завтра будет уже другая ситуация, другие доказательства, другая обста-
новка.
Подполковник вполуха слушал выступление начальника УБХСС, совсем не
слушал зама по хозяйственной работе, который возмущался нерациональным
использованием автотранспорта, и насторожился, когда слово взял Крути-
лин.
- Я согласен с предыдущим выступлением. - Полковник навис над столом,
упираясь в деревянную поверхность побелевшими пальцами. - Машины должны
использоваться для раскрытия преступлений, расследования и выполнения
других конкретных задач службы. На работу и домой можно ездить общест-
венным транспортом. Поэтому я свою машину отдаю в пользование оператив-
ного состава управления и призываю других сделать то же самое. Это раз!
Полковники, подполковники и один майор недовольно зашевелились.
- Второе, - не обращая внимания на возникший шумок, невозмутимо про-
должал Крутилин. - Отмечаю низкий уровень исполнительской дисциплины ру-
ководства уголовного розыска. Я работаю полтора месяца, за это время Си-
лантьев не выходил на работу по болезни, Игнатов самоустранился от руко-
водства службой в связи с тем, что готовится к уходу на пенсию. Предла-
гаю на следующем оперативном совещании заслушать Игнатова и решить воп-
рос о его служебном соответствии. При отрицательном решении изменить ос-
нование увольнения с соответствующим уменьшением пенсионного содержа-
ния...
Присутствующие загудели. Пенсия, выслуженная за двадцать пять лет, -
самое святое, что есть у увольняемого офицера. Замахиваться на нее не
принято. Тем более что каждый может легко представить себя на месте оби-
женного.
- Третье, - полковник повысил голос. - При таком положении вещей со-
вершенно не продумано направление в академию Мишуева. Учиться, конечно,
надо, и, если он возьмет "сицилийцев" или хотя бы выйдет на них, можно
будет его отпустить, но не оголяя руководства уголовным розыском! Зна-
чит, надо производить омоложение аппарата, особенно начальников отделов
и управлений...
Дальше Мишуев не слушал. "... Или хотя бы выйдет на них..." Значит,
не все потеряно...
Крутилин сел, глядя прямо перед собой. Получалось, что он смотрит на
генерала.
- Вы закончили, товарищ полковник? - очень вежливо спросил Павлицкий.
- Закончил.
- Подведем итог, - не вставая, сказал генерал. - По первому пункту вы
приняли решение, полностью входящее в вашу компетенцию. Отказ от ис-
пользования личной машины можно приветствовать. Надеюсь, другие руково-
дители последуют вашему примеру... А если нет, возможно, я сам издам со-
ответствующий приказ...
Недовольный шумок снова всколыхнулся над длинным полированным столом.
- Может, действительно всем целесообразно пересесть на городской
транспорт? Тем более мне известно, что вы задерживаете в нем карманни-
ков. На вашем счету четырнадцать задержаний по месту прежней службы и
восемь - в московском метро, во время учебы. Я не ошибаюсь?
Крутилин очень внимательно посмотрел на генерала. В комнате стало ти-
хо.
- Нет, товарищ генерал, не ошибаетесь. Все точно.
- Вот и хорошо, - кивнул Павлицкий. - Может быть, на транспорте уста-
новится порядок. Хотя лично я считаю, что руководители областной милиции
имеют возможность более эффективными методами бороться с преступностью.
Крутилин, набычившись, не сводил с генерала внимательного взгляда.
- По второму и третьему пунктам, - монотонно говорил генерал. - Вы
являетесь куратором оперативных служб и отвечаете за работу уголовного
розыска. Поэтому для вас открыто широкое поле деятельности. Действуйте!
Принимайте решения в пределах своей компетенции, вносите предложения,
если вопрос выходит за ее пределы. Кого увольнять, кого посылать на уче-
бу, кого назначать на должность - это, извините, буду решать я. Снижать
пенсию я никому не собираюсь, надо быть людьми и понимать: существуют
болезни, усталость, нервные стрессы. Отбирать за это то, что пожилой че-
ловек зарабатывал всю жизнь, просто несправедливо...
- Правильно, Семен Павлович! - от души выкрикнул начальник УИД, и все
одобрительно зашумели, бросая косые взгляды на Крутилина. Тот еще больше
набычился, как боксер, прячущий подбородок от нокаутирующего удара.
