- Вы пойдете сегодня на митинг в Общественный центр? - спросил Ральф.
- Обязательно, - ответила она, ставя поднос на соседний столик, чтобы
освободить руки. - Только я буду возле Центра с плакатом.
- Вы из "Друзей жизни"? - поинтересовалась Луиза, когда официантка
принялась расставлять тарелки с омлетом.
- А я живая? - подняла брови женщина.
- Да, определенно кажетесь таковой, - вежливо ответила Луиза.
- Значит, я - отношусь к "Друзьям жизни". Убийство существа, которое
смогло бы однажды создать шедевр или изобрести лекарство от СПИДа или
рака, является кощунством с моей точки зрения. Поэтому я выйду с
плакатом, чтобы феминистки и либералы увидели написанное на нем слово:
"УБИЙСТВО". Nни ненавидят это определение и вряд ли употребляют его на
своих коктейльвечеринках. Кетчуп вам нужен?
- Нет, - отказался Ральф. Он не мог отвести взгляд от женщины.
Вокруг нее начало распространяться зеленоватое свечение - казалось,
оно просачивалось из ее пор. Ауры возвращались во всей своей силе.
- Что, у меня выросла вторая голова? - подбоченилась официантка,
перебрасывая жвачку за другую щеку.
- Я уставился на вас? - Ральф почувствовал, как кровь прилила к лицу.
- Простите.
Официантка передернула мясистыми плечами, приводя верхнюю часть ауры
в ленивое движение.
- Как правило я не вмешиваюсь в подобного рода дела, стараясь хорошо
работать и держать рот на замке. Но больше я молчать не собираюсь.
Знаете, сколько своего драгоценного времени я провела возле этой бойни,
сколько знойных дней, чуть не поджарив себе задницу, и холодных ночей,
едва не отморозив ее же?
Ральф и Луиза покачали головами.
- С 1984 года. Девять долгих лет. И знаете, что больше всего меня
достает в приверженцах выбора?
- Что же? - поинтересовалась Луиза.
- Они выступают против разрешения на ношение оружия, чтобы люди не
перестреляли друг друга; они же утверждают, что электрический стул и
газовая камера противоречат конституции, потому что это необычный и
жестокий вид наказания. Высказываются подобным образом, а затем
преспокойно выходят на улицы и выступают в поддержку законов,
позволяющих врачам - врачам! - вставлять вакуумные трубки в лоно матерей
и высасывать нерожденных сынов и дочерей по кусочкам. Вот это больше
всего меня и раздражает.
Официантка говорила - создавалось впечатление, что подобную речь она
произносила уже много раз, - не повышая голоса, не выказывая ни малейших
признаков сжигающего ее гнева. Ральф слушал вполуха, сконцентрировав
внимание на бледно-зеленой ауре, окружающей фигуру женщины; вот только
не все там имело равномерную окраску. С правой стороны, ближе к талии,
вращалось желтовато-черное пятно, похожее на грязное колесо.
"Печень, - подумал Ральф. - У нее нелады с печенью".
- Но ведь вы не хотите, чтобы со Сьюзен Дэй действительно произошло
что-то плохое? - встревоженно глядя на официантку, поинтересовалась
Луиза.
- По виду вы человек добрый, вряд ли вы желаете ей зла.
Женщина выдохнула через нос, выпуская два протуберанца.
- Не такая уж я хорошая, как кажусь, милочка. Если Господь сделает с
ней что-то, я первая запрыгаю от радости, говоря: "Да исполнится воля
твоя", поверьте. Но если вы имеете в виду насилие со стороны безумцев -
дело другое. Подобные вещи ставят нас на одну доску с теми, кого мы
хотим остановить. Безумцы, однако, считают иначе. Они ведь как джокеры в
колоде карт.
- Да, - согласился Ральф. - Верное определение.
- Думаю, на самом деле мне не хочется, чтобы с этой дамой случилось
что-то плохое, - заключила официантка, - но все может быть. Все что
угодно.
И если такое произойдет, то пусть она винит только себя. Она в
волчьей стае... А женщине среди волков не следует слишком удивляться,
если ее покусают.
5
Ральф не был уверен, что после этого ему захочется есть, однако его
аппетит отлично пережил взгляды официантки на аборты и Сьюзен Дэй.
