выпуклый упрямый лоб. Хрупкие плечи и хорошо развитая грудь,
тонкая талия и тяжелые будра здоровой самки. Хорошая фигура и
полные, как у спортсменки, икры ног. В дополнение ко всему
этому детски наивное выражение лица и на редкость чистая и
нежная кожа. Подлинное воплощение расцветающего девичества.
"Комбинация довольно соблазнительная",-подумал Борис,
разглядывая девушку.
-- Нина, покажи-ка твои рисунки,предложила Милиция
Ивановна.
С легкой неохотой девушка встала и вытащила из-за буфета
большую папку. Иллюстрации карандашом и тушью к каким-то
детским грезам: дремучий лес, потерявшаяся в нем одинокая
принцесса, воздушный замок на высокой горе, над которой висят
черные облака. Затем следовали изображения голых девиц. Девицы
изгибались так и этак и выставляли ножку.
-- Это Нина с подруг рисовала,пояснила мама. Вполне
естественно, что Борис задержался на голых подружках.
-- Сразу видно, чем вы интересуетесь,-- презрительно
фыркнула принцесса.-- Голыми женщинами.
Покончив с домашним хозяйством, Гоняло Мученик мир но
дремал в продавленном плюшевом кресле. Чай был выпит, разговор
исчерпан, музыкальное и художественное оформление домашнего
ужина окончено. Не следует злоупотреблять гостеприимством, а
особенно в первый раз.
Гость поднялся, надеясь, что принцесса проводит его до
двери. Но не тут-то было. Под строгим взглядом супруги Кики
проснулся и уныло поплелся провожать гостя.
На дворе потрескивал январский морозец. Переулок
Энтузиастов дремал в глубоком снегу. Протоптанная вдоль домов
дорожка бодро поскрипывала под ногами. Подняв воротник пальто,
Борис шагал и подводил итог.
Семья довольно приятная. Папа, конечно, тряпка, а парадом
командует мама. С такой тещей будет трудновато. Типичный
матриархат.
При этом Борису вспомнилось дело о семи печатях, когда
красный кардинал Максим Руднев охотился за амазонками, начиная
от богини Дианы и кончая женщинами-чекистками. Там было что-то
и про матриархат. По мнению 13-го отдела, если в какой семье
матриархат, то это тоже плохая примета, и таких чудаков нужно
брать на заметку. Какая чепуха!
Хотя в семье Миллеров и явный матриархат, но дочка у них
очень соблазнительная. Хотя она и немножечко дичится, но это
вполне естественно. Сразу видно, что она девушка серьезная и
знает себе цену.
Из-за обрывков туч выглянула молодая луна. Качали голыми
ветвями деревья. В лунном свете по снегу ползли расплывчатые
тени.
Если советский гражданин хочет получить в Москве временный
ночлег, то для этого есть несколько возможностей. Лучше всего
переночевать у родственников или знакомых.
В гостиницы лучше не соваться. Все номера в гостиницах
забронированы для иностранных туристов или для ялдашей, что
по-татарски означает "товарищ". Как во времена татарского
нашествия, Москва оккупирована теперь международными ялдашами
-- азиатскими, африканскими и прочими товарищами, борющимися за
мир и дружбу между народами.
А для советского гражданина есть Дом колхозника. Тот, что
на Коровьем валу.
Хотя Москва и столица трудящихся всего мира, и хлопот у
нее полон рот, но она не забывает и собственных колхозников.
Даже невзирая на то что колхозники -- народ темный и приезжают
в столицу вовсе не за тем, чтобы помолиться красно-рыжим мощам
Ленина, что лежат на Красной площади, а просто чтобы
поторговать под стенами Кремля луком и картошкой, да к тому же
по спекулятивным ценам. В соответствии с общим ростом культуры
они бойко покрикивают:
-- Эй, граждане-товарищи, кому витаминов? Налетай! В Доме
колхозника, который пишется с большой буквы, усталого путника
приятно поражает дух советского гуманизма. Это не тот дух,
который исходит от колхозников, обожравшихся собственной
картошкой с луком. Нет, речь идет о другом. Чтобы колхозники не
забывали о коллективизации, спят здесь коллективно -- по
тридцать человек в комнате. Встречают здесь, как в родной
семье: если все кровати заняты, то тебя укладывают на полу.
