Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#14| Flamelurker
Demon's Souls |#13| Storm King
Demon's Souls |#12| Old Monk & Old Hero
Demon's Souls |#11| Мaneater part 2

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Козловский Е. Весь текст 1145.39 Kb

Киносценарии и повести (сборник)

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 74 75 76 77 78 79 80  81 82 83 84 85 86 87 ... 98
было.
   Хорошо, слушай! (Никита понял по Лиде, что не уговорил ее, что как он
два часа назад покупал согласие Машки-какашки на непонятные ей действия,
так и тут придется чем-то платить; но сегодня  Никита  был  беспредельно
щедр). Хорошо, сказал. Слушай. Если ты все сделаешь, как я тебя прошу, -
только имей в виду, я проверю (насчет проверю Никита, конечно, гнал кар-
тину: и теперь, и часом раньше, и двумя  он  поступал  наугад,  наудачу,
словно бутылку с письмом в море бросал) - если все сделаешь, как я  тебя
прошу, - я вечером приду к вам и подробно расскажу про  яузское  заведе-
ние. Коль уж оно так  крепко  вас  интересует.  Можешь  пригласить  даже
иностранных корреспондентов. А пока, в качестве задатка,  вот,  получай:
Солженицын передает тебе привет!
   Ну не тот Солженицын, а ты знаешь, о ком я  говорю,  прыщавый,  хотел
было добавить Никита в пояснение, но понял по глазам сестры, что  она  и
так все на раз схватила, более того: понял, что именно ненамеренный, вы-
мышленный привет, случайно пришедший в голову, а вовсе не обещание  отк-
рыть тайны мадридского двора, и решил дело; что, сама  себе,  может,  не
давая отчета, приходила сюда Лида не ради голосов,  не  ради  брата,  но
чтоб хоть что-нибудь услышать о любовнике, - она порывисто обняла  Ники-
ту, крепко, благодарно поцеловала и легкой, танцующей походкою, какой он
никогда не видел и даже не предполагал у этой  грузной,  давно  не  юной
женщины, быстро пошла, почти побежала к центру, к метро, вверх  по  Сре-
тенке.

   Трупец Младенца Малого, проследив глазами сквозь окно кабинета за вы-
ходом из здания младшего лейтенанта Вялых: единственного человека,  пос-
вященного в План и, следовательно, способного помешать делу в корне, так
сказать: превентивно, - безраздельно предался  размышлениям.  Задача  на
поверку получалась не такою простой, как  выглядела  в  предварительных,
когда Трупец травил генерала Малофеева, мечтаниях: под каким,  например,
соусом попасть в студию? каким  образом  нейтрализовать  звукооператора,
дежурного, контролера? - голова прямо-таки раскалывалась, а  решений  не
возникало. Но, видать, сама судьба задумала нынче сыграть с  Трупцом  на
лапу: в разгар размышлений дверь приоткрылась, явив хорошенькую  женскую
головку в кудряшках: товарищ подполковник, разрешите? - сама судьба, по-
тому что головка оказалась принадлежащей как раз  сегодняшней  лейтенан-
точке-контролерше.
   Ей, по ее словам, позарез надо было попасть на подружкину свадьбу,  и
вот, поскольку старшим по званию и должности в "Голосе Америки" в насто-
ящий момент получился Трупец, лейтенанточка пришла отпрашиваться к нему:
через три часа выйдет, мол, Вася, вы его, дескать, знаете, а пока  поде-
журьте, пожалуйста, за меня, товарищ подполковник; генерал Малофеев час-
то нас отпускал! и сделала глазки. Трупец Младенца Малого так обрадовал-
ся нежданной удаче, что даже испугался, как бы лейтенанточка не насторо-
жилась: кто этих, таинственных, с двенадцатого, разберет?! - посему  тут
же обуздал себя, сдвинул брови, стал строгим: а мы еще  удивляемся,  что
плетемся у американцев в хвосте! Работать у нас  не  любят,  работать!..
Кудрявенькая тут же привела лицо в еще более умильно-умоляющее состояние
и круглым своим, плотно обтянутым вязаной юбочкою задом примостилась  на
подлокотник трупцова кресла, высокою грудью прижалась к  области  сердца
Трупца и пролепетала: ну товарищ подполковник, ну миленький! Можно я вас
поцелую? Трупец Младенца Малого забыл о Плане, обо всем на свете  забыл,
задохся сладким парфюмерным запахом и хрипло выдавил, сам почти не пони-
мая, что отпустить лейтенанточку на руку ему, а не в  пику:  ладно.  Иди
уж. Гуляй!