Помогли ауры; никогда прежде еда не казалась такой вкусной, даже когда
он был подростком и ел пять или шесть раз в день, было бы что.
Луиза не уступала ему в проворстве. Наконец она отодвинула в сторону
тарелку с остатками жареного картофеля и кусочком бекона. Ральф играючи
расправился с картофелем и беконом, положил сосиску на тост, затолкал
импровизированный сэндвич в рот, проглотил и, шумно выдохнув, откинулся
на спинку стула.
- Твоя аура на два тона потемнела, Ральф. Непонятно, означает ли это,
что тебе хватит есть, или что ты умрешь от несварения желудка.
- Скорее всего, и то и другое, - ответил он. - Ты тоже снова видишь?
Луиза кивнула.
- Знаешь, - произнес Ральф, - в данный момент больше всего на свете
мне хочется вздремнуть. - Так оно и было. Теперь, в тепле и сытости,
последние четыре месяца недосыпания навалились на Ральфа пудовым грузом;
глаза словно засыпало песком.
- Сейчас для этого неподходящий момент, - встревоженно возразила
Луиза. - Очень плохая мысль.
- Согласен.
Луиза хотела попросить счет, но затем передумала и спросила:
- Может быть, стоит позвонить твоему другу-полицейскому, Лейдекеру?
Вдруг он согласится помочь?
Ральф со всей тщательностью, на какую только способен был его
затуманенный мозг, обдумал предложение, затем отрицательно покачал
головой:
- Вряд ли я осмелюсь. Что мы можем сообщить Лейдекеру, не
скомпрометировав себя? И это лишь часть проблемы. Если он даже
подключится... Но подойдет к делу неправильно... Он только усложнит
ситуацию.
- Ладно. - Луиза подозвала официантку. - Отсюда мы поедем, опустив
все стекла, а затем остановимся в "Данкин донатс" и захватим с собой
кофе и пирожные. Сегодня плачу я.
Ральф улыбнулся. Улыбка вышла широкой, расплывшейся и какойто
несвязной, напоминая блаженную ухмылку подвыпившего гуляки.
- Обязательно, мадам.
Когда подошла официантка и положила перед ним чек, Ральф заметил, что
на ее фартуке больше нет значка "ЖИЗНЬ - ЭТО НЕ ВЫБОР".
- Послушайте, - с трогательной открытостью произнесла она. - Мне
жаль, если я вас обидела. Вы же приехали завтракать, а не выслушивать
нотации. - Вы нас не обидели, - успокоил ее Ральф и взглянул на Луизу,
та согласно кивнула. Официантка улыбнулась:
- Спасибо, а то я действительно залетела на вас. В любой другой день
ничего подобного не случилось бы, но сегодня в четыре часа дня мы
устраиваем митинг, я буду представлять мистера Далтона. Для выступления
мне отводят три минуты, кажется, столько заняло и мое обращение к вам.
- Ничего, ничего. - Луиза похлопала женщину по руке. - Все нормально.
Улыбка официантки стала шире и теплее, но когда она повернулась к ним
спиной, Ральф увидел, что выражение удовольствия исчезло с лица Луизы.
Она смотрела на желтовато-черное пятно, парящее над правым бедром
официантки. Ральф достал из нагрудного кармана ручку, перевернул
бумажную салфетку и быстро набросал несколько слов. Затем, вытащив
бумажник, извлек пять долларов и положил их поверх написанного. Когда
официантка подойдет за чаевыми, она обязательно прочтет послание.
Ральф взял чек и помахал им перед лицом Луизы.
- Это наше первое настоящее свидание, значит, будем платить пополам,
- сказал он. - Если я оставлю ей пять, то мне не будет хватать трех
баксов. Только не говори, что ты разорена.
- Кто? Королева покера в Ладлоу? Не глупи, дорогой. - Луиза передала
ему пригоршню беспорядочно сложенных купюр, вытащив их из сумочки. Пока
Ральф выискивал нужную ему банкноту, Луиза прочитала написанное на
салфетке:
"Мадам, Вы страдаете острой дистрофией печени, и вам необходимо
срочно обратиться к врачу. Настоятельно советую держаться подальше от
Общественного центра Дерри сегодня вечером".
- Я знаю, это глупо, - сказал Ральф.
Луиза чмокнула его в кончик носа: - Никогда не глупо помогать людям.
