недальновидность и глупость Кочерова. Неудача задуманного дела казалась
очевидной, по крайней мере, на сегодня. Егорин, скрепя сердце, намерен был
уже убраться из квартиры, поняв бесцельность своего ожидания, как вдруг за
окном, в темноте ночи, ярко и неожиданно вспыхнул огонек спички. Кто-то не
спеша закуривал папиросу, остановясь прямо против окна, у которого сидел
Егорин.
- Что это? Сигнал? - даже не поверил себе в первую минуту Егорин.
Но почти тотчас же раздался по квартире дребезжащий звонок. Не
оставалось сомнений, что хозяин квартиры возвратился и, что нужно было
Егорину.
Лишь только раздался звонок, Егорин поспешил занять свою позицию под
диваном, в комнате, смежной со спальней.
Ну, выноси, кривая! - подумал он, располагаясь в своем убежище, так,
чтобы было видно комнату и было удобно вылезти, не производя шума. Около
пяти минут трещал звонок, пока, наконец, заспанный денщик не отворил
дверь. До Егорина донеслись звуки сердитого мужского голоса. Очевидно,
барин делал денщику выговор за его слишком крепкий сон.
- Опять пьян, как сапожник, - ясно разобрал Егорин слова,
доносившиеся из прихожей...
Далее послышался звон шпор и тяжелые шаги. В спальню вошли. Слышно
было. Как чиркали спички и как вполголоса ворчал что-то хозяин.
Узкая полоска света легла на ковер комнаты, вырываясь из-за двери
спальни, которая осталась неплотно затворенной.
Егорин лежал под диваном, сдерживая дыхание и тревожно прислушиваясь
ко всем звукам, доносившимся из спальни.
- Раздевается, - прислушался Егорин, - сапоги сбросил, кровать
заскрипела - ложится стало быть. Так и есть - лампу погасил! Эх, кабы
заснул поскорее!
В квартире опять стало тихо и темно. Виски у Егорина мучительно
стучали, лежать ему под диваном было тесно и неудобно... Кровь приливала к
голове и вызывала шум в ушах время тянулось с тягостной медлительностью.
- Э, нечего больше ждать! - решил Егорин, покидая свою засаду. - Спит
теперь наверно!
Вылезши из-под дивана, он с наслаждением расправил свои члены, еще
раз прислушался внимательно и двинулся в спальню. Дверь легко и бесшумно
подалась. Егорин остановился на пороге. Его глаза, вполне освоившиеся в
темноте, ясно различали спящую на кровати фигуру. С тем непонятным для
обыкновенного смертного искусством и ловкостью, которых достигают путем
многолетнего опыта, Егорин смело и совершенно бесшумно подошел к кровати.
Также легко и спокойно запустил он руку под подушку, зайдя со стороны
изголовья. Первым, что попалось ему под руку, был толстый бумажник. Он
вынул его и положил в карман. Не бумажником, конечно, мог удовлетвориться
он! Ему нужны были ключи от несгораемого шкафа, где по его предположениям
хранились деньги. Егорин выждал минуту и вновь сунул руку, ища ключи. Но в
этот момент он сделал неосторожное движение локтем своей свободной левой
руки и от этого движения маленький ночной столик, стоявший около кровати
покачнулся и с него с шумом упал графин. Эта непростительная оплошность со
стороны опытнейшего ночного громилы... Егорин хотел поправить свою ошибку
тем, чтобы "пришить" свою жертву, но это ему не удалось. Разбуженный шумом
хозяин квартиры проснулся и быстро соскочил с кровати на противоположную
от Егорина сторону. Момент для нанесения бесшумного удара был уже упущен,
поэтому Егорин бросился к окну, натыкаясь впотьмах на мебель.
Не совсем еще очнувшись от первого крепкого сна, забыв даже крикнуть
денщика, хозяин квартиры, молодой, сильный и энергичный человек, презирая
опасность, бросился за Егориным. Он не выхватил даже оружия. Хотя
револьвер лежал тут же на стуле около кровати. Это обстоятельство,
погубившее его, объясняется, конечно, уверенностью в собственных силах и,
может быть, излишней горячностью.
