тем быстрее я мог двигаться. Кончилось тем, что я оказался в отдаленном
месте, наблюдая невероятные вещи.
Он объяснил, что во время этих событий, он находился на начальных
стадиях своего ученичества, и в области сновидения сделал еще очень мало.
Но что он обладал непринужденной легкостью видеть во сне, что он смотрит
на самого себя.
- Куда ты пошел, дон Хенаро? - спросил я.
- Это был первый раз, когда я действительно двигался в сновидении, -
сказал он. - однако я знал о нем уже достаточно, чтобы вести себя
правильно. Я ни на что не смотрел прямо и в конце концов оказался в
глубоком овраге, где у моего бенефактора были некоторые из его растений
силы.
- Как ты думаешь, может все это действует лучше, если сновидений
очень мало? - спросил я.
- Нет! - вставил дон Хуан. - У каждого из нас есть способность
что-нибудь делать с особой легкостью. У Хенаро - талант к сновидению.
- Что ты видел в овраге, дон Хенаро? - спросил я.
- Я видел, как мой бенефактор выполняет опасные маневры с людьми. Я
думал, что нахожусь здесь для того, чтобы помочь ему и спрятался за
деревьями. Однако, я не знал, как помочь. Тем не менее я не был застывшим
и сообразил, что эта сцена для того, чтобы я наблюдал ее, а не для того,
чтобы я участвовал в ней.
- Где, как и когда ты проснулся?
- Я не знаю, когда я проснулся. Должно быть, прошло несколько часов.
Все, что я знаю, так это что я последовал за моим бенефактором и другими
людьми, когда они были готовы войти в дом моего бенефактора, то шум,
который они произвели, поскольку они громко спорили, разбудил меня. Я был
на том месте, где видел себя спящим.
По пробуждении я сообразил, что все, что я видел и делал, было сном.
Я действительно уходил на какое-то расстояние, ведомый звуком.
- Знал ли твой бенефактор о том, что ты делаешь?
- Он делал звук лопатой, чтобы помочь мне выполнить мою задачу. Когда
он вошел в дом, он притворился, что ругает меня за то, что я заснул. Я
знал, что он видел меня. Позднее, когда его друзья ушли, он рассказал мне,
что заметил мое сияние, скрывающееся за деревьями.
Дон Хенаро сказал, что эти три случая поставили его на тропу
сновидения, и что у него ушло 15 лет на то, чтобы дождаться следующего
случая.
- Четвертый раз был более сложным видением, - сказал он. - я оказался
спящим посредине вспаханного поля. Я обнаружил себя спящим там на боку в
борозде. Я знал, что я в сновидении, потому что каждую ночь я настраивал
себя на сновидение. Обычно, каждый раз, когда я видел себя спящим, я
находился на том же месте, где заснул. На этот раз я не был у себя в
постели, хотя я знал, что вечером ложился в постель. В этом сновидении был
день. Поэтому я начал исследовать. Я двинулся с того места, где я лежал, и
ориентировался. Я знал, где нахожусь. Я был фактически недалеко от своего
дома. Пожалуй, в каких-нибудь двух милях. Я прошелся вокруг, глядя на
каждую деталь этого места. Я встал в тени большого дерева, росшего
неподалеку и посмотрел через небольшую равнину на кукурузные поля,
расположенные по склону холма. Что-то совершенно необычное поразило меня
тогда. Детали окружающего не менялись и не исчезали, как бы долго я на них
не смотрел. Я испугался и побежал обратно к тому месту, где я спал. Я был
еще там, точно также, как и раньше. Я стал рассматривать себя. У меня было
странное ощущение безразличия по отношению к телу, на которое я смотрел.
Затем я услышал звуки приближающихся людей. Люди, казалось, всегда
крутились вокруг меня. Я взбежал на небольшой холм и осторожно посмотрел
оттуда. Десять человек приближались к тому полю, на котором я находился.
