ногу.
- Думаешь, они нападут вновь?
- Нет, эти не осмелятся. Но у Аримана в запасе есть еще много
сюрпризов. - Скилл яростно выругался. - Проклятый маг!
- О ком ты?
- О Заратустре. Это он навел рыжебородых собак на наш след. Но самое
главное, не пойму - почему? Ведь он помогал мне раньше.
- Оставь разрешение этой загадки на лучшие времена. Надо быстрее
сматываться отсюда.
Сражавшиеся на склонах киммерийцы постепенно спускались вниз. Многие
из них были ранены, некоторые тяжело. Ирась быстро подсчитал потери. Из
тридцати двух всадников, вступивших в каньон Кривого ущелья, в живых
осталось лишь восемнадцать, причем пятеро из них были серьезно ранены.
Преграждавший путь завал исключал возможность продолжать путь верхом.
Коней пришлось оставить. Так же поступили и с тяжелоранеными, пообещав,
что заберут их на обратном пути.
Тринадцать двинулись дальше, а раненые остались лежать в Кривом
ущелье. Они тоскливо смотрели в темнеющее небо, зная, что обречены
остаться в этой каменистой земле навечно. Когда появились звезды,
неподалеку завыл шакал, за ним второй, и вскоре целый звериный хор созывал
сородичей на сытную трапезу. Тогда один из раненых достал длинный нож и
перерезал глотки своим товарищам. В последний раз взглянув в ночное небо,
особенно глубокое в южных горах, он вонзил окровавленный нож в слабеющее
сердце...
Бросив лошадей, кочевники удлинили свой путь втрое. Поэтому им
следовало спешить. Всю ночь они прошагали, ни разу не остановившись на
отдых. Кошачьи глаза Скилла позволяли легко ориентироваться в темноте.
Когда рассвело, путники сделали небольшой привал. Быстро разведя костерок,
они съели по куску конины и отправились дальше.
Ныли раны, рот спекся от жажды, особенно невыносимой оттого, что
путешественники не раз проходили мимо кристальных горных источников. Но
Дорнум категорически запретил приближаться к ним, после того как один из
киммерийцев скончался в страшных муках, хлебнув воды из безобидного на вид
родника.
К полудню поднялся сильный ветер, пригнавший с запада черную тучу.
Грянул гром, и густо повалил снег. Мелкий, словно крупа, он больно хлестал
лицо и руки. Прикрываясь полой халата, кочевники упрямо шли вперед.
Из снежного полумрака появились неясные тени. Грозно рыча, они
бросились на ошеломленных людей. Белая с палевыми подтеками шкура - вне
всякого сомнения это были снежные барсы, но как мало они походили на этих
сравнительно небольших диких кошек, одна из которых атаковала Скилла на
перевале. Эти хищники были устрашающе огромны. Длина их от носа до кончика
хвоста достигала восьми локтей, а из оскаленных пастей торчали огромные
кривые клыки. То были саблезубые барсы, в далеком прошлом во множестве
водившиеся в этих горах, а ныне, как считалось, полностью вымершие. Но
свирепые хищники, заботливо сохраненные Ариманом, мало походили на
бесплотных призраков. Поэтому киммерийцы дружно схватились за мечи, а
Скилл за лук.
Издавая грозный рык, пять гигантских кошек атаковали людей. Одна из
них свалила киммерийца Борвса и тут же рухнула на снег с рассеченным
черепом. Крепко сжимая окровавленный меч, Дорнум отпрыгнул за камень, на
мгновение опередив другого барса, который, промахнувшись, пролетел мимо
него.
Отбиваясь мечами от наседающих хищников, киммерийцы сбились в кучу.
Скилл пустил стрелу в самого большого и злобного хищника, который
изловчился ударом когтистой лапы выпустить кишки еще одному кочевнику.
Стрела ударила барса в бок и отскочила, не причинив зверю никакого вреда.
Скаля огромные клыки, дикая кошка повернула голову к скифу, и в это
мгновенье вторая стрела поразила ее в глаз. Жалобно взвизгнув, зверь
вцепился в камышовый прут, пытаясь вырвать стальное жало. Приободрившиеся
киммерийцы с криками набросились на него и прикончили ударами сабель.