Егорин одним прыжком выскочил через окно, намереваясь скрыться от
преследования в темных закоулках двора. Он споткнулся за что-то в темноте
и в тот же момент сильный удар по голове заставил его зашататься...
21. ШЛЯПА С ЗАПАХОМ МОДНЫХ ДУХОВ
Иван Семенович, расставшись с Егориным, вошел в ярко освещенный
подъезд собрания. На сегодня был назначен концерт, после которого должны
быть танцы... Благодаря тому, что концерт устраивался с благотворительными
целями, отчасти потому, что город скучал в летнее, мертвое в смысле
увеселений время, - публики было очень много.
Кочерову стоило немалых трудов найти в пестрой шумной и многолюдной
толпе, высыпавшей во время антракта в коридор и фойе, объект
предполагаемого наблюдения. Зато, найдя его, Иван Семенович не спускал
глаз с худощавого подвижного брюнета среднего роста, одетого в мундир
интендантского офицера.
Для новичка в этом деле, Кочеров держался себя более чем
удовлетворительно: он смело ходил по пятам своей жертвы, намеренно щуря
глаза и улыбаясь неопределенной блуждающей улыбкой сильно выпившего
человека.
Два-три человека знакомых, встретившиеся с Кочеровым в этот вечер в
душной накуренной атмосфере клубного буфета, были посвящены им в
подробности весело проведенного времени с "двумя девочками", такими, что
пальчики оближешь далее Кочеров жаловался на головную боль и предлагал
своим знакомым пройтись по коньячку. Разыгрывая таким образом роль
бесшабашного кутилы, он в то же время наблюдал за интересующим его лицом.
Странное душевное состояние переживал сейчас Иван Семенович.
Минутами ему казалось, что все это, - все эти выслеживания,
наблюдения, все переговоры с Егориным, - не более как шутка, странная
увлекательная и, вместе с тем, страшная шутка.
Но скрытая и беспощадная мысль брала вверх над фантазией полупьяного,
подавленного действительностью человека. И тогда ему хотелось забыть, что
завтра будет день. Что он, Иван Семенович, был до последней минуты тем,
кого люди называют "порядочным человеком". Забыть все прошлое и твердить
одни лишь наставления Егорина... Минутами это настроение менялось: ему
становилось все безразлично и, как-то до странного, смешно.
- Что тут особенного, - думал в такие минуты Кочеров, сидя за
столиком в столовой, медленно глотая пиво и украдкой прислушиваясь к
разговору того в мундире, сидящего за столом со своими знакомыми. - Что
тут страшного и нового для меня! Ну возьмем мы его деньги... Может быть
даже... И то пустяки: Егорин сам сумеет это сделать, без моей помощи...
Вот одно только: попадусь если... Тюрьма... Арестантский халат - позор! Э,
пустяки! Дальше солнца не сошлют! Не робей, Ванька! Шагай смелей,
Ванька... Недаром пословица говорит: "Смелость города берет!"
Концерт давно окончился... Из зала доносились звуки оркестра: там
танцевали...
Тот, в мундире, все еще сидел в своей компании. Они выпивали,
закусывали, смеялись.
Кочеров допивал уже вторую бутылку пива, когда до его слуха донесся
со стороны соседнего столика отрывок разговора, заставившего его выйти из
столовой и направиться вниз в раздевалку.
Он знал теперь наверняка, что тот будет сейчас тоже уходить домой и
один...
В раздевалке Кочеров намеренно долго возился, надевая пальто, роясь в
кошельке, чтобы дать на чай сторожу при вешалке. Все это он проделывал
как-то машинально, точно подчиняясь чьей-то чужой, покорившей его, воле...
Выйдя из собрания и перебравшись на противоположную сторону улицы,
Иван Семенович, зорко оглядываясь по сторонам уселся на маленькой лавочке,
около ворот дома, в котором была квартира намеченной жертвы. Эта сторона
улицы тонула в густом мраке. Молодые, густо разросшиеся березки,
насаженные около тротуара, черными застывшими силуэтами выступали на фоне
ярко освещенного клуба. Кочеров со своей скамейки мог отлично наблюдать
всех выходящих с собрания, оставаясь совершенно невидимым для прохожих.