Все они были молодые люди. Я побежал обратно к тому месту, где я лежал и
пережил ужаснейшие моменты в своей жизни, пока смотрел на самого себя,
лежащего тут и храпящего как свинья. Я знал, что должен разбудить меня, но
не имел представления, как это сделать. Я знал также, что смерти подобно
для меня разбудить меня самого. Но если эти юноши найдут меня здесь, то
они очень обеспокоятся. Все эти размышления, которые проходили через мой
ум, на самом деле не были мыслями. Они скорее были сценами у меня перед
глазами. Моя озабоченность была, например, сценой, в которой я смотрел на
самого себя, ощущая при этом, как будто меня лупят кулаками. Я называю это
озабоченностью. После этого первого раза такое бывало со мной
неоднократно.
Что ж, поскольку я не знал, что предпринять, стоял я, глядя, что
предпринять и ожидая самого худшего. Калейдоскоп мелькающих картин
пронесся у меня перед глазами. В особенности я уцепился за одну. Вид моего
дома и моей постели. Картина была очень ясной. О, как я хотел оказаться
опять в своей постели! Тогда меня что-то встряхнуло. Я почувствовал, как
будто меня кто-то стукнул и проснулся. Я был у себя в постели! Очевидно, я
был в сновидении. Я выскочил из постели и побежал к месту моего
сновидения. Все было в точности таким, каким я его видел. Молодые люди
работали там. Я долгое время наблюдал за ними. Они были теми самыми
молодыми людьми, которых я видел.
Я вернулся назад, к тому самому месту в конце дня, после того как все
ушли, и остановился на том месте, где видел себя спящим.
Кто-то лежал здесь.
Земля была примята.
Дон Хуан и дон Хенаро наблюдали за мной. Они походили на двух
неизвестных животных. Я почувствовал мурашки у себя на спине. Я был на
грани индульгирования в очень разумном страхе, что они не были в
действительности людьми, такими же как я, но дон Хенаро рассмеялся.
- В те дни, - сказал он, - я был совершенно таким же как ты,
Карлитос. Я хотел все проверить. Я был таким же подозрительным, как ты.
Он остановился, поднял палец и погрозил мне, затем повернулся к дону
Хуану. - ты не был таким подозрительным, как этот парень? - спросил он.
- Нисколько, - сказал дон Хуан. - он - чемпион.
Дон Хенаро повернулся ко мне и изобразил жест извинения.
- Кажется, я ошибся, - сказал он. - я не был таким подозрительным,
как ты.
Они мягко засмеялись, как бы не желая шуметь. Тело дона Хуана
сотрясалось от приглушенного смеха.
- Это место силы для тебя, - сказал дон Хенаро шепотом. - ты уже
исписал до костей все пальцы на том месте, где сидишь. Ты когда-нибудь
делал здесь какое-либо могучее сновидение?
- Нет, он не делал, - сказал дон Хуан тихим голосом. - но зато он
делал могучее писание.
Они скорчились. Казалось, что они не хотят громко смеяться. Их тела
сотрясались. Тихий смех был похож на ритмическое покашливание.
Дон Хенаро выпрямился и подсел ко мне поближе. Он несколько раз
похлопал меня по плечу, говоря, что я негодяй, а затем с огромной силой
дернул меня за левую руку к себе. Я потерял равновесие и упал вперед.
Лицом я чуть не ударился о землю, автоматически выбросив руку, чтобы
смягчить свое падение. Один из них прижимал меня, нажимая на шею. Я не был
уверен, кто. Державшая меня рука походила на руку дона Хенаро. Я испытал
момент опустошительной паники. Я чувствовал, что проваливаюсь в обморок,
возможно, что я это и сделал. Давление у меня в животе было настолько
интенсивным, что меня вырвало. Следующим ясным ощущением было, что кто-то
помогает мне сесть. Дон Хенаро был передо мной на корточках. Я повернулся,
разыскивая дона Хуана. Его нигде не было видно. Дон Хенаро сиял улыбкой.