На стене плакат: "Товарищи, будьте бдительны!" А внизу
приписка карандашом: "Берегите карманы!" Одеял и простынь
обычно нет. Одеялом служит собственное пальто, а пижамой --
пиджак. Укладываясь спать, гражданин видит, что
соседи-колхозники предусмотрительно закалывают английскими
булавками карманы пиджаков, где у них хранятся деньги,
вырученные от продажи витаминов в форме лука и картошки. Если у
новичка английской булавки нет, то он запускает руку в карман и
спит, держась за бумажник и стараясь не разжимать кулак.
Если советский гражданин хочет получить в Москве
постоянную квартиру, то для этого тоже есть несколько
возможностей.
О квартире в новых домах мечтать не стоит. Разумнее всего
пойти по старой улице, среди старых домой и поискать там старую
старушку. Такую, у которой в комнате есть лишний угол. В таком
углу, за ситцевой занавеской, можно получить постоянную
квартиру.
Если кого такая квартира не удовлетворяет, то есть и
другие возможности. Можно получить и целую комнату. Но на этой
комнате нужно жениться, то есть на невесте с комнатой. И нужно
соблюдать осторожность. Обычно если комната новая, то невеста
старая. А если невеста новая, то комната старая. Кроме того, в
Москве гораздо больше женихов без комнат, чем невест с
комнатами.
Исходя изо всех этих соображений, Борис просто позвонил
Максиму. Тот вызвал адъютанта и распорядился: -- Перепишите на
него мою конспиративную квартиру, что в Эи-нином переулке.
-- Есть, квартиру, товарищ маршал!
-- Заодно перепишите ему и мой белый ЗИЛ.
-- Есть, ЗИЛ, товарищ маршал! -- щелкнул каблуками
адъютант.
-- Только не будь такой свиньей,сказал в трубку Максим.--
И не забывай, что ты мой единственный брат.
Борис погрузил свои пожитки в новую машину и поехал на
новую квартиру. Справа на ветровом стекле машины был наклеен
какой-то значок, оставшийся от того времени, когда этой машиной
пользовался Максим, любивший баловаться всякими шифрованными
символами.
Это была звезда вроде советской, но не красная, а черная с
золотым ободком. Посередине вместо серпа и молота скрещенные
красные топорики, как у пожарников или как у средневековой
инквизиции. А внизу, между лучами звезды, бронзовый щиток с
числом 13, что одни считают счастливой приметой, а другие --
несчастливой.
Уладив дела с квартирой, Борис сразу же взялся за работу
над своей новой книгой. Труднее всего начать. Это поиски в
темноте, рождение героев, оформление идеи. Пишешь до тех пор,
пока не оседлаешь идею, пока герои не оживут и станут лучше
живых людей или хуже их.
Итак, основная идея -- это гомо совьетикус -- идеальные
советские люди нового типа. Рекомендуется приближать творчество
к жизни. Почему бы не начать так: герой романа человек не очень
плохой, но и не очень хороший. Допустим, он долгое время
работал за границей и отстал от жизни на родине. Потом он
возвращается домой и находит здесь людей совершенно нового типа
-- гомо совьетикус. В самом лучшем смысле этого слова.
Хорошо иметь перед глазами прообразы героев -- типажи.
Прежде всего требуется героиня, идеальная девушка нового типа.
Герой немножко разбаловался за границей, а героиня вернет его
на путь праведников. Ориентировочно героиню можно развать
Ниной.
Потом, как соль и перец, всякие эмоциональные приправы:
любовь, дружба и прочее на фоне строительства нового мира.
Где-то всунуть пару личных конфликтов. Конфликты, конечно,
идеологические, без драки.
