В.: Расскажите, пожалуйста, об этом комитету.
С.: Мне надо было сходить в главный гараж, набрать оранжевой краски -
две канистры по сорок галлонов. Мы ведь размечаем дороги. В тот день
Джонни, то есть Джонни Смит, размечал Роузмонт-авеню. Так вот, вернулся
я примерно в четверть пятого, минут за сорок пять до конца рабочего дня,
и тут ко мне подходит Герман Джоаллин, мы с ним уже беседовали, и гово-
рит: "Ты бы, Кит, глянул, как там Джонни. Что-то с ним неладно. Я к нему
обращаюсь, а он вроде не слышит. Чуть меня не задавил. Ты бы привел его
в чувство". Так и сказал. Я спрашиваю: "А что с ним, Герми?" А он мне:
"Глянь своими глазами, по-моему, этот тип немножечко того". Приезжаю я
туда и поначалу вижу - все в норме. А потом - бац!
В.: Что же вы увидели?
С.: На дороге?
В.: Да.
С.: Линия, гляжу, пошла вкось. Сначала чуть-чуть - там зигзаг, там
клякса... Короче, перестала быть прямой. А Джонни в нашей бригаде всегда
считался лучшим разметчиком. Ну а дальше началось вообще не поймешь что.
Всю дорогу разрисовал петлями и загогулинами. Кое-где даже несколько
кругов на одном месте сделал. А ярдов сто и вовсе по обочине линию про-
тянул.
В.: И как вы поступили?
С.: Я остановил его. То есть не сразу. Поравнялся с ним и давай кри-
чать. Раз пять, наверное, крикнул, а он вроде и не слышит. Потом как
развернется - и у меня на боку вот такая вмятина. А машина, между про-
чим, казенная. Тогда я начал сигналить и опять закричал, и на этот раз
он, видно, услышал. Тормознул и смотрит на меня. Ты что же, спрашиваю,
делаешь?
В.: И что он ответил?
С.: Он сказал "привет". И все. "Привет, Кит". Как будто все в ажуре.
В.: И как вы отреагировали?
С.: Я, признаться, сорвался. Прямо озверел. А Джонни озирается по
сторонам и держится за борт будто выпасть боится. Тут я вижу, что он
совсем плох. он всегда был худющий, а тут еще весь побелел, и рот у не-
го... как бы сказать... вниз опустился. Сначала он даже не понимал, о
чем ему толкую. Но потом обернулся и увидел, что творится с линией.
В.: И что же он сказал?
С.: Извинился. Потом... закачался, что ли, и прикрыл лицо рукой. Я
спросил, что с ним, а он... понес какую-то чушь. Полную ахинею.
В.: Мистер Стрэнг, комитет особенно интересует все, что говорил Смит,
- его слова могут многое прояснить. Постарайтесь поточнее вспомнить, что
он сказал.
С.: Сначала он сказал, что все в порядке, вот только пахнет паленой
резиной. Мол, покрышки горят. На костре. Потом он говорит: "Аккумулятор
взорвется, если вы его подключите". И еще что-то вроде: "Оба динамика на
солнце. Так что деревья будут в сохранности". Точнее не вспомню. Я же
говорю, чушь какая-то.
В.: Что произошло дальше?
С.: Он начал вываливаться. Я схватил его за плечо, и рука его - та,
которой он прикрывала лицо, - упала. Я увидел, что правый глаз у него
как будто кровью налит. И тут он потерял сознание.
В.: Больше он ничего не сказал перед тем, как потерять сознание?
С.: Сказал, сэр.
В.: Что же?
С.: Он сказал: "О Стилсоне, папа, подумаем после, сейчас он в мертвой
зоне".
В.: Вы точно помните? Он произнес именно эти слова?
С.: Да, сэр. Я их никогда не забуду.
...ОЧНУЛСЯ Я В РЕМОНТНОЙ МАСТЕРСКОЙ, В САМОМ НАЧАЛЕ РОУЗМОНТ-АВЕНЮ.
