кая зависимость вообще возможна.
Р.: Но, согласитесь, у Чарлза Уитмена, прозванного "техасским снайпе-
ром", тоже была...
В.: Опухоль мозга? Да. И у пилота восточных авиалиний, чей самолет
разбился во Флориде несколько лет назад, - тоже. Но ни в том, ни в дру-
гом случае никто не утверждал, что всему виной была опухоль. Позволю се-
бе напомнить вам имена других печально известных личностей - например,
Ричард Спек, или пресловутый "сын Сэма", или Адольф Гитлер, - у них не
было опухоли мозга, однако они стали убийцами. Или тот же Фрэнк Додд,
преступник из Касл-Рока, которого разоблачил Джонни. Комитет может
счесть поступок Джонни противоестественным, но это был поступок человека
в здравом уме. Вероятно, истерзанного мучительными сомнениями... но в
здравом уме.
...А ГЛАВНОЕ, Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ПОНЯЛ: ЗА ЭТИМ ШАГОМ СТОЯТ ДОЛГИЕ И
МУЧИТЕЛЬНЫЕ РАЗДУМЬЯ. ДАЖЕ ЕСЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ВЫГАДАЕТ ЛИШНИЕ ЧЕТЫРЕ ГО-
ДА, ДВА ГОДА, ХОТЯ БЫ ВОСЕМЬ МЕСЯЦЕВ, ЧТОБЫ ВО ВСЕМ РАЗОБРАТЬСЯ, ДЕЛО
ТОГО СТОИТ. ЭТО ПОРОЧНЫЙ ПУТЬ, НО ОН МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ ЕДИНСТВЕННО ПРА-
ВИЛЬНЫМ. НЕ ЗНАЮ. ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, ИГРАТЬ ГАМЛЕТА Я БОЛЬШЕ НЕ НАМЕРЕН.
Я СЛИШКОМ ХОРОШО ЗНАЮ, КАК ОПАСЕН СТИЛСОН.
ПАПА, Я ТЕБЯ ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ. ПОВЕРЬ МНЕ.
ТВОЙ СЫН ДЖОННИ
Выдержка из свидетельских показаний, заслушанных так называемым
"Стилсоновским комитетом" под председательством сенатора от штата Мэн
Уильяма Коэна. Опрос ведет помощник главного юрисконсульта комитета Аль-
берт Ренфрю. Свидетель - Стюарт Клоусон, проживающий на Блэкстрэп-роуд,
Джэксон, штат Нью-Гэмпшир.
Ренфрю: Итак, вы захватили с собой фотоаппарат, мистер Клоусон?
Клоусон: Точно! Перед самым уходом. Я вообще чуть было не остался до-
ма в тот день, хотя мне и нравится Грег Стилсон... то есть нравился до
того, как все случилось. Понимаете, мне этот общественный центр был как
кость в горле.
Р.: Из-за экзамена на водительские права?
К.: Ну да. Надо же было такого дурака свалять. Но потом я сказал се-
бе: какого черта! И пошел. А в результате этот снимок. И какой! Еще раз-
богатею, вот увидите. Это, пожалуй, не хуже, чем водружение флага на
Иводзима.
Р: Молодой человек, я надеюсь, вы не считаете, что все было отрепети-
ровано специально для вас?
К.: Конечно, нет! Что вы! Просто я хотел сказать... э-э... сам не
знаю, что я хотел сказать. Понимаете, это произошло прямо перед моим но-
сом, ну и... как бы вам сказать... В общем, здорово, что мой "Никон"
оказался при мне.
Р.: Вы сфотографировали Стилсона в тот момент, когда он поднял ребен-
ка?
К.: Да, сэр. Томми Робсона.
Р.: Это и есть тот снимок в увеличенном виде?
К.: Точно, моя фотография.
Р.: Что же произошло после того, как вы сделали снимок?
К.: За мной бросились два этих бандита. Они орали: "Отдай камеру, па-
рень! Брось ее, су..." Ну, в общем, в таком духе.
