ченная американским войскам на линии фронта. Вначале слышно, как безза-
ботно насвистывающий солдат садится в свой джип, включает зажигание, и
вдруг - оглушительный взрыв и звуки сирен. Эпизод заканчивается предуп-
реждением: оПрежде чем ехать, проверь! В машине могут быть мины-ловуш-
кип.
С проблемой такого рода никто из нас, мирных граждан, не знаком. Мы
заходим в гараж, садимся в машину, включаем зажигание и не держим в го-
лове даже мысли о минах-ловушках. Но вот человек попадает в такие усло-
вия, где сама его жизнь зависит от того, насколько он усвоит непривычный
образ мыслей я манеру поведения.
В результате такого испытания в психике человека происходят глубокие
изменения. Это бывает с каждым, кто попадает в экстремальную ситуацию:
травмирующие обстоятельства по природе таковы, что от их воздействия не
удается уберечься практически никому.
Предупреждения о минах-ловушках дают представление о том, какого рода
образ мыслей и способ поведения считались нормальными во Вьетнаме и дру-
гих районах боевых действий. Людей, проявлявших в быту крайнюю осторож-
ность и осмотрительность, могут считать опараноикамип, или указывать им,
что их опасения неразумны, но если смотреть на их поведение, помня о ми-
нах-ловушках, станет ясно, что граница между оразумнымип и онеразумнымип
опасениями при разном жизненном опыте воспринимается неоднозначно.
Человеку, который всю жизнь водит машину от собственного гаража до
автостоянки своего офиса, и в голову не придет регулярно проверять, нет
ли в машине мин-ловушек. Такая осторожность покажется чрезмерной, он
убежден, что мин-ловушек не бывает, во всяком случае он ни разу с ними
не сталкивался. А вот человеку, который своими глазами видел, как из-за
этих хитроумных приспособлений его товарищи погибали и получали увечья,
не так-то просто поверить, что мин-ловушек не бывает и бояться их нера-
зумно: он-то в своей я сталкивался с ними, и не раз. Для него естествен-
но проявлять повышенную бдительность, порой приводящую в недоумение ок-
ружающих.
Когда мы помним об этом, нам легче понять, как опасно судить о дру-
гих, опираясь только на свой опыт. То, что с одной точки зрения кажется
неразумным страхом, с другой представляется обоснованной осторожностью.
Я не хочу сказать, что для бывшего военного совершенно нормально че-
рез 20 лет после войны бдительно искать в машине мины-ловушки. Такое по-
ведение с полным правом можно назвать неуравновешенным, а страх - нео-
боснованным. Но методы преодоления этого страха, если мы установили, что
он действительно чрезмерный и неразумный, будут различными, в зависимос-
ти от того, стремимся мы только к осоциальной адаптациип, или к исцеле-
нию.
Если вы часто проявляете излишнюю бдительность и считаете, что вам
следует изменить свое поведение в соответствии с социальной нормой, вы
сосредоточитесь на том, чтобы перестать осторожничать и вести себя в
точности как ваш, онормальныйп сосед, который убежден, что мин-ловушек
не бывает. Но, стараясь быть на него похожим, вы, по всей вероятности,
потерпите неудачу, поскольку знаете много такого, о чем и не подозревает
ваш сосед. Вы будете злиться, в очередной раз поймав себя на излишней
бдительности, и придете к выводу, что вам не удается стать онормальнымп.
Если же в борьбе с излишней бдительностью вы примете целительный под-
ход, то ход ваших мыслей будет совершенно иным. Вместо того, чтобы ста-
раться обыть как всеп, вы сначала вспомните, что когда-то повышенная
бдительность имела для вас жизненно важное значение, и теперь всякая
стрессовая ситуация подталкивает вас именно к такому способу поведения.
Напоминая себе, что такая реакция для вас совершенно естественна, вы
как бы даете себе разрешение всякий раз сознательно отмечать ее появле-
ние: оопять у меня это нехорошее ощущение...)п И только вы научитесь
вовремя распознавать стрессовую реакцию, вам останется только задать се-
бе вопрос, оправдан ли страх в данной ситуации?
