жет, и все полтора!
Маша всхлипнула.
- Ладно, хватит! - заключила Маринка. - Что получилось, то получи-
лось. Хорошо, что целой осталась. А зад зарастет. Теперь надо мужа успо-
коить.
Она набрала номер.
- Соскучились за женой, Василий Семенович? Мы тут чай допиваем, сей-
час буду провожать. А вы встречайте!
И, положив трубку, повернулась к Маше.
- Настроение вроде нормальное. Сейчас я тебе новые трусики дам, оде-
вайся и дуй домой, замаливай грехи.
Сливин встретил супругу как ни в чем не бывало.
- Не замерзла? Там такой ветер - деревья в дугу гнутся.
- Да нет. Я же сразу в метро, потом у Маринки просидели... А ты ходил
куда-нибудь?
- Куда мне идти в такую погоду... Телевизор смотрел, ружье почистил.
После ужина супруги Сливины долго пили чай на кухне и разговаривали.
Здесь было тепло, уютно и безопасно. События прошедшего дня отодвинулись
и расплылись. При желании можно было сделать вид, что ничего из ряда вон
выходящего сегодня и не произошло. Только спрятанные каждым деньги явля-
лись материальным подтверждением того, что имело место в действительнос-
ти.
Когда Маша стала собирать посуду, Сливин, подчиняясь интуитивному им-
пульсу, отодвинул занавеску и выглянул в окно. В тени у соседнего
подъезда стояла какая-то машина. Хотя рассмотреть можно было только си-
луэт, у него тревожно заколотилось сердце. Похоже, что вернулись те, кто
наблюдал за ним днем. А может, они и не прекращали слежки... Настроение
испортилось, хотя в глубине души он надеялся, что его подозрения беспоч-
венны. Прикрыв занавеску, он приник к небольшой щели, напряженно всмат-
риваясь в темноту.
"Это "жигуль" или "Москвич", - успокаивал он себя. - Мало ли в Москве
машин!" Но вскоре во двор въехало такси и фары осветили неприметную се-
рую "Волгу". Сливин испуганно отпрянул.
* * *
Серая "Волга" принадлежала оперативному отделу Службы внутреннего
контроля. И конечно, находилась она у дома Сливина не случайно, а
вследствие реализации разработанного генералом Верлиновым плана отработ-
ки института. Близким другом Николая Соколова являлся перспективный
старший научный сотрудник Бобренков. Когда люди Верлинова пришли в пер-
вый отдел института, то оказалось, что Бобренков исчез.
- Все совпадает, - докладывал Межуев Верлинову. - Он действительно
дружил с Соколовым, получал от него письма. Скорей всего он уже там. А
вот и его фотография. На кого похож?
С черно-белого снимка смотрело вытянутое, от природы растерянное лицо
в дурацких очках, съехавших с переносицы.
- Вылитый Паганель! - не дожидаясь реакции начальника, сам себе отве-
тил майор. И продолжил доклад: - Однако осмотр квартиры дал несколько
странные результаты. Все вещи на местах. Нет только бритвы, зубной щет-
ки, пасты, мыла. На месте даже старый "дипломат", с которым он ездил в
командировки. Такое впечатление, что он пошел в гости с ночевкой и соби-
рался вернуться.
- Или уехал налегке, - Верлинов внимательно рассматривал фотографию,
как будто пытался по облику распознать логику поступков человека. Неред-
ко это ему удавалось. - Ничего ценного у Паганеля быть не может, а зачем
тащить через границу всякое старье?
Межуев кивнул.
- Ничего ценного, действительно. В смысле материальной ценности. Но
есть семейная реликвия - Библия. Бобренкову она досталась, когда он еще
был студентом, причем в очень плохом состоянии - отдельные растрепанные
листы. Парень отдал ее в реставрацию, переплел, причем в те времена это
дело не поощрялось, запросто могли вышибить из института. Он очень доро-
жил ею. И никогда бы не оставил. А она лежит на столе.
Верлинов рассеянно молчал, продолжая вглядываться в фотографию.
- Никогда нельзя давать агентам псевдонимы, основываясь на каких-то
реальных признаках. Видно, "Восьмой" не очень искушен в нашем ремесле.
Межуев понял, что шеф мысленно нащупывает подходы к главной фигуре.
Он всегда опережал события.
