сделать больно. "Оверлук" не хотел, чтобы Дэнни шел к отцу. Это могло
испортить всю забаву. Поэтому он поставил у Дэнни на пути человека-собаку
- как поставил на пути к дороге зверей живой изгороди.
Но папа может придти сюда. И рано или поздно папа придет.
Мальчик заплакал. Слезы беззвучно катились по щекам. Слишком поздно.
Они погибнут, все трое и, когда на будущий год в конце весны "Оверлук"
опять откроется, окажутся тут как тут, чтобы вместе с остальными
призраками встретить гостей. И женщина из ванны. И человек-собака. И
ужасное создание тьмы, которое было в цементном тоннеле. Они...
(перестань! перестань сейчас же!)
Дэнни принялся яростно тереть глаза кулаками, прогоняя слезы. Он
сделает все, что сможет, только бы это не произошло. Ни с ним, ни с папой
и мамой. Он будет стараться изо всех сил.
Он закрыл глаза и пронзительным, сильным, чистым ударом грома послал
мысль
(!!!ДИК ПОЖАЛУЙСТА ПРИЕЗЖАЙ ПОСКОРЕЕ НАМ ОЧЕНЬ ПЛОХО ДИК НАМ
НУЖНО!!!)
И вдруг во тьме позади Дэнни оказалось существо, гнавшее его в снах
по темным коридорам "Оверлука" - прямо _т_а_м_, _т_а_м_, огромное создание
в белом, занесшее над головой доисторическую клюшку:
- Ты у меня перестанешь! Щенок проклятый! Я тебя заставлю прекратить
это, потому что я - твой ОТЕЦ!
- Нет! - он рывком вернулся в реальность спальни, широко раскрыв
неподвижные глаза, изо рта несся визг, с которым ничего нельзя было
поделать. Мать мигом проснулась и села, прижимая к груди простыню. - Нет,
папочка, нет, нет, нет...
И оба услышали злобный свист невидимой клюшки, которая, опускаясь,
рассекала воздух где-то совсем близко, а потом, когда он подбежал к матери
и, дрожа, как кролик в силках, обхватил ее, свист затих и наступило
молчание.
"Оверлук" не собирался позволить Дэнни вызвать Дика. Это тоже могло
испортить всю забаву.
Они были одни.
Снаружи усилился снег, отгородив их завесой от всего мира.
42. ВЫСОКО В ВОЗДУХЕ
Посадку на рейс Дика Холлоранна объявили в 6:45 утра по европейскому
времени. Служащий аэропорта, отвечающий за посадку, продержал нервно
перекладывающего из руки в руку дорожную сумку Дика у входа N32 до самого
последнего объявления в 6:55. Они оба высматривали человека по имени
Карлтон Векер - единственного пассажира на рейс N196 Майами-Денвер,
который не зарегистрировался.
- Ладно, - сказал клерк и выдал Холлоранну голубой билет первого
класса. - Вам повезло. Можете пройти на борт, сэр.
Холлоранн поспешно поднялся по отгороженному трапу и позволил
механически улыбающейся стюардессе оторвать контроль и вернуть ему билет.
- В полете мы подаем завтрак, - сказала она. - Если хотите.
- Только кофе, детка, - сказал он и зашагал по проходу к месту в
отделении для курящих. Он все еще ждал, что в последнюю секунду из двери,
как чертик из табакерки, выскочит не объявившийся Векер. На сиденье у окна
читала "Вы можете быть себе лучшим другом" женщина с кислым, недоверчивым
лицом. Холлоранн застегнул ремень безопасности, взялся крупными черными
руками за подлокотники кресла и пообещал отсутствующему Векеру, что для
того, чтобы вытащить его с этого места, тому понадобится помощь пяти
крепких служащих авиакомпании. Он не сводил глаз с циферблата. Часы
отсчитывали минуты, оставшиеся до назначенного на 7:00 отлета со сводящей
с ума медлительностью.
В 7:05 стюардесса сообщила, что полет немного задерживается,
поскольку наземная служба заново проверяет один из замков на двери
грузового отсека. - Идиоты, - пробормотал Дик Холлоранн.
