Вопросы, как комары, кружились у него в голове, но если она сказала,
что времени нет, значит, времени действительно больше не было.
Ральф взглянул на солнце, согласно кивнул и обнял Луизу за талию.
Клото, встревоженно: Не подведите нас, Ральф и Луиза, пожалуйста.
Ральф: - Не стоит нас подбадривать, коротышки. Это ведь не футбольный
матч.
Не дожидаясь ответа, Ральф закрыл глаза и сконцентрировался на
перемещении в свой мир.
Глава девятнадцатая
1
Внутри что-то щелкнуло, утренний морозный ветер ударил Ральфу в лицо.
Он открыл глаза и посмотрел на стоявшую рядом женщину. Всего
мгновение он видел развевающуюся наподобие газового бального платья
ауру, а затем это была просто Луиза, выглядевшая на двадцать лет моложе,
чем неделю назад... И абсолютно неуместная на больничной крыше в легком
осеннем пальто и строгом костюме.
Ральф крепче прижал к себе дрожащую от холода женщину. Клото и
Лахесиса не было и в помине.
"Хотя, возможно, они стоят совсем рядом, - подумал Ральф. - Скорее
всего, так оно и есть".
Неожиданно он снова вспомнил поговорку ярмарочных зазывал о том, что
нужно платить, если хочешь играть, так что подходите, джентльмены, и
выкладывайте свои денежки. Но чаще всего разыгрывают именно тебя.
Разыгрывают, как простака. Интересно, почему это чувство возникло
именно сейчас?
"Потому что некоторые вещи ты так никогда и не узнаешь, - раздался
внутри голос Кэролайн. - Они провели тебя по многим очень интересным, но
боковым тропинкам, не подпуская к главному, пока не стало слишком поздно
для вопросов, на которые им не хотелось отвечать.... Не думаю, чтобы все
это произошло случайно, а ты?"
Нет, Ральф был согласен с ней.
Ощущение, что некая невидимая рука подталкивает к темному туннелю,
где его может поджидать что угодно, усилилось. Ощущение, что им
манипулируют.
Он чувствовал себя маленьким... Уязвимым... Испуганным.
- В-вот м-мы и д-дом-ма, - стуча зубами, произнесла Луиза. - Как ты
думаешь, который час?
Судя по всему, около шести, но когда Ральф взглянул на часы, и он
увидел, что те остановились, ведь их не заводили со вторника. Проследив
за взглядом Луизы, Ральф увидел Общественный центр, стоящий островом
среди океана автостоянки. Огромный саван, окружавший здание всего
мгновение назад, исчез.
"О нет. Не обманывай себя, дружок. Сейчас ты, может, и не видишь, но
он по-прежнему здесь".
- Еще рано, - ответил Ральф, прижимая к себе Луизу, когда ветер
смахнул волосы - теперь почти совсем без признаков седины - со лба. -Но
нам следует поторопиться, чтобы не стало слишком поздно.
Луиза понимающе кивнула:
- А где Л-Лахесис и К-К...
- На уровне, где ветер не пронизывает тебя до костей. Пойдем. Давай
искать дверь, чтобы выбраться с этой дурацкой крыши.
Луиза, трясясь от холода, смотрела на город.
- Что же он сделал? - тихо спросила она. - Если не подложил бомбу,
тогда что он придумал?
- Возможно, он установил бомбу, но собаки с натренированным нюхом еще
не обнаружили ее. А может быть, это такое вещество, которое собаки
вообще не в состоянии учуять. Канистра с бензином, припрятанная на
крыше, или чтото маленькое, заложенное в туалетный бачок. В конце
концов, он зарабатывал себе на жизнь химией... Пока не бросил работу,
чтобы стать круглосуточным психом. Возможно, он хочет отравить их газом,
как крыс.
- О Боже, Ральф! - Луиза, прижав руку к груди, посмотрела на него
встревоженными, расширившимися от ужаса глазами.
- Пойдем, Луиза. Пора выбираться.
Теперь Луиза откликнулась довольно охотно. Ральф подвел ее к двери...
Лихорадочно надеясь, что та открыта.