Неохристианина Серафима Аллилуева можно употребить в
качестве вороны, которая все время каркает. А Остапа
Ог-лоедова, сына Остапа Бендера,-- в качестве рыжего у барьера,
чтобы публика не скучала.
Конечно, все это в дружеской форме. Потом еще благодарить
будут, что попали в пантеон литературных героев. Когда будут
дедушками, с гордостью покажут своим внучатам:
"Смотрите, это вот про меня написано!"
Когда книжка выйдет из печати, автор устроит для всех
героев грандиозную попойку. Или, может быть, свадьбу! Так
режиссер женится на звезде экрана, которую он открыл, а
писатель -- на героине собственного романа. Это трюк верный --
еще со времен Пигмалиона.
Но для достижения цели нужно не мечтать, а работать. Когда
он писал первую книгу, то протер несколько рубашек, пока
догадался засучивать рукава. Потом он натер на локтях мозоли и
смазывал их вазелином. Вот как пишутся книги!
С этими мыслями инженер человеческих душ засучил рукава и
написал первую строчку: "Все это началось 13 января в эпоху
послесталинской оттепели..."
Глава 3. ДОМ ЧУДЕС
Самая хитрая уловка сатаны -- это убедить нас, что он
не существует.
Шарль Бодлер
Вторым детищем спецпроекта "Чертополох" было некое
безымянное учреждение, которое называли попросту домом чудес.
Собственно, ничего чудесного там не было. Все знали, что радио
"Свобода" занимается заграничной пропагандой по воздуху, а дом
чудес делает то же самое На бумаге.
Помещался дом чудес в приятном двухэтажном особняке в
Алешином переулке, недалеко от Садового кольца и радио
"Свобода". Когда-то этот дом принадлежал богатому купцу. А
поскольку почти все купцы были самодурами, то рядом,
спрятавшись за кустами сирени, стоял второй, точно такой же
особняк, который, как гласило предание, щедрый купец построил
для своей любовницы. Даже показывали потайную калитку между
домами, через которую ухарь-купец ходил на свидания.
Теперь же дом чудес служил пристанищем для веселой богемы.
А во втором особняке, где когда-то нежилась купеческая
любовница, теперь расположился какой-то хмурый и молчаливый
спецотдел военной разведки. Потому этот второй дом называли
хмурым домом. И вместо беззаботного купца в потайную калитку
теперь деловито бегали связные с запечатанными пакетами.
Ходили слухи, что нашумевшая на весь мир история с
английским атомным ученым Понтекорво, который сбежал в СССР с
важными военными секретами, была делом рук этого хмурого дома.
Но какая связь между веселой богемой в доме чудес и атомным
шпионажем в хмуром доме? Тут даже сам начальник хитрого дома
агитпропа только пожимал плечами и делал вид, что он ничего не
знает.
Хотя и радио "Свобода", и дом чудес оба подчинялись
агитпропу, но между ними существовала некоторая конкуренция,
или, если хотите, социалистическое соревнование. Потому
сотрудники обоих заведении любили покритиковать друг друга.
Говоря о доме чудес, Остап Оглоедов искренне возмущался:
-- Ну и шарашкина контора! Им даже и гроши платят не
прямо, а через задний проход -- через потайную калитку.
Главную роль в доме чудес играл Сосий Исаевич Гиль-руд,
который исполнял обязанности связного между домом чудес и
хитрым домом агитпропа. Практически он был своего рода
комиссаром дома чудес.
Если когда-то партийного комиссара представляли себе в
виде хамоватого надсмотрщика в кожаной тужурке и с наганом, то
в этом пункте Сосий Исаевич был приятным исключением. Это был
комиссар нового типа. Вежливый и предупредительный, ловкий и
находчивый, он очаровывал людей с такой же легкостью, как
Дон-Жуан очаровывал женщин. Одним словом, настоящий советский
партджентльмен.
Лицо у Сосия Исаевича было холеное и с чистой кожей, глаза
умные и с холодком, манеры заученно-сдержанные и уверенные. В