Соседка повернула к нему свое кислое, недоверчивое лицо с резкими
чертами, а потом снова вернулась к книге. Ночь Холлоранн провел в
аэропорту, переходя от стойки к стойке ("Объединенные авиалинии",
"Эмерикэн", "ТВА", "Континентал", "Брэнифф") и как привидение преследовал
клерков, занимающихся билетами. После полуночи, глотая в буфете не то
восьмую, не то девятую чашку кофе, он решил, что, взвалив все это себе на
плечи, свалял полного дурака. Есть же еще начальники. Он спустился к
ближайшим телефонам и, обратившись к трем разным операторам, получил номер
срочного вызова руководителей национального парка "Скалистые горы".
Тот, кто ответил на звонок, был, судя по голосу, измучен до предела.
Назвавшись выдуманным именем, Холлоранн сказал, что к западу от
Сайдвиндера в отеле "Оверлук" случилась беда. Большая беда.
Его попросили подождать.
Спасатель (Холлоранн полагал, что это спасатель) вернулся минут через
пять.
- У них есть рация, - сказал он.
- Конечно, есть, - подтвердил Холлоранн.
- Мы не получали от них сигнала "мэйдей".
- Мужик, наплевать. Они...
- Собственно, мистер Холл, что за беда у них приключилась?
- Ну, там живет одна семья... сторож с семьей. Я подумал, вдруг он
чуть-чуть завернулся, понимаете? Вдруг сделал что-нибудь с женой и сыном?
- Можно спросить, откуда у вас такие сведения, сэр?
Холлоранн прикрыл глаза.
- Как тебя звать, приятель?
- Том Стонтон, сэр.
- Видишь ли, Том, я это знаю. Теперь как на духу: там у них крупные
неприятности. Может, убийство... сечешь?
- Мистер Холл, честное слово, мне нужно знать, откуда у вас...
- Слушай, - сказал Холлоранн. - Говорят тебе, я знаю. Несколько лет
тому назад там работал парень по фамилии Грейди. Он убил жену и двух
дочек, потом сам себя порешил. Говорят тебе, ежели вы, ребята, не уберете
отсюда свои задницы, чтоб помешать, опять стрясется то же самое!
- Мистер Холл, вы звоните не из Колорадо.
- Нет. Какая разница...
- Если вы не в Колорадо, значит, вы за пределами коротковолнового
диапазона рации "Оверлука". А если вы за его пределами, то, вероятно, не
могли связаться с... э-э... - Слабый шелест бумаги. - семьей Торранс. Пока
вы ждали, я попытался связаться по телефону. Он не работает и удивляться
тут нечему. Между отелем и сайдвиндерской АТС до сих пор двадцать пять
миль телефонного кабеля идут поверху. Мой вывод: вы, должно быть, немного
того.
- Ну, мужик, ну и тупой же ты... - Но отчаяние Холлоранна было
слишком велико, чтобы подобрать подходящее эпитету существительное. Его
вдруг осенило. - Вызовите их! - крикнул он.
- Сэр?
- У вас рация, у них рация. Ну, так вызови их! Вызови и спроси, что
происходит!
Наступило короткое молчание - только гудели телефонные провода.
- Ты и это пробовал, да? - спросил Холлоранн. - Вот почему я так
долго ждал. Ты попробовал позвонить, а потом - вызвать их по радио, ничего
не вышло, но по-твоему все нормально... что ж вы, ребята, тут делаете?
Отсиживаете зады и играете в "джин-рамми"?
- Нет, - сердито отозвался Стонтон. От гневной ноты в его голосе
Холлоранну стало легче. Он впервые ощутил, что разговаривает с человеком,
а не с магнитофонной записью. - Я тут один, сэр. Все остальные - спасатели
плюс сторожа с аттракционов, плюс добровольцы - наверху, в Хэсти-Нотч,
рискуют жизнью из-за трех мудаков с полугодовым опытом, которым вздумалось
попробовать залезть на северный склон Кингз-Рэм. Они застряли на полпути
и, может быть, спустятся, а может, нет. Там две вертушки, тоже рискуют
жизнью, потому что здесь ночь и пошел снег. Так что если вы еще не можете
смекнуть, что к чему, я вам помогу. Первое: мне некого послать в
"Оверлук". Второе: "Оверлук" не главное - главное, что делается в парке.
Третье: после захода солнца ни одна вертушка не сумеет взлететь, потому
что, если верить национальной метеослужбе, вот-вот повалит совершенно
безумный снег. Ситуация ясна?
- Да, - тихо ответил Холлоранн. - Ясна.
- Теперь, почему с моей точки зрения не удалось вызвать их по радио.