- Две тысячи человек, - почти простонала женщина, когда они
приблизились к двери. Ральф почувствовал облегчение, когда ручка
поддалась, но Луиза ледяными пальцами ухватила его за запястье, прежде
чем он успел распахнуть дверь. Ее обращенное вверх лицо горело безумной
надеждой. - Может быть, маленькие человечки лгали нам, Ральф, -
возможно, они преследуют личные корыстные цели, смысл которых нам
никогда не постигнуть, и поэтому они нам солгали.
- Не думаю, что они могут обманывать, - медленно ответил он. - И что
самое ужасное, Луиза, - они просто не могут. К тому же, существует еще и
это. - Ральф указал в сторону Общественного центра, окруженного грязной
мембраной, которую они уже не видели, но знали о ее присутствии. Луиза
не повернулась, чтобы посмотреть. Вместо этого она сжала холодной
ладонью его пальцы, открыла дверь и пошла вниз по лестнице.
2
Ральф, открыв дверь у подножия лестницы и выглянув в коридор шестого
этажа, увидел, что там никого нет, и вывел Луизу. Они направились было к
лифту, но остановились возле открытой двери с табличкой "КОМНАТА
ОТДЫХА". В пустом помещении работал телевизор, а их старая знакомая
Лизетт Бенсон вела утреннюю программу новостей. Ральф вспомнил тот день,
когда он, Луиза и Билл сидели в гостиной Луизы, ели спагетти с сыром и
смотрели репортаж об инциденте, когда здание Центра помощи женщинам
забросали куклами. Это произошло всего менее месяца назад. Внезапно он
вспомнил, что Билл Мак-Говерн никогда больше не увидит Лизетт Бенсон,
как и не сможет забыть закрыть входную дверь; ощущение потери, столь же
яростное, как и ноябрьская буря, охватило его. Он никак не мог поверить
в это. Как случилось, что Билл умер так быстро, без лишних церемоний?
"Ему не понравилось бы, - подумал Ральф, - и не только потому, что
смерть в больничном коридоре от сердечного приступа показалась бы ему
дурным тоном".
Но он видел, как все произошло, а Луиза почувствовала, как Билл
пожираем изнутри. И это навело Ральфа на мысль о саване, окутавшем
Общественный центр, и о том, что произойдет, если они не предотвратят
выступление Сьюзен Дэй. Он направился к лифту, но Луиза потянула его
назад.
Она завороженно смотрела на экран телевизора.
- ...почувствуют огромное облегчение, когда выступление защитницы
права, на аборт Сьюзен Дэй станет историей, - говорила Лизетт Бенсон, но
так считает не только полиция. Очевидно, как защитники жизни, так и
сторонники выбора чувствуют, что находятся на грани конфликта. А сейчас
репортаж Джона Киркленда в прямом эфире из Общественного центра Дерри.
Джон?
Бледным хмурым мужчиной, стоящим рядом с Кирклендом, оказался Дэн
Далтон. На рубашке его виднелся значок с изображением скальпеля,
нацеленного на ребенка, свернувшегося клубочком, в красном круге с
пересекающимися по диагонали линиями. Ральф увидел полдюжины полицейских
машин и два новеньких фургона, один с эмблемой Эн-Би-Си. По газону шли
двое полицейских с собаками - бладхаундом и немецким шефердом - на
поводке. - Привет, Лизетт, репортаж ведется из Общественного центра;
общее настроение можно охарактеризовать как взволнованность и решимость.
Рядом со мной находится Дэн Далтон, президент организации "Друзья
жизни", столь яростно протестующей против выступления мисс Дэй. Мистер
Далтон, вы согласны с характеристикой ситуации?
- Что в воздухе витают беспокойство и решимость? - спросил Далтон. -
Да, можно сказать и так. Мы обеспокоены, что усилия Сьюзен Дэй, самой
кровавой преступницы страны, могут увенчаться успехом, ибо это приведет
к ежедневному убийству двенадцати - четырнадцати беспомощных нерожденных
детей только здесь, в Дерри.
- Но, мистер Далтон...
- И, - перебил его Далтон, - решительно настроены доказать всем, что
мы не нацисты, убаюканные болтовней дерьмовых политиков. - Мистер
Далтон...
- Мы также хотим доказать всем, что некоторые из нас в состоянии
постоять за свои убеждения и выполнить священную обязанность, которую
любящий Господь возложил...
- Мистер Далтон, "Друзья жизни" планируют акты насилия?