Р.: А вы бежали от них.
К.: Бежал? Еще как бежал! Они гнались за мной почти до самых гаражей.
Один чуть не схватил меня, но поскользнулся на льду и упал.
Коэн: Молодой человек, позволю вам заметить, что, убежав от этих бан-
дитов, вы выиграли главный забег в своей жизни.
К.: Благодарю вас, сэр. То, что Стилсон сделал тогда... это, конечно,
надо было видеть, но вообще... закрываться маленьким ребенком - дальше
уже ехать некуда. Да уж, теперь Нью-Гэмпшир не выберет его даже в брига-
ду по отлову собак. Даже если...
Р.: Благодарю вас, мистер Клоусон. Вы свободны.
Снова октябрь.
Долго не могла Сара решиться на эту поездку, но пришел час, когда она
почувствовала, что откладывать дальше невозможно. Она оставила детей на
миссис Эйблнеп - у них теперь была прислуга, и две машины вместо малень-
кого красного "пинто", и годовой доход Уолта подбирался к тридцати тяся-
чам - и отправилась одна в Паунал сквозь пылающее зарево поздней осени.
Приехав на место, она поставила машину на обочине живописной просе-
лочной дороги и перешла на другую сторону, где было кладбище. Маленькая
потускневшая дощечка на каменном столбе возвещала, что это БЕРЕЗОВАЯ
СЕНЬ. Каченная ограда, ухоженные могилы. Несколько выцветших флагов еще
сохранились со Дня памяти павших, тому пять месяцев. Скоро они будут
погребены под снегом.
Она шла медленно, никуда не торопясь, и ветер трепал подол ее тем-
но-зеленой юбки. Здесь лежали поколения БОУДЕНОВ и целый клан МАРСТЕНОВ,
здесь, объединенные высоким мраморным обелиском, покоился род ПИЛЛСБЕР-
РИ, восходящий к 1750 году.
А в глубине, возле самой ограды, она увидела сравнительно новую мо-
гильную плиту с простой надписью: ДЖОН СМИТ. Сара опустилась на колени,
нерешительно тронула камень. В задумчивости провела кончиками пальцев по
гладкой поверхности.
23 января 1979 г.
ДОРОГАЯ САРА,
ТОЛЬКО ЧТО Я ЗАКОНЧИЛ ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ ПИСЬМО ОТЦУ, Я ПИСАЛ ЕГО ПОЧТИ
ПОЛТОРА ЧАСА. НА ВТОРОЕ ТАКОЕ ЖЕ ПРОСТО НЕ ХВАТИТ СИЛ, ПОЭТОМУ СРАЗУ,
КАК ТОЛЬКО ПОЛУЧИШЬ ЭТО ПИСЬМО, ПОЗВОНИ ОТЦУ. ПОЗВОНИ ЕМУ ПРЯМО СЕЙЧАС,
ПРЕЖДЕ ЧЕМ ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ.
