щину по лицу.
- Ты чего здесь командуешь?! - зло спросил Волк по-чеченски. Он стоял
на пороге и держал в руке взведенный "таурус". Ствол револьвера был нап-
равлен Дундс в живот. Второй раз за сегодняшний день.
- Разве ты здесь главный? Кто тебя в Москве оставил, кто сюда привел?
В гортанной речи Наташа различила только слово "Москва". Она плохо
осознавала происходящее и хотела одного - чтобы этот кошмар поскорей за-
кончился. Разнузданная агрессивность бандитов внушала парализующий жи-
вотный страх. Руки и ноги были как ватные. Она не могла не только сопро-
тивляться, но даже думать о сопротивлении.
- Мы оба главные! - примирительно ответил Дунда и вытер обслюнявлен-
ный подбородок, оставив на нем следы крови. - Нам что, бабы не хватит?
Убери пушку! Хочешь первым - давай, мне все равно.
- То-то, - перейдя на русский, сказал Волк и подошел к кровати.
Квартира с цифрой "27" располагалась справа, дверь выглядела, как
всегда, мирно, и Карпенко на миг подумал, что ошибся: мало ли к кому
могли спешить невоспитанные кавказцы, вовсе не обязательно связывать их
с остановкой поезда под Гудермесом. Однако обостренная интуиция подска-
зывала, что тревога не напрасна. Он приник к двери ухом - ничего не
слышно. Универсальный набор отмычек позволил за несколько минут спра-
виться с замками, но войти в квартиру помешала цепочка. Сквозь открывшу-
юся щель Виталий заглянул в прихожую. Осколки зеркала и разорванная
блузка сказали ему все, что требовалось.
В квартире находились враги. Двое.
Чтобы не тратить времени, он не стал расстегивать брючный ремень, а
попросту перерезал его и снял ножны. Они имели приспособление для резки
колючей проволоки. Карпенко не знал, удастся ли им перекусить цепочку,
но другого варианта не было. Отогнув шарнирный рычаг, он просунул
инструмент в щель и зажал одну сторону плоского звена между режущими
кромками. Пришлось приложить большое усилие, у него вздулись вены на шее
и окаменели мышцы.
Крак! Счастье, что цепочка оказалась родной, российской, из незака-
ленной стали. Он захватил вторую сторону, напрягся... Крак! Дверь раск-
рылась, и Карпенко шагнул внутрь. Руки машинально привели "НРС" в боевое
положение, и, выставив нож рукояткой вперед, он бесшумно скользнул в
комнату. Сервированный стол, выбитое стекло "хельги", разбитый телеви-
зор...
В спальне отчетливо слышалась какая-то возня и бессильное мычание.
Делая последний шаг, Карпенко был готов увидеть самую отвратительную и
гнусную сцену из всех, которые встречаются в жестоком и развращенном ми-
ре людей. Но до нее дело еще не дошло. Два сопящих чеченца заканчивали
привязывать к кровати совершенно голую Наташу. Увлеченные своим делом,
они не заметили движения за спиной.
- Идите домой и останетесь живы! - сам не зная зачем, сказал Карпенко
единственную известную ему фразу на чеченском языке.
Бандитов словно обожгло кнутом. Они шарахнулись в стороны, испуганно
оглядываясь назад, будто ожидали увидеть председателя совета старейшин
родного села либо самого Аллаха, явившегося покарать нечестивцев. Но
увидели крупного русского мужика с застывшим в ненависти лицом и вытяну-
той рукой. Карпенко нажал гашетку. Внезапная боль разодрала Волку груд-
ную клетку. Дунда не понял, почему товарищ вдруг схватился за сердце и
опрокинулся на пол. Да ему и не оставалось времени на осмысливание про-
исходящих событий: мужик резко взмахнул рукой, и клинок спецножа до по-
ловины вошел между ребер, проткнув правое легкое. Захрипев, Дунда бес-
форменным кулем осел рядом с соплеменником.
Карпенко много раз бывал в серьезных переделках и действовал по всем
правилам. Он быстро обыскал обоих, забрал револьвер и кастет, выдернул
из раны свой нож. Волк умер сразу, а Дунда находился в таком состоянии,
что вряд ли мог представлять опасность. Но все же Виталий выбросил желе-
зяки в другую комнату, а бездыханных бандитов связал их же собственными
ремнями. Только дилетант оставляет внезапно "ожившему" врагу возможность
выстрелить себе в спину.