- И последнее. Существует порядок, субординация, дисциплина. Я насто-
ятельно прошу вас приходить к начальнику управления в форменной одежде.
Генерал выдержал паузу и, добродушно улыбнувшись, добавил:
- А в трамвае можете ездить в штатском. Что поделаешь, если у вас та-
кое хобби!
Одиннадцать офицеров расхохотались. Мишуев улыбнулся одной половиной
рта - той, что была обращена к генералу. Лицо Крутилина осталось невоз-
мутимым.
- Все свободны, - объявил Павлицкий и встал.
Загремели стулья. У широкой двери, в которой открывалась только одна
створка, на мгновение возникла давка.
- Ну и выдрал Семен Павлович этого петуха, - не особо снижая голос,
говорил начальник информационного центра. - Насухую выдрал... Причем
культурно...
Руководители курируемых Крутилиным служб открыто высказываться избе-
гали, но перешептывались с улыбками. Поражение "варяга" было наглядным
для всех, кроме него самого.
- Доложился неплохо, - буркнул он Мишуеву на ходу. - Лучше, чем у ме-
ня в кабинете. Жми на этого типа, он, видно, еще не полностью лопнул. И
скажи своим: пусть дурака не валяют, шкуру спущу!
В коридорах управления было людно: сегодня давали зарплату, поэтому к
концу работы все сходились на службу. К этому дню планировалось и возв-
ращение из командировок.
Идя к себе, Мишуев покосился на дверь с цифрой 78, хотел было зайти,
но передумал. Пусть сам, невелик барин.
За дверью семьдесят восьмого кабинета Губарев и Сизов доедали красно-
горскую колбасу, пили чай и вели тихую беседу.
- Я, говорит, вообще отошел, связи растерял, дайте жить спокойно, -
пересказывал Губарев.
Сизов хмыкнул:
- Ну-ну...
- А этот, последний: "С дорогой бы душой и всем почтением, но нет ни-
чего такого на примете, даже краем уха не слыхал..."
Старик доел бутерброд.
- Значит, один наган зацепил? Ну-ну... Нам-то он ни к чему, напиши
рапорт да отдай в Прибрежный райотдел, пусть занимаются.
Губарев приготовил лист бумаги и тут же, чертыхнувшись, поднял его со
стола - в нижней части расплывался мокрый полукруг.
- Стакан не вытер. Сегодня в Центральном дежурный на готовый протокол
кофе пролил. Да, кстати, там Фоменко вертелся. Меня увидел - хотел спря-
таться, спросил, что делает, - не ответил... Странно как-то.
Сизов молча поднял телефонную трубку, набрал четыре цифры внутреннего
номера.
- Здравствуйте, товарищ Крылов. Как жизнь проходит? У всех быстро...
Слушай, Саша, что там у вас сегодня делал Фоменко? С кем работал? А на
кой ему этот хулиган сдался? Ну и как, расколол? Да ты что! А, вот оно
как. А для чего это им обоим? С тем-то ясно: лопнул, и все... А наш-то?
Чья команда? Вот так, да? Ладно, спасибо. До связи.
Сизов положил трубку.
- Ну что? - спросил Губарев, но Сизов не успел ответить, как в каби-
нет без стука вошел Фоменко.
- Здорово, мужики! - Он поспешно сунул каждому руку, быстро отдерги-
вая ее обратно. - Зарплату получили? Ну и класс! Запирайте дверь...
Он распахнул пиджак и показал приткнутую за брючным ремнем бутылку
водки.
- Как обещал, помните, Игнат Филиппович? Фоменко зря слово не бро-
сит...
- Чем ты там занимался в Центральном с такой секретностью? - спросил
Сизов. - Своих дел мало, решил району подсобить?
Фоменко с отвращением скривился.
- Да по "сицилийцам"... Выходы на автоматы ищу. Начальник велел не
распространяться...
- Это что, его идея?
- Ну да... - Фоменко нетерпеливо переступал с ноги на ногу. - Хватит
про работу, Игнат Филиппович, она и так в печенках сидит... Валек, на-
режь закуску.
Он резко вынул из бокового кармана плавленый сырок с яркой зеленой
этикеткой.
