Хуан улыбнулся и ничего не сказал. Я продолжал говорить, пока мы не
подъехали к дому.
Мы сели на чистое место перед дверью. Был теплый ясный день, но
вечером был достаточно ощутимый ветерок, чтобы чувствовать себя приятно.
- Почему тебе надо так усердно настаивать на этом? - внезапно сказал
дон Хуан. - сколько лет ты уже говоришь, что не хочешь больше учиться?
- Три.
- Почему ты так беспокоишься насчет этого?
- Я чувствую, что предаю тебя, дон Хуан. Наверно, поэтому я все время
об этом говорю.
- Ты меня не предаешь.
- Ты обманулся во мне. Я убежал. Я чувствую, что я побежден.
- Ты делаешь то, что можешь. Кроме того, ты еще не был побежден. То,
чему мне надо тебя учить, очень трудно. По крайней мере, я нашел это,
пожалуй, еще более трудным, чем ты.
- Но ты держался за это, дон Хуан. Мой же случай иной. Я сдался, и
пришел тебя навестить не потому, что я хочу учиться, но лишь потому, что я
хотел попросить тебя прояснить некоторые моменты в моей работе.
Дон Хуан секунду смотрел на меня, а затем отвел взгляд.
- Ты должен позволить дымку увести тебя, - сказал он с нажимом.
- Нет, дон Хуан, я не могу больше использовать твой дымок. Я думаю,
что я выдохся уже.
- Ты еще даже не начал.
- Я слишком боюсь.
- Значит, ты боишься. Нет ничего нового в страхе. Не думай о том, что
ты боишься. Думай о чудесах _в_и_д_е_н_ь_я_.
- Я искренне хотел бы думать об этих чудесах, но я не могу. Когда я
думаю о твоем дымке, то я чувствую своего рода тьму, наплывающую на меня.
Это как если бы на земле не было больше людей, никого, к кому бы
повернуться. Твой дымок показал мне бездонность одиночества, дон Хуан.
- Это неверно. Возьми, например, меня. Дымок - мой олли, а я не
ощущаю такого одиночества.
- Но ты другой. Ты победил свой страх.
Дон Хуан нежно похлопал меня по плечу.
- Ты не боишься, - сказал он мягко. Его голос нес в себе странное
обвинение.
- Разве я лгу о своем страхе, дон Хуан?
- Мне нет дела до лжи, - сказала он резко. - мне есть дело до
кое-чего иного. Причина того, что ты не хочешь учиться, лежит не в том,
что ты боишься. Это что-то другое.
Я настойчиво подталкивал его сказать мне, что же это такое. Я спорил
с ним, но он ничего не сказал; он просто тряс головой, как бы не в силах
поверить, что я не знаю это сам.
Я сказал ему, что, может, это инерция удерживает меня от учения. Он
захотел узнать значение слова инерция. Я прочел ему в словаре: "тенденция
материи сохранять покой, если она в покое, или, если она движется,
сохранять движение в том же направлении, если на нее не действует
какая-нибудь посторонняя сила".
- Если на нее не действует какая-нибудь посторонняя сила, - повторил
он. - Это, пожалуй, лучшие слова, которые ты нашел. Я уже говорил тебе,
что только дырявый горшок может взять на себя задачу стать человеком
знания своими собственными силами. Человека с трезвой головой надо завести
в учение хитростями (трюками).
- Но я уверен, нашлась бы масса людей, которые с радостью взяла бы на
себя такую задачу, - сказал я.
- Да, но все они не в счет. Они обычно уже с трещиной. Они подобны
глиняным хумам (большие кувшины для воды), которые снаружи выглядят
целыми, но потекут в ту же минуту, как только приложить к ним давление,
как только наполнить их водой. Мне однажды пришлось ввести тебя в учение
хитростью, тем же самым способом, каким мой бенефактор ввел меня. В
противном случае ты не научился бы и тому, что знаешь сейчас. Может быть,
пришло время вновь применить к тебе хитрость.
