диалога. Сначала женский голос ласково произнес:
- Йо-о!
- Что, Джанет?
- Ты не боишься, что твой молчальник донесет на тебя? Ты сегодня
такое за ужином говорил...
- Ай, глупости! Сколько раз тебе говорить, я знаю, что делаю. А твое
дело помалкивать.
- Я знаю, почему ты его не боишься.
- Да ну!
- Это тот самый монах, которого ты должен был убить. Ты перешел к
белым?
- Отстань, Джанет.
- Не притворяйся, ты забыл, кто был связной между Жрицей и твоими
паршивыми посыльными? Я же знаю его описание слово в слово! Это он. Ты
предал Орден.
- Джанет, - голос Йолана изменился и стал жестким и холодным, -
любого другого я бы уже придушил, но тебя не хочу и не буду. Да, это так,
ну и что? Ты будешь молчать.
- Да, я буду молчать, но за это...
- Ты испытываешь мое терпение. Ты просто будешь молчать, а не то...
- Что, а не то?
- Я не хочу тебя убивать, но управу найду. Например, позову сейчас
этого монаха, и он обвенчает нас прямо в постели. Нужно объяснять, что это
для тебя значит?
- Ты готов на мне жениться???!!! Йо-о, но тогда ты точно согласишься
на мою цену.
- Ну?
- Я прочту заклинание, приворотное, чтоб ты никогда не бросил меня. И
тогда я буду молчать.
- Всего-то, - рассмеялся Йолан, и голос его снова стал веселым и
ласковым - Ну, это я бы тебе и так разрешил, валяй, читай, а я пока
займусь делом...
- А ведь твой монах за стенкой, небось все слышит...
- Ничего, пусть завидует. Может поумнеет...
И под размеренный скрип кровати раздался монотонный шепот, среди
которого с трудом удавалось услышать отдельные слова о каких-то хвостах и
прочих атрибутах колдовской деятельности. Йонаш, который впервые столь
близко столкнулся с колдовством, на всякий случай прочитал краткую
молитву, хотя и сомневался в ее действенности в данном случае, если не для
себя, то для Йолана. Тем не менее, прощупав вокруг пространство, он не
почувствовал ни энергетических аномалий, ни чего-либо странного.
"Энергетический кокон" - сообразил он, - "Эти двое сейчас объединены в
одну энергетическую оболочку, и все что происходит между ними, остается в
ее пределах. А значит, заклинание скорее всего подействует. Как он
неосторожен!" Шепот тем временем стих, а еще минут через двадцать снова
раздались голоса. И опять начал женский:
- Йо-о!
- Ну?
- А почему ты так быстро согласился?
- Это долго рассказывать, Джанет.
- Все равно, расскажи.
- Понимаешь, эти илиниты мне очень многое рассказали.
- И ты им поверил?
- Я похож на доверчивого дурака? Нет, Джанет, они сказали правду. Не
будь я мастер, если бы не смог распознать правду от лжи в тайном знании.
- И из-за этого ты и перешел к ним?
- Нет, девочка, просто магистр и компания меня здорово подставили. А
я этого не люблю. Так что у меня теперь с ними свои счеты. В общем, еще
посмотрим, кто магистром будет...
- Как же ты им станешь, если к белым ушел?
- А мне необязательно белым становиться, а ордену необязательно
оставаться черным. Будет орден такой, серый... Самый раз по мне.
- Ну, мне нравится ход твоих мыслей, - женский голос стал вкрадчивым
и игривым, и тут же в нем прозвучала тревога - Но береги себя, ты мне
нужен.
- Я и сам себе нужен, знаешь ли. Так что не волнуйся.
- Так чем же эти илиниты повлияли на твое согласие быть со мной?
- Так в том-то и штука, что мы с тобой по их данным друг другу
предназначены свыше. От Света, между прочим.
- Ты всерьез?
- Вполне. Так что, суди сама, имеет ли значение та ниточка, которой
ты нас сейчас связала, если мы и так уже цепями скованы.
- Тебе ж вроде раньше плевать было на все предначертания...
- Только на те, которые мне не нравятся. А это мне очень даже
нравится, так что давай-ка...
Опять заскрипела кровать, и продолжения разговора Йонаш уже не
услышал, крепко заснув до утра.