Причина очень проста. Не знаю, который у вас там час, а у нас здесь
половина десятого. Думаю, они отключились и пошли спать. Дальше, если
вы...
- Удачи твоим альпинистам, парень, - сказал Холлоранн. - Но мне
хочется, чтоб ты понял: не только они застряли в горах из-за того, что не
знали, во что лезут.
Он повесил трубку.
В 7:20 утра боинг-747 авиакомпании ТВА, грохоча, выбрался задним
ходом из ангара и покатил к взлетной полосе. Холлоранн испустил долгий,
беззвучный вздох. Карлтон Векер, где бы ты ни был, утрись!
В 7:28 рейс N196 расстался с землей, а в 7:31, когда боинг набрал
высоту, голову Дику Холлоранна снова пистолетным выстрелом пронзила мысль.
От запаха апельсинов он втянул голову в плечи, но это не помогло и
Холлоранн судорожно дернулся. Лоб сморщился, рот поехал вниз в гримасе
боли.
(!!!ДИК ПОЖАЛУЙСТА ПРИЕЗЖАЙ ПОБЫСТРЕЕ НАМ ОЧЕНЬ ПЛОХО ДИК НАМ
НУЖНО!!!)
И все. Все исчезло. Если в прошлый раз слова затихали постепенно, то
сейчас связь обрубили начисто, будто ножом. Холлоранн испугался. Руки, все
еще не выпустившие подлокотники кресла, стали почти белыми. Во рту
пересохло. С мальчиком что-то случилось. Он был уверен в этом. Если малыша
кто-нибудь обидел...
- Вы всегда так бурно реагируете на взлет?
Он огляделся. Это сказала женщина в роговых очках.
- Не в этом дело, - ответил Холлоранн. - Мне в голову впихнули
стальную пластинку. После Кореи. Ну и время от времени от нее в голове
прострел. Ну, знаете, вибрация... Царапает...
- Вот как?
- Да, мэм.
- За любое вторжение в чужую страну расплачиваются только рядовые, -
мрачно заявила женщина с резкими чертами.
- Неужто?
- Да. Эта страна должна прекратить свои грязные войнишки. Какую бы
грязную войну не вела в этом веке Америка, у истоков всегда ЦРУ. ЦРУ и
дипломатия доллара...
Она раскрыла книжку и принялась читать. "НЕ КУРИТЬ" погасло.
Холлоранн глядел на уменьшающуюся землю и раздумывал, все ли в порядке с
мальчиком. Малыш ему понравился, правда, его родители вызывали менее
теплые чувства.
Холлоранну оставалось уповать на Бога, что те присматривают за Дэнни.
43. ВЫПИВКА ЗА СЧЕТ ОТЕЛЯ
Джек стоял задрав голову и прислушиваясь, в столовой, прямо перед
дверью, ведущей в бар "Колорадо". Он слабо улыбался.
Он слышал, как вокруг оживает "Оверлук".
Трудно сказать, как именно Джек это понял... сам он считал, что это
не слишком отличается от вспышек ясновидения, которые время от времени
случаются у Дэнни... яблочко от яблоньки. Кажется, так принято говорить.
Не то, чтобы Джек что-то видел или слышал, хотя его восприятие от
подобных ощущений отделяла лишь тончайшая перцептуальная завеса. Как будто
всего в нескольких дюймах за этим "Оверлуком" лежал еще один, отделенный
от реального мира (если существует такая штука, как "реальный мир",
подумал Джек), но постепенно приходящий в равновесие с ним. Он припомнил
фильмы категории З-Д, которые видел в детстве. Если смотреть на экран без
специальных очков, изображение двоится - примерно это он сейчас и
чувствовал. Но стоит надеть очки, изображение обретает смысл.
Теперь соединились все эпохи "Оверлука" - все, кроме нынешней, эпохи
Торранса. Но уже очень скоро и она сольется с остальными. Хорошо. Очень
хорошо.
Он просто слышал самоуверенное "динь! динь!" звонка на серебряной
подставке, прикрепленного к стойке администратора, зовущее к парадному
крыльцу рассыльных по мере того, как регистрировались приезжающие (модные
в двадцатые годы фланелевые костюмы) и выписывались уезжающие (двубортные
костюмы в тонкую полоску, какие носили в сороковые). У камина окажутся три
монашки, они сядут подождать, чтобы поредела очередь на выписку, а за их
спинами, обсуждая прибыль и убытки, жизнь и смерть, станут аккуратно
