Алк сел за кустом, положил под правую руку колчан со стрелами, под
левую - лук и приготовился ждать.
Ждать охотники-вятичи умели. Порой приходилось целый день сидеть в
засаде неподвижно и безмолвно, потому что сторожкого зверя могло спугнуть
любое неловкое движение, шевеление ветвей, даже негромкое поскрипывание
стрел в колчане. Малейшая неосторожность обрекала охотника на неудачу.
Солнце стояло прямо над головой, когда из-за поворота реки
выскользнули чужие ладьи. Алк не сразу заметил их, потому что ладьи не
выплывали на быстрину, а будто крались у самого берега.
Ладья с хищно поднятым носом проплыла совсем близко. Воины в
кольчугах и остроконечных шлемах мерно взмахивали веслами. Гребцы были
опытные: ни плеска, ни скрипа уключин. Только за кормой шипит вспененная
вода.
Метнулся в кусты дикий кабан. Затрещали ломаясь сухие ветви.
Ладья остановилась, тихо покачиваясь на волне.
Бородатый воин, сидевший возле кормового весла, долго всматривался
из-под ладони в заросли кустарника. Потом, успокоившись, махнул рукой
гребцам. Весла без плеска опустились в воду.
Проплыла вторая сторожевая ладья, третья, четвертая и со всех ладей
воины внимательно осматривали берег. Но Алк ничем не выдал себя и
сторожевая застава князя Святослава уплыла вниз по реке.
Из-за того же поворота показалось сразу множество больших ладей, они
заполнили реку от берега до берега. Блестели на солнце доспехи и оружие.
Колыхались на ветру разноцветные стяги. Овальные щиты краснели на черных
просмоленных бортах, как перевернутые языки пламени.
Так вот оно какое войско князя Святослава!
Алк никогда не видел сразу такого количества воинских ладей. Он
пробовал считать, загибая пальцы, но скоро бросил это бесполезное занятие.
Голова судового каравана уже уползла вниз по реке, а из-за поворота
выплывали новые и новые ладьи и, казалось, что им нет конца.
Алк подумал, что старейшины поступили правильно, спрятав людей в
лесных убежищах. Сражаться с князем Святославом бесполезно: воинов у него
действительно больше, чем деревьев в лесу.
Потом проплыли широконосые суда с высокими бортами из досок - насады.
Алк расслышал приглушенное ржание, глухие удары копыт по дереву, а когда
насады приблизились, разглядел сверху лошадиные головы.
Конница!
Значит, здесь княжеская дружина, а в других ладьях пешие ратники.
Надобно предупредить старейшину Смеда. Вятичи не знали, что судовой
караван везет лошадей. И еще надо выяснить место ночлега. Алк решил бежать
за ладьями до вечера, чтобы узнать это. Осторожно упятился из кустов в
лес, побежал, пригнувшись, вдоль берега, невидимый с реки.
То и дело преграждали путь овраги, во множестве спускавшиеся к реке.
Но судовой караван двигался медленно и Алк, спрямляя изгибы реки, бежал
наравне с первыми ладьями.
В лесу к Алку присоединились еще два отрока. Они сразу признали его
за старшего. Алк первым заметил ладьи, а потому имел право распоряжаться.
Так поступали вятичи на охоте: охотник, первым увидевший зверя, вел за
собой всю облаву. А война и облавная охота - разве не одно и то же?
Молодые вятичи послушно бежали за Алком, пережидали в лесу, пока он
подкрадется к берегу и своими глазами увидит ладьи, и снова устремлялись
вперед, услышав условный свист.
Алка переполняла гордость. Кто из юношей не мечтает стать вождем на
войне?
Длинны июньские дни, но и они имеют конец. На реку опускались
сумерки. Поползли из оврагов, растекаясь по воде, сизые полосы тумана.
В голове судового каравана протяжно запела труба.
Ладьи нетерпеливо причаливали к берегу. Воины высаживались на большой
луг, огражденный с двух сторон оврагами; дальний от реки конец луга
упирался в непроходимую лесную чащу.