- Да, с Ежиком та же картина. Мы подняли личные дела сотрудников, ко-
торые общались с Бобренковым. На "ежиков" отдаленно похожи трое. Один
уже месяц лежит со сломанной ногой, второй две недели как в отпуске. А
третий - завлабораторией Сливин - довольно долго говорил с Бобренковым
после работы, охрана видела, как они ходили вдоль забора. И в тот же
день Бобренков исчез.
- Что ж, отрабатывайте этого Сливина, - распорядился генерал.
С того дня сводки наружного наблюдения и контроля телефона каждое ут-
ро ложились на стол Верлинова. Он читал их с красным фломастером в руке,
но подчеркивать было нечего: ни одного двусмысленного слова, ни одного
подозрительного поступка. Так было до последнего воскресенья.
В понедельник Верлинов, как обычно, знакомился со сводками. На этот
раз их пресное однообразие было нарушено. В субботу какой-то мужчина
назначил свидание Маше Сливиной. В воскресенье Маша на это свидание
пришла, причем муж следил за ней и зафиксировал факт тайной встречи.
Чуть позже в квартире Сливина раздался явно конспиративный телефонный
звонок, и он, не очень умело проверяясь, приехал к "Националю", где
встретился с молодым человеком, посадившим его в "Хонду", принадлежащую
аспиранту института Дружбы народов Али Хамиду, гражданину Ирака. "Хонда"
очень профессионально оторвалась от наблюдения. Домой Сливин вернулся
через три часа, имея в руках сумочку"визитку", которой ранее у него не
было.
Теперь документ был испещрен красными пометками, а в углу появилась
резолюция: "Т. Межуеву. Продолжить активное наблюдение за Сливиным. От-
работать Али Хамида и его спутника".
Едва Верлинов расписался под резолюцией, как раздался звонок "вертуш-
ки". Коржов срочно вызывал к себе.
* * *
Наталья Плотникова всегда очень тщательно готовилась к свиданиям. В
этот раз она особенно старалась. Накрыв и красиво сервировав стол, она
поставила на красные салфетки две свечи в бронзовых подсвечниках, засте-
лила постель новым хрустящим, пахнущим свежестью бельем, приняла ванну,
заправленную иранскими ароматическими солями. Когда она вытирала распа-
ренное тело широким махровым полотенцем, от кожи шел пряный возбуждающий
запах. Потом Наталья спрыснула дезодорантом подмышки и промежность, на-
дела прозрачные кружевные трусики, чулки с резинками, примерила сильно
открытый прозрачный бюстгальтер, но посчитала его лишним и забросила об-
ратно в шкаф. Короткая узкая юбка, облегающая блузка и туфли на высочен-
ной "шпильке" довершили наряд. Посмотревшись в зеркало, она осталась до-
вольна собой. Теперь немного подкраситься - и будет полный порядок.
В это же время и Волк готовился к встрече. Он положил в карман два
отрезка нейлонового шнура, откинув барабан, проверил боезапас "гауруса",
сунул револьвер за пояс, но получилось ненадежно, и он переложил оружие
за пазуху.
В дверь постучали. Обостренное чувство опасности заставило Волка при-
жаться к стене.
- Что надо? - устрашающим голосом спросил он.
- Открывай, свои, - по-чеченски ответил человек, стоящий в коридоре.
Волк щелкнул замком, и в номер вошел Дунда. Судя по мокрым волосам и
выбритой физиономии, он пытался привести себя в порядок, но сквозь аро-
мат дорогого одеколона все равно пробивался тяжелый дух подземелья.
- Поговорить надо! - Дунда был нетрезв и настроен довольно агрессив-
но. Волк знал, что рано или поздно этот момент настанет: земляки не
склонны прощать обиды. Но место было неподходящим, да и время выбрано
неудачно.
- Потом поговорим, мне надо уходить, - миролюбиво сказал Волк. - Вы
что, уже закончили там, внизу?
- Закончили, сегодня уезжаем! - отрезал Дунда. - Сейчас говорить бу-
дем. Ты меня при всех оскорблял, а мне домой возвращаться!
Действительно, по обычаям гор он не мог вернуться с висящей на ворот-
нике обидой. Сразу пойдут разговоры, что Дунда не мужчина. Когда офис
Лекаря штурмовали, автомат бросил и на бабу залез. А потом с мертвой
свое дело сделал. Позор на весь род. И хотя никто его так поступать не
заставлял, ему надо найти виновного.
- Ты зачем бабу застрелил, когда я свое дело делал? И еще сыном шака-
ла назвал, сказал, что из-за меня Бислана убили! За слова отвечать надо!
Он хотел сделать виновным Волка. Тот ощерился, но сдержал прилив зло-
бы. Между кавказцами ссоры кончаются большой кровью. Поэтому до крайнос-
тей стараются не доходить.
- Кому Магомет поручил командовать? Вот я и командовал. Все под пули
лезли, а ты на бабу. Я ее и пристрелил, чтоб ты отстал.
- Какой умный! А ты бы отстал, если уже начал дело делать? - Дунда
подошел вплотную. - Из-за тебя все! Поставили командовать - вот и коман-
дуй, а ко мне не лезь! Тогда бы я не с мертвой, а с живой - и никакого
позора!
Дунда не собирался ничего понимать и пер нахрапом. Скорей всего он и
не слушал приводимых доводов - никакие аргументы его не интересовали, на
логику он плевал. Он хотел, чтобы вышло "по его", и готов был разорвать
на куски и съесть без соли всякого стоящего на пути. В данном случае
Волка. Но тут могла выйти осечка - Волк сам был точно таким, как Дунда.
На него не действовало скрежетание зубов, горящий взгляд, угрожающе-тя-
желое дыхание и истерическая быстрая речь. Если бы они находились в под-
земелье без посторонних глаз, он просто-напросто прострелил бы этому
придурку башку и закопал в ближайшей расщелине.
Но сейчас убивать Дунду было нельзя. Потому что избавиться от трупа
самостоятельно он не сможет, а людям Магомета это не понравится. Да и
другие ребята знают, к кому пошел этот идиот. Значит, дойдет до его род-
ни, а те объявят месть... И тогда долго не погуляешь, даже в большой
Москве не спрячешься. Да, убивать нельзя, но пугнуть надо, чтобы сбить с
толку...
- Значит, я тебя на бабу затащил! - Волк страшно выкатил глаза и, в
свою очередь, заскрежетал зубами. - Мы под пули подставлялись, а ты юбку
задирал!
Он пустил пену изо рта и, будто не владея собой, выхватил тяжелый ре-
вольвер. На секунду ствол больно уперся Дунде в живот, но тут же Волк
вроде одумался и опустил оружие.
- Давай у Магомета спросим, кто прав! Давай в Гудермес поедем, у ста-
риков спросим! У отца и братьев Бислана спросим! Давай шариатский суд
устроим! Ну, выбирай что хочешь!
Дунда машинально потер живот. Любой из перечисленных вариантов сулил
приумножение его позора и обещал новых врагов из числа соплеменников. А
со своими лучше не ссориться. Он глубоко вздохнул. Пыл прошел, теперь
следовало найти достойный выход из положения.
- Ладно, будем говорить как братья, - тон стал примирительным. - Как
домой ехать? Все станут языками болтать, на меня пальцами показывать. И
родственники Бислана опять же...
- А ты говори, что баба была живая. Хорошая баба, потому другие и
врут, что завидуют. А за Бислана ты не отвечаешь. Не повезло ему, что
тут сделаешь! Такова воля Аллаха...
Дунда задумался, и, судя по выражению лица, мысли у него были невесе-
лыми.
- Я один так скажу, а все по-другому. Кому поверят?
"Верно, - подумал Волк. - Поверят тем, кого больше. А Дунда начнет
выкручиваться, на меня валить. А меня нет, слово сказать некому. Значит,
он и прав. А я виноват, потому в Москве и остался, побоялся домой прие-
хать..."
- Тогда оставайся здесь.
- Нельзя. Велели в гостинице до вечера ждать, потом в поезд посадят.
- Я с Магометом договорюсь. Он меня уважает, - самодовольно произнес
Волк.
Дунда задумался.
- Все уедут, а я останусь? Эти, здешние, хоть и земляки, а нас за лю-
дей не считают... Говорят, что мы в горах коз ебем... То на пули застав-
ляют идти, то камни таскать... В подземелье сколько держали, как ско-
тов...
- Со мной не пропадешь! Магомет и работу обещал, и деньги. А на этих
внимания не обращай, они сами откуда здесь появились? С тех же гор, от