   Лейтенанточка чмокнула Трупца в щеку, след помады  вытерла  кружевным
платочком, от духа которого  совсем  поплыла  подполковничья  голова,  и
встала с подлокотника. Подожди меня в коридоре. Дверь закрылась за  куд-
рявенькою, но Трупец не вдруг пришел в себя, когда же пришел -  вскочил,
потер ручку об ручку и, разувшись, извлек из правого ботинка ключик. От-
пер им, прыгая на одной  ноге,  стенной  сейф,  достал  заветный  листок
объявления, писанный от руки, крупными печатными буквами,  с  орфографи-
ческими ошибками (ни одну машинистку не решился Трупец посвятить в  тай-
ный свой замысел), и - на всякий пожарный - маленький бельгийский  брау-
нинг. Запер сейф. Ключик положил назад в ботинок. Обулся. Наскоро перек-
рестился: с Богом!
   Кудрявенькая пританцовывала в коридоре от нетерпения - видно,  совсем
опаздывала на эту самую свадьбу. Трупец Младенца Малого, хоть и с  брау-
нингом в кобуре под мышкою, хоть и в самом, так сказать, серьезном и ре-
шительном настроении, а снова поплыл: не удержался, уцепил лейтенанточку
под руку, влез ладошкою в горячую потную щель между бицепсом  и  грудью,
для чего Трупцу, едва доходящему кудрявенькой  до  подбородка,  пришлось
чуть не на цыпочки стать, - так и зашагали они рядом, словно пара ковер-
ных!
   Но оказалось, что попасть в студию - еще только полдела, даже,  пожа-
луй, меньше, чем полдела: время Трупца Младенца Малого подходило к концу
- с минуты на минуту должен был явиться контролер Вася, - а как влезть в
эфир - оставалось совершенно непонятным. Уже не до "Программы для  полу-
ночников" было Трупцу, - он соглашался на любую программу, - он действи-
тельно  немного  знал  этого  Васю,  человека  тупого,  непреклонного  и
непьющего, переведенного сюда из охраны мордовских лагерей  как  раз  за
твердость и трезвость, - и не надеялся ни  купить  его  за  бутылку,  ни
отослать домой, - но вот ведь штука! - и без Васи ничего покамест не по-
лучалось!
   Все три часа, что Трупец просидел в студии, он исподлобья, короткими,
но профессионально внимательными взглядами оценивал предлагаемые обстоя-
тельства и действующих лиц планируемой драмы: и маленькую, пухлую, в ко-
роткой джинсовой юбочке дикторшу Таньку, каждые тридцать минут из звуко-
непроницаемой застекленной будочки выходящую в эфир с последними  извес-
тиями; и Наума Дымарского: немолодого, заплывшего  жиром,  флегматичного
звукооператора в очках за импортным, кажется -  американским,  сплошь  в
ползунках, верньерчиках, лампочках и стрелках  -  пультом;  и,  наконец,
мирно подремывающего в углу на стуле, привалясь к стене, -  одни  чуткие
руки не дремлют на взведенном, снятом с предохранителя автомате,  -  де-
журного офицера-татарина, - и оценки - если без благодушия -  были  явно
не в пользу трупцовой затеи. Тексты, что читала в микрофон Танька, с за-
веденной периодичностью доставлялись с  двенадцатого  этажа:  на  специ-
альных, чуть ли не с водяными знаками бланках, со штампами, с  печатями,
с красными закорючками подписей, и, понятно, подсунуть меж них  заготов-
ленное рукописное объявление и рассчитывать,  что  дикторша  по  инерции
прочтет его среди других сообщений, было нелепо: смысла, может, она и не
уловит, но форма, форма  бумаги!  Употребить  власть?  Какую  власть?  -
власть завхоза? Вооруженный татарин явно Трупцу не подчинится (часовые у
дверей, не офицеры - прапора! - и те пропустили Трупца в студию едва-ед-
ва, так сказать - по большому блату, по личной просьбе кудрявенькой лей-
тенанточки) - не подчинится и не позволит подчиниться ни звукооператору,
ни Таньке-дикторше, - на то тут и торчит.
   Словом, следовало или отказаться на сегодня от своей идеи (но на  се-
годня могло обернуться и навсегда), или уж играть  ва-банк:  обезоружить
татарина и, держа всех троих под прицелом, захватить микрофон, как гово-
рится, с боя. Операция получалась более чем опасная, но и отказаться  не
было сил: за три часа Трупец столько успел наслушаться пакостей, беспре-
пятственно идущих в родной советский эфир, причем пакостей,  изготовлен-
ных не в Вашингтоне сраном, что еще куда бы ни шло, - а здесь, на  Яузе,
в недрах собственного детища! - что, честное слово, решительно предпочи-
тал погибнуть, чем участвовать во всем этом дальше. Погибнуть или уж по-
бедить! И пускай его выведут потом в отставку, пускай даже  в  Лефортово
посадят! - дело, сделанное им, бесследно не сгинет, даст свои  результа-
ты, и рано или поздно, хоть бы и посмертно пусть - он не гордый!  Трупца
Младенца Малого непременно реабилитируют и наградят орденом, а то еще  и
поставят памятник. Когда Александр Матросов бросался на амбразуру -  та-
кое поведение тоже на первый  взгляд  могло  кой-кому  показаться  само-
вольством и мелким хулиганством.
