былое могущество и отошел на второй план, зато на арене появились совер-
шенно новые фигуранты - Главное управление охраны с отпочковавшейся
Службой безопасности Президента. Новички стремительно набирали силу,
тесня традиционных "силовиков".
Самые мощные "мускулы", конечно же, оставались у Министерства оборо-
ны, но танковые дивизии, полки дальних бомбардировщиков, стратегические
ядерные силы, авианосцы и атомные подлодки - слишком грубые инструменты
для столь ювелирной работы, каковой является борьба за власть. А самые
лучшие ротные и батальонные разведчики не смогут раздобыть ни одного би-
та информации из коридоров Государственной думы, министерских дач, феше-
небельных саун, депутатских квартир... Поэтому министр обороны давно вы-
нашивал мысль о том, чтобы выпустить своих "летучих мышей" на российский
оперативный простор. Проект указа несколько месяцев лежал на столе у
Президента, хотя начальники ГУО и СБП, как могли, тормозили его подписа-
ние. Но в конце концов генерал армии Гонтарь не меньший друг Президента,
чем генерал-майор Коржов или генерал-лейтенант Борецков, поэтому подпись
под документом все же появилась.
- Вы понимаете, что это означает. - Голубовский внимательно осмотрел
многозначительно переглянувшихся оперативников и отодвинул предупреди-
тельно наполненную майором Плеско вторую рюмку.
Они понимали. Увеличение финансирования, дополнительные штаты, новая
структура, более высокие "потолки" званий. Все это рядовых "летучих мы-
шей" не касалось. Им предстояло укреплять могущество своего ведомства
теми методами, которые ранее использовались лишь в Канаде, Штатах, Уруг-
вае и Мозамбике.
- Кстати, - продолжил начальник оперативного отдела. - Сегодня во
всех смежных системах зачитывался заочный приговор Военной коллегии по
делу Верлинова, бывшего начальника одиннадцатого отдела.
Голубовский чуть заметно улыбнулся. Именно он переиграл Верлинова и
тем вынудил к побегу. Морщинистое лицо Плеско дернулось и вовсе превра-
тилось в печеное яблоко - его Верлинов чуть было не подвел под расстрел.
Остальные сотрудники не проявили эмоций, хотя о бывшем начальнике один-
надцатого отдела ходило много легенд, и всегда он выглядел героем. Но в
подотделе физических воздействий говорят о заочных приговорах вовсе не
для того, чтобы похвалить приговоренного. "Торпеды" ждали продолжения.
- Так что, будем исполнять? - Плеско, не выдержав, задал интересующий
всех вопрос.
- По имеющимся данным, он погиб. - Голубовский встал. - Но если ин-
формация окажется ложной... С учетом внутренней и международной ситуации
думаю, что практику исполнений придется восстановить.
Начальник оперативного отдела повернулся и, не прощаясь, пошел к вы-
ходу.
Двенадцать "летучих мышей" проводили взглядами прямую широкую спину.
По привычке прищуренные глаза фокусировались под левой лопаткой.
"Длинные руки" укрепляют могущество ведомства сильнее, чем что-либо
другое. Поэтому "торпеды" не сомневались, что практика исполнения заоч-
ных приговоров будет восстановлена. И прекрасно понимали, почему Голу-
бовский поделился с ними первыми столь важной новостью.
- Так что американская разведка может найти в вашей подводной лодке?
- повторил Коржов, пристально рассматривая явно растерянного Дронова.
Полковник молчал, чувствуя, как холодеют и отнимаются ноги.
Коржов плотно сжал губы. Обычный рабочий вопрос непонятно почему вы-
бил свежеиспеченного полковника из колеи. Значит, надо раскручивать его
дальше.
- Почему вы не отвечаете? И лицо покрылось красными пятнами... Вам
плохо? Или есть что скрывать?
Когда с КПП позвонили и сообщили, что прибыл начальник Службы безо-
пасности Президента, Дронов сразу понял: это не к добру. Но такого обо-
рота он не ожидал...
- Специальное оборудование... Оно устаревшего образца и интереса для
них не представляет...
Мозг лихорадочно прокручивал возможные варианты развития событий.
