внутри дома от дождя. Он был одним из друзей детства Люсио, выглядел
сильным и, хотя был ниже Люсио ростом, был более подтянут и лучше сложен.
Элихио, казалось, интересовали слова дона Хуана. Бахеа пытался опять
бросить замечание, но Элихио его перебил.
- Каким образом пейот изменил бы все это? - спросил он. - Мне
кажется, что человек рожден работать всю свою жизнь, как работают мулы.
- Мескалито меняет все, - сказал дон Хуан. - и, однако же, нам все
равно придется работать как и всем остальным, как мулам. Я сказал, что
внутри мескалито есть дух, потому что это что-то вроде духа, что вносит
изменения в людей. Дух, который мы можем увидеть и потрогать, дух, который
меняет нас, иногда даже против нашей воли.
- Пейот сводит тебя с ума, - сказал Хенаро, - а затем ты, конечно,
веришь, что изменился. Верно?
- Как он может изменить нас? - настаивал Элихио.
- Он обучает нас правильному образу жизни, - сказал дон Хуан, - он
помогает и защищает тех, кто его знает. Та жизнь, которую вы, ребята,
ведете - не жизнь совсем, вы не знаете того счастья, которое проистекает
из деланья вещей осознанно. У вас нет защитника.
- Что ты подразумеваешь? - спросил Хенаро обиженно. - у нас есть наш
господь Иисус Христос и наша мать Дева, и маленькая дева Гваделупская.
Разве они не наши защитники?
- Хорошая куча защитников, - сказал дон Хуан насмешливо. - разве они
научили тебя лучшему образу жизни?
- Это потому, что люди их не слушают, - запротестовал Хенаро. - они
обращают свое внимание только к дьяволу.
- Если бы они были настоящими защитниками, они бы заставили тебя
слушать, - сказал дон Хуан. - если мескалито станет твоим защитником, то
тебе придется слушать его, понравится тебе это или нет, потому что ты
можешь его видеть, и ты должен следовать тому, что он скажет. Он заставит
тебя подходить к нему с уважением. А не так, как вы, ребята, привыкли
приближаться к своим защитникам.
- Что ты имеешь в виду, Хуан? - спросил эскуере.
- Я имею в виду, что для вас прийти к вашим защитникам означает, что
одному из вас нужно играть на скрипке в то время, как танцор должен надеть
свою маску и наколенники и греметь и танцевать в то время, как остальные
из вас пьянствуют <среди индейцев Центральной и Южной Америки католические
праздники протекают, как карнавалы с обязательными костюмированными
танцами, длящимися иногда несколько дней; танцоры предварительно, как
правило, проходят курс обучения в монастырях>. Вот ты, Бениньо, ты был
танцором когда-то, расскажи нам об этом.
- Я бросил это через три года, - сказал Бениньо. - это тяжелая
работа.
- Спроси Люсио, - сказал Эскуере с сарказмом. - он бросил это дело
через неделю.
Все рассмеялись. Все, кроме дона Хуана. Люсио засмеялся явно
раздраженно и выпил два огромных глотка баканоры.
- Это не трудно, это глупо, - сказал дон Хуан. - спроси Валенсио,
танцора, нравится ли ему танцевать. Ему не нравится. Он привык к этому, и
все. Я много лет видел, как он танцует, и каждый раз я видел одни и те же
плохо выполняемые движения. Он не гордится своим искусством за исключением
тех случаев, когда он говорит о нем. Он не любит его, поэтому год за годом
он повторяет одни и те же движения. То, что было плохого в его танцах в
самом начале, стало фиксированным. Он не может больше видеть этого.
- Его научили так танцевать, - сказал Элихио. - я тоже был танцором в
городе Торим. Я знаю, что танцевать надо так, как тебя учат.
- Во всяком случае Валенсио - это не лучший танцор, - сказал Эскуере.
- есть и другие. Как насчет Сакатеки?
- Сакатека - человек знания. Он не относится к тому же классу, что и
вы, ребята, - сказал дон Хуан резко. - он танцует, потому что такова
склонность его натуры. Все, что я хотел сказать, так это то, что вы,
которые не являетесь танцорами, не наслаждаетесь танцем. Может быть, если
танец хорошо выполнен, то некоторые из вас получат удовольствие. Однако
мало кто из вас настолько знает танец. Поэтому вам остается весьма
иллюзорная крошка радости. Вот почему, друзья, все вы пьяницы. Взгляните
сюда на моего внука.