Освободив Наташу, он перенес ее в гостиную и положил на диван. Женщи-
на находилась в трансе, но пульс был ровным и хорошего наполнения. Дос-
тав мобильный телефон, генерал вызвал свою машину.
- Поужинал? - спросил он у взявшего трубку Королева.
- Вы что, шеф? - изумился капитан. - Еще до дома не доехал.
- Тогда разворачивайся, я тебя накормлю - тут шикарный стол. А кроме
стола один "двухсотый" и один "трехсотый". Впрочем, считай, два "двухсо-
тых". Вызывай Клевцова с ребятами. И захвати из первой помощи антидеп-
рессант.
"Двухсотый", "трехсотый - принятое в армии кодовое обозначение убитых
и раненых.
- Я понял, - после паузы ответил Королев. - Разворачиваюсь.
- Квартиру знаешь?
- Знаю.
Карпенко усмехнулся. Номера квартиры он никому не сообщал.
Глава вторая
Коржов воспаленными глазами разглядывал Верлинова. Главный телохрани-
тель, а по мнению многих и визирь Первого лица, выглядел сегодня неваж-
но. Отчетливо выделялись мешки под глазами, откровенно проглядывала лы-
сина, обычно тщательно, но не очень успешно маскируемая боковым начесом.
- Что произойдет, если взорвать ваш проклятый заряд? - безжизненным
тоном спросил он.
Верлинов замешкался с ответом. Просто так подобные вопросы не задают.
- Сдвинутся геологические пласты под районом Кремля. Просядет поверх-
ность - где на семь, где на двадцать метров. Словом, короткое, но интен-
сивное землетрясение силой до восьми-десяти баллов. Зона сплошных разру-
шений в диаметре трех-пяти километров.
- Да-а-а... Доигрались! - Коржов закрыл лицо руками. Стало ясно: про-
изошло что-то ужасное.
- Кто может произвести взрыв? - голос глухо прозвучал из-под сомкну-
тых пальцев.
- Только специалист, - беспокойство собеседника передалось Верлинову.
- Человек неподготовленный не способен этого сделать. Нужен высококвали-
фицированный специалист. Такие наперечет даже в Москве...
И вдруг генерала словно кипятком ошпарило: пропавший Бобренков-Пага-
нель был именно таким специалистом. Шестым чувством он ощутил, что нека-
зистый очкарик как-то связан с этой историей.
- А что случилось?
Коржов оторвал руки от лица и впился в собеседника тяжелым взглядом.
- Сущий пустяк. По прямому факсу на имя Президента поступил ультима-
тум с угрозой взорвать бомбу и разрушить Кремль. Сроку дано трое суток.
- Каковы их требования?
- Чьи? - вскинулся Коржов, словно гончая, взявшая след.
- Перестаньте. Я не знаю ничего сверх того, что услышал от вас. Но
подобные угрозы выдвигает не один человек, а какая-нибудь группа...
Коржов снова сник.
- Прекращение военных действий в Чечне. Полный вывод войск. Все за
семьдесят два часа. Шесть часов уже прошло.
- И что решил Сам?
- Что какой-то сумасшедший узнал номер прямого факса. Дал нагоняй ру-
ководству ФАПСИ и поручил мне на всякий случай проверить обоснованность
угрозы. Ведь он ничего не знает об этой долбанной бомбе! А тот, кто пос-
лал ультиматум, знает! Значит, это не блеф... Дело серьезное...
- Оно еще серьезнее, чем вы думаете. Несколько дней назад бесследно
исчез сотрудник секретного атомного НИИ Бобренков. Он вполне способен
взорвать заряд...
Коржов издал звук, похожий на стон. Впрочем, он быстро взял себя в
руки.
- Как вы устроились? У вас лично все нормально?
Верлинов снова замешкался. На этот раз от удивления столь неожиданным
изменением темы беседы.
- Не жалуюсь.
- Это хорошо, - хозяин кабинета встал и, как бы разминая ноги, мед-
ленно прошел в угол, к большому полированному шкафу. - Мы провели слож-
ную оперативную разработку, чтобы вытащить вас из Греции. Я не говорил,
что вы являлись объектом операции "Л" и исполнять ее направили одного из
лучших ликвидаторов - майора Плеско?