Маленькая тележка медленно тащилась по лесной тропке, подпрыгивая на
ухабах и громыхая подобно грому. Маленький лысый человек отчаянно ругался,
понукая пегого жеребца, запряженного в утлую повозку. Конь отнюдь не
соответствовал экипажу. Еще больше разнились спутники.
Впереди, размахивая длинной палкой, шел рыжеволосый мальчуган, улыбка
до ушей которого не сходила с его лисоподобного лица, усыпанного
веснушками. Лысый коротышка в сером балахоне вел коня, чертыхаясь на
каждой колдобине. На повозке лежали двое: один - щуплый юноша в потертой
куртке и штанах, второй - огромный светловолосый богатырь в богато
украшенных доспехах рыцаря. Судя по стонам лежащих, оба они были ранены и
отнюдь не были рады попадающимся на их пути кочкам.
- Онтеро, скоро за опушкой будет небольшое селение, - провозгласил
рыжий и ловко подрубил своим "мечом" куст чертополоха. - Там есть таверна
старого Экси, может заскочим? Там славно готовят, сам Лесли там иногда
кормил свое отродье... Возьмем денег в кошельке у этого, - паренек кивнул
в сторону скрежещущего зубами рыцаря. - Ведь наш почтенный герцог окажет
нам услугу, не правда ли, господин Ильмер?
- Заткнись, щенок! - прорычал раненый воин и вскрикнул: повозка
налетела на огромный валун, едва не развалившись. Второй раненый застонал.
- Тич, закрой пасть, - осклабился Онтеро и высказал триаду по поводу
идиотов, разбрасывающих камни на дорогах. - Никаких таверн и селений.
Доберемся до Ульсора, никуда не заходя. Чем меньше нас видят, тем лучше...
Тьфу! Сволочная скотина! Чтоб твоей селезенкой пообедали триста тысяч
голодных волков!
Конь, словно почуяв неладное, остановился и зафыркал.
Тотчас из-за поворота показалась группа всадников. По нестерпимому
блеску доспехов и смотрящим в небо длинным пикам, спутники догадались, что
навстречу им движется отряд королевских гвардейцев. Ничего хорошего в этой
встрече не предвещалось.
Онтеро крепко выругался сквозь плотно сжатые зубы и, пятясь,
подобрался вплотную к приподнимающемуся на локтях Ильмеру.
- Дектен Аэ Энес! - тихо произнес он и положил шершавую ладонь на лоб
хорнкарца. Глаза герцога закрылись, он тяжело повалился на повозку и
забылся крепким сном. Лысый чародей провел рукой по лбу. Силы Онтеро были
на исходе.
Тем временем всадники приблизились и угрожающе направили копья в
сторону повозки. Онтеро предусмотрительно закрыл спящего Ильмера рогожей.
- Кто такие, куда направляетесь и что везете? - грубо спросил один из
воинов, по всей видимости, предводитель отряда.
- Доброго дня, почтеннейшие! - заискивающе улыбаясь, произнес Онтеро,
медленно подходя к отряду и мягко отстраняя копья. И тени не осталось на
лице старого мошенника, словно кто-то совершенно другой мгновения назад
был мрачен и страшно ругался. - Мы - бедные паломники, сами-то из Тармира,
а были мы в Гирлине, в знаменитых Храмах Стейла. Да вот восвояси
возвертаемся. Насмотрелись мы много, людей повидали, диковин всяких. Взять
хотя бы... Э...
- Ты мне зубы не заговаривай, деревенщина! - рявкнул командир отряда.
- Знаешь нынешние законы? Бродяжничать в Леогонии строго запрещено. Есть
разрешение на паломничество - проваливай, нет - разберутся в Джемпире.
- Как же, как же. Слыхивали... - хитро улыбнулся Онтеро, доставая из
бокового кармана сложенный вдвое лист бумаги. - Вот, прими бумагу. Мож
поймешь чего - мы тута неграмотные, нам дали документ, а мы и рады.
Чародей подскочил к коню предводителя отряда и протянул ему бумагу.
Тот недоверчиво покосился на Онтеро и нехотя развернул лист. Некоторое
время он с презрительной ухмылкой рассматривал протянутый колдуном
пергамент. А затем его глаза округлились, рот открылся от безмерного
удивления. Воин быстро отдал бумагу улыбающемуся Онтеро, кивнул головой,
только после чего закрыл рот.
