три ночи тому назад в Безнадеге царили мир и покой.
- Совершенно верно. Но в следующий раз я увидела Френка висящим на
крюке. С оторванной кистью.
- Мы его тоже видели. - По телу Синтии пробежала дрожь. - И его
руку. На дне аквариума.
- До этого, ночью, я просыпалась дважды. Первый раз я вроде бы
услышала гром, второй раз - выстрелы. .Я решила, что мне приснился кошмар,
и заснула вновь, но, думаю, тогда-то все и началось. А утром, когда я
вошла в ангар...
Поначалу она не заметила ничего необычного, разве что пустовал стол
Брэда Джозефсона. Но Брэд не любил сидеть за столом и при первой же
возможности оставлял его в одиночестве. Одри прошла в "Убежище Эрнандо",
где перед ней открылась та же картина, что и перед Стивом и Синтией:
развешанные на крюках трупы. Вероятно, трупы всех тех, кто приехал в
контору утром. Среди них, в полосатом галстуке и дорогих ботинках, висел и
Аллен Саймс. Прилетевший из Финикса, чтобы умереть в Безнадеге.
- Если то, что вы говорите, соответствует действительности, -
обратилась Одри к Стиву, - значит, Энтрегьян потом привез трупы других
шахтеров. Я не считала тела, слишком перепугалась, чтобы считать, но мне
показалось, что висело их не больше семи. Возможно, на какое-то время я
отключилась, точно сказать не могу. Потом услышала выстрелы. Тут уж у меня
никаких сомнений не возникло. Кто-то закричал. Вновь выстрелы, и крики
прекратились.
Она вернулась к своей машине, не бегом, но быстрым шагом - боялась,
что ее охватит паника, если она побежит, - и поехала в город. Собиралась
доложить об увиденном Джиму Риду. А если тот уехал по делам округа, как
это часто случалось, то одному из его помощников, Энтрегьяну или Пирсону.
- Я не побежала к машине и не помчалась сломя голову в город, но все
равно была в шоке. Помнится, полезла в бардачок за сигаретами, хотя не
курила уже добрых пять лет. Потом увидела двух человек, бегущих через
перекресток. Вы знаете, под мигающим светофором?
Все кивнули.
- Следом появилась новая патрульная машина. За рулем сидел
Энтрегьян, хотя тогда я этого не знала. Грохнули три или четыре выстрела,
люди повалились на тротуар. Потекла кровь, много крови. Машина не
остановилась, проследовала на запад, вскоре оттуда тоже донеслись
выстрелы.
Я хотела помочь людям, которых он подстрелил. Подъехала к
перекрестку, остановила свой автомобиль и вылезла из кабины. Вероятно, это
и спасло мне жизнь. То, что я вылезла из кабины. Потому что Энтрегьян
убивал все, что двигалось. Легковые автомобили и грузовички застыли на
мостовой, словно брошенные игрушки. У магазина скобяных товаров один
грузовик лежал на боку. "Эль камино". Он принадлежал Томми Ортеге. Томми
облизывал его, как любимую девушку.
- Я ничего этого не видел, - возразил Джонни. - Коп вез меня по
пустынной улице.
- Да, этот сукин сын привык прибирать за собой, этого у него не
отнимешь. Он не хотел, чтобы кто-то, приехав в город, задался вопросом: а
что тут, черт побери, происходит? Он загнал все машины во дворы или на
подъездные дорожки, вот вам и показалось, что все в полном порядке. Тем
более что буря не позволяла увидеть лишнего.
- Буря, о которой не предупредили синоптики, - добавил Стив.
- Правильно, о которой не предупредили синоптики.
- Что случилось потом? - спросил Дэвид.
- Я подбежала к людям, которых он застрелил. Сначала к Эвелин
Шунстек, она работает в библиотеке. Энтрегьян уложил ее выстрелом в
голову. Мозги разлетелись по асфальту.
Мэри передернуло. Одри это заметила и повернулась к ней.
- Вот что вы все должны помнить. Если Колли вас увидит и решит
убить, вам конец. - Она обвела взглядом остальных, дабы они убедились, что
Одри не шутит. И не преувеличивает. - Он стреляет без промаха. Имейте это
в виду.
- Запомним, можете не сомневаться, - заверил ее Стив.