   Трупец взглянул на часы: минут пять у него еще, пожалуй, было, - дос-
тал записную книжку, нацарапал: если погибну - прошу продолжать  считать
коммунистом и, вырвав листок, аккуратно сложил его  и  спрятал  в  левый
нагрудный карман: записка вдруг вообразилась Трупцу рядом с партбилетом:
пробитые одной пулею, залитые кровью, которую время превратило в ржавчи-
ну - под витринным стеклом музея КГБ.
   На этом внутренние приготовления окончились - пора было приступать  к
операции непосредственно. Краем глаза наблюдая за  дремлющим  татарином,
Трупец Младенца Малого залез себе под мышку и, упрятав его в  полусогну-
той ладони, как цирковые иллюзионисты прячут  карты,  вытащил  браунинг.
Браунинг, в сущности, был игрушкою: прицельная стрельба  не  далее  пяти
метров, пульки со спичечную головку, - может, и брать-то его с собою  не
стоило, но лишь с оружием в руках привык Трупец чувствовать себя настоя-
щим мужчиною.
   Потом, впервые за эти мучительные, напряженные часы, в течение  кото-
рых не раз тянулась к нему рука - столь невыносимы были потоки  клеветы,
льющейся в эфир, - дотронулся Трупец  до  тумблерочка  общего  глушения:
микрофон включен, Танька-дикторша вовсю поливает голосом Леокадии Джорд-
жиевич о протестах западной общественности против  американских  военных
баз, и совсем не обязательно, нежелательно даже,  чтобы  шум  потасовки,
сколь короткой она бы ни вышла, проник в приемники, насторожив  слушате-
лей, возбудив их недоверие, а, возможно, и призвав в студию  кого-нибудь
бдящего, с двенадцатого этажа, - дотронулся, нажал, щелкнул. И, на  нич-
тожные доли секунды замерев, чтобы собраться окончательно, тонко,  прон-
зительно заорал: й-о-а-а-а-а! и одним прыжком, буквально воздушным поле-
том, одолел несколько метров до сидящего на стуле татарина, впился ему в
пах напряженным носком тяжелого ботинка.  Татарин  повалился  вместе  со
стулом, но успел нажать на спуск автомата, и пущенные веером пули  отме-
тились на белых плитках  звуконепроницаемого  финского  потолка.  Трупец
грациозно, словно балерун, подпрыгнул на месте и опустился ногами  точно
на запястья татарина, как раз в тот момент  коснувшегося  ковра;  что-то
хрустнуло, наверное - кость; татарин взвизгнул и, катаясь по ковру,  за-
вел волчье, душераздирающее у-у-у-у-у-у! С подхваченным автоматом в руке
Трупец, наконец, обернулся: Танька, отворив рот и выпучив глаза,  оцепе-
нело смотрела сквозь двойное аквариумное стекло своей будочки, звукоопе-
ратор крался на полусогнутых  к  дверям  и,  кажется,  испускал  запахи,
свойственные медвежьей болезни. Ни с места! прикрикнул на него Трупец, -
тот замер мгновенно, только еще сильнее присел и дрожащие  пальцы  попы-
тался завести за голову. Татарин почти затих и уже не катался по  ковру,
а, словно полупустая бочка в узком  коридорчике  трюма,  качался  вокруг
продольной своей оси: туда-назад, туда-назад.
   В общем, все шло вроде нормально, а что-то,  однако,  мешало  Трупцу,
что-то его тревожило. Браунинг! понял он наконец: браунинга не было ни в
руках, ни на полу рядом. Опасный,  опасный  непорядок,  напрасно  Трупец
притащил этот дурацкий браунинг сюда! но заниматься поисками было неког-
да: дверь студии предусмотрительно не запиралась изнутри, а большие нас-
тенные часы показывали без семи минут десять, - и передача последних из-
вестий кончалась, и Вася должен был появиться вот-вот. Ти-и-ха-а! истош-
но заорал Трупец, хотя все молчали и так, даже подвывания  татарина  пе-
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 74 75 76 77 78 79 80  81 82 83 84 85 86 87 ... 98
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама