завалил кустами вход в лагерь, разжег три костра, расположив их
треугольником, сытно поужинал и уснул крепким сном, который был прерван на
рассвете самым неожидаяным и самым приятным образом.
Ранним утром чья-то рука легла мне на плечо. Я вскочил, весь дрожа,
схватился за винтовку и вдруг радостно вскрикнул, узнав лорда Джона,
склонившегося ко мне в сером рассветном сумраке.
Да, это был он, но какая перемена произошла в нем! Последний раз я
видел лорда Джона спокойным, сдержанным, в чистом белом костюме. Сейчас он
стоял передо мной бледный, глаза его дико блуждали по сторонам, грудь
тяжело вздымалась, как после долгого и стремительного бега, голова была не
покрыта, худое лицо исцарапано и все в крови, костюм порван в клочья. Я
смотрел на него, пораженный этим зрелищем, но он не дал мне даже открыть
рта и принялся подбирать раскиданные по поляне вещи, бросая мне короткие,
отрывистые фразы:
- Скорее, юноша, скорей! Дорога каждая минута. Возьмите винтовки -
обе. Остальные у меня. Как можно больше патронов. Набейте ими карманы.
Теперь - провизия. Шести банок хватит. Вот так. Ни о чем не спрашивайте,
не рассуждайте. Ну, бежим, не то будет поздно.
Еще не проснувшись как следует, не соображая, что все это значит, я
помчался по лесу за лордом Джоном с двумя винтовками под мышкой и с шестью
консервными банками в руках. Он выбирал самые густые, с трудом проходимые
заросли и, наконец, вывел меня к высоким кустам. Мы кинулись туда, не
обращая внимания на колючки. Лорд Джон упал ничком на землю и потянул меня
за собой.
- Ну вот! - еле выговорил он. - Теперь, кажется, мы в безопасности.
Они нагрянут на лагерь, это как пить дать, и просчитаются.
- Что случилось? - спросил я, отдышавшись. - Где оба профессора? И
кто на них охотится?
- Человекообезьяны! - громким шепотом сказал лорд Джон. - Господи
боже, что это за чудовища! Говорите тише. У них тонкий слух, зрение тоже,
зато обоняние никуда не годится, насколько я мог заметить. По следам они
до нас не доберутся. Где вы пропадали, юноша? Вам повезло, благодарите
свою судьбу, что не попали в эту переделку.
Я шепотом поведал ему о своих приключениях.
- Да, плохи наши дела! - сказал лорд Джон, услыхав о динозавре и
западне. - Здесь вам не курорт. Но все же полное представление о прелестях
здешних мест я получил в ту минуту, когда на нас напали эти дьяволы. Мне
однажды пришлось побывать в лапах у людоедов-папуасов, но они конфетки по
сравнению с этими монстрами.
- Расскажите, как все было, - попросил я.
- Это случилось на рассвете. Наши ученые друзья только продрали глаза
и даже не успели сцепиться. И вдруг откуда ни возьмись - обезьяны. Просто
посыпались на нас, как яблоки с яблони. Они, наверно, еще затемно облепили
высокое дерево, на которое вы лазали. Одной я тут же всадил пулю в брюхо,
однако тем дело и кончилось - нас мигом уложили на обе лопатки. Я называю
этих дьяволов обезьянами, но они размахивали палками, швыряли в нас
камнями, тараторили между собой на своем языке и в довершение всего
связали нам руки лианами. Это человекообезьяны, и по развитию они стоят
выше всех зверей, которых мне приходилось встречать во время своих
странствований, а я, слава богу, много шатался по белу свету. Как
говорится, .недостающее звено.. Ну, недостает, и черт с ним, обошлись бы и
без него! А дальше дело было так. Они подхватили своего раненого сородича,
из которого кровь хлестала, как из прирезанной свиньи, и унесли его
куда-то, а потом уселись около нас кружком. Морды свирепые, того и гляди
растерзают. Ростом они, пожалуй, с человека, но немного шире, коренастее.
Сидят и смотрят, смотрят на нас... Брови рыжие, нависшие, глаза какие-то
странные, будто из мутного стекла. Уж на что Челленджер не трус, а ему
тоже стало не по себе. Как вскочит да как закричит: "Приканчивайте нас,
нечего тянуть!. У него, верно, от всего этого в голове помутилось - уж
очень он буйствовал. Пожалуй, будь на месте обезьян его заклятые враги
репортеры, им и то меньше бы досталось.