- Брось это, дед, - запротестовал Люсио.
- Он не ленив и не глуп, - продолжал дон Хуан, - но что еще он
делает, кроме как пьет?
- Он покупает кожаные жилеты, - заметил Хенаро, и все слушатели
захохотали.
Люсио выпил еще баканары.
- И как же может пейот изменить все это? - спросил Элихио.
- Если б Люсио стал искать защитника, - сказал дон Хуан, - то его
жизнь изменилась бы. Я не знаю в точности, как именно, но я уверен, что
она стала бы иной.
- Он бросит пить, это ты хочешь сказать? - настаивал Элихио.
- Может быть, он бросил бы. Ему нужно что-то еще помимо самогона,
чтобы его жизнь стала удовлетворительной. И это что-то, чем бы оно ни
было, может быть предоставлено защитником.
- Тогда пейот должен быть очень вкусным, - сказал Элихио.
- Я бы этого не сказал, - сказал дон Хуан.
- Но как же, черт возьми, можно наслаждаться тем, что невкусно? -
спросил Элихио.
- Он дает возможность лучше наслаждаться жизнью, - сказал дон Хуан.
- Но если он невкусный, то как же он может заставить нас лучше
наслаждаться жизнью? - настаивал Элихио. - это не имеет смысла.
- Смысл, конечно, есть, - сказал Хенаро с убеждением. - пейот делает
тебя сумасшедшим, и, естественно, что ты думаешь, что имеешь лучшее время
своей жизни, что бы ты ни делал.
Опять все засмеялись.
- Смысл есть, - продолжал дон Хуан, как ни в чем не бывало, - если вы
подумаете о том, как мало мы знаем и как много есть чего видеть. Это брага
делает людей безумными. Она подогревает воображение. Мескалито, напртив,
обостряет все. Он дает вам возможность видеть все так хорошо. Так хорошо.
Люсио и Бениньо взглянули друг на друга и улыбнулись, как если б они
все это уже слышали раньше. Хенаро и Эскуере стали более беспокойными и
стали говорить одновременно. Виктор смеялся, покрывая все остальные
голоса. Казалось, единственным заинтересованным был Элихио.
- Как может пейот все это сделать? - спросил он.
- В первую очередь, - объяснил дон Хуан, - ты должен захотеть
познакомиться с ним. И я думаю, что это самый важный момент. Затем ты
должен быть представлен ему, и ты должен встречать его много раз прежде,
чем ты сможешь сказать, что знаешь его.
- И что случиться тогда? - спросил Элихио.
Хенаро вмешался:
- Ты будешь лазать по крыше, а жопа останется на земле.
Присутствующие покатились от смеха.
- Что случится потом, полностью зависит от тебя самого, - Продолжал
дон Хуан, не теряя контроля над собой. - Ты должен приходить к нему без
страха, и мало-по-малу он научит тебя, как жить лучшей жизнью.
Наступила длинная пауза. Мужчины, казалось, устали. Бутылка была
пуста. Люсио с явным внутренним сожалением принес и открыл другую.
- У Карлоса пейот тоже является защитником? - спросил Элихио шутливым
тоном. - я не узнал бы этого, - сказал дон Хуан. - Он принимал его три
раза, попроси его рассказать тебе об этом.
Все с любопытством повернулись ко мне, и Элихио спросил:
- Ты действительно принимал его?
- Да. Принимал.
Казалось, дон Хуан выиграл раунд у своих слушателей: они были или
заинтересованы в моем рассказе или слишком вежливы, чтобы рассмеяться мне
в лицо.
- Он скривил тебе рот? - спросил Люсио.
- Да. У него ужасный вкус.
- Зачем же ты тогда его принимал? - спросил Бениньо.
Я начал рассказывать им, подбирая слова, что для западного человека
знание дона Хуана о пейоте является одной из самых захватывающих вещей,
какие только можно найти. Я сказал, что все, рассказанное им об этом,
верно и что каждый из нас может проверить истину сказанного на самом себе.