- Другой был посыльным. В униформе "Тасти-кейк". Энтрегьян тоже
попал ему в голову, но не убил.
Джонни было знакомо то спокойствие, с каким говорила Одри. Он это
уже видел во Вьетнаме, у тех, кто вышел живым из боя. Сам Джонни в боях не
участвовал, вооруженный только ручкой, блокнотом да диктофоном. Он
наблюдал, слушал, записывал, чувствуя себя посторонним. И завидовал.
Горькие мысли, которые тогда обуревали его - евнух в гареме, тапер в
борделе, - теперь казались дурацкими.
- Когда мне исполнилось двенадцать лет, отец подарил мне
мелкокалиберное ружье, - продолжала Одри. - Выйдя из нашего дома в
Седалии, я первым делом подстрелила сойку. Когда я приблизилась к ней, она
была еще жива. Дрожала всем тельцем, ее клюв открывался и закрывался. Мне
так хотелось повернуть время вспять, чтобы не было этого выстрела. Я
опустилась на колени и ждала, пока сойка умрет. Я чувствовала, что должна
сделать для нее хотя бы это. Сойка продолжала дрожать, пока не умерла.
Точно так же дрожал и посыльный. Он смотрел мимо меня, вдоль улицы, хотя
там никого не было, а лоб его покрывали мелкие капельки пота. Голова его
изменила форму, на плече лежало что-то белое. Я поначалу подумала, что это
пенопласт, знаете, какой кладут в посылки, если отправляют что-то хрупкое.
Потом поняла, что это осколки костей. Его черепа.
- Я больше не хочу этого слышать, - бросил Ральф.
- Я вас не виню, но думаю, мы должны знать все, - ответил Джонни. -
Может, вам с мальчиком прогуляться за сцену? Посмотрите, что там есть.
Ральф кивнул, поднялся и посмотрел на Дэвида.
- Нет, - качнул головой мальчик. - Мы должны остаться.
Ральф в нерешительности смотрел на него. Дэвид кивнул:
- Извини, папа, но мы должны.
Ральф постоял несколько мгновений, потом сел. Во время этого
разговора Джонни случайно глянул на Одри. Та смотрела на мальчика со
страхом и восторгом. Словно никогда не сидела такого, как он. Потом Джонни
подумал о крекерах, появляющихся из коробки, как из бездонной бочки, и сам
задался тем же вопросом: а есть ли еще такие, как Дэвид Карвер?
Вспомнились ему и щель между прутьями решетки, и слова Биллингсли о том,
что через нее не пролез бы и сам Гудини: не пустила бы голова. Они
зациклились на стервятниках, пауках, койотах, крысах, выпрыгивающих из
кучи покрышек, домах, в которых кишели гремучие змеи, Энтрегьяне, который
говорил на непонятном языке и стрелял, как Буффало Билл [прозвище Уильяма
Коули (1846-1917), знаменитого следопыта и охотника на 6изонов.]. А про
Дэвида как-то забыли. Так кто же он, этот Дэвид?
- Продолжайте, Одри, - подала голос Синтия. - Только, если сможете,
перейдите с эр на пи-джи тринадцать [имеются и пиду категории фильмов: R -
доступ для подростков моложе 17 лет ограничен, РJ-13 - просмотр только в
присутствии родителей.].
Одри недоуменно посмотрела на Синтию, потом вроде бы поняла, чего от
нее хотят, и продолжила.
2
- Я стояла на коленях рядом с посыльным, гадая, что же делать:
оставаться, с ним или бежать за подмогой, когда с Хлопковой улицы
донеслись крики и выстрелы. Зазвенело разбитое стекло. Послышался треск,
потом что-то металлическое упало на землю. Взревел двигатель патрульной
машины. Такое ощущение, что два последних дня я только и слышала, что рев
двигателя патрульной машины. Я поняла, что Энтрегьян сейчас вернется на
перекресток. На размышления оставались доли секунды. Я побежала.
Больше всего мне хотелось прыгнуть в свой автомобиль и уехать прочь,
но я чувствовала, что времени на это у меня нет. Поэтому нырнула в
ближайшую дверь и оказалась в продуктовом магазине Уоррелла. Уэнди Уоррелл
лежал мертвый у кассового аппарата. Его отец, мясник и владелец магазина,
сидел в маленьком кабинете с пулей во лбу. Без рубашки. Наверное, он как
раз переодевался, когда его настигла пуля.
