гулким басом провозгласил Главный жрец, -- надлежит приносить в
жертву Богу-Защитнику Этла-Тиды всех детей, родившихся с рыжими
волосами, дабы не навлекать бедствия и несчастия на Этла-Нитов.
Посему надлежит удалить сердце из груди рыжеволосой
Миланон-Алианор-то-Лон и возложить его на алтарь храма нашего
Спасителя, дабы жаркие лучи солнца изгнали гнездящееся там зло.
-- Я приношу свои извинения, о многомудрый Главный жрец,
-- раздался голос из толпы, и Лор-Лон увидел, что по ступеням
пирамиды поднялся молодой человек в странной серо-синей одежде.
-- Я вынужден напомнить, что, согласно названному Вами указу,
жертва должна быть принесена в центральном храме Бога, в
столице Этла-Тиды.
-- Молодой человек, -- недовольно сдвинул брови Лор-Лон,
-- ты забываешь, что данный указ издан во времена, когда
Этла-Тида была на острове, ее владения тогда не
распространялись на столь обширные территории и поэтому
возможна была доставка жертв в Главный храм. И кто ты, вообще,
такой, что смеешь указывать мне?
-- Мое имя Трисмегист-Аттон-Тониан. Я еду в Этла-Тиду,
чтобы своим мечом и магическими способностями служить
Императору-Магу. Со мной едет мой друг -- Реасон-Миновар-Медон,
сын владельца земли Акиной. Я берусь доставить жертву в
столицу. Верховный жрец, я думаю, будет доволен тобой...
Лор-Лон заколебался. Если отказать этому молодому наглецу,
то весть об этом может дойти до столицы и вызвать недовольство
верховных жрецов. Какой-то служка из захудалого городишка
посмел лишить их лакомой жертвы! Свинцово-серые глаза молодого
человека словно клинки пронзили старого жреца.
-- Чтобы не лишать Бога-Спасителя сегодняшней жертвы, я
дарю храму лучшую белую овцу. -- Трис показал на улицу, по
которой двое солдат Полд-Кандора вели животное. А потом добавил
так тихо, что слышали его только жрецы. -- А эти монеты пойдут
на нужды храма... и его верных служителей.
Трис достал кошелек и встряхнул его на ладони. Своим
опытным слухом Главный жрец разобрал волшебный маслянистый
звон, который издают полновесные золотые монеты. Словно змея,
рука Лор-Лона совершила молниеносный бросок и скрылась с
добычей в складках черного хитона.
-- Да будет так. -- Величественно воздел вверх руки
Главный жрец. -- Властью, данной мне Богом-Спасителем и
Императором Магом поручаю тебе, Трисмегист-Аттон-Тониан,
доставить назначенную жертву в Этла-Тиду и передать ее
Верховному жрецу. Клянись!
-- Клянусь! -- Поднял вверх правую руку Трис.
Жрецы расступились, вытолкнув вперед Алину. Трис взял ее
за руку и начал спускаться с пирамиды. Будь Главный жрец чуть
помоложе, он наверняка заметил бы, как дрогнула рука девочки,
когда ее пальцев коснулись пальцы молодого человека. Но зрение
Лор-Лона все чаще и чаще подводило его. К тому же сейчас он
смотрел на жирную белую овцу, которую уже тащили вверх по
лестнице его помощники, а его карман приятно оттягивал полный
золота кошелек.
Толпа людей расступилась, пропуская Триса, тащившего за
руку безвольную Алину. На краю площади его уже ждали Ремин и
Полд-Кандор с эскортом солдат. На секунду Трис обернулся, глядя
на вершину пирамиды, где жрецы заваливали на камень жалобно
блеющую овцу. Потом взор его опустился вниз, на рыжую девочку,
с бессмысленным выражением глаз покорно следующую позади.
-- Лучше она, чем ты. -- Тихо прошептал Трис,
отворачиваясь...
Глава 3. Алина.
-- Сначала я подумал, что жрец велит принести в жертву
тебя, Трис! -- Громко говорил Ремин, стараясь перекрыть стук
лошадиных копыт по твердой, утоптанной за долгие годы дороге.