Верно говорил проклятый Верлинов, что секретные бумаги умирают лишь в
разведенном лично тобой огне, причем в хорошо знакомой печи. А он пона-
деялся, что в стальном саркофаге на морском дне дьявольски опасный доку-
мент похоронен вполне надежно... Какой осел!
Дронов чувствовал, как по спине течет пот, и понимал, что не владеет
голосом и лицом.
Если координатную сетку поднимут американцы, вспыхнет небывалый скан-
дал, и ему предъявят обвинение в сокрытии фактов, представляющих угрозу
безопасности государства и Самого. Разжалование, арест, трибунал, десять
лет лагерей... Но если покаяться сейчас, то результат будет тот же са-
мый, только шуму поменьше и десять лет ему вкатят без международного ре-
зонанса... А вдруг американцы ничего не обнаружат? Может, документа во-
обще нет в СПЛ... Нет, признаваться нельзя!
- Еще там четыре трупа, - тяжело ворочая сухим, распухшим языком,
произнес он.
- Один, - невозмутимо произнес Коржов.
- Что? - заторможенно переспросил полковник. Все звуки он слышал глу-
хо, будто в ушах торчали катышки ваты.
- В лодке один труп. Два найдены на поверхности. А четвертый где-то
гуляет.
"Все знает! - мелькнула убийственная мысль. - Да иначе и не пришел бы
лично... Значит, конец. Конец... Конец... Конец..." Словно закольцован-
ная, потертая лента старого магнитофона мучительно, со скрипом продира-
лась сквозь воспаленные мозговые полушария и остановить ее можно было
только одним способом. Пистолет лежал в секретном отделении сейфа, быст-
ро не достать. Но не арестуют же его немедленно, рано или поздно злове-
щий визитер уйдет, и тогда...
Но представить, что последует "тогда", Дронов не мог и еще в большей
степени не мог сделать того, о чем подумал.
- Что в лодке?! - рявкнул Коржов и стукнул кулаком по столу.
Полковник "лопнул". "За признание - меньше наказание", - всплыла из
подкорки давно забытая детская мудрость и тут же более свежая: "Учитывая
осознание членом КПСС имярек своей вины, проявленную самокритичность и
раскаяние, ограничиться..." Одним словом, если деваться некуда, надо
сдаваться на милость победителя.
Со скрипом распрямляя негнущиеся суставы, он выбрался из кресла, де-
ревянно ступая, подошел к сейфу и через несколько секунд положил перед
начальником СБП протокол допроса покойного Данилова с добавлениями, поз-
воляющими не докладывать о нем высокому начальству.
Коржов неторопливо надел очки и принялся внимательно читать, его
простоватое лицо приобрело сосредоточенное выражение, которое постепенно
менялось.
- Что это за херня? - Он раздраженно глянул поверх очков.
- Про "летающие тарелки" и прирученных крысмутантов можете не читать.
А про Кремль и бункер 001 - все правда.
Покаянно глядя в пол, Дронов объяснил суть своей уловки.
- Ну и хитрожопые! - Коржов удивленно покрутил головой, потом снял
очки и долго рассматривал полковника.
- Ладно, - буркнул он наконец и обратился к документам.
Дронов стоял как соляной столб и размышлял, какое значение для его
судьбы может иметь это "ладно". Стоять пришлось долго. Начальник Службы
безопасности Президента изучил протокол, потом просмотрел папку с мате-
риалами служебного расследования неудавшейся попытки ухода Верлинова за
кордон.
- Хитрожопые, - повторил он, закончив чтение. - Врете друг другу по
всей цепочке, снизу доверху. И самый верх норовите обмануть. Как бы са-
мим себя не перехитрить!
Дронов молчал, машинально приняв положение "смирно". Действовал он
интуитивно и, демонстрируя полную покорность, надеялся на снисхождение.
Так проигравший в схватке волк демонстративно подставляет горло победи-
телю, и тот сразу же отходит в сторону. Правда, среди людей подобные
сантименты не в ходу, и подставленное горло, как правило, перекусывают.
Но сейчас полковник чувствовал, что Коржов не настроен учинять над ним
расправу.
- Так где план?
- Здесь его нет. Скорее всего Верлинов взял с собой. Капитан-лейте-
нант Чижик утверждает, что и экипаж, и Верлинов погибли в лодке - малют-
ке". Значит, документ в лодке.