Очевидно, это был вожак. Оставшиеся барсы уже не решались атаковать.
Рыча, они попятились назад и исчезли в снежной пелене. Спустя мгновение
снег перестал идти, и тучу пробило солнце.
Вытерев окровавленные клинки о тающий на глазах снег, десятеро
продолжили свой путь. Чем ближе они подходили к логову Аримана, тем ярче
становились краски оживающей природы. Казалось, они попали в цветущую
весну, хотя за спиной была осень. Склоны пестрели зарослями арчи,
жимолости, ольхи, кое-где виднелись темно-зеленые шпили елей. Еще более
пышное великолепие было там, где перелесок уступал место лугу - огромным
изумрудным полянам, покрытым россыпью всевозможных ягод. Мелькали
небольшие зверушки, щебетали птицы, из-под гранитных плит пробивались
журчащие родники.
Скилл наклонился и зачерпнул воды. Дорнум бросился к нему с
предостерегающим криком, но опоздал. Хлебнув воды, Скилл погонял ее во рту
и с наслаждением проглотил.
- Пейте, - сказал он застывшим в тревожном ожидании киммерийцам. -
Вода нормальная.
Пока киммерийцы утоляли жажду, Скилл поднялся на вершину холма.
Вернулся он почти бегом с наполовину опустошенным колчаном.
- Впереди виден замок Аримана!
- Прекрасно! - обрадовался Дорнум. - Далеко?
- Не очень, но наверху нас ждут. И их намного больше, чем нас.
Не дожидаясь дальнейших объяснений, киммериец выхватил меч.
- Вперед!
Небольшой отряд стал решительно карабкаться вверх.
Скилл не солгал. Врагов действительно было много больше и вид их был
столь ужасен, что тела киммерийцев покрылись неприятным холодным потом.
Кого здесь только не было! Не менее полутора сотен псевдолюдей,
изготовившие луки рыжебородые, несколько низших дэвов. При появлении
кочевников в воздух взвились обольстительные нэрси. Скиф деловито подтянул
тетиву лука.
- Не робейте, друзья! Эта нежить не стоит того, чтобы ее боялись!
С этими словами он прицелился и сразил преотвратного с виду
буро-коричневого дэва. Что тут началось! Нечисть с воем бросилась на
горстку людей, готовясь разорвать их на куски. Однако киммерийцы были не
из робкого десятка, а отчаяние придало им силы. Остро отточенные булатные
мечи рубили вымазанных мелом псевдолюдей, отсекая их отвратительные руки и
головы. Скилл и Изаль щедро сыпали во все стороны стрелами, стараясь
попасть в дэвов или нэрси.
Первая схватка была скоротечна. Оставив на земле гору изрубленных
трупов, нападавшие откатились. Никто из кочевников даже не был ранен.
Теперь принялись за дело нэрси, вооруженные дротиками и метательными
ножами. Взлетев повыше, они резко пикировали, что есть сил бросая свое
смертельное оружие. Киммерийцы пытались прикрыться щитами, но падавшие с
огромной высоты дротики пробивали их насквозь. Трое кочевников упали,
обливаясь кровью. Но и Скилл не терял времени даром. Его беспощадные
стрелы сразили больше десятка нэрси, и в конце концов те не выдержали
подобной дуэли и улетели к замку Аримана.
Псевдолюди и дэвы бросились в новую атаку. Зажатые в когтистых руках
кинжалы тянулись со всех сторон. Киммерийцы без устали поднимали и
опускали клинки, с каждым ударом увеличивая гору трупов перед собой.
Постепенно натиск нелюдей ослабевал. Пали бездыханны все младшие дэвы, а
харуки были слишком медлительны, чтобы победить ловких, умело орудующих
мечами кочевников.
Потеряв еще с два десятка товарищей, псевдолюди попятились и начали
отступать к замку. Кочевники не преследовали их. Они сильно устали, к тому
же уже смеркалось и поэтому было решено отложить атаку замка на завтра.
Предав земле четверых погибших товарищей, они поужинали жареной кониной и
легли спать, не забыв выставить дозорного.
