драке молодого Симса. Убийство произошло в день катастрофы у геологов.
Темная история. Недаром столько людей проявили к ней интерес. Но дол-
гая жизнь в пустыне отучила Джошуа удовлетворять чье-то любопытство.
Лучше всего прикинуться старым, потерявшим память пнем. Потому что неко-
торые вопросы откровенно пахли смертью. Джошуа не смог бы объяснить, как
он это определил. Но когда здоровенный угрюмый лоб, назвавшийся репорте-
ром, а три месяца спустя еще один хмырь с бегающими глазами выспрашивали
разные мелочи и подробности, он уловил излучаемую волну угрозы и по-
чувствовал себя единственным и чрезвычайно опасным свидетелем.
Пришлось завести собак и таскать всюду с собой заряженный дробовик.
Может, это было излишним, но Джошуа руководствовался мудрым принципом,
не раз спасавшим ему жизнь: если речь идет о собственной безопасности,
то лучше переоценить опасность и перестраховаться в мерах защиты.
Если бы старик знал, что здоровяк - репортер" на самом деле являлся
сотрудником подотдела физических воздействий Главного разведуправления
России по прозвищу Карл, он бы не посчитал, будто переоценил опасность.
Вечером к небольшому домишке Джошуа подкатил пыльный, явно взятый
напрокат "Шевроле" заказчика. Джошуа передал мешок с королевской змеей и
другой, поменьше, - с двумя ящерицами семейства игуановых. Взамен он по-
лучил триста долларов. Обе стороны остались довольны сделкой, хотя ком-
мерцией она была только для старика, а для давнего агента КГБ СССР по
прозвищу Джо - эпизодом боевой операции.
Через час на развилке дорог Джо увидел условное помаргивание фар и
ответил соответствующей серией вспышек. Потом выгрузил мешки у дорожного
знака и уехал. По соображениям конспирации он не должен был знать, кто
забрал груз.
В течение ночи мешки перегружались еще несколько раз. После последне-
го участка пути опытные руки сделали ящерицам и змее усыпляющие инъек-
ции, их упаковали в прочные ящики со льдом, которые, минуя таможенный,
санитарный и пограничный контроль, были погружены в самолет, вылетающий
в Москву. Этим же рейсом официально следовало закупленное Министерством
геологии буровое оборудование.
Когда самолет взмыл в воздух, резидент бывшего ПГУ с облегчением пе-
ревел дух. Медленно спадало напряжение в замкнутой на него агентурной
сети, охватывающей Запад США. От "пикового" режима напряженной работы
десятки людей возвращались к привычной, размеренной жизни. Боевая опера-
ция для них была завершена. Службе внешней разведки о проведенной акции
не сообщалось. Так предписывалось в шифровке, переданной по личному ка-
налу председателя КГБ, а резидент был достаточно опытен, чтобы не нару-
шать приказы подобного уровня, какие бы изменения ни происходили в дале-
кой России.
В Москве операция только разворачивалась. Неожиданно Верлинов столк-
нулся с препятствием, которого совершенно не предвидел.
- Я устал, у меня нервы ни к черту... Я в отставке, наконец!
В обычной квартире обычного дома, расположенного в обычном районе
Москвы, жил человек с нарочито усредненным именем - Иван Петрович Ива-
нов, в прошлом нелегал Первого главного управления, десять лет прорабо-
тавший на Западе США, реализовавший ответственную операцию, чудом спас-
шийся от смерти и ускользнувший от идущих по следу агентов ФБР. Не было
ничего удивительного, что он хотел покоя.
- Я отказываюсь! Отказываюсь наотрез! - Хозяин отводил взгляд, Верли-
нову послышался тяжелый дух перегара. Что ж, так часто бывает... Годы
нервных перегрузок, постоянные стрессы не проходят бесследно.
- Подберите похожего человека, загримируйте, я позанимаюсь с ним. -
Бывший нелегал понимал, что если к нему явился лично генерал госбезопас-
ности, то отвертеться будет непросто. Но он старался.
- Мы гримируем человека под Чена, - пояснил Верлинов. - Два актера -
это уже кино. Нам нужен железный первый план. Чен мертв, его ни о чем не
попросишь. Поэтому я прошу вас.
