А рядом с кратером лежали обломки звездолета.
21
Они совершили посадку близ места этой давней трагедии и
медленно, сберегая дыхание, направились к возвышавшемуся
впереди огромному разбитому корпусу. От корабля осталась лишь
короткая секция - нос или корма; остальное, судя по всему, было
уничтожено взрывом. Когда они приблизились к обломкам, в
сознании Элвина зародилась мысль, вскоре перешедшая в полную
уверенность.
- Хилвар, - сказал он, ощущая, как тяжело говорить на
ходу, - я уверен, что это тот самый корабль, который опускался
на первую планету.
Хилвар кивнул, предпочитая не тратить сил. Независимо от
Элвина он пришел к той же мысли. Хороший наглядный урок
неосторожным гостям - подумал он в надежде, что урок этот не
пройдет для Элвина даром.
Они подошли к корпусу и заглянули в открытые внутренние
помещения корабля. Это смахивало на взгляд внутрь рассеченного
надвое огромного здания: полы, стены и потолки, сломанные
взрывом, походили на искаженный чертеж корабля в разрезе. Какие
необычайные существа, подумал Элвин, все еще лежат там,
погибшие, среди обломков своего звездолета?
- Я чего-то не понимаю, - внезапно произнес Хилвар. - Эта
часть корабля сильно повреждена, но выглядит нетронутой после
катастрофы. Где же остальное? Может быть, он разломился надвое
еще в космосе, и эта часть рухнула сюда?
Ответ стал понятен лишь после того, как они вновь
отправили робота на разведку и сами обследовали все вокруг.
Никаких сомнений не оставалось, когда Элвин обнаружил на
холмике близ корабля ряд пологих насыпей, каждая метра в три
длиной.
- Так, значит, они сели здесь, - размышлял Хилвар, - и
проигнорировали предупреждение. Они были любопытны... так же,
как и ты. Они попытались открыть этот купол.
Он указал на противоположную сторону кратера, на
гладкую, по-прежнему без единой отметины оболочку, внутри
которой отбывшие властители этого мира запечатали свои
сокровища. Она более не казалась куполом: теперь это была почти
целая сфера, поскольку землю, внутри которой она располагалась,
смело взрывом.
- Они повредили свой корабль, и многие из них погибли. И
все же, несмотря ни на что, они смогли отремонтировать его и
улететь, отрезав одну секцию и сняв с нее все ценное. Вот это
была задача!
Элвин едва слушал его. Он смотрел на странный знак,
благодаря которому нашел это место - тонкую колонну, на
расстоянии третьей части от конца окаймленную горизонтальным
кругом. Знак этот выглядел чужим и необычным, и все же Элвин
ощущал безмолвную весть, пронесенную сквозь века.
Под этими неприкосновенными камнями скрывался ответ по
крайней мере на один вопрос. Но вопрос этот мог оставаться
открытым: кем бы ни являлись эти существа, они заслужили право
на покой.
Хилвар еле разобрал слова, которые Элвин прошептал на
обратном пути.
- Я надеюсь, что они вернулись домой, - сказал он.
- А сейчас куда? - спросил Хилвар, когда они снова
оказались в космосе.
Элвин задумчиво смотрел на экран.
- Ты полагаешь, мне следует вернуться? - произнес он.
- Это было бы разумно. Наше везение не может длиться
долго, а кто знает, какие еще сюрпризы приготовили для нас эти
планеты?
Это звучал голос осторожности и здравого смысла, и Элвин
сейчас был готов прислушиваться к нему в большей степени,
нежели несколько дней назад. Но он прошел долгий путь и всю
жизнь ожидал этого момента; он не повернет назад, ведь
предстоит увидеть еще так много нового.
- Теперь мы будем оставаться в звездолете, - сказал он, -
и нигде не коснемся поверхности. Это, во всяком случае,
достаточно безопасно.