КИТ СКАЗАЛ, ЧТОБЫ Я НЕМЕДЛЕННО ШЕЛ К ВРАЧУ, ИНАЧЕ ОН НЕ ДОПУСТИТ МЕНЯ К
РАБОТЕ. МНЕ СТАЛО СТРАШНО, ПАПА, НО НЕ ИЗ-ЗА ТОГО, О ЧЕМ ПОДУМАЛ КИТ. В
ОБЩЕМ, Я СХОДИЛ К НЕВРОПАТОЛОГУ, КОТОРОГО РЕКОМЕНДОВАЛ МНЕ СЭМ ВЕЙЗАК В
СВОЕМ ПИСЬМЕ В НАЧАЛЕ НОЯБРЯ. ВИДИШЬ ЛИ, Я НАПИСАЛ СЭМУ, ЧТО ПОБАИВАЮСЬ
ВОДИТЬ МАШИНУ, ТАК КАК ИНОГДА У МЕНЯ ДВОИТСЯ В ГЛАЗАХ. СЭМ СРАЗУ ЖЕ
ПОДТВЕРДИЛ, ЧТО СИМПТОМЫ ОЧЕНЬ ТРЕВОЖНЫЕ, НО НЕ РИСКНУЛ СТАВИТЬ ДИАГНОЗ
НА РАССТОЯНИИ И ПОСОВЕТОВАЛ ОБРАТИТЬСЯ К ДОКТОРУ ВЭННУ.
К ВЭННУ Я ПОШЕЛ НЕ СРАЗУ. МОЗГ МОЖЕТ СЫГРАТЬ ЗЛУЮ ШУТКУ С КАЖДЫМ, И Я
ПОЛАГАЛ, ПОКА НЕ ПРОИЗОШЕЛ СЛУЧАЙ С ДОРОЖНОЙ РАЗМЕТКОЙ, ЧТО ЭТИ СИМПТОМЫ
- ЯВЛЕНИЕ ВРЕМЕННОЕ И ВСЕ НАЛАДИТСЯ. ВИДИМО, Я ПРОСТО НЕ ХОТЕЛ ДУМАТЬ О
НЕБЛАГОПРИЯТОМ ИСХОДЕ. НО ДОРОЖНАЯ ИСТОРИЯ ОКАЗАЛАСЬ ПОСЛЕДНЕЙ КАПЛЕЙ. Я
ПОШЕЛ К ВРАЧУ ПОТОМУ, ЧТО МНЕ СТАЛО СТРАШНО. НЕ ЗА СЕБЯ - ЗА ВСЕХ. СЛО-
ВОМ, Я ОБРАТИЛСЯ К ДОКТОРУ ВЭННУ, ОН МЕНЯ ОБСЛЕДОВАЛ И ВЫЛОЖИЛ ВСЕ НА-
ЧИСТОТУ. И ВЫЯСНИЛОСЬ, ЧТО ВРЕМЕНИ У МЕНЯ МЕНЬШЕ, ЧЕМ Я ДУМАЛ, ПОСКОЛЬ-
КУ...
Выдержка из свидетельских показаний, заслушанных так называемым
"Стилсоновским комитетом" под председательством сенатора от штата Мэн
Уильяма Коэна. Опрос ведет Норман Д. Верайзер, главный юрисконсульт ко-
митета. Свидетель - доктор Квентин М. Вэнн, проживающий по адресу: 17,
Паркленд-драйв, Финикc, штат Аризона.
Дата - 22 августа 1979 г.
Верайзер: Когда вы закончили обследование и поставили диагноз, вы
пригласили Джона Смита?
Вэнн: Да. Это был трудный разговор. Такие разговоры легкими не быва-
ют.
В.: Вы не могли бы вкратце рассказать, о чем у вас шла речь?
Вэнн: Пожалуй. Я полагаю, что в этих необычных обстоятельствах имею
право нарушить врачебную тайну. Прежде всего я сказал Смиту, что случив-
шееся вызвало у него сильное эмоциональное потрясение. Он подтвердил
это. Правый глаз у него был очень красный из-за лопнувшего капилляра,
хотя и наблюдалось некоторое улучшение. Позвольте мне объяснить на схе-
ме... (Часть стенограммы опущена.)
В.: Как на это реагировал Смит?
Вэнн: Он спросил меня о последней стадии. Это его слова - "последняя
стадия". Должен сознаться, что его спокойствие и мужество произвели на
меня впечатление.
В.: И какой же представлялась вам последняя стадия?
Вэнн: Простите? Мне казалось, я внес достаточную ясность. У Джона
Смита была прогрессирующая опухоль в теменной области головного мозга.
(Волнение в зале; короткий перерыв.)
В.: Извините, доктор, за эту вынужденную паузу. Я бы хотел напомнить
присутствующим, что у нас рабочее заседание комитета и что идет рассле-
дование, а не программа ужасов. Прошу соблюдать порядок, в противном
случае я прикажу очистить зал.
Вэнн: Я к вашим услугам, мистер Верайзер.
