что пониже. Совершает,
казалось бы, бессмысленные поступки (а потом этим хвастается). Мне
повезло, но я до сих пор не знаю, что заставило меня свернуть к
Бруксайдскому парку, вместо того чтобы направиться домой. Ведь если за
мной следила та самая рыжеволосая, ей было прекрасно известно, где живет
бедняга Гаррет.
До парка было около мили. Деревья, кустарники, бассейны,
наполнявшиеся водой из тех же источников, которые питали речушку,
сбегавшую по склону Холма. В парке имелись королевские пруды,
королевский птичник и квартал четырехэтажных зернохранилищ,
предположительно набитых под завязку на случай осады или голода. Честно
говоря, не думаю, чтобы там отыскалось хотя бы зернышко. Коррупция в
Танфере цвела настолько пышно, что чиновники наверняка продали на
сторону содержимое хранилищ сразу после того, как крестьяне свезли зерно
в город.
Быть может, впрочем, я циник и слишком мрачно смотрю на вещи. У
парковой стражи, не особенно многочисленной и никогда не проявлявшей
особого рвения в исполнении своих обязанностей, хлопот было побольше,
чем у охранников на Холме. В парке обитало великое множество беженцев.
Понятия не имею, чем их так привлекает Танфер. Разумеется, Кантард, по
мнению многих, хуже преисподней, но те, кто там родился, считают иначе.
Тогда почему они покидают родные края и прутся за сотни миль в чужой
город, который не сулит им ничего хорошего и жители которого страстно
ненавидят чужаков, а власти потакают этой ненависти?