- Спасибо. Однако вряд ли она поверит. Эта дама посчитает, что нас
обидел вид ее значка, несмотря на все наши уверения, и что данная
записка лишь своеобразный эквивалент ответа на ее нападки.
- Можно убедить и иначе.
Луиза сосредоточила взгляд на официантке - та, стоя в дверном проеме,
болтала с поваром. Естественный серо-голубой цвет ауры Луизы стал
насыщеннее, а сама аура сжалась, превратившись в облегающую тело
капсулу. Ральф не сознавал вполне, что именно происходит... Но все
чувствовал.
Волосы у него встали дыбом, по коже побежали мурашки. "Она
наполняется силой, - подумал он, - нажимает на все выключатели,
запускает в ход все турбины, делая это отчасти из-за женщины, которую
никогда прежде не видела и, возможно, никогда больше не увидит".
Официантка тоже почувствовала постороннее вмешательство.
Она оглянулась, словно кто-то окликнул ее по имени. Луиза натянуто
улыбнулась и помахала рукой, но когда она заговорила с Ральфом, голос ее
дрожал от усилия.
- Я почти... Почти добралась.
- Добралась до чего!
- Не знаю. Того, что было нужно мне. Все произошло мгновенно.
Женщину зовут Зое, с двумя точками над "е".
Пойди оплати чек, отвлеки ее. Постарайся сделать так, чтобы она не
смотрела на меня, мне так тяжело.
Ральф выполнил просьбу Луизы, и довольно успешно, несмотря на попытки
Зое оглядываться на Луизу. Когда Зое выбила чек, на кассовом аппарате
появилась сумма в 234,20$. Женщина убрала цифры нетерпеливым нажатием
пальца на кнопку и вновь взглянула на Ральфа. Ее лицо было бледным, а
глаза встревоженными.
- Что с вашей женой? - спросила она Ральфа. - Я ведь извинилась.
Почему она так странно смотрит на меня?
Ральф знал, что Зое не может видеть Луизу, ведь он изо всех сил
старался закрывать собой обзор, но знал он и то, что женщина права
-Луиза действительно смотрела.
Ральф попытался улыбнуться:
- Не знаю, что... Официантка вздрогнула и раздраженно оглянулась на
повара.
- Перестань громыхать кастрюлями! - закричала она, хотя в кухне лишь
тихо играло радио. Зое вновь повернулась к Ральфу:
- Грохот, как во Вьетнаме. Не будете ли вы так любезны сказать вашей
жене, что невежливо...
- Глазеть? Но она вовсе не смотрит. Правда. - Ральф отступил в
сторону. Луиза стояла у дверей и смотрела на улицу, повернувшись к ним
спиной. - Вот, видите?
Зое не отвечала несколько секунд, внимательно разглядывая Луизу.
Наконец она произнесла:
- Вижу. А теперь, почему бы вам обоим не удалиться?
- Хорошо, хорошо. Расстаемся друзьями?
- Как хотите, - не глядя на Ральфа, ответила Зое. Когда Ральф подошел
к Луизе, он увидел, что ее аура вернулась к своему более разреженному
состоянию, но стала намного ярче.
- Ты устала, Луиза? - нежно спросил он.
- Нет. Теперь я чувствую себя отлично. Пойдем. Ральф начал было
открывать дверь, но вдруг замер.
- Ты взяла мою ручку?
- Нет, она осталась на столе.
Ральф вернулся. Под его посланием Луиза дописала постскриптум:
"В 1989 году у вас родился ребенок, но вы отдали его в приют Святой
Анны в Провиденсе, штат Род-Айленд. Сходите на прием к врачу, пока не
поздно, Зое. Это не шутка а не дешевый трюк. Мы знаем, о чем говорим".
- Слушай, - произнес Ральф, присоединяясь к Луизе. - Она же
перепугается до смерти.
- Если она вовремя получит консультацию врача, остальное не так уж
важно.
Ральф кивнул, и они вышли на улицу.
6
- Ты узнала о ребенке, когда углубилась в ее avpy? поинтересовался
Ральф.
Луиза кивнула. Восточная часть Дерри сверкала ярким разноцветном
красок. Теперь тайный свет возвращался с трудом.
- Не думаю, что я взяла много... Ее вещества, - проговорила Луиза, -
но у меня возникло ощущение, будто я проглотила женщину целиком.