- Прошу прощения, виноват. Э... Риктиц, чего уставился? Отводи отряд
в сторону, пусть господа едут куда хотели... Еще раз извините, сударь.
- Да будет, я ж понимаю, - еще больше разулыбался Онтеро. - Служба -
она есть служба. Тут уж ничего не поделаешь. Ну ладно, нам пора.
Счастливо, служивый!
Конники свернули в сторону, подняв пики. Повозка прогромыхала мимо
них и исчезла за поворотом. Когда спутники миновали небольшой пролесок,
Дастин и Тич накинулись с вопросами на загадочно ухмыляющегося колдуна.
- Хорошо. Так и быть, отвечу. Дастин, прочти эту бумагу.
Онтеро вложил в руки юноше пергамент, и Дастин начал читать:
"Сей документ предоставляет право на въезд и выезд из Леогонии
господину, владеющему данной бумагой, в любое время и с любым количеством
провожатых, которое он изволит пожелать. Советник Его величества Короля
Леогонии Акрата III Грен Биллеркс"
Внизу стояла замысловатая гербовая печать королевства: алый лев с
мечом в одной руке и с кубком в другой, восседающий на золотом троне.
- Откуда у тебя ЭТО, Онтеро? - удивленно спросил Тич.
- Эх, не хотел я вам говорить, ну да ладно. Это ведь еще когда мы в
хижине у Тича были, я решил, что герцог наш разлюбезный не за просто так с
нами путешествовать будет. Ну вот и позаимствовал у него сию бумагу. Наше
счастье, что там не стояло его имени... А теперь, когда я проверил свою
идею, мы можем спокойно ехать по обычным дорогам. Лишь бы Ильмер до
Ульсора не проснулся... Эгей, Тич, где ты говорил там забегаловка?
Таверна старого Экси была по всей видимости единственным заведением
подобного рода на всю округу. Здесь собирались самые отъявленные негодяи:
бродяги, лесные бандиты, беглые каторжники, шлюхи, просто мошенники. И
все, же, тем не менее, судя по аппетитным запахам, разносившимся далеко от
заведения, ужин здесь готовили неплохо. Оставалось лишь питать надежду,
что тебя не ограбят или не ввяжут в обычные для сего местечка драки.
Тич принюхался и замурлыкал. Аромат готовящегося жаркого будоражил
сознания изголодавшихся спутников, заставляя на время забыть про груз
проблем, навалившихся на них. Дастин причмокнул языком, Онтеро облизался.
Вкусно пахнущая пища предательски манила, все помыслы об осторожности были
напрочь забыты.
Однако повозка въехала в селение без особых приключения. Казалось,
никому совершенно нет дела до странных путешественников, лишь только
убогий нищий протянул грязную сморщенную руку, прося подаяния, когда
друзья остановили коня у порога таверны. Даже не привязав коня и напрочь
забыв о спящем под рогожей Ильмере, Тич и Онтеро подхватили еще пока
слабого Дастина под руки и стремглав направились к дверям заведения Экси.
Запахи не обманули странников: тут и там в задымленном зале, едва
освещаемом подвешенными к самому потолку факелами, сидели разномастные
пройдохи, жулики, воры и прочие подозрительные типы, вовсю уплетали
сочащееся жиром жаркое и запивали его пенистым элем.
У всех троих при виде этого зрелища заурчало в животе.
- Онтеро, у нас же нет денег, - прошептал Тич, с опаской оглядывая
огромные дубовые столы, заваленные яствами.
- Да знаю, - сглотнул Онтеро, потирая лысину. - Делать нечего. У
Ильмера денег нет, я проверил. Можно было бы продать коня, но тут нас как
пить дать облапошат, да еще и покалечить ненароком могут, мол, чужаки, и
весь сказ. Дастин, вот что. Я покажу пару фокусов, а ты спой чего-нибудь.
Глядишь и заработаем на кусок хлеба.
- Я попробую, Онтеро, - проговорил юный бард, с сомнением уставившись
на огромного бородатого толстяка, с остервенением обгладывающего жирную
баранью кость.
Колдун подошел к тощему высокому человеку с жиденькой бороденкой и
бельмом на глазу, переговорил с ним на ухо о чем-то и вернулся к друзьям.