Хитрость, о которой он напомнил, была одним из самых напряженных
этапов моего ученичества. Это произошло уже несколько лет назад, но в моем
мозгу все это еще столь живо, как если бы случилось только что. Путем
очень искусных манипуляций дон Хуан заставил меня однажды войти в прямое и
ужасное столкновение с женщиной, имевшей репутацию колдуньи. Столкновение
привело к глубокой враждебности с ее стороны. Дон Хуан пользовался моим
страхом этой женщины, как мотивировкой для того, чтобы продолжать учение,
утверждая, что я должен учиться дальше магии для того, чтобы защищать себя
от ее магических нападений. Конечный результат его "хитрости" был столь
убедительным, что я искренне почувствовал, что не имею никакого другого
выхода, как только учиться все больше и больше, если только хочу остаться
в живых.
- Если ты хочешь пугать меня опять этой женщиной, то я просто не
приеду больше, - сказал я.
Смех дон Хуана был очень веселым.
- Не горюй, - сказал он ободряюще. - Трюки со страхом больше не
пройдут с тобой. Ты больше не боишься. Но если понадобится, то к тебе
можно применить хитрость где угодно. Тебе даже не надо присутствовать при
этом.
Он заложил руки за голову и лег спать. Я работал над своими записями,
пока он не проснулся через пару часов. К этому времени стало почти темно.
Заметив, что я писал, он сел прямо и, улыбаясь, спросил меня, выписался ли
я из своей проблемы.
23 мая 1968 г.
Мы разговаривали об Оаксаке. Я рассказал дону Хуану, что однажды я
прибыл в этот город в базарный день, день, когда толпы индейцев со всей
округи стекаются в город, чтобы продавать пищу и разного рода мелочи.
Я упомянул, что особо заинтересовался человеком, продающим
лекарственные растения. Он носил деревянный лоток, в котором был целый ряд
баночек, маленьких, с сухими толчеными растениями; он стоял посреди улицы,
держа одну баночку и выкрикивая очень забавную песенку:
"Состав против мух, комаров и клещей.
Составы для коз, коров, лошадей и свиней.
Лекарства от всех болезней людей.
Исцеляют кашель, прострел, ревматизм и угри.
Есть лекарства для печени, сердца, желудка, груди.
Подходите ближе, леди и джентельмены.
Состав против мух, блох, комаров и клещей."
Я долгое время слушал его. Его реклама состояла из длинного перечня
человеческих болезней, против которых, как он утверждал, у него есть
целебные средства; для того, чтобы придать ритм своей песенке, он делал
паузу после перечисления каждых четырех болезней.
Дон Хуан тоже продавал лекарственные растения в Оаксаке, когда был
молодым. Он сказал, что еще помнит свою рекламную песенку, и прокричал ее
мне. Он сказал, что со своим другом Висентом они обычно составляли дуэты.
Я рассказал дону Хуану, что во время одной из своих поездок по
Мексике, я встретил его друга Висента. Дон Хуан, казалось, был удивлен и
захотел узнать об этом побольше.
Я ехал через дуранго в тот раз и вспомнил, что дон Хуан рассказывал
мне однажды, что когда-нибудь мне надо будет повидать его друга, который
жил в этом городке. Я поискал его и нашел и некоторое время с ним
разговаривал. Перед моим отъездом он дал мне сетку с несколькими
растениями и серию наставлений относительно того, как посадить их.
По пути в город агуас кальентес я остановил машину. Я убедился, что
вокруг никого нет. По крайней мере в течение 10 минут я следил за дорогой
и окружностью. В виду не было ни одного дома и никакого скота, пасущегося
вблизи дороги. Я остановился на вершине небольшого холма, отсюда я мог
наблюдать всю дорогу впереди и позади меня. Она была пустынна в обоих
направлениях настолько, насколько я мог ее видеть.
Я подождал несколько минут, чтобы сориентироваться и вспомнить
инструкции дона Висента.
Я взял одно из растений, прошел на кактусовое поле на краю дороги и
посадил его там, как сказал мне дон Висент. У меня была с собой бутылка
минеральной воды, которой я намеревался полить растение. Я попытался
открыть ее, отбив горлышко железкой, которой я копал яму, и осколок стекла
задел мою верхнюю губу, заставив ее кровоточить.