В эту ночь Ариман почему-то оставил дерзких пришельцев в покое. Они
не знали, что у бога тьмы возникли нешуточные проблемы в далекой Элладе.
Так или иначе, но ночь прошла спокойно. Едва встало солнце, как кочевники
были на ногах и продолжили свой путь к замку, который становился все ближе
и ближе, пока не предстал перед ними во всей своей мрачно-притягательной
красоте.
Сложенный из черных базальтовых глыб замок Аримана располагался на
огромной обрывистой скале, окруженной со всех сторон бездонной пропастью.
Лишь хлипкий подвесной мост связывал замок с остальным миром. Нелегко было
решиться ступить на поскрипывающие трухлявые перекладины.
- Будем идти по одному, - предложил Скилл. - Сначала перейду я. Вы
будете ждать. Затем Дорнум. Затем Изаль. И так далее. Если мост рухнет,
погибнет один.
Киммерийцы молча кивнули. Взмолившись в душе Гойтосиру и прочим
богам-воинам, Скилл ступил на первую перекладину. Она тоненько скрипнула.
Скилл осторожно переставил ногу, затем другую. Мост скрипел, раскачивался,
но держал. Осторожно балансируя на шаткой поверхности, скиф достиг
середины моста и нечаянно глянул вниз. В голове помутилось, ибо в глаза
Скилла заглянула тысячесаженная бездна. Скилл зашатался и начал падать.
Киммерийцы исторгли отчаянный вопль, приведший скифа в себя. Глядя строго
вперед, Скилл двинулся дальше и скоро очутился на твердой земле.
И только сейчас он почувствовал как испугался. Удерживая рукой
отчаянно бьющееся в груди сердце, Скилл осел на землю и несколько
мгновений не шевелился. Затем он повернулся к стоящим по другую сторону
пропасти киммерийцам и махнул рукой.
Дорнум преодолел опасный путь довольно быстро. Он провел свое детство
среди скал и хорошо переносил высоту. Чуть дольше переходил мост Изаль.
Зато четвертый киммериец по имени Когаф шел словно по ровной земле. Вскоре
на этой стороне оказался пятый кочевник, на мост ступил шестой.
И в этот миг гигантская тень закрыла небо. Скиллу показалось, что это
был оживший Ажи-дахака, киммерийцы могли поклясться, что видели
гигантского орла. Воздух раскололи раскаты грома. Блеснула ослепительная
молния. Ее острие вонзилось в середину моста. Трухлявое дерево и
пересохший шелк вспыхнули мгновенно. Мост растаял, словно его и не
существовало. Потерявший опору киммериец закричал и полетел в пропасть.
Его крик еще долго отдавался от отвесных стен.
Итак, их осталось всего пятеро. Они стояли перед массивными стенами
замка и не знали, как к нему подступиться. Внезапно окованные вороненой
сталью ворота гостеприимно распахнулись, приглашая гостей войти внутрь.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ПОСЛЕДНЕЕ ЛЕТО
Лучшее, что мы имеем от истории, -
возбуждаемый ею энтузиазм.
В.Гете
ВМЕСТО ПРОЛОГА. КОГДА УМИРАЕТ ГВАРДИЯ
Было уже восемь часов вечера, и земля щедро пропиталась кровью.
Солнце, тонущее в облаках сгоревшего пороха, багровым комком ползло к
горизонту. Армии уже не существовало. Исполины-жандармы [жандармы - род
тяжелой кавалерии в французской армии, идентичен кирасирам] Мило,
гвардейские егеря и уланы Лефевра-Денуэтта полегли на плато Мон-Сен-Жан от
огня двадцати шести батальонов и шестидесяти пушек. Корпус Рейля почти в
полном составе погиб у стен рокового замка Гугомон. Корпус Друэ д'Эорлона
был расстроен и наполовину истреблен английскими гренадерами и серыми
шотландцами. Шрапнель выкашивала и без того обескровленные полки, устилая
примятую пшеницу грудами обезображенных трупов. Спереди были англичане
Веллингтона [Веллингтон Артур Уэсли - английский военачальник; командовал
английскими войсками в сражениях против армий Наполеона на Пиренейском
полуострове и в битве при Ватерлоо], сзади подступали пруссаки Блюхера