Алк удивился опытности воевод князя Святослава. Как они, чужие в этих
краях, сумели сразу найти самое удобное и безопасное место для ночлега?
Откуда они узнали, что именно здесь всегда останавливались осторожные
болгарские купцы [Волжская Болгария - государство на Средней Волге,
существовавшее в Х - первой половине XIII вв.], приплывавшие с Волги?
Может, по следам старых кострищ, черневших среди травы? Но ведь кострищ
снизу, с воды не видно...
Алк забрался на высокое дерево, притаился среди листвы. Воинский стан
князя Святослава был перед ним, как на ладони. Воины копошились на лугу,
как муравьи, и Алк не сразу уловил в их беспорядочном движении какой-то
смысл.
От толпы отделились дружинники с длинными копьями в руках и редкими
цепями встали у оврагов, словно живым частоколом оградили стан от
посторонних. К опушке леса поехали всадники.
Взметнулись стяги на длинных жердях и толпа возле них была гуще, чем
в иных местах. Наверно, там остановились воеводы со своими
телохранителями.
Задымились, запылали костры.
Воины неторопливо прохаживались между кострами, проносили на плечах
туши кабанов и баранов, складывали на землю доспехи. Свои длинные копья
они вонзали древками в землю, и вскоре луг стал походить на колючее
жнивье.
Но где сам князь Святослав?
Алк никак не мог понять этого.
В стане не было нарядных шатров, где обычно ночевали знатные люди.
Воины укладывались спать прямо на землю, на звериные шкуры или попоны, а
под головы подкладывали седла. Не видно было и медных котлов для
приготовления пищи. Воины разрубали мясо ножами, нанизывали на прутья и
жарили над костром, каждый для себя. Даже по одежде невозможно было
понять, кто из них воевода, а кто простой ратник. Все в длинных белых
рубахах, на ногах - кожаные сапоги. И оружие одинаковое: прямые
обоюдоострые мечи, копья, боевые луки из упругих турьих рогов [тур -
древний бык с длинными, загнутыми вперед рогами; из рогов тура изготовляли
дальнобойные воинские луки], топоры-секиры, тяжелые медные булавы.
В подчеркнутой одинаковости войска было что-то необычное и грозное.
Будто сказочное боевое братство, о котором рассказывали зимними вечерами
старики.
Алк подумал, что искать князя Святослава среди одинаково одетых
вооруженных воинов бесполезно. Каждый из них мог казаться князем!
Ночь опустилась на окские берега.
Пламя костров медленно опадало, будто растворяясь в углях, а угли
затягивались серым пеплом. Затихали голоса на лугу. Только сторожевые
ратники изредка перекликались:
- Слу-у-ша-а-ай!..
Воинский стан князя Святослава засыпал, доверившись бдительности
ночной стражи...
Алк спустился с дерева, нашел между корневищами глубокую яму и прилег
на песок. Завтра предстоял нелегкий день, надо набраться сил. А его
товарищи побежали через ночной лес, повторяя про себя слова, которые нужно
было в точности донести до старейшины Смеда:
"Войско князя Святослава ночует возле Оленьих оврагов. Воинов и ладей
очень много и кони тоже есть. Завтра Алк пойдет следом за войском".
3. ЧЕРНАЯ СТРЕЛА
Проторенную дорогу, уводившую в лес, нашел десятник Кара. Следы копыт
и глубокие борозды от саней-волокуш были на ней еще свежими. Значит, по
дороге совсем недавно ездили люди и перевозили тяжести.
Обрадованный десятник поспешил к князю, потому что каждому, кто
найдет следы вятичей, была обещана награда - серебряная гривна [гривна -
шейный обруч из серебра, служивший украшением; гривнами называли в Древней
Руси также слитки серебра, заменявшие деньги].
Вскоре княжеская дружина углубилась в лес.
Святослав торопился: вятичей нужно застать врасплох, чтобы они не
успели убежать из своих домов. А в том, что дорога вела к какой-то большой
деревне, сомнений у князя не было.
Вековые сосны вплотную придвинулись к дороге, огромные сосновые лапы
сомкнулись над головой, загораживая небо. Было сумрачно и тревожно, будто
по дну глубокого оврага ехали всадники. Копыта коней скользили на влажной
земле. На дорогу выскочил заяц, замер на мгновение и испуганно метнулся в
кусты.
Кара, ехавший со своим десятком впереди дружины, вскинул было лук, но
косого и след простыл, исчез в зарослях. "Напугал, непутевый..." -
облегченно вздохнул десятник и откинулся в седле.
Дорога обогнула холм и вдруг исчезла под завалом из могучих сосновых
стволов. Ветви завала переплелись - колючие, угрожающе растопыренные,
непреодолимые ни для конного, ни для пешего. И обойти завал было нельзя:
одним концом он упирался в склон холма, другим - в частый ельник.
Спешенные дружинники бросились на завал яростно и дружно, как на
штурм вражеской крепости. Взметнулись острые железные крючья, с глухим
стуком вонзаясь в дерево. Десятки рук тянули веревки. Стучали топоры,
обрубавшие ветки. Крики, скрежет, треск ломающихся веток, глухие удары
падавших на землю сосновых стволов...
Не прошло и получаса, как сквозь разбросанный завал проехали первые
всадники.
Потом был еще один завал, но не такой большой, да и строили его
вятичи небрежно, торопливо, подрубая только деревья, стоявшие возле самой
дороги. Сосны лежали в завале не острыми вершинами вперед, а как попало.
Через такой завал продраться было нетрудно, и дружина почти не
задержалась.
Впереди посветлело. Видно, недалеко был конец леса.
Дружинники заторопили коней, оживились. Лучше уж бой, чем этот поход
в неизвестность через дремучий лес. В бою все просто: вот он - враг, а вот
- верный меч в руке и побратимы-товарищи, плечо в плечо, рядом!
Но поперек дороги - еще один завал, невысокий, неровный, не завал
даже, а так, несколько подрубленных деревьев. Десятник Кара, красуясь
серебряной шейной гривной, подъехал к нему без боязни. Да и чего бояться?
Если вятичи отдали без боя большие завалы в лесу, зачем им устраивать
засаду здесь, возле малого завала?
Звон спущенной тетивы, похожий на мгновенно оборвавшееся жужжание
шмеля, был неожиданным. Длинная черная стрела пронзила горло десятника,
угадав прямехонько в вырез кольчуги.
А вокруг была тишина. Не слышно было ни торжествующих криков, которые
обычно сопутствуют удачному нападению, ни топота убегающих ног, ни даже
шелеста листвы на придорожных кустах, и невозможно было понять, откуда и
кем пущена стрела.
Дружинники осыпали завал стрелами, кинулись, выставив копья, на
придорожные кусты. Островерхие шлемы замелькали между деревьями, удаляясь.
Но лес был безмолвным и пустым, и только распростертое на дороге тело
десятника Кара немо свидетельствовало, что звон тетивы не почудился
дружинникам, что неизвестный враг нанес смертоносный укол и, как змея,
уполз без следа...
Подъехал князь Святослав, молча снял шлем, поклонился павшему
товарищу. Ему подали стрелу, поразившую десятника - длинную, с черным
древком и черным оперением. По зазубренному наконечнику красными бусинками
скатывалась кровь. Первая кровь похода.
Князь протянул стрелу воеводе Свенельду:
- Глянь-ка! Зарубки на древке, а рядом будто косой крестик. Меченая
стрела! По этой стреле будем искать с вятичей дикую виру! [вира - штраф за
убийство, который платили серебряными гривнами; если убийцу не находили,
то община, на земле которой произошло убийство, сообща платила князю дикую
виру]
Широкая и светлая поляна, круглая, как блюдо, была со всех сторон
окаймлена синеватой гребенкой леса. Среди сочной луговой зелени кое-где
чернели полоски пашни. Причудливо петляла речка, заросшая кустами ивняка.
Привольное здесь место, обжитое. За речкой вятичская деревня притаилась.
Бревенчатые избы закопаны до половины срубов, крыши плоские, выложенные