Его глаза блестели. Он пристально смотрел мне в глаза. Я спросил его, что
он со мной сделал, и он сказал, что я разбит на части. Судя по его тону,
он, казалось, был раздражен или недоволен мною. Несколько раз он повторил,
что я разбит на части, и что я должен собраться вновь. Он попытался
разыграть суровый тон, но засмеялся в середине своего предложения. Он
сказал, что это совершенно ужасно, что я рассыпан по всему этому месту, и
что ему понадобится метла, чтобы смести все части в одну кучу. Потом он
добавил, что какие-нибудь части у меня могут оказаться не на тех местах, и
все кончится тем, что мой пенис окажется на том месте, где должен быть
большой палец. В этом месте он засмеялся. Я хотел засмеяться и получил
совершенно необычное ощущение. Мое тело развалилось! Казалось, я был
механической заводной игрушкой, которая просто рассыпалась на части. У
меня совсем не было физических ощущений. Точно также, как я не испытывал
никакого страха или озабоченности. Распадение на части было сценой,
которую я наблюдал с точки зрения постороннего, и при этом не испытывал
никаких ощущений.
Следующее, что я осознал, это, что дон Хенаро манипулирует моим
телом. Тут у меня были физические ощущения - вибрация настолько
интенсивная, что заставила меня потерять из виду все окружающее.
Я еще раз почувствовал, что кто-то помогает мне сесть. Я опять увидел
дона Хенаро, сидящего на корточках передо мной. Он поднял меня за подмышки
и помог мне идти. Я не мог понять, где я нахожусь. У меня было ощущение,
что я во сне, и однако же было полное чувство непрерывности времени. Я
остро осознавал, что только что находился с доном Хуаном и с доном Хенаро
на веранде дома дона Хуана.
Дон Хенаро шел со мной, поддерживая меня за левую подмышку. Ландшафт,
который я наблюдал, постоянно менялся. Я не мог однако определить природу
того, что я наблюдаю. То, что находилось перед моими глазами более
походило на чувство или настроение, и центр, из которого исходили все эти
изменения, определенно был моим животом. Я определил эту связь не как
мысль или соображение, но как телесное ощущение, которое внезапно стало
фиксированным и подавляющим. Изменения вокруг меня исходили из моего
живота. Я создавал мир, бесконечный поток ощущений и картин. Тут было все,
что я знал. Это само по себе было чувством, а не мыслью и не сознательным
заключением.
На секунду я попытался что-нибудь регистрировать из-за своей почти
неискоренимой привычки все отмечать, но в определенный момент мой процесс
регистрации исчез и безымянное что-то обволокло меня, чувства и картины
всякого рода.
В какой-то момент что-то внутри меня опять принялось за регистрацию,
и я заметил, что одна картина все время повторяется: дон Хуан и дон
Хенаро, которые пытаются пробраться ко мне. Картина была мимолетной, она
быстро пронеслась мимо. Это можно было сравнить с тем, как если бы я
увидел их из окошка быстро движущегося транспорта. Казалось, они пытались
поймать меня в то время, как я проходил мимо. По мере того, как эта
картина возвращалась, она становилась более ясной и длилась более долгое
время. В какой-то момент я понял, что намеренно изолирую ее из
бесчисленного множества других картин. Я вроде как проносился через все
остальные именно к этой сцене. Наконец я смог удерживать ее, думая о ней.
Как только я начал думать, мои обычные процессы взяли верх. Они не были
столь определенными как в моей ординарной деятельности, но достаточно
ясными, чтобы знать, что та сцена или чувство, которое я выделил, состояли
в том, что дон Хуан и дон Хенаро находились на веранде дома дона Хуана и
поддерживали меня за подмышки. Я хотел продолжать лететь через другие
картины и чувства, но они мне этого не давали. Секунду я боролся. Я
чувствовал себя очень легким и счастливым. Я знал, что оба они мне очень
нравятся и я знал также, что не боюсь их. Я хотел пошутить с ними, но не
знал как, и продолжал смеяться, похлопывая их по плечам. У меня было и
другое любопытное осознание. Я был уверен, что я в сновидении. Если я
фокусировал глаза на чем-нибудь, оно тут же начинало расплываться.