- Я никогда не заставлял себя просить...
У человека заметно дрожали руки и подергивалась щека. Старый Джошуа
узнал бы, конечно, рыжего геолога, понимающего толк в чае, но непременно
отметил бы, что он сильно сдал. Верлинов подумал, что его тоже придется
гримировать.
- Но есть предел крепости, я уже выработал свой ресурс! Может быть, я
сломался рано, но этот последний год под подозрением меня доконал, а
особенно покушение... Я стоял на грани, понимаете, на грани...
- Конечно, понимаю, - мягко сказал генерал. - Но сейчас никакого рис-
ка нет. Вы не покидаете территорию СССР, с вами постоянно находятся воо-
руженные бойцы охраны. Что может случиться? Пять минут перед видеокаме-
рой - и все! Вся экспедиция займет три, от силы пять дней! Мы можем вы-
везти вас раньше, спецрейсом...
- Я боюсь выходить из дома! Я болен, мне надо лечиться! Ну снимите
меня здесь, в какомнибудь павильоне, или сделайте наложение...
- Пленка должна быть абсолютно подлинной. Но раз у вас расстроены
нервы, мы вам поможем. У нас есть психотерапевт-гипнотизер, он модифици-
рует вашу личность. Исчезнут опасения, пропадет чувство тревоги, стра-
ха...
- Правда? - На лице разведчика мелькнула тень надежды.
- Конечно! - уверенно сказал Верлинов. Собеседник вышел из глухой за-
щиты, у него появился интерес к разговору. Это главное. Самое трудное -
заставить сделать первый шаг. Потом весь путь проходится незаметно.
В течение следующего часа начальник одиннадцатого отдела рассказывал
отставному разведчику о многочисленных успехах психотерапии, и почти
все, о чем он говорил, было правдой.
- У меня невроз, мания преследования, я это прекрасно понимаю, - ожи-
вившись, говорил разведчик, и то, что он проявлял критичность самооцен-
ки, являлось хорошим признаком. - Меня направляли в санаторий, и в нашей
больнице я лежал... Но сильного специалиста у них, видно, нет: микстуры,
пилюли, капли да витаминные уколы.
- Сегодня же вы начнете курс. - Верлинов глянул на часы. - В шестнад-
цать к вам приедут. Только... Вы знаете, как ревниво врачи относятся к
вмешательству других специалистов. Поэтому лучше не говорите ничего сво-
ему доктору.
- Само собой, - кивнул разведчик. - Да я уже давно в поликлинику не
ходил - все равно толку нет!
- И еще... - осторожно, прощупывающе продолжал Верлинов. - С выделе-
нием Службы внешней разведки в самостоятельное ведомство иногда возника-
ют проблемы взаимодействия... Та же конкуренция. Поэтому я попрошу не
сообщать вашему куратору о наших контактах.
Хозяин молчал. Каждый разведчик, вернувшись "с холода", получает по-
жизненного куратора - действующего сотрудника разведки, решающего все
возникающие вопросы: от бытовых проблем до обеспечения безопасности. Ос-
новная же задача кураторства далека от альтруизма - постоянный и повсед-
невный контроль за "бывшим", который до самой смерти остается носителем
секретов, иногда очень важных. Неискренность с куратором - серьезный
проступок.
Однако данный случай - особый. В конце концов, только государственный
идиотизм расчленил единый организм КГБ на куски, которые вынуждены иметь
секреты друг от друга.
- Хорошо. - Разведчик наконец кивнул.
- Отлучку придется залегендировать. Вы же раньше периодически выезжа-
ли на рыбалку?
- Да, с этим проблем не будет.
- Ну и отлично. - Верлинов встал и крепко пожал руку бывшему нелега-
лу.
Глава восемнадцатая
Платонова привезли в ГУВД, в отдел по борьбе с коррупцией. Допрос вел
следователь военной прокуратуры. Майор милиции - хозяин кабинета и капи-
тан из службы внутренней безопасности одиннадцатого отдела сидели слева
и справа от подозреваемого, то ли охраняя его, то ли участвуя в допросе.
- Почему "военной"? - сразу же, как следователь представился, задал
Платонов мучающий его вопрос.