В.: Благодарю вас, доктор. Не сообщите ли вы комитету, как Смит восп-
ринял это известие?
Вэнн: Спокойно. Поразительно спокойно. Хотя и признался, что ему
страшно. Думаю, он уже сам поставил себе диагноз, и этот диагноз совпал
с моим. А потом спросил, сколько ему осталось жить.
В.: И каков был ваш ответ?
Вэнн: Я сказал, что вопрос этот беспредметен, пока не определены
дальнейшие шаги. Я сказал, что необходима операция. Хочу отметить, что
тогда мне не было ничего известно о его коме и необыкновенном - почти
сверхъестественном - выздоровлении.
В.: Что же он ответил?
Вэнн: Что операции не будет. Спокойно, но твердо: никакой операции.
Надеюсь, сказал я, вы передумаете - ведь отказываясь от операции, вы
подписываете себе смертный приговор.
В.: Смит как-нибудь реагировал на это?
Вэнн: Он попросил меня уточнить, сколько он проживет без операции.
В.: Вы сообщили ему свое мнение?
Вэнн: Да, в общих чертах. Я сказал, что процесс развития опухоли
трудно прогнозировать и что у некоторых моих пациентов опухоль дремала и
по два года, правда, такие случаи нетипичны. Я сказал, что без операции
он может реально рассчитывать на восемь месяцев, максимум на год и во-
семь месяцев.
В.: И тем не менее от отказался от операции?
Взнн: Да.
В.: Не произошло ли что-нибудь необычное, когда Смит выходил из ваше-
го кабинета?
Вэнн: Я бы сказал - более чем необычное.
В.: Пожалуйста, расскажите обо всем комитету.
Вэнн: Я тронул Смита за плечо - думал задержать его на несколько ми-
нут. Не хотелось, как вы понимаете, сразу отпускать человека после таких
слов. И когда я к нему прикоснулся, мне что-то передалось... словно то-
ком ударило, и в то же время было странное ощущение, будто он из меня
высасывает, выкачивает... вытягивает что-то. Готов согласиться, это
весьма субъективное описание, но, учтите, его дает человек, чье ремесло
состоит как раз в том, чтобы делать профессиональные наблюдения. Ощуще-
ние, можете мне поверить, не из приятных... Я... отшатнулся... а он
вдруг говорит: позвоните жене, Стробери сильно расшибся.
В.: Стробери?
Вэнн: Да, именно так. Это брат жены... его зовут Стэнбери Ричарде.
Мой младший сын, когда был маленький, звал его дядя Стробери. Я не сразу
сообразил, о ком речь. Вечером говорю жене, что надо бы позвонить брату
- он живет в городе Кус-Лейк, штат Нью-Йорк.
В.: Она позвонила?
Вэнн: Да. Они мило поболтали.
В.: То есть ваш шурин был вполне здоров?
Вэнн: Да, вполне. Но на следующий неделе он красил дом, упал с лест-
ницы и сломал позвоночник.
В.: Доктор Вэнн, верите ли вы, что Джон Смит предвидел это? Верите ли
вы, что у него было прозрение?
Вэнн Не знаю. Но думаю... это не исключено.
В.: Благодарю вас, доктор.
Вэнн: Могу я кое-что добавить?
В.: Разумеется.
Венн: если он действительно был отмечен проклятьем, - да, я называю
это проклятьем, - я надеюсь, господь будет милосерден к измученной душе
этого человека.