При таком подходе вы не стараетесь быть похожим на кого-то другого.
Вы остаетесь самим собой, со всеми знаниями и навыками, которых у вас не
отнять. Вы учитесь контролировать свои автоматические реакции, чтобы они
работали на вас. Вы сможете различать реакцию на стресс: ситуацию, когда
вам ничто не угрожает и требуется только расслабиться и отдохнуть, и ре-
альную опасность, когда повышенная бдительность вполне оправдана и необ-
ходима. Развивайте в себе это умение, и вам станет легче жить и оста-
ваться таким, как есть. Всего того, чему вы научились в экстремальной
ситуации и что вам может еще когда-нибудь пригодиться, забывать не нуж-
но: для истинного выздоровления вовсе не требуется перечеркивать часть
своей жизни ради соответствия чьим-то меркам.
Самое, важное, что следует знать о посттравматическом стрессе: даже
после долгих лет смятения, страха и депрессии, можно вновь обрести жиз-
ненное равновесие, если поставить перед собой такую цель и настойчиво
идти к ней. Это доказано на примере многих людей, переживших травму и
долго страдавших от посттравматических болезненных явлений. Научившись
распознавать последствия пережитых экстремальных обстоятельств, люди по-
нимают, что они вполне нормальны, что болезненные явления - естественный
результат тяжелых событий в прошлом. Такое понимание приводит к внутрен-
нему принятию того, что произошло в жизни, и к примирению с самим собой.
Исцеление именно и состоит в том, чтобы примириться с самим собой,
увидеть себя таким, как есть на самом деле и, внося изменения в свою
жизнь, действовать не вопреки своей индивидуальности, а в союзе с ней.
Это и есть истинная задача исцеления. Как только вы искренне спросите:
оГде найти смысл всего того, что произошло в моей жизни?)п- считайте,
первый шаг к исцелению сделан. Изменить прошлое мы не в силах: его не
сделаешь более прекрасным или хотя бы менее безобразным, но наши тепе-
решние чувства, наши представления о себе, о прошлом, о том, какой смысл
заложен в нем, - могут стать другими.
Исцеление - это открытие новых возможностей и перспектив, овладение
искусством жить так, чтобы в душе царил покой. Мне посчастливилось наб-
людать этот процесс перемен во многих людях.
Главный недостаток осоциальной адаптациип состоит в том, что такая
направленность уводит людей от каких бы то ни было перемен.
Ведь при таком подходе вы не станете задавать себе вопрос: "Чего мне
не хватает, чтобы чувствовать себя хорошо и радоваться жизни?" Не стане-
те выяснять, что же мешает вашему счастью. Вместо этого вы будете вынуж-
дены ставить вопрос иначе: оЧего мне не хватает, чтобы быть как все?п.
Поиск ответа на него вряд ли приведет к пониманию своего внутреннего
состояния или подскажет пути перемен, скорее всего он переключит ваше
внимание на внешнюю сторону поведения и на его о ненормальностьп.
Вдумайтесь, к примеру, в весьма распространенные замечания: "ты слиш-
ком много пьешьп, оты злишься из-за любого пустякап, оты ни с кем не бы-
ваешь откровененп. В каждом - отражено наблюдение, что у человека нару-
шено внутреннее равновесие; каждое указывает на отклонение в поведении
(оС тобой что-то не в порядкеп) ,- но все эти замечания уводят от вопро-
са: чему служат данные отклонения, какой внутренней потребностью они
вызваны?
Процесс исцеления, кроме всего прочего, конечно, предполагает измене-
ние поведения. С другой стороны, если истинная причина отклонений связа-
на с прошлыми переживаниями и в основе нездоровых поступков лежит под-
сознательная потребность заглушить душевную боль, тогда само по себе из-
менение поведения не принесет желаемого результата. Согласно же установ-
кам осоциальной адаптациип, путь к здоровью лежит только лишь в отказе
от неправильных поступков, а следовательно, и главная цель лечения - по-
мочь человеку вести себя иначе.