Я пошел назад к машине за другой бутылкой минеральной воды. Когда я
вынимал ее из багажника, около меня остановился автомобиль "фольксваген",
и водитель спросил, не нужна ли мне помощь. Я сказал, что все в порядке, и
он уехал. Я вернулся полить растение, а затем сразу пошел назад к своей
машине.
Когда я был от нее метрах в 30, то внезапно услышал голоса. Я
поспешил по склону на шоссе и увидел около машины троих мексиканцев - двух
мужчин и одну женщину. Один из мужчин сидел на переднем бампере. Ему,
пожалуй, было около 40 лет; он был среднего роста с черными вьющимися
волосами. На спине он нес сверток; на нем были старые брюки и изношенная
розоватая рубашка. Его ботинки были не завязаны и, пожалуй, слишком велики
для него. Они казались хлябающими и неудобными. Он обливался потом. Другой
мужчина стоял метрах в шести от машины. Он был более тонкокостный, чем
первый, и ниже его. Его волосы были прямые и зачесаны назад. Он нес за
спиной сверток поменьше и был старше, пожалуй, лет под пятьдесят. Он
совсем не вспотел и казался отрешенным и незаинтересованным.
Женщине, казалось, тоже было за сорок. Она была толстая и темная.
Одета она была в черную юбку, белый свитер и остроконечные туфли. У ней не
было свертка, но был транзисторный приемник. Она казалась очень усталой и
лицо ее было покрыто каплями пота.
Когда я подошел, то женщина и мужчина помоложе обратились ко мне. Они
хотели, чтоб их подвезли. Я сказал им, что у меня в машине нет места. Я
показал им, что заднее сиденье у меня полностью загружено, и места
действительно совсем не оставалось. Мужчина предложил, что если я поеду
медленно, то они могут примоститься на заднем бампере или ехать, лежа на
переднем капоте. Я посчитал эту идею невыполнимой. Однако, в их просьбе
была такая срочность, что я почувствовал себя очень неудобно. Я дал им
денег на автобусные билеты.
Мужчина помоложе взял деньги, поблагодарив меня, но старший с
неприязнью повернулся ко мне спиной.
- Я хочу, чтоб меня подвезли, - сказал он. - я не заинтересован в
деньгах.
Затем он повернулся ко мне:
- Можете вы дать нам немного пищи и воды? - спросил он.
У меня действительно нечего было им дать. Они постояли немного, глядя
на меня, а затем пошли прочь.
Я залез в машину и попытался завести мотор. Жара была очень сильной,
и я, видимо, перекачал бензин. Мужчина помоложе остановился, услышав
скрежет стартера, вернулся назад и встал позади машины, готовый
подтолкнуть ее. Я чувствовал огромное неудобство. Я начал загнанно дышать.
Наконец, мотор заработал, и я укатил.
После того, как я окончил свой рассказ, дон Хуан долго молчал.
- Почему ты не рассказал мне об этом раньше? - спросил он, не глядя
на меня.
Я не знал, что сказать. Я пожал плечами и сказал ему, что никогда не
считал, что тут есть что-либо важное. - это чертовски важно, - сказал он.
- Висент - первоклассный маг. Он дал тебе что-то посадить, потому что у
него были на это свои причины. И если ты встретил трех человек, которые,
казалось, выскочили из ниоткуда, сразу после того, как ты посадил это, то
этому также была своя причина. Но только такой дурак, как ты, не обратит
на инцидент внимания и будет считать, что ничего важного не было.
Он захотел узнать точно, что именно имело место, когда я навестил
Висента.
Я рассказал ему, что я ехал через город и проезжал базар. Мне пришла
в голову мысль взглянуть на дона Висента. Я прошел на базар и подошел к
ряду, где торговали лекарственными растениями. Там было три стола в ряд,
но торговали там три толстые женщины. Я прошел до конца прохода и
обнаружил еще одну стойку за углом. Там я увидел тощего тонкокостного
седого мужчину. В этот момент он продавал женщине птичью клетку.