...И ВСЕ, Я ЗНАЮ, СТАНУТ ГОВОРИТЬ, БУДТО Я ЗАДУМАЛ И ОСУЩЕСТВИЛ ЭТО
ИЗ-ЗА ОПУХОЛИ, НО ТЫ НЕ ВЕРЬ ИМ, ПАПА. ЭТО НЕПРАВДА. ОПУХОЛЬ - ПРОСТО
НЕСЧАСТЬЕ, КОТОРОЕ, КАК Я СЕЙЧАС ДУМАЮ, ДАВНО УЖЕ ГНАЛОСЬ ЗА МНОЙ И НА-
КОНЕЦ МЕНЯ НАСТИГЛО. ОПУХОЛЬ НАХОДИТСЯ В ТОМ МЕСТЕ, ЧТО Я УШИБ ВО ВРЕМЯ
АВТОКАТАСТРОФЫ, И, ПО-ВИДИМОМУ, В ТОМ САМОМ МЕСТЕ, КОТОРОЕ Я УШИБ В
ДЕТСТВЕ, ГОНЯЯ НА КОНЬКАХ ПО КРУГЛОМУ ПРУДУ. ИМЕННО ТОГДА У МЕНЯ БЫЛО
ПЕРВОЕ "ОЗАРЕНИЕ", ВОТ ТОЛЬКО ПОДРОБНОСТИ ЗАБЫЛИСЬ. ПОТОМ БЫЛО ДРУГОЕ,
ПЕРЕД САМОЙ АВТОМОБИЛЬНОЙ КАТАСТРОФОЙ, НА ЯРМАРКЕ В ЭСТИ. СПРОСИ САРУ,
ОНА НАВЕРНЯКА ПОМНИТ. ОПУХОЛЬ РАСПОЛОЖЕНА В ТОЙ ОБЛАСТИ МОЗГА, КОТОРУЮ Я
ВСЕГДА НАЗЫВАЛ "МЕРТВОЙ ЗОНОЙ". ВИДИШЬ, ТАК ВСЕ И ОКАЗАЛОСЬ. ВОТ ОНА,
ГОРЬКАЯ ПРАВДА. БОГ... СУДЬБА... ПРОМЫСЕЛ... РОК... КАК НИ НАЗОВИ, ЭТО
НЕЧТО СЛОВНО ПРОТЯГИВАЕТ ТВЕРДУЮ И ВЛАСТНУЮ РУКУ, ЧТОБЫ ОПЯТЬ ПРИВЕСТИ
ВЕСЫ В РАВНОВЕСИЕ. Я МОГ НАВЕРНЯКА ПОГИБНУТЬ В АВТОКАТАСТРОФЕ, А ТО И
РАНЬШЕ, НА КРУГЛОМ ПРУДУ. И Я ВЕРЮ: КОГДА Я ИСПОЛНЮ ТО, ЧТО ДОЛЖЕН ИС-
ПОЛНИТЬ, ВЕСЫ ВНОВЬ ПРИДУТ В АБСОЛЮТНОЕ РАВНОВЕСИЕ.
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ПАПА. САМОЕ УЖАСНОЕ - УЖАСНОЕ МОЖЕТ БЫТЬ ЛИШЬ УБЕЖДЕ-
НИЕ, ЧТО ЕДИНСТВЕННЫМ ВЫХОДОМ ИЗ БЕЗВЫХОДНОГО ПОЛОЖЕНИЯ, В КОТОРОМ Я
ОКАЗАЛСЯ, ЯВЛЯЕТСЯ СНАЙПЕРСКИЙ ВЫСТРЕЛ, - ЭТО, ВСЕ ПОНИМАЯ, ОСТАВЛЯТЬ
ТЕБЕ В УДЕЛ НЕ ТОЛЬКО СКОРБЬ, НО ЕЩЕ И НЕНАВИСТЬ ТЕХ, ДЛЯ КОГО СТИЛСОН -
САМА ДОБРОТА И СПРАВЕДЛИВОСТЬ...
Выдержка из свидетельских показаний, заслушанных так называемым
"Стилсоновским комитетом" под председательством сенатора от штата Мэн
Уильяма Коэна. Ведет опрос помощник главного юрисконсульта комитета Аль-
берт Ренфрю. Свидетель - доктор Сэмюэл Вейзак, проживающий по адресу:
26, Харлоу Корт, Бангор, штат Мэн.
Дата - 23 августа 1979 г.
Ренфрю: Дело идет к перерыву, доктор Вейзак, и мне бы хотелось от ли-
ца комитета поблагодарить вас за участие в этом долгом, четырехчасовом
разговоре. Вы существенно прояснили события.
Вейзак: Рад был помочь.
Р.: Доктор Вейзак, у меня к вам последний вопрос - может быть, самый
важный. Интересующий нас момент затронут в письме Джона Смита к отцу,
которое здесь зачитывалось. Вопрос следующий...
В.: Нет.
Р.: Простите, не понял.
В.: Вы собирались спросить меня, не опухоль ли заставила Джонни в тот
день в Нью-Гэмпшире нажать на спусковой крючок, так?
Р.: Собственно, я действительно...
В.: Отвечаю: нет. Джонни Смит до конца своих дней был человеком ра-
зумным, мыслящим. Об этом говорит его письмо к отцу, а также письмо Саре
Хэзлит. Да, он жил под невыносимым, почти божественным бременем власти
или, если угодно, проклятия, как выразился мой коллега доктор Вэнн. Но
он не был ни сумасшедшим, ни человеком, чьи действия определяются навяз-
чивыми идеями, вызванными нарушением внутричерепного давления, если та-