Вопрос заставил Дэна замолчать, стирая законсервированную живость с
его лица, и Ральф заметил поразительную вещь: злость и агрессивность
скрывали тот факт, что Далтон испуган до смерти.
- Насилие? - выдавал из себя Дэн, произнеся это слово аккуратно,
будто оно могло поранить ему рот. - Нет. "Друзья жизни" отвергают мысль,
что неправым поступком можно достичь чего-то правого. Мы планируем
провести массовую демонстрацию - к нашей борьбе присоединятся защитники
жизни из Огасты, Портленда, Портсмута, даже из Бостона, - но насилия не
будет.
- А как насчет Эда Дипно? Вы можете говорить и от его имени?
Губы Далтона, и так плотно сжатые в одну нить, теперь, казалось вовсе
исчезли.
- Мистер Дипно больше не имеет никакого отношения к "Друзьям жизни",
- произнес он, и Ральф уловил в тоне говорящего страх и гнев. - Как и
Фрэнк Фелтон, Сандра Мак-Ки и Чарльз Пикеринг, если вас это интересует.
Взгляд Джона Киркленда в объективе камеры был мимолетен, но красноречив.
Он говорил о том, что, по его мнению, Дэн Далтон совсем спятил.
- Вы хотите сказать, что Эд Дипно и остальные личности - извините, но
мне о них ничего не известно - организовали собственную группу,
выступающую против абортов? Нечто типа филиала?
- Мы не против абортов, мы за жизнь! - выкрикнул Далтон. - А это
большая разница, жаль, что репортеры путают оба понятия!
- Значит, вам не известно местонахождение Эда Дипно и что он
планирует?
- Я не знаю, где он, и меня это не интересует, как не интересуют...
Филиальщики.
"Однако ты боишься, - подумал Ральф. - И если такой самоуверенный
сморчок, как ты, боится, то я просто в ужасе".
Далтон пошел прочь. Киркленд, очевидно, решив, что еще не все выжал
из него, отправился вслед за Дэном, разматывая на ходу шнур микрофона.
- Но разве не правда, мистер Далтон, что, пока Эд Дипно был членом
вашей организации, именно он спровоцировал несколько протестов с
элементами насилия, включая выходку с куклами, наполненными
искусственной кровью, в прошлом месяце?
- Вы все о том же? - спросил Дэн Далтон. - Я помолюсь за вас, мой
друг. - И зашагал прочь.
Киркленд удивленно посмотрел ему вслед, затем повернулся к камере: -
Мы пытались связаться с представителем противоположной стороны - Гретхен
Тиллбери, приложившей столько усилий, чтобы здесь, в Общественном центре
Дерри, сегодня состоялось выступление Сьюзен Дэй, - но не смогли до нее
добраться. Мы слышали, что мисс Тиллбери сейчас находится в ХайРидж,
убежище для женщин, временно заменяющем им дом, которым владеет и
управляет Центр помощи женщинам. Очевидно, она и ее ассистенты готовятся
достойно провести то, что, по их мнению, выльется в мирную демонстрацию
и выступление сегодня вечером.
Ральф взглянул на Луизу и произнес:
- По крайней мере, теперь мы знаем, куда ехать. На экране телевизора
появилась Лизетт Бенсон:
- Джон, существует ли реальная угроза насилия?
И снова Киркленд, остановившийся перед вереницей полицейских машин. В
руках он держал белый бумажный прямоугольник с напечатанным текстом.
- Служба безопасности обнаружила сотни таких карточек, разбросанных
по газону перед Общественным центром. Один из охранников утверждает, что
видел автомобиль, из которого бросали карточки - "кадиллак" модели
шестидесятых, коричневый или черный. На нем не было номерных знаков, но
на заднем бампере имелась надпись:
"АБОРТ - ЭТО УБИЙСТВО, А НЕ ВЫБОР".
И снова студия, и Лизетт Бенсон, крайне во всем заинтересованная:
- И это написано на тех карточках, Джон?
Киркленд:
- Ты бы назвала это загадкой. - Он взглянул на карточку. - "Если бы в
вашем пистолете было всего две пули и вы очутились в одной комнате с
Гитлером, Сталиным и врачом, делающим аборты, как бы вы поступили?" -
Киркленд посмотрел в камеру и сказал: - Ответ, напечатанный на обратной