Хилвар пожал плечами, словно слагая с себя
ответственность за все, что может произойти. Теперь, когда
Элвин проявлял хоть какую-то осторожность, его друг решил не
признаваться, что и сам он горит нетерпением продолжать поиски,
хотя и давно распрощался с надеждой встретить на этих планетах
разумную жизнь.
Впереди виднелся двойной мир: огромная планета и ее
спутник меньшего размера. Главная планета была двойником
второго из посещенных ими миров: ее окутывало то же
ярко-зеленое одеяло. Совершать посадку здесь не имело смысла -
эту историю они уже знали.
Элвин подвел корабль близко к поверхности спутника; он
не нуждался в предупреждающем сигнале защищавших его сложных
механизмов, чтобы понять: атмосферы здесь нет. Все тени имели
резкие, четкие края, и переходной зоны между ночью и днем не
существовало. Здесь Элвин впервые увидел нечто, напоминавшее
ночь, ибо лишь одно из далеких солнц висело над горизонтом того
участка планеты, к которому они приблизились. Панораму заливал
тусклый красный свет, словно все было погружено в кровь.
Они пролетели многие километры над горами, столь же
острыми и зазубренными, как и в незапамятные века своего
рождения. Это был мир, не знавший перемен и старения, никогда
не освежавшийся дождями и ветрами. Сохранение предметов в их
первозданой свежести здесь не требовало использования схем
вечности.
Но если воздуха не было, то и жизнь не могла
существовать - или все-таки могла?
- Конечно, - сказал Хилвар, когда Элвин задал ему этот
вопрос, - в такой идее нет ничего биологически абсурдного.
Жизнь не может возникнуть в безвоздушном пространстве - но она
может развиться до форм, способных в нем выжить. Этот процесс
должен был происходить всякий раз, когда какая-нибудь обитаемая
планета теряла свою атмосферу.
- Но можно ли ожидать существования в вакууме разумных
форм жизни? Разве они не предпочтут оградить себя от потери
воздуха?
- Вероятно, да - если это произойдет после того, как они
достигнут должного уровня интеллекта. Но если атмосфера
исчезнет, когда они будут находиться еще на примитивной стадии,
им останется лишь приспособиться или погибнуть. После того, как
они приспособятся, дальнейшее развитие может привести к очень
высокому уровню интеллекта. В сущности, именно так, вероятно, и
должно быть в связи со столь сильной побудительной причиной.
Элвин счел эти доводы чисто теоретическими, особенно в
приложении к данной планете. Нигде не было видно никаких
признаков того, что она когда-либо несла на себе жизнь,
разумную или нет. Но каково же было назначение этого мира?
Элвин уже не сомневался, что вся многообразная система Семи
Солнц являлась искусственной, и этот мир должен был служить
частью генерального плана.
Вообще говоря, он мог предназначаться исключительно для
украшения: выступать в качестве луны на небе своего огромного
соседа. Но даже в таком случае казалось правдоподобным, что ему
будет найдено хоть какое-нибудь практическое применение.
- Гляди, - произнес Хилвар, указав на экран. - Вон там,
справа.
Элвин сменил курс корабля, и панорама вокруг них
покачнулась. Освещенные красными лучами камни слились вместе от
скорости полета; затем изображение стабилизировалось, и внизу
заскользили безошибочные признаки наличия жизни.
Безошибочные - но и разочаровывающие. Это был ряд широко
расставленных стройных колонн, располагавшихся метрах в
тридцати друг от друга и имевших вдвое большую высоту. Они
простирались вдаль, уменьшаясь в гипнотизирующем чередовании,
пока горизонт не поглощал их.
Элвин повернул корабль вправо и помчался вдоль линии
колонн, одновременно раздумывая, какой цели они могли служить.
Колонны были абсолютно одинаковы, и неразрывной вереницей
тянулись через холмы и долины. Не обнаруживалось никаких
признаков того, что они когда-либо что-то поддерживали: колонны
были гладкими, ровными и слегка сужались кверху.