- Закуска у тебя всегда богатая, - отметил Губарев. - Игнат Филиппо-
вич, там колбаски не осталось? У меня полбатона есть и банка тушенки за-
начена.
Сизов порылся в сейфе, извлек мятую оберточную бумагу, в которой ока-
зался небольшой кусок колбасы с веревочным хвостиком.
- Класс, мужики! - Фоменко суетливо застилал стол газетой. - Сейчас
накроем, как в ресторане...
Сизов задумчиво оторвал веревку, понюхал зачемто колбасу и положил на
стол. Как и большинство сотрудников уголовного розыска, он был не дурак
выпить и еще помнил времена, когда в конце работы оперсостав, перед тем
как разойтись по домам, открыто распивал несколько бутылок водки под не-
мудреную закуску, чтобы снять напряжение и забыть кровь, грязь, челове-
ческую жестокость, подлость и коварство, с которыми пришлось столкнуться
вплотную за прошедшую смену.
Времена меняются - уже не ухватишь, выскочив на несколько минут в со-
седний гастроном, полкило любительской и отдельной, по триста граммов
швейцарского и голландского, которые продавщица нарежет аккуратными то-
ненькими ломтиками, да и водку, если не зайдешь со служебного входа, не
купишь без очереди, хотя она, зараза, и подорожала в четыре раза.
Но главное - отношение изменилось к этому делу. Закручивали постепен-
но гайку и завинтили до упора. Новые времена. А кровь и мозги человечес-
кие выглядят, как и раньше, и запашок от лежалого трупа тот же, и в мор-
ге веселей не стало... А когда на пушку или нож выходишь, сердце еще
сильней колотится да давление выше прыгает, чем тогда, - годы-то набежа-
ли. А антистрессовых препаратов не изобрели, остается старое, проверен-
ное средство, тем более и привычка какаяникакая выработалась, никуда не
денешься... У каждого в разной степени. Вот Фоменко - аж трусится от не-
терпения, а Губареву просто любопытно, молодой еще... Хотя Веселовский
тоже молодой, а очень уважает, ни одной возможности не упустит.
Старик прислушался к своим ощущениям. Он знал, что его искал Мишуев,
и сам собирался к начальнику с рапортом, но расслабиться действительно
не мешало. К подполковнику можно зайти завтра с утра.
Но, глядя на дружные хозяйственные приготовления Губарева и Фоменко,
он почему-то не ощутил умиротворения и не настроился на общую волну
предвкушения предстоящего застолья.
- Готово! - Фоменко придирчиво осмотрел разложенные на газете листы
белой бумаги - вместо тарелок, горку нарезанного хлеба, сырка и колбасы,
открытую банку консервов. - Сейчас, только стаканы вымою...
Он рванулся к двери.
- А Веселовского ты не звал? - спросил Сизов.
Фоменко остановился и поставил стаканы.
- Да я что-то его не понял, Игнат Филиппович. - Он широко развел ру-
ками, изображая крайнюю степень удивления. - Показал пузырь - он обрадо-
вался, руки потер, у меня, говорит, бутерброды есть... Я говорю, мол,
идем к ребятам, я Игнату Филипповичу обещался. А он подумал-подумал и
отказался. Мол, работы много... - Фоменко снова собрал стаканы и понизил
голос до шепота: - Я думаю, он себя уже начальником чувствует. Ну и вро-
де как не хочет, чтобы все вместе...
Фоменко подмигнул.
- Ну и ладно, нам больше достанется. Я мигом. - Плечом он отдавил
дверь и вышел в коридор.
Сизов посидел молча, хмыкнул.
- Ну-ну...
Встал, извлек из ящика стола свой рапорт.
- Ты вот что. Валек, пить-то вредно, помочи губы для вида, поддержи
компанию. Я к Мишуеву.
Он направился к двери, на пороге остановился.
- И еще. Будете уходить - посмотри за ним. Если пойдет по центральной
лестнице - не пускай. Сведи по запасной, во двор, а выйдет пусть через
"город".
Здание областного УВД имело общий двор с городским, расположенным
перпендикулярно. Фасады и соответственно подъезды выходили на разные
улицы.
- Зачем это? - удивился Губарев.
- Потом скажу.
В коридоре Сизов столкнулся с сияющим Фоменко.
- Ну, погнали, - начал тот и осекся. - Куда же вы, Игнат Филиппыч?