- Ну, а обезьяны что?
Я с жадностью вслушивался в шепот лорда Джона, который рассказывал
мне об этих поразительных происшествиях, а сам внимательно поглядывал по
сторонам, не отнимая руки от винтовки со взведенным курком.
- Я уже думал: ну, конец нам! Но ничуть не бывало. Обезьяны
затараторили, закричали. Потом одна подошла к Челленджеру и стала рядом с
ним. Вы сейчас рассмеетесь, юноша, но до чего же они были похожи - как
близкие родственники! Я бы сам не поверил, да глаза не лгут. Эта старая
человекообезьяна, по-видимому, вожак племени, оказалась точной копией
Челленджера, только что масть другая - рыжая. А все прочие очаровательные
приметы нашего друга были налицо, правда, несколько утрированные.
Квадратный торс, широкие плечи, грудь колесом, полное отсутствие шеи,
длинная рыжая борода, мохнатые брови и такой же заносчивый вид - пойдите,
мол, вы все к черту! Словом, полное сходство. Когда эта обезьяна стала
рядом с Челленджером и положила ему лапу на плечо, эффект получился
потрясающий. Саммерли, настроенный несколько истерически, хохотал до слез,
глядя на них. Обезьяны сначала тоже смеялись, если такое кудахтанье можно
назвать смехом, а потом схватили нас и поволокли в лес. Винтовки и другие
вещи они не тронули, видно, побоялись, а вот провизию, вынутую из ящиков,
всю забрали с собой. Дорогой нам с Саммерли здорово досталось -
полюбуйтесь на мою физиономию и на эти лохмотья. Они тащили нас сквозь
заросли, не разбирая пути, а им самим хоть бы что - у них шкура дубленая.
Зато Челленджер нисколько не пострадал. Четыре обезьяны подняли его на
плечи и понесли, как римского триумфатора. Тсс! Что это?
Откуда-то издали до нас донеслось странное потрескивание,
напоминающее мелкую дробь кастаньет.
- Это они! - шепнул мой товарищ, закладывая патроны во вторую
двустволку .экспресс.. - Заряжайте обе винтовки, юноша, живьем мы не
сдадимся, об этом не мечтайте. Слышите, как верещат?.. Значит, чем-то
взбудоражены. А доберутся до нас - и еще не так взволнуются. Помните
"Последнюю атаку.? "Сжимая винтовки в ослабших руках, средь мертвых на
поле боя.... Это детские игрушки по сравнению с тем, что предстоит нам.
- Они где-то очень далеко.
- Эта банда до нас не доберется, но у них, наверно, по всему лесу
рыщут разведчики. Ну, ладно, вернемся к моему скорбному повествованию. Так
вот, эти дьяволы притащили нас в большую рощу у самого обрыва. У них там
настоящий город на деревьях - до тысячи хижин из ветвей и листьев. Это в
трех-четырех милях отсюда. Мерзкие твари! Мне кажется, я после них никогда
не отмоюсь. Они меня всего перещупали своими грязными лапами. В городе нас
связали уже по рукам и ногам, и я попался такому ловкачу, которому только
бы морские узлы вязать, - что твой боцман. Так вот, свяэали нас и положили
под деревом, а на страже поставили здоровенную обезьянищу с дубинкой. Я
все говорю .нас. да .нас., но это относится только ко мне и к Саммерли.
Что же касается Челленджера, то он сидел на дереве, ел какие-то фрукты и
наслаждался жизнью. Впрочем, нам от него тоже кое-что перепало, а главное
- он ухитрился расслабить наши путы. Вы, наверно, не удержались бы от
смеха, глядя, как профессор восседает на дереве чуть не в обнимку со своим
близнецом и распевает густым басом: "О звонкий колокол!." Музыка, видите
ли, настраивала обезьян на миролюбивый лад. Да, вы бы рассмеялись, а нам
было не до смеху. Челленджеру разрешалось делать все что угодно,
разумеется, в известных пределах, но для нас режим был установлен куда
строже. Единственное, чем мы все утешались, - это мыслью, что вы на
свободе и сбережете все наши записи и материалы.