НУ ВОТ ТЕПЕРЬ, СКОРЕЕ ВСЕГО, ТЫ ВСЕ ЗНАЕШЬ. Я ХОЧУ СКАЗАТЬ ТОЛЬКО,
ЧТО В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ МНОГО ДУМАЛ О НАШЕЙ ПОЕЗДКЕ В ЭСТИ НИ ЯРМАРКУ. ЕС-
ЛИ БЫ МЕНЯ СПРОСИЛИ, КАКИЕ ДВЕ ВЕЩИ ТЕБЕ БОЛЬШЕ ВСЕГО ЗАПОМНИЛИСЬ, Я БЫ
ОТВЕТИЛ: НЕВЕРОЯТНОЕ ВЕЗЕНИЕ В РУЛЕТКЕ (ПОМНИШЬ, ТАМ ПАРНИШКА ПОВТОРЯЛ:
"ХОТЕЛ БЫ Я ПОСМОТРЕТЬ, КАК ВЗДРЮЧАТ ЭТОГО ТИПА"?) И МАСКА, КОТОРУЮ Я
НАДЕЛ ДЛЯ СМЕХА. Я ДУМАЛ ТЕБЯ ПОВЕСЕЛИТЬ, НО ТЫ РАССЕРДИЛАСЬ, И ВСЕ ЧУТЬ
НЕ ПОШЛО НАСМАРКУ. ХОТЯ, ПОЙДИ ВСЕ НАСМАРКУ, Я, НАВЕРНОЕ, НЕ СИДЕЛ БЫ
СЕЙЧАС ЗДЕСЬ, А ТАКСИСТ ПО СЕЙ ДЕНЬ БЫЛ БЫ ЖИВ-ЗДОРОВ. ВПРОЧЕМ, КТО ЗНА-
ЕТ. ВЕРОЯТНО, ЧЕМУ БЫТЬ, ТОГО НЕ МИНОВАТЬ, И ДЕЛО ВСЕ РАВНО КОНЧИЛОСЬ БЫ
ПУЛЕЙ, ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ, ИЛИ ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ, ИЛИ ЧЕРЕЗ ГОД.
ЧТО Ж, МЫ ИСПОЛЬЗОВАЛИ СВОЙ ШАНС, И ВЫПАЛО "НА ХОЗЯИНА" - Я БЫ СКА-
ЗАЛ, НА ДВОЙНОЕ ЗЕРО. НО Я ДУМАЮ О ТЕБЕ, САРА, И ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ЭТО ЗНА-
ЛА. У МЕНЯ ВЕДЬ НИКОГО НЕ БЫЛО, КРОМЕ ТЕБЯ, И НИЧЕГО У НАС НЕ БЫЛО ЛУЧШЕ
ТОГО ВЕЧЕРА...
- Здравствуй, Джонни, - прошептала она, и ветер отозвался в пылающих
кронах; красный лист покружился в чистом голубом небе и, незамеченный,
опустился ей на волосы. - Я здесь. Вот я и пришла.
Казалось неуместным говорить здесь вслух - только сумасшедший, сказа-
ла бы она раньше, может разговаривать на кладбище с мертвыми. Но вдруг с
ней произошло что-то удивительное - чувства нахлынули с такой силой, что
у нее перехватило горло и пальцы сцепились намертво. А почему бы и не
поговорить с ним; как-никак позади девять лет, и сейчас подводится чер-
та. Завтра будет Уолт, и дети, и улыбки тех, кто слушает выступления ее
мужа на трибуне, бесконечные улыбки сидящих рядом, на сцене, и время от
времени заметка с фотографией мужа в воскресном приложении, если полити-
ческая карьера Уолта совершит стремительный взлет согласно его трезвым
ресчетам. Будущее означало, что каждый год прибавит ей несколько седых
волос, и тело потеряет упругость, и косметику придется продумывать более
тщательно; будущее означало занятия гимнастикой в Христианской ассоциа-
ции молодых женщин в Бангоре, нескончаемые покупки, новогодние вечеринки
и замысловатые шляпки; а тем временем Денни отправится в первый класс, а
Джэнис в ясли, и жизнь ее перевалит рубеж научно-фантастических восьми-
десятых и вступит в странную и неожиданную фазу - средний возраст.
Провинциальных ярмарок в будущем не ожидалось.
Медленно поползли первые жгучие слезы.
- Ах, Джонни, - сказала она. - Разве мы думали, что все так сложится?
Разве думали, что этим кончится?
Она поникла головой, горло сжимали спазмы. Наконец она разрыдалась, и
яркий солнечный свет разломился на множество лучей. Ветер, казавшийся
таким теплым, словно стояло бабье лето, вдруг обдал февральским холодом
ее мокрые щеки.
- ЗА ЧТО! - Ее крик взорвал безмолвие БОУДЕНОВ, МАРСТЕНОВ и ПИЛЛСБЕР-
РИ, всей этой усопшей конгрегации, которая могла засвидетельствовать
лишь то, что жизнь скоротечна и смерть есть смерть. - О господи, ЗА ЧТО!