-- Лор-Лон больше заботится о своем кармане и желудке. Его
ритуалы давно устарели, -- Объяснял Трис. -- Его магия и в
молодости была ничтожна, а теперь и вовсе пропала. Всю ее
вытеснили жадность и самодовольство. Но когда он встречает --
правда, очень редко -- того, кто сильнее, то готов пресмыкаться
и самозабвенно лебезить перед ним...
Теперь уже три путешественника ехали по дороге в
Этла-Тиду. Впереди скакали весело переговаривающиеся Трис и
Ремин. Позади на невысокой легкой лошадке тряслась Алина, все
еще находящаяся под действием убивающего волю снадобья. На ней
был одет плащ с большим капюшоном, скрывающий рыжие локоны от
глаз работающих в полях крестьян.
Трис также поменял одежду. Куртка и брюки исчезли в мешке,
и сейчас на нем была одета темно-синяя туника из тонкой
шерстяной ткани, купленная в городе. Торговец долго не мог
взять в толк, почему молодой господин желает купить одежду
потемнее, а не белую или фисташковую, которую предпочитают
носить дворяне. Трис туманно сослался на некие принесенные
клятвы и данные священные обеты.
-- А какой молодец Полд-Кандор! И с овцой помог, и с
лошадью. -- Не мог успокоиться Ремин. -- Сразу видно: боевой
офицер, старый солдат.
-- Да, -- согласился Трис, -- он предпочитает сражаться с
воинами, а не с детьми.
-- Почему ты сразу не сказал мне, что знаком с магией? --
Перешел в наступление Ремин. -- Хотя я и раньше думал... Когда
ты остановил моих взбесившихся коней. Да и твоя старая
необычная одежда...
-- Я в детстве пытался выучить три-четыре заклинания, а
потом бросил. Офицеру меч заменяет магию.
-- Это точно! Если хочешь, я при случае покажу тебе пару
секретных ударов, которым меня научил мой учитель фехтования.
-- Спасибо. Они мне пригодятся. -- Трис слегка покривил
душой. Если бы он снял блокировку с памяти Ремина, и вместо
ложных воспоминаний о понесших конях тот вспомнил правду о
нападении разбойников...
-- А что мы будем делать с ней? -- Ремин обернулся назад.
-- Отправим к семье?
-- Домой ей больше нельзя. Кроме того, я дал клятву
доставить ее в Этла-Тиду.
-- И передать ее в руки тамошних палачей? -- Ошарашено
уставился на приятеля Ремин. -- Ты везешь ее ради этого?
-- Конечно, нет. Но она пока поедет с нами. Там будет
видно...
-- "Там будет видно" -- это твое любимое выражение?
-- Мое любимое выражение: "кушать подано". -- Приятели
рассмеялись.
-- А если серьезно, ты так и повезешь ее, словно куклу?
-- Там будет видно.
Ремин снова захохотал. Но вскоре удивленно замолчал.
Дорога петляла между небольшими светлыми рощами. Трис
время от времени останавливался и слезал с коня. Он подходил к
деревьям и кустам, отрывал несколько листьев и кусочков коры,
задумчиво растирал их между пальцами, нюхал, пробовал кончиком
языка. Большинство растений он выбрасывал, но некоторые
складывал в небольшую поясную сумку, купленную вместе с
одеждой.
-- К нам в Акиной однажды приезжал лекарь-маг. -- Прервал
молчание Ремин. -- Я не помню его имени, но он прибыл с севера,
возможно, из твоих земель. Ты, случайно, не у него учился?
-- Я самоучка. -- Ответил Трис, выплевывая очередной
листик. -- Ты не против, если следующую ночь мы проведем под
открытым небом? Мне бы не хотелось въезжать с ней, -- он кивнул
на застывшую девочку, сидевшую на лошади, -- в следующий город.
-- Замечательно! Охотясь в лесу, я неделями не ночевал
дома.
-- Значит, договорились. Пора сделать привал. Время обеда.
Путешественники съехали с дороги и углубились в рощу. Их
взору открылась прекрасная широкая поляна, покрытая нежной
травой. Неподалеку тихо журчал ручей, чистый и прозрачный. Трис
облюбовал небольшой холмик возле воды, развернул плащ и
расстелил его на возвышении. Потом он снял с лошади девочку и
усадил ее на плащ. Пока Ремин расседлывал коней, Трис развязал
мешок и достал съестные припасы.
-- Сейчас она придет в себя. -- Показал он на Алину. --
Действие зелья заканчивается.