Верлинов молчал. Он понял, к чему клонит начальник СБП. Впрочем, Кор-
жов и не ждал ответа.
- Наверное, у нас не нашлось еще времени для задушевного разговора, -
он открыл дверцу и поискал что-то на полке. - Бедняга Плеско, его разор-
вало в клочья. Той самой миной, которая предназначалась для вас. Что де-
лать, вы не хуже меня знаете правило специальных операций: чаще всего
чью-то жизнь приходится выкупать ценой другой жизни... А это вы узнаете?
Коржов повернулся, держа в руках кусок зеленой материи.
- Узнаете?
- Наверное, тот самый опознавательный знак? Вымпел над глиссером? -
догадался Верлинов.
Коржов развернул ткань. Шелковое платье без рукавов, настолько узкое
и короткое, что носить его могла либо очень субтильная женщина, либо де-
вочкаподросток. Скомкав, главный телохранитель поднес платье к лицу.
- Еще живое... Хотите понюхать?
Приблизившись, Коржов протянул зеленый комок безучастно сидящему Вер-
линову. Тот машинально втянул в себя воздух. От бывшего вымпела пахло
безысходностью и тревогой, соленым ветром Эгейского моря и внезапно
вспыхнувшей надеждой. Сквозь сложную запаховую гамму едва заметно проби-
вался стойкий аромат дорогих духов.
- Она здорово рисковала, - сказал Коржов. - И другие мои люди тоже.
Руководил операцией я, и поверьте - затратил немало нервов. Даже Прези-
дент принял личное участие, а это вообще беспрецедентный случай! И я
рад, что у вас лично все нормально. Значит, наша работа достигла цели.
Он вернул платье-вымпел в шкаф и сел на место.
Теперь Верлинову все было ясно. Понюхав платье, он физически ощутил,
что обязан жизнью и свободой сидящему перед ним человеку. Но начальник
СБП не отличался деликатностью и чувством меры.
- А у нас с Президентом и у всей страны не все нормально. И хотелось
бы, чтобы вы активнее приняли участие в решении наших общих проблем.
Под тяжелым и требовательным взглядом Верлинов направился к выходу.
* * *
- Значит, это правда?! - лицо Президента медленно наливалось кровью.
- Под Кремль заложена атомная бомба, и мне угрожают реальным атомным
взрывом?!
- Не совсем так... Заряд находится на значительном расстоянии, но он
вызовет сильнейшее землетрясение...
- Не в лоб, так по лбу! - перебил Хозяин. - И что ты мне предлагаешь?
- Перебраться за город, на дачу... Непосредственная опасность грозит
довольно ограниченному району...
- Где этот "ограниченный район"? - снова перебил Президент. - В тай-
ге, в пустыне, в лесу? Или в центре города? Я-то уеду, а что дальше?
Эвакуировать весь аппарат, правительственные структуры, Федеральное Соб-
рание? Ты представляешь, как это сыграет на руку тем, кто шепчет, что я
не контролирую ситуацию? А если к чертовой матери взлетит на воздух ре-
зиденция главы государства, развалится Кремль, олицетворяющий величие
страны, провалятся в тартарары Красная площадь, ГУМ, "Россия", тысячи
человек погибнут... Во всем мире это расценят как разрушение Москвы!
Охнув, Президент грудью навалился на стол.
- Разотри мне левое плечо... Что-то закололо и отдает в лопатку...
Багровый румянец на его лице вытеснялся меловой бледностью. Коржов
поспешил выполнить просьбу Хозяина, ухитрившись одновременно нажать кла-
вишу селектора:
- Быстро врача! Мигом! Немедленно, я сказал!
Он никогда не видел шефа в столь плачевном виде и заподозрил, что
происходит нечто более серьезное, чем обычное недомогание.
- Дай валидол, - Президент с трудом шевелил губами. - Надо будет
укол...
Фраза оборвалась на полуслове, и крупная седая голова уткнулась в
злополучную факсограмму. Президент потерял сознание. Коржов метнулся к
двери, выглянул в приемную. Дежурный референт испуганно вскочил навстре-
чу, настороженно смотрели, ожидая экстренных приказаний, сотрудники лич-
ной охраны.
- Где врач, еб вашу мать!!
Но долговязый, начинающий полнеть Викторов уже бежал по толстой ков-
ровой дорожке, придерживая сумку неотложной помощи. Он пощупал пульс на