А теперь, милый юноша, слушайте и удивляйтесь. Вы утверждаете, что,
судя по некоторым признакам - костры, ловушки и тому подобное, - на плато
существуют люди. А мы этих людей видели. И надо сказать, что бедняги
являют собой весьма печальное зрелище. Жалкий, запуганный народец! Да это
и не удивительно. По-видимому, людское племя занимает ту часть плато, где
пещеры, а обезьянье - другую, и между обоими племенами идет борьба не на
жизнь, а на смерть. Вот так здесь обстоят дела, если мне удалось правильно
в них разобраться.
Вчера человекообезьяны захватили в плен двенадцать туземцев и
приволокли их к себе в город. Это сопровождалось такими криками и
верещанием, что я просто ушам своим не верил. Туземцы - краснокожие,
совсем низкорослые. Дорогой это зверье так их отделало когтями и зубами,
что они еле передвигали ноги. Двоих тут же прикончили, причем у одного
чуть не оторвали руку. В общем, зрелище было омерзительное. Эти несчастные
держались молодцами, даже не пикнули, а мы просто не могли смотреть на
них. Саммерли упал в обморок. Челленджер и тот еле выдержал... Ну,
кажется, ушли.
Мы долго прислушивались к глубокой тишине леса, но ее ничто не
нарушало, кроме щебетания птиц. Лорд Джон снова вернулся к своему
рассказу:
- Вам здорово повезло, юноша! Обезьяны так увлеклись индейцами, что о
нас перестали и думать. Но не будь этого, второе нападение на лагерь было
бы неминуемо. Вы оказались совершенно правы: они все время наблюдали за
нами с дерева и прекрасно поняли, что одного человека не хватает. Но потом
им стало уже не до нас. Вот почему своим пробуждением вы обязаны мне, а не
стае обезьян. Бог мой, что нам пришлось испытать потом! Это какой-то
кошмар! Вы помните бамбуковые заросли, где мы нашли скелет американца? Так
вот, они приходятся как раз под обезьяньим городом, и обезьяны сбрасывают
туда своих пленников. Я уверен, что там горы этих скелетов, надо только
поискать как следует. Над обрывом у них расчищен настоящий плац для
подобных церемоний. Несчастных пленников заставляют прыгать в пропасть
поодиночке, и весь интерес заключается в том, разобьются ли они в лепешку
или напорются на острый бамбук. Все обезьянье племя выстроилось над
обрывом, и нас тоже потащили полюбоваться на это зрелище. Первые четверо
индейцев прыгнули вниз, и бамбук прошел сквозь их тела, как вязальные
спицы сквозь масло. Я теперь не удивляюсь, вспоминая скелет бедного янки.
Да, зрелище страшное... Но вместе с тем захватывающее. Мы, как
зачарованные, смотрели на эти прыжки, хотя каждый из нас думал: "Сейчас
настанет моя очередь..
Однако до этого не дошло. Шестерых индейцев приберегли на сегодня, но
бенефициантами в этом спектакле, вероятно, были бы мы - Саммерли и я.
Челленджер, по-видимому, вывернется. Понять обезьян не так уж трудно,
потому что они изЦясняются главным образом знаками. И вот, следя за их
переговорами, я решил: пора действовать. Кое-какие планы у меня были. Но
приходилось полагаться только на свои силы - от Саммерли толку никакого.
Челленджер немногим лучше. Им удалось сойтись вместе на каких-нибудь
несколько минут, и они тут же затеяли яростный спор по поводу научной
классификации этих рыжих дьяволов, которые держали нас в своей власти.
Один утверждал, что это яванские дриопитеки, другой называл их
питекантропами. Просто рехнулись оба! Но у меня было совсем иное на уме.
Прежде всего я обратил внимание, что по ровной местности эти твари бегают
хуже человека, так как ноги у них короткие, кривые, а туловище грузное.
Челленджер, и тот дал бы фору самому лучшему их бегуну, а мы с вами
настоящие чемпионы против них. Затем еще одно немаловажное наблюдение: они
понятия не имеют об огнестрельном оружии. По-моему, им было даже невдомек,