- Врет он, твой Чижик, - устало проговорил Коржов. - И ты заврался.
Что теперь с тобой делать?
Дронов возликовал. Когда собираются расправиться, таких вопросов не
задают.
- Верной службой искуплю вину, товарищ генерал-майор!
Начальник СБП усмехнулся.
- Ты же вроде мне не подчиняешься...
- Безопасность Президента - дело государственной важности. В этом
вопросе все должны вам подчиняться!
- Хитрожопый, - в третий раз повторил Коржов, но уже с другой интона-
цией, так что далеко не хвалебное слово прозвучало как-то по-доброму. -
Ну ладно...
Дронов перевел дух.
- Значит, слушай сюда. - Коржов аккуратно сложил очки, спрятал в фут-
ляр, а футляр положил в боковой карман. - Направишь туда группу подвод-
ников. Специалисты высшего класса имеются?
- Так точно! Найдем!
- Они должны успеть раньше американцев. Пусть обшарят лодку и заберут
все бумаги. Никому не докладывай. Я согласую вопрос с Президентом и ко-
манды буду отдавать тебе от его имени. Со Степашкиным держись независи-
мо, как этот... Верлинов. Никаких подразделений не сокращай и в другие
службы не передавай. По всем вопросам - ко мне. Ясно?
- Так точно!
- Тогда работай.
Коржов встал, но вместо того чтобы направиться к двери, подошел
вплотную к хозяину кабинета.
- И запомни: не врать мне, иначе в порошок сотру. Дешевыми приемчика-
ми вроде строевой стойки, преданного взгляда и рявканья по уставу меня
не проймешь. Преданность на деле - вот что от тебя требуется. Ты меня
понял?
Из Дронова будто выпустили воздух.
- Понял, товарищ генерал-майор, - тихо ответил он.
Глубина тридцать семь метров, видимость три, ледяной холод зимнего
моря пробирается сквозь "сухой" гидрокостюм и два слоя шерстяного белья,
сковывает тело и замораживает волю. Хочется послать все к чертовой мате-
ри, подняться на поверхность и нырнуть в сухой стоградусный жар восста-
навливающей сауны, отогреться, отмякнуть, выпить стакан водки... У аме-
риканцев, англичан, да у всех - костюмы оборудованы электроподогревом,
наверняка они больше способствуют настрою на выполнение боевой задачи...
Инструктор отряда боевых пловцов лейтенант Еремеев чуть пошевелил
ластами, меняя угол наклона тела. Дыхательная смесь охладилась, и каждый
вдох обжигал горло. У нас тоже есть хорошее снаряжение. Когда-то ему
приходилось работать в Арктике, под восьмиметровым панцирем пакового
льда, но тогда был и электроподогрев, и регулятор температуры смеси, и
бесшумный электрический скутер. Потому что прикрепить маленькую коробоч-
ку к исполинскому корпусу американской АЛЛ "Огайо" считалось более важ-
ной задачей, чем обучить молодых пловцов подводной стрельбе. Но раз вы-
сококачественная амуниция в принципе есть, почему нельзя обеспечить ею и
тех, кто выполняет будничные задачи повседневной службы? Этого Еремеев
понять никак не мог, задавал вопросы на политзанятиях, снискав репутацию
баламута и демагога, но внятного ответа не получил.
В мутном холодном мареве что-то блеснуло, лейтенант вскинул двадцати-
шестизарядный подводный автомат, уравняв инерцию коротким гребком ласт и
сохранив прежнее положение тела. Новичкам это, как правило, не удается,
поэтому двенадцатисантиметровые пули-стрелы калибром 5,66 мм могут поле-
теть в любом направлении. Как бы кто-то из молодых не попал вместо мише-
ни в живое тело. Меры безопасности приняты: пространство разбито на сек-
тора и уровни, в каждом - только один стрелок, со всеми проведен подроб-
ный инструктаж, ведение огня очередями запрещено. Но... Под водой всякое
случается. Перевести дух можно будет, лишь когда стрельбы закончатся и
участники невредимыми поднимутся на поверхность.
Еще один проблеск, еще... Это цели. Дистанция шесть-восемь метров. На