- Хью приходит на работу рано, - вставил Биллингсли. - Гораздо
раньше, чем его родственники.
- Возможно, но Энтрегьян продолжал заходить и проверять. - В голосе
Одри слышались истерические нотки. - Продолжал заходить и проверять. Он
обезумел, он не знал жалости, но он продолжал методично заходить и
проверять, не осталось ли кого живого.
- Однако он заболел, - заметил Джонни. - Когда Энтрегьян привез меня
в город, шесть часов тому назад, он уже истекал кровью. Если процесс не
замедлился... - Он пожал плечами.
- Не позволяйте ему провести вас, - прошептала Одри.
Джонни понял, что она имеет в виду. Но то, что он видел собственными
глазами, не могло трактоваться двояко, подстроить такое невозможно! Знал
он и другое: убеждать в этом Одри бесполезно.
- Продолжайте, - прервал затянувшуюся паузу Стив. - Что было дальше?
- Я попыталась позвонить из кабинета мистера Уоррелла. Телефон
молчал. Я оставалась в подсобке примерно полчаса. За это время патрульная
машина дважды проехала мимо, один раз по Главной улице, другой раз сзади,
то ли по Хлопковой, то ли по Мескитовой. Опять прогремели выстрелы. Я
поднялась на второй этаж, в квартиру Уорреллов, надеясь, что там телефон
работает. Не работал. Разобрался Энтрегьян и с миссис Уоррелл, и с ее
сыном. Женщину я нашла на кухне, головой в раковине, с перерезанным
горлом. Мальчика - в постели. Залитого кровью. Я застыла на пороге, глядя
на его постеры знаменитых музыкантов и баскетболистов, а снаружи вновь
донесся рев двигателя проносящейся мимо патрульной машины.
Я спустилась вниз по лестнице черного хода, но не решилась открыть
дверь. Мне казалось, что Энтрегьян поджидает меня у крыльца. То есть я
слышала, как он проехал мимо, но не могла отделаться от мысли, что он
затаился и поджидает меня.
Я решила, что наилучший выход - дождаться темноты. А потом я могла
уехать. Я на это надеялась. Но полной уверенности у меня не было. Из-за
абсолютной непредсказуемости Энтрегьяна. Он же не все время находился на
Главной улице, иной раз я его не слышала, думала, что он куда-то уехал, но
внезапно снова ревел двигатель, и Энтрегьян выскакивал, словно чертов
кролик из шляпы фокусника.
Но я не могла и оставаться в магазине. Жужжание мух сводило меня с
ума. донимала и жара. Обычно я хорошо переношу жару, иначе не жила бы в
Центральной Неваде, но я постоянно думала о том, что от трупов уже пошел
запах. Поэтому я дождалась, пока Энтрегьян проедет в сторону городского
гаража, это на Думонт-стрит, чуть ли не на восточной окраине, и вышла из
магазина. Наверное, ни один шаг не давался мне с таким трудом, как этот, с
порога магазина на тротуар. Я чувствовала себя солдатом на ничейной земле.
Поначалу просто не могла двигаться. Застыла столбом. Помнится, подумала о
том, что я должна идти, а не бежать, так как запаникую, если побегу. Но я
не могла и идти. Просто не могла. Меня словно парализовало. И тут я
услышала приближающийся шум двигателя. Будто он учуял меня. Уловил мое
присутствие, даже находясь ко мне спиной. Он как бы затеял новую детскую
игру, когда убиваешь всех, кого ловишь. И двигатель так громко ревел. Даже
когда я его не слышала, то представляла себе, что слышу. Понимаете? Я уже
не могла отличить реальность от плодов моего разыгравшегося воображения.
Но так или иначе, приближалась ко мне патрульная машина или мне все это
чудилось, я не могла заставить себя пошевельнуться. Стояла и слушала. А
потом подумала о посыльном, о том, как он дрожал всем телом, словно
подстреленная мной сойка, и вот эта мысль заставила меня очнуться. Я
метнулась в прачечную-автомат и бросилась на пол в тот самый момент, когда
Энтрегьян проехал мимо. Я услышала новые крики где-то в северном