- Уголовное дело возбуждено по факту разглашения государственной тай-
ны. Возможна переквалификация на измену Родине в форме шпионажа. Вы -
сотрудник военизированной организации. Поэтому расследование относится к
нашей компетенции, - четко объяснил следователь.
Платонов уловил из данного ответа только одно - вляпался он по самые
уши. И неважно, что все вокруг безнаказанно воруют, хулиганят, грабят,
убивают, берут взятки, беззастенчиво растаскивают страну на большие и
маленькие куски, - его отделили от всех, вытащили за ухо из общей кучи
на обозрение и за жалкие полмиллиона раскрутят на всю катушку: и в газе-
тах ославят, и по телевизору взяточника в погонах покажут, и под трибу-
нал отдадут, а он как грохнет: к исключительной мере!
И хотя в последнее время даже злодеев, - десятки жизней загубивших,
милуют или просто держат годами без исполнения приговора, его, Ваню Пла-
тонова, обязательно расшлепают и еще сделают главным виновником всех бед
народных: почему бандиты обнаглели вконец? Да потому что он, сволочь, у
рецидивиста взятки берет!
- Что размечтался? - Грубый голос следователя вырвал Платонова из
оцепенения.
- Повторяю вопрос: откуда вы узнали о майоре милиции Еремкине?
"Надо в отказ идти, пока не поздно, - мелькнула спасительная мысль. -
Урки никогда не признаются..."
- Человек какой-то обратился, где, мол, найти майора Еремкина... -
выдал лейтенант давешнюю "заготовку".
И тут же получил чувствительный удар в бок.
- Нет в природе майора Еремкина, идиот, - прогудел контрразведчик. -
Никто не мог его спрашивать! Это прикрытие на случай опасности! Оно сек-
ретно. Как ты узнал государственный секрет?! Неужто ты и вправду шпион?!
Подозреваемый с минуту молчал. Из двух зол надо выбирать меньшее.
Лучше быть взяточником, чем шпионом.
Он глубоко вздохнул и начал выкладывать все так быстро, что следова-
тель едва успевал записывать. Контрразведчик включил крохотный диктофон.
Несколько раз он насторожился: зачем бандитам капитан Васильев? И фами-
лия Клячкина показалась знакомой; отлучившись к другому телефону, он на-
вел справки, узнав, что об этом человеке следует разговаривать с майором
Межуевым.
Допрос закончился. Одеревеневший Платонов долго читал протокол и все
время нервно зевал. Подпись получилась неровной: рука дрожала.
Военный следователь выписал протокол задержания.
- Куда его? - спросил он, дойдя до последней строчки.
- Пока к нам. - Майор из отдела по борьбе с коррупцией снял трубку
внутреннего телефона.
- С содержанием в ИВС ГУВД Москвы, - продиктовал сам себе следова-
тель, расписался, извлек из круглой коробочки печать, подышал и поставил
четкий фиолетовый оттиск.
Два сержанта увели задержанного.
- Это дело не наше, я передаю его по подследственности, территориа-
лам. - Следователь захлопнул тонкую папку с не подшитыми еще бланками
обыска и допросов и стал заполнять соответствующее постановление.
Такое решение никого не удивило, ибо было оговорено с самого начала.
Всерьез считать коррумпированного чиновника шпионом мог только идиот. Но
обычная гражданская прокуратура по нескольку месяцев решает вопрос о
возбуждении уголовного дела и зачастую не находит для того оснований. А
на телефонный запрос о несуществующем майоре она бы вообще не отреагиро-
вала: мало ли кто что спрашивает!
Потому три присутствующих здесь представителя военизированных ве-
домств прикинулись идиотами, и военный прокурор им в этом подыграл. В
результате выяснен вопрос о причине интереса Платонова к фигуре прикры-
тия органов контрразведки, одновременно разоблачен взяточник, добыты
улики. Когда выяснилось, что шпионажем здесь не пахнет, военный следова-
тель, естественно, передает дело доследовать своим гражданским коллегам.
Все просто, изящно и эффективно.
Дописав постановление, военный следователь поднял голову.
- Ну что?
Контрразведчик тоже выжидающе смотрел на хозяина кабинета.
- Нет вопросов, мужики! Сейчас только закуску организую...