И действительно, веки Алины затрепетали, глаза приняли
осмысленное выражение. Она испуганно отодвинулась от молодых
мужчин на угол плаща и села, сжав руками колени. Совсем как в
храмовой тюрьме.
-- Не бойся. -- Трис протянул руку, чтобы погладить
дрожащую девочку по голове, но она всхлипнула и закрыла лицо
ладонями.
-- Как ты себя чувствуешь? -- Заботливо спросил Ремин. --
Ты что-нибудь помнишь?
-- Я помню все, господин. Я была словно во сне, когда все
видишь, все понимаешь, но не можешь действовать.
-- И что же ты помнишь? -- Синие глаза Триса пытливо
заглянули в глаза Алины.
-- Жрецов, пирамиду и Вас, господин. Вы везете меня в
Этла-Тиду, чтобы... чтобы... -- Глаза девочки наполнились
слезами, а губы задрожали.
-- Хорошо. Раздевайся! -- Окрик Триса ударил Алину словно
хлыст, заставив подскочить. Слезы мгновенно высохли, а глаза
блеснули таким ужасом и безысходным отчаянием, что Трис
зажмурился, как будто ударили его. "Не буду же я объяснять им
способы выведения из шокового состояния!" -- попытался он
оправдать свою вынужденную грубость. Ремин невольно коснулся
пальцами рукояти меча, не понимая, что затеял его друг.
-- Раздевайся до пояса. Я буду красить твои волосы. --
Продолжал командовать Трис.
Алина и Ремин настолько одинаково открыли рты и потрясенно
уставились на Триса, что он, не выдержав, рассмеялся.
-- Я все-таки немного маг. А вы что подумали?
-- Маг? -- Пролепетала девочка, начиная что-то понимать.
Трис не дал ей продолжить, послав мысль прямо в мозг:
"Ничего не говори. Не показывай, что слышишь меня. Все, что
нужно, мы обсудим наедине. Потом. А пока доверься мне и делай
то, что я говорю."
-- Как можно покрасить волосы? -- Недоуменно спросил
Ремин. Подобные косметические процедуры были Этла-Нитам
неизвестны.
-- Краской. Обычной краской, как красят ткани или кожу.
-- Невероятно! Я ни о чем таком раньше не слышал.
-- Ремин, ты не мог бы посмотреть моего коня, что-то он
захромал. -- Трис отвел друга в сторону и тихо добавил. --
Бедная девочка много пережила. Не стоит ее заставлять
раздеваться сразу перед двумя мужчинами.
Ремин понимающе кивнул и отправился в другой конец поляны,
где паслись кони, и занялся полировкой своего меча.
Трис набрал воды в чашку и стал добавлять туда собранные
листья, ветви и кусочки коры, тщательно растирая их деревянной
палочкой. Несколько раз он опускал в раствор палец, и, вынимая,
придирчиво изучал капли раствора.
-- Готово, -- наконец объявил он Алине, -- нагибайся.
Девочка уже стояла перед ним и стыдливо закрывала
сложенными крест-накрест руками едва наметившиеся груди. По
команде Триса она нагнулась так, что рыжие пряди упали вперед и
закрыли ее лицо. Трис начал зачерпывать черный раствор из чашки
и старательно втирать его в густую шевелюру, начиная от корней
и постепенно пропуская между пальцами длинные рыжие локоны. Он
что-то тихо и неразборчиво бормотал себе под нос на незнакомом
Алине языке.
-- Вы так и не назвали мне свое имя, господин. --
Послышался голос из-под черных маслянистых прядей. -- Я не
знаю, кого мне почитать выше всех богов.
-- Для тебя я просто Трис. А до бога мне еще очень далеко.
Пока...
-- Как Вы...
-- Ты!
-- Как вы... ты поступишь со мной?
-- А как бы ты хотела?
-- Я бы хотела уехать с Вами... с тобой, куда ты
прикажешь.
-- Отлично. Тогда вместе едем в Этла-Тиду. -- Трис
почувствовал, как вздрогнула Алина, и добавил, -- Ты больше не
пленница, и если не хочешь...
-- Я очень-очень хочу всегда быть с тобой. Но в Этла-Тиде
столько могущественных жрецов и магов. Вдруг, кто-нибудь
узнает, что я -- рыжая.
