- Слышал,- сказал Кирилл.- Но здесь же школа, а не секция бок-
са.
Анна Викторовна долго и задумчиво смотрела с высоты могучего
роста на нестриженую голову Кирилла. Он опять отвернулся и стал гля-
деть во двор. "Сейчас скажет: почему не остригся?" - подумал он.
Анна Викторовна сказала:
- Ступай на урок. Я предупрежу Еву Петровну.
- Ой, пожалуйста, не надо!- взмолился Кирилл.
Она почему-то шумно вздохнула.
- Ну, как узнаешь, Векшин... Только не думай, что все учителя
ужасно несправедливые люди.
- Я и не думаю,- искренне сказал Кирилл.
- Кстати... как это вы меня зовете? "Мадам Генеральша"?
- "Мать-Генеральша" - без выражения сказал Кирилл.- Но это не
мы, а старшеклассники. Да они не со зла...
- Надеюсь,- отозвалась Анна Викторовна и тяжело двинулась по
коридору.
А когда она скрылась, перед Кириллом оказалась эаплаканная
Женька.
Женька торопливо сказала:
- Кирилл, ты думай, что хочешь. Ну, презирай меня, ругай, пожа-
луйста. Но только дай мне сказать, ладно? Только послушай.
- Ну, говори, - усмехнулся Кирилл. - Да не суетись...
Ему было даже любопытно: как все-таки Женька выдала Чирка?
У Женьки опять по-младенчески задрожала нижняя губа.
- Ты же не представляешь, что было... Я захожу, а они сидят,
меня ждут. С мамой. Они уже соэвонились... И началось! Думаешь, я
сразу сказала? А они то кричат, то уговаривают: "Ты знаешь, ты обя-
зана, ты не имеешь права молчать!" Я говорю, что слово дала, а они
опять в крик: "Ты думаешь, мы глупее тебя? Ты думаешь, мы хотим ему
зла?!" Кирилл, разве в самом деле они хотят зла?
- Нет, что ты, - сказал Кирилл.
- Я сама не помню, как было... Миллион слов, целая лавина... И
еще обещали всё время: "Ни один человек не узнает. Мы должны ему по-
мочь, а ты не даешь..." Потом пришел папа, и все опять... Мама за
сердце взялась: "Если я умру, то иа-за тебя!.." Кирилл, я испуга-
лась. Кирилл, я бы молчала, если бы перед врагами... но разве они
враги?
- Нет, что ты...- опять сказал Кирилл, глядя мимо Женьки. И по-
думал: "А в самом деле... Разве это легко вынести?"
Женька не отводила от него мокрых виноватых глаз.
- Кирилл, прости, а?- тихонько попросила она. Так по-детски. Он
даже поежился от неожиданной жалости. Но что он мог сказать?
- Кирилл, ты же сам говорил, что можно простить, если человек
не выдержал один раз... Ты же простил Чирка...
"А в самом деле..." - снова подумал Кирилл. Эта мысль принесла
ему капельку облегчения.
Он не чувствовал сейчас к Женьке ничего, кроме жалости. Только
жалость. Но разве этого так уж мало?
- Ладно, Женька,- сказал он, глядя на ее сандалетки из тонких
лаковых ремешков.
- Нет, правда...- прошептала она.
Что с ней было делать? Кирилл положил себе на ладонь ее малень-
кую, мокрую от слез руку, накрыл другой ладонью.
- Ладно, Женька. Я понимаю... Ну, только не вздумай снова ре-
веть.
Глава четырнадцатая
На перемене Климов, Кубышкин и еще несколько мальчишек обступи-
ли Кирилла. Подошли и девчюнки, но Климов сообщил им, что разговор
не для дамских ушей. Девчонки сказали. что Климов нахал и грубиян.
Однако ушли.
Кирилл торопливо рассказал про вчерашние дела, только не стал
уточнять, кто и как уладил дело со студенткой. Олег Райский поддер-
нул на носу очки, неинтеллигентно чертыхнулся и скаэал, что положе-
ние скверное.
- Да ничего ему не будет,- возразил Кубышкин.- Студентка-то
егопростила.
- Не в этом дело. Насколько я помню, у него начинался туберку-
лезный процесс. Может случиться рецидив...
- Слова-то какие умные,- хмыкнул Рамка Водовозов.
- Для дураков любые слова умные,- отрезал Райский и ушел к сво-
ей парте. Затарахтел звонок.
- Кир,- вдруг сказал длинный Климов.- А ты правда, был не та-
кой. Силу почуял?
"Давно почуял" - подумал Кирилл. Он помнил, что за ним "Капитан
Грант". И тот штормовой день. И "Колыбельная". Это и была сила.
- Угу, - ответил он.
- Тогда держись...- непонятно сказал Климов.
Собрание началось с напряженной тишины. Кроме нескольких чело-
век, никто не знал толком, что случилось с Чирковым. Все ждали.
- Начнем,- решительно произнесла Ева Петровна.-На собрании один
вопрос. Векшин бросил всем нам упрек, что мы не хотим разбираться.
Пусть он все расскажет, а отряд разберется.
- Какой отряд?- спросил Кирилл и вспомнил проэрачные капельки
на лбу у Чирка.
- Что? Ты о чем? Да что с тобой, Векшин? Ты хочешь сказать, что
здесь нет отряда?
- В отрядах не бывает собраний,- хмуро скаэал Кирилл. - В отря-
дах бывают сборы.
- Ах, вот что! Прекрасно. Если это так важно, можете считать,
что у нас сбор.
- Спасибо,- тихо сказал сзади Климов.
- А на сборах командуют ребята,- негромко, но упрямо продолжал
Кирилл.
- Великолепно! Пусть Черепанова командует. Она, кажется, еще
председатель совета отряда. Ну, что же ты, Черепанова?
Женька нерешителыно вэгляюула на Кирилла и попросила:
- Кирилл, расскажи...
- Расскажу,- отозвался Кирилл. Подумал и вышел к доске.- Расс-
кажу. Теперь все равно... В общем, есть такой Дыба. Амбал лет шест-
надцати. У него кампания. Жулье всякое и шпана. Те, кто с ним зна-
ком, сами знают... - Кирилл посмотрел на Димку Сушко.
- А чё ты на меня-то? - спросил Димка.
- Издевались они над Чирком,- объснил Кирилл и ощутил подозри-
тельное щекотание в горле. Этого еще не хватало! Сейчас-то с чего?
Он переглотнул и стал смотреть в окно. Повторил.- Издевались. Деньги
выколачивали. Ему надо было Дыбе рубль отдать, а у него не было. А
его бы избили. Ну и полез в карман. Хотел рубль выудить, а кошелек
положить на место не успел. Потом с перепугу в речку его выкинул,
даже не посмотрел, сколько в нем денег. Только рубль взял металли-
ческий... Вот и вся история.
Довольно долго было тихо, потом Кубышкин спросил:
- А откуда ты ужал?
- Дыба хвастал рублем. Я догадался. Да Чирок и не отпирался...
- Он сознался, а ты решил скрыть от нас его вину,- подвела итог
Ева Петровна.- Интересно, почему? Раэве товарищи не имеют права все
это знать?
- Да не было у него товарищей,- устало сказал Кирилл.- Никто же
не заступился за него перед Дыбой. А как обсуждать - сразу товари-
щи... Вот и сейчас! Никто даже не спросил, силыно ли он заболел.
- Та-ак,- с ноткой удивления произнесла Ева Петровна.- Остаюим
пока Чиркова. Меня интересует позиция Векшина. Векшин, кажется, хо-
чет сказать, что в отряде нет дружбы, нет коллектива. Так я поняла?
Кирилл кивнул.
- Так. Но я не про это...
- Нет, подожди. Давай разберемся, какое ты имеешь право делать
такие заявления? Какое ты имеешь право чернить отряд, который должен
тебе скоро давать рекомендацию в комсомол...
- Раньше характеристикой пугали, теперьчто в комсомол не при-
мут,- отозвался Кирилл. - Да мне еще рано в комсомол, я маленький.
Мне только-только тринадцать недавно исполнилось.
- Однако ведешь ты себя самоуверенней взрослого!
По интонациям Евы Петровны класс безошибочно угадал, что предс-
тоит долгая речь и конца собрания лучше не ждать. Завозились, поу-
добнее устраиваясь за столами. Ромка Водовозов уныло сказал:
- Ну вот. Хуже, чем на продленке... Ева Петровна сложила на
груди руки и оглядела класс.
- Мне начинает казаться, что Векшин был прав: действительмо,
всем всё равно. Райский потихоньку играет в шахматы, председатель
совета отряда безмолвютвует...
- Потому что Векшин все сказал!- неожиданно выпалила Женька и
покраснела.
- И тебе нечего ему возразить?- сухо поинтересовалась Ева Пет-
ровна.
- Нечего,- негромко, но храбро сказала Женька.
Кирилл посмотрел на нее и тихонько улыбнулся.
Ева Петровна раздраженно зашагала в проходе между столами.
- Можно, конечно, дружить с человеком... с любым. Но эачем при
этом плясать под его дудку?
- Я не пляшу. Просто я с ним согласна.
Ева Петровна повернулась к Женьке спиной.
- Может быть, и осталыные согласны с Векшиным?.. Райский, убери
шахматы! Ты с Векшиным согласен?
Олег встал и поправил очки.
- Векшин, по-моему, не сказал ничего нового. Но в принципе он в
чем-то прав...
- В чем именно?
- В том, что наше объединение носит формальный характер...
Раздался смех.
- Не смешно!- вдруг резко сказал Райский.- Могу проще. Пока на
нас орут, мы делаем, что велят. А без няньки и кнута ни на что не
способны.
- Спасибо, Олег,- скорбно проиэнесла Ева Петровна.- Вот так и
открывается сущность человека.
Райский сел и уткнулся а портатионые шыматы, похожие на откры-
тый портсигар.
- Кто хочет высказаться?- спросила Ева Петровна, демонстративно
отвернувшись от Райского.- Неужели вам нечего сказать Векшину?
Высказаться захотела Элька Мякишева.
- Бессовестный ты, Векшин! Так говоришь про всех! У нас такая
работа за прошлый год! Мы триста писем получили со всей страны, если
хочешь знать, потому что у нас работа. У нас друзья во всех респуб-
ликах и вообще... Мы с болгарскими пионерами переписываемся!
- А Чирок?- сказал Кирилл.
- Что Чирок?
- Ему что до твоей работы и переписки? Где был отряд, когда
Чирка избивали?
- А где был ты? - спросила Ева Петровна.- Ты взял на себя роль
судьи. А разве ты уже не в отряде?
Но Кирилл заланее знал, что она это спросит.
- Нет, я тоже виноват,- сказал он.- Но я хоть не оправдываюсь и
не кричу, что у нас везде друзья. Друзья во всех республиках, а меж-
ду собой подружиться не умеем... Или боимся?
- Чего?- спросил Димка Сушко.- Тебя, что ли?
- Дубина ты,- сказал Кирилл.- Не меня, а того, что придется по
правде друг за друга отвечать. Защищать друг друга. Не словами, а
делом.
- Кулакам, ты хочешь сказать?-холодно спросила Ева Петровна.
- Да, - сказал Кирилл.- Если надо, кулаками.
- И ты всерьез полагаешь, что лучший в школе тимуровский отряд
должен опозорить себя драками?
- Ты что, Векшин!- подал голос длинный Климов.- Разве Тимур так
делал? Он вызывал Квакина на совет дружины и говорила "Нехорошо, Ми-
ша..."
- И Квакин плакал от стыда,- сказал Кубышкин, но никто сейчас
не засмеялся, была нехорошая тишина.
Ева Петровна встала.
- Что же,- сказала она, глядя не на ребят, а в окно.- Вы затро-
нули важную тему. Давайте говорить серьезно и откровенно.
- А маму не вызовут?- спросил Кубышкин.
- Нет... Впрочем, у тебя уже вызвали... Так вот, друзья. Должна
сказать вам, что Аркадий Петрович Гайдар, которого мы все любим, был
сложной личностью и не все в его жизни так гладко, как иногда кажет-
ся. И в его творчестве. Тимур - тоже фигура непростая. Он не сразу на-
шел дорогу к сердцам читателей. Да, представьте себе! Многие критики
и педагоги сначала встретили его в штыки!
- Разве они читатели? - спросил Валерка Самойлов.
- Не перебивай, Самойлов,- миролюбиво попросила Ева Петровна. -
То, что я говорю, не всевда говорят детям... Впрочем, вы уже не де-
ти,- спохватилась она.- Так вот, встретили Тимура в штыки. Многим
была не по вкусу партизанская вольница в его команде. В самом деле:
бесконтрольный ребячий коллектив, ни одного взрослого рядом...
- Во жили люди! - вздохнул кто-то за Кириллом.
Ева Петровна снисходительно улыбнулась.
- Я продолжаю. И должна заметить, что в упреках критиков была
доля истины. Не все, что делал Тимур, мощно одобрять безоговорочно.
В конце концов что хорошего в ночных драках или угоне мотоцикла? Но
тимуровское движение оправдало себя, жизнь взяла для него из повести
Гайдара не все, а самое полезное...
- Не жизнь, а классные дамы!- отчетливо произнёс Климою.