И тут кто-то коснулся ее шеи.
...И НИЧЕГО У НАС НЕ БЫЛО ЛУЧШЕ ТОГО ВЕЧЕРА, ХОТЯ ИНОГДА МНЕ С
ТРУДОМ ВЕРИТСЯ, ЧТО БЫЛ 1970 ГОД С ВОЛНЕНИЯМИ В УНИВЕРСИТЕТАХ, И НИКСОН
ЕЩЕ ПРЕЗИДЕНТ, И НЕТ КАРМАННЫХ КАЛЬКУЛЯТОРОВ И ДОМАШНИХ ВИДЕОМАГНИТОФО-
НОВ, НЕТ НИ БРЮСА СПРИНГСТИНА, НИ АНСАМБЛЕЙ ПАНК-РОКА. А В ИНЫЕ МИНУТЫ
КАЖЕТСЯ, ЧТО ДО ТОЙ ПОРЫ РУКОЙ ПОДАТЬ, ЧТО ОНА ПОЧТИ ОСЯЗАЕМА И СТОИТ
МНЕ ОБНЯТЬ ТЕБЯ, ДОТРОНУТЬСЯ ДО ТВОЕЙ ЩЕКИ ИЛИ ШЕИ, И Я СМОГУ УВЛЕЧЬ
ТЕБЯ В ДРУГОЕ БУДУЩЕЕ, ГДЕ НЕТ НИ БОЛИ, НИ МРАКА, НИ ГОРЕЧИ ВЫБОРА.
ЧТО ЖЕ, КАЖДЫЙ ДЕЛАЕТ, ЧТО В ЕГО СИЛАХ, И ДЕЛАТЬ ЭТО НАДО КАК МОЖНО
ЛУЧШЕ... НЕ ВСЕГДА ПОЛУЧАЕТСЯ, НО НАДО СТАРАТЬСЯ. НАДЕЮСЬ, ДОРОГАЯ, ТЫ
БУДЕШЬ ПОМИНАТЬ МЕНЯ ДОБРЫМ СЛОВОМ.
ВСЕГО ТЕБЕ САМОГО ХОРОШЕГО.
С ЛЮБОВЬЮ,
ДЖОННИ
У нее перехватило дыхание, спина напряглась, зрачки расширились и ок-
руглились.
- Джонни?..
Исчезло.
Что бы это ни было - исчезло. Она поднялась с колен и осмотрелась -
никого, как и следовало ожидать. Хотя вон же он стоит, глубоко засунув
руки в карманы, с этой своей ухмылочкой на обаятельном, пусть и не очень
красивом лице, стоит, долговязый, прислонившись то ли к памятнику, то ли
к столбу кладбищенских ворот, а может, просто к дереву, опаленному дого-
рающим огнем осени.
Кто это, как не Джонни; там, совсем близко, может быть, везде.
КАЖДЫЙ ДЕЛАЕТ, ЧТО В ЕГО СИЛАХ, И ДЕЛАТЬ ЭТО НАДО КАК МОЖНО ЛУЧШЕ...
НЕ ВСЕГДА ПОЛУЧАЕТСЯ, НО НАДО СТАРАТЬСЯ. САРА, НЕТ НА СВЕТЕ ТАКОГО, ЧТО
УТРАЧИВАЕШЬ НАВСЕГДА. НЕТ НА СВЕТЕ ТАКОГО, ЧЕГО НЕЛЬЗЯ ОБРЕСТИ ВНОВЬ.
- Ты все тот же, Джонни, - прошептала она и пошла с кладбища. Она пе-
ресекла дорогу и, остановившись, бросила взгляд назад. Дул теплый поры-
вистый ветер, и мир прочерчивали широкие полосы света и тени. Таинствен-
но шелестели кроны.
Сара села за руль, и вскоре машина скрылась из виду.