Заметив, что объект его наблюдения вышел из дверей клуба и направился
к квартире, Кочеров поднялся и отошел несколько в сторону... Верно
определив расстояние, он двинулся вперед и перед самой калиткой, запертой
на цепь, опередил офицера. Дом этот, как мы уже говорили, имел много
квартир, и поэтому последний не обратил внимания на Кочерова, идущего
впереди, признав его за одного из квартирантов.
Лихорадочно дрожащими руками, Кочеров достал спички и сделал условный
сигнал.
Исполнив это, он поспешил пройти далее и занял определенную позицию
за углом одного из флигелей.
Если для Егорина, спрятавшегося под диваном, время, пока заснул
хозяин квартиры, тянулось скучно и медленно, то для Кочерова,
притаившегося под чахлым кустом смородины, в чьем-то палисаднике, минуты
казались часами, а часы вечностью...
Над его головой стояло черное, мрачное небо, казавшееся странно
близким и почему-то страшным... В воздухе было напряженно тихо: не
шевелился ни один листочек на жалких запыленных деревьях палисадника. В
голове Кочерова назойливо проносились мысли о неудачном исходе задуманного
дела. Стараясь отогнать эти мысли, он вызывал в своем воображении
полуосвещенную спальню... Нежную и гибкую фигуру Кати...
- Коньяку бы теперь недурно выпить, - выползла откуда-то нелепая
мысль. И тут же растерянная память упорно повторяла: "не ставь на
червонную даму - обманет!"
Тишину ночи рассек звон выбитого стекла и протяжный зловещий свист.
Кочеров, бессознательно подчиняясь этому призыву, бросился из
палисадника...
В это время, в темном и узком проходе между двумя флигелями,
разыгрывалась молчаливая драма.
Егорин, оправившись от удара, быстро повернулся к своему
преследователю и взмахнул рукой, острая сталь ножа вошла мягко в упругое
тело. Раздался легкий стон. Егорин отскочил в сторону и сбросил с себя
пальто. В этот момент из-за угла появился Кочеров.
Егорин, борясь со своей жертвой и нанося ей страшные удары,
прохрипел:
- Хватай пальто и беги... Живо!
Пока шум борьбы и предсмертные стоны жертвы, разбудили кое-кого из
обитателей двора, оба преступника успели благополучно скрыться... На
смятом песке рядом с окровавленным трупом лежала забытая Егориным шляпа...
Шляпа запачканная кровью, но пахнущая модными духами!
22. ЦЕНА КРОВИ
Оставив свою жертву неподвижным, распростертым трупом, и не заботясь
больше о своем сообщнике, Егорин бросился от места преступления. Выбежав
из ограды, он пустился по направлению к Заистоку. Минута была критическая.
Сзади доносились крики:
- Лови! Держи!
Кричали извозчики, стоявшие около клуба. Было очевидно, что в первый
момент преследователи не вполне понимали, в чем дело и считали Егорина за
простого воришку, утекающего после неудачной кражи... Между тем
преследуемый не терял времени. Напрягая все свои силы, он летел по
тротуару, прыгая через свежие насыпи и ямы водопроводной сети, которая в
то время прокладывалась по городу.
Уже близок был темный переулок, ведущий в Заисточье, в глухих уголках
которого Егорин надеялся избавиться от погони, как вдруг откуда-то из-за
угла вывернулся конный объездной ночной стражи и перерезал Егорину дорогу.
Но неизбежная опасность окрылила Егорина и он сделал отчаянный прыжок в
сторону, прямо через водопроводную канаву. Объездной же, очевидно, не
обративший должного внимания на это препятствие, запутался. Лошадь его
попала передними ногами в ловушку. Это обстоятельство спасло Егорина. Пока
объездной возился, вытаскивая коня, Егорин был уже далеко. На бегу он
сбросил с себя рубашку, обильно смоченную кровью убитого и оставшись в