Внезапно линия круто свернула под прямым углом. Элвин
проскочил несколько километров, прежде чем опомнился и
развернул корабль в новом направлении.
Колонны продолжали непрерывно шагать по пейзажу столь же
идеальным строем. Затем, километрах в шестидесяти за точкой
поворота, они вновь резко повернули под прямым углом. Так мы
скоро вернемся к началу, подумал Элвин.
Бесконечная цепь колонн настолько зачаровала
путешественников, что когда она прервалась, они по инерции
отлетели от места разрыва на несколько километров, прежде чем
громкий окрик Хилвара заставил ничего не заметившего Элвина
повернуть звездолет назад. Они медленно опустились, и пока
корабль описывал круги над тем, что обнаружил Хилвар, в их умах
стало зарождаться фантастическое подозрение - хотя поначалу ни
один из друзей не осмелился о нем заговорить.
Две колонны были сломаны у основания и валялись на
камнях там, где упали. Кроме того, еще две колонны по соседству
с ними были выгнуты наружу какой-то неодолимой силой.
Пугающий вывод напрашивался сам собой. Теперь Элвин
понял, над чем именно они летали: в Лисе он не раз видел
подобное, но до сих пор ошеломляющая разница в масштабах мешала
узнаванию.
- Хилвар, - спросил он, все еще с трудом осмеливаясь
облечь свои мысли в слова, - ты знаешь, что это?
- Верится с трудом, но мы летим вдоль края загона. Эта
штука - изгородь: изгородь, оказавшаяся недостаточно прочной.
- Люди, которые держат любимых зверушек, - проговорил
Элвин с нервным смехом, каким многие заглушают страх, - должны
быть уверены, что знают, как уследить за ними.
Хилвар не отреагировал на его вымученную веселость;
наморщив лоб, он разглядывал сломанную ограду.
- Не понимаю, - сказал он наконец. - Где на подобной
планете оно могло раздобыть пищу? И зачем оно вырвалось из
загона? Я бы многое отдал, лишь бы узнать, что это было за
животное.
- Возможно, его бросили здесь, и оно вырвалось, потому что
было голодно, - предположил Элвин. - Или что-то вызвало у него
раздражение.
- Спустимся ниже, - заявил Хилвар. - Я хочу взглянуть на
землю.
Они опускались, пока корабль едва не коснулся голых
камней, и только тогда заметили, что равнина испещрена
бесчисленными дырочками шириной в три-четыре сантиметра. С
наружной стороны эстакады, однако, этих таинственных оспинок на
земле не было: они прерывались у края изгороди.
- Ты прав, - сказал Хилвар. - Оно было голодно. Но это
было не животное; более точно его следовало бы назвать
растением. Оно истощило почву в своем загоне и было вынуждено
искать свежую пищу в другом месте. Вероятно, оно двигалось
очень медленно: на то, чтобы обломать эти столбы, возможно,
ушли годы.
Воображение Элвина быстро дорисовало подробности,
которых он никогда не смог бы узнать. Он не сомневался, что
анализ Хилвара в основном правилен, и некий ботанический
монстр, двигавшийся, возможно, незаметно для глаз, вел
медленную, но беспощадную борьбу со сдерживавшими его
барьерами.
Он все еще мог быть жив и бродить по этой планете, даже
несмотря на прошедшие миллионы лет. Разыскать его, однако, было
делом безнадежным - это потребовало бы обследования всей
поверхности. Они провели бессистемные поиски в пределах
нескольких квадратных километров вокруг места разрыва и нашли
одно большое, почти ста пятидесяти метров в поперечнике,
круглое поле оспинок. Здесь существо, очевидно, остановилось
для еды - если только можно было употребить подобное слово по
отношению к организму, который каким-то образом извлекал пищу
из твердого камня.
Когда они снова взмыли в космос, Элвин ощутил странную
усталость. Он видел так много, а узнал так мало. На всех этих