Трудность состоит в том, что нездоровые привычки (например, злоупот-
ребление алкоголем) человек приобретает, когда стремится скрыть что-то
другое, сильно беспокоящее его. Я называю это "рефлексом подавленияп,
его часто можно наблюдать в поведении людей, переживших травму. Рефлекс
подавления загоняет неприятные чувства вглубь - туда, где их эмоцио-
нальное воздействие ощущается с меньшей интенсивностью. Это, как прави-
ло, сопровождается постоянным напряжением мышц тела. И по мере того, как
человек привыкает подавлять в себе отрицательные чувства (гнев, нена-
висть, ревность, ярость, подозрительность), он одновременно теряет спо-
собность испытывать положительные эмоции (любовь, доброту, дружелюбие,
доверие). А ведь именно положительные чувства - к себе, к окружающим, к
жизни - дают человеку желание и силы изменить что-то в себе и в обстоя-
тельствах своей жизни.
Когда поставленная цель - это социальная адаптация, внимание не сос-
редоточено на планировании того, как достичь пункта назначения; вы почти
не задумываетесь, где вам довелось побывать. Вот почему все двадцать с
чем-то лет, в государственных медицинских центрах для ветеранов методы
первичного лечения не предусматривают обсуждения военных событий и свя-
занных с ними сновидений. Вместо этого лечение построено на принципе
обудь здесь и сейчасп (выражение одного из ветеранов), а основная уста-
новка состоит в том, забыть прошлое (поскольку, дескать, изменить его мы
не в силах).
Бесплодность идеи осоциальной адаптациип - почему я и называю ее ми-
фом - объясняется тем, что она полностью игнорирует важный факт: для
многих ветеранов прошедшая война до сих пор присутствует в их жизни.
Связанные с войной переживания и воспоминания для них реальны здесь и
сейчас. А значит, чтобы выполнить рекомендацию обудь здесь и сейчасп, им
необходимо вспомнить то, что было раньше.
Нужно сделать оговорку: без конца размышлять о прошлых страданиях и
невзгодах не особенно полезно, а может быть, даже и вредно. Но с другой
стороны, никто не станет отрицать, что жизненный опыт - богатейший ис-
точник знаний о наших собственных сильных и слабых сторонах. Чтобы
вспомнить свои прошлые достижения или извлечь урок из прошлых неудач, мы
должны иметь доступ к тому, что произошло с нами раньше, и за счет этого
более полно строить свою жизнь сейчас.
Если незажившие душевные раны преграждают доступ к прошлому, сокраща-
ется диапазон теперешних возможностей (как если бы у вас был телевизор с
двадцатью каналами, но из них работали только три, а настройка на ос-
тальные была бы невозможна из-за большого количества помех).
Чтобы, быть целостной личностью, необходимо воспринимать информацию о
себе беспрепятственно по всем каналам.
Продолжая сравнение с телевизором, - у человека помехи создает, глав-
ным образом, собственный страх. Настраиваясь на все новые и новые каналы
приема информации о себе, мы обнаруживаем новые способы решения встающих
перед нами проблем. Это дает большую свободу действий и укрепляет внут-
реннее спокойствие, хотя осоциальная адаптацияп здесь совершенно ни при
чем.
И последнее, что хочется сказать о разнице между осоциальной адапта-
циейп и исцелением. Практически все вьетнамские ветераны, с которыми мне
довелось беседовать, сходятся в одном на войне случались не только тяже-
лые, травмирующие события, но и такие, в которых укреплялись силы, му-
жество, уверенность в себе. Встреча со смертельной опасностью, победа
над страхом, взаимная поддержка в тяжелых условиях - во всех этих испы-
таниях закалялся характер. Большинство онормальныхп американцев не прош-
ли этой суровой школы и не познали на собственном опыте такую проверку
перед лицом опасности.
Американская земля вот уже много лет не знает войн, и эта (кажущаяся)
безопасность позволяет нам судить о том, что онормально, а что ненор-
мально, вовсе не так, как судят об этом в странах, раздираемых войнами и