Я заметил, что все они улыбаются, как бы скрывая свое отношение. Я
пришел в сильное раздражение. Я сознавал свою неуклюжесть в передаче того,
что я в действительности имел на уме. Я поговорил еще, но потерял нить и
повторял то, что уже сказал дон Хуан. Дон Хуан пришел мне на помощь и
спросил ободряюще:
- Ты ведь не искал защитника, когда впервые пришел к мескалито, не
так ли?
- Я сказал им, что я не знал, что мескалито может быть защитником и
что мною двигало только любопытство и большое желание знать его. Дон Хуан
подтвердил, что мои намеренья были безукоризненны и сказал, что из-за
этого мескалито оказал благоприятный эффект на меня.
- Но он заставлял тебя пукать и писать по всему помещению, не так ли?
- настаивал Хенаро.
Я сказал, что он действительно воздействовал на меня таким образом.
Все рассмеялись с облегчением. Я почувствовал, что они стали еще более
предубеждены ко мне. Они не казались заинтересованными, кроме Элихио,
который смотрел на меня.
- Что ты видел? - спросил он.
Дон Хуан велел пересказать им все или почти все детали моего опыта,
поэтому я рассказал последовательность и форму того, что ощутил. Когда я
кончил говорить, Люсио сделал замечание:
- Если пейот такой дьявол, то я рад, что никогда не ел его.
- Все так, как я сказал, - сказал Хенаро бахеа. - эта штука делает
тебя ненормальным.
- Но Карлос сейчас нормальный, как ты объяснишь это? - спросил дон
Хуан у Хенаро.
- Откуда мы знаем, что он нормальный? - ответил Хенаро.
Все рассмеялись, включая дона Хуана.
- Ты боялся? - спросил Бениньо.
- Я, определенно, боялся.
- Тогда зачем ты делал это? - спросил Элихио.
- Он сказал, что хотел знать, - ответил за меня Люсио. - Я думаю, что
Карлос собирается стать таким же, как мой дед. Оба говорили, что они хотят
знать, но никто не знает, что, черт возьми, они хотят знать.
- Невозможно объяснить это знание, - сказал дон Хуан Элихио, -
потому, что оно разное для разных людей. Единственно общим для всех
является то, что мескалито раскрывает свои секреты частным образом каждому
отдельному человеку. Зная, как чувствует Хенаро, я не рекомендовал бы ему
встречаться с мескалито. И все же, несмотря на мои слова или его чувства,
мескалито может оказать полностью благоприятный эффект на него. Но только
о н может это узнать, и _э_т_о_ и есть то знание, о котором я говорю.
Дон Хуан поднялся.
- Время идти домой, - сказал он. - Люсио пьян, а Виктор спит.
Двумя днями позже, 6 сентября, Люсио, Бениньо и Элихио пришли к дому,
где я остановился, чтобы пойти со мной на охоту. Некоторое время, пока я
продолжал делать свои записи, они хранили молчание. Затем Бениньо вежливо
засмеялся, как бы предупреждая, что он собирается сказать нечто важное.
После предварительно нарушенной тишины он засмеялся опять и сказал:
- Вот Люсио говорит, что стал бы глотать пейот.
- Это правда? - спросил я.
- Да, я не возражаю.
Смех Бениньо опять стал спазматическим.
- Люсио говорит, что он будет есть пейот, если ты купишь ему
мотоцикл.
Люсио и Бениньо взглянули друг на друга и зашлись смехом.
- Сколько стоит мотоцикл в Соединенных Штатах? - спросил Люсио.
- Вероятно, можно за сто долларов найти, - сказал я.
- Это ведь там не очень много, верно? Ты легко можешь достать один
для него, разве не так? - спросил Бениньо.
- Хорошо, но сначала я спрошу у твоего деда, - сказал я Люсио.
- Нет. Нет, - запротестовал он, - ему ты ничего об этом не говори. Он
все испортит. Он чудак. И, кроме того, слабоумный и не знает, что делает.
- Он когда-то был настоящим магом, - добавил Бениньо. - Я хочу
сказать, действительно магом. Народ говорит, что он был лучшим. Но он
