Другой ветер - суровый ветер, холодный или горячий, либо то и другое
вместе. Это полуденный ветер. Губительный, полный энергии, но полный также
безрассудства. Он вламывается в двери и рушит стены. Маг должен быть
ужасно сильным, чтобы справиться с этим суровым ветром.
Затем есть холодный послеполуденный ветер. Унылый и утомительный,
который ни за что не оставит тебя в покое. Он будет приводить тебя в
уныние и заставит тебя плакать. Однако Нагваль сказал, что в этом такая
глубина, что она заслуживает особого внимания, чтобы искать ее.
И наконец, есть горячий ветер. Он согревает и защищает и окутывает
все. Это ночной ветер магов. Его сила приходит вместе с темнотой.
Таковы четыре ветра. Они также связаны с четырьмя направлениями. Бриз
- это восток. Холодный ветер - запад. Горячий - юг. Суровый ветер - север.
Четыре ветра имеют также личности. Бриз - игривый, вкрадчивый и
переменчивый. Холодный ветер - угрюмый, тоскливый и всегда печальный.
Горячий ветер - довольный, безудержный и хвастливый. Суровый ветер -
энергичный, властный и нетерпеливый.
Нагваль сказал мне, что четыре ветра являются женщинами. Именно
поэтому женщины-воины ищут их. Ветры и женщины родственны друг другу. Это
также причина того, что женщины лучше, чем мужчины. Я сказала бы, что
женщины учатся быстрее, если они верны своему специфическому ветру.
- Как может женщина узнать, какой ветер является ее специфическим?
- Если женщина успокоилась и не разговаривает сама с собой, ее ветер
научит ее, какой это ветер.
Она сделала охватывающий жест.
- Должна ли она лежать обнаженной?
- Это помогает. Особенно, если она застенчивая. Я была толстой старой
женщиной. Я никогда в жизни не снимала свои одежды. Я спала в них и
купалась всегда накрывшись. Для меня показать свое жирное тело ветру было
смерти подобно. Нагваль знал это и шутил над этим вовсю. Он знал о дружбе
женщин с ветром, однако он привел меня к мескалито, т.к. был введен в
заблуждение мною.
После того, как Нагваль повернул мою голову в тот первый ужасный
день, он почувствовал ответственность за меня. Он говорил мне, что не имел
никакого понятия, что со мной делать. Одно было для него несомненно - ему
не нужна была толстая старая женщина, шныряющая вокруг его мира. Нагваль
сказал, что он находился со мной в таком же положении, как и с тобой. Он
был в растерянности. Оба мы не должны быть здесь. Ты не индеец, а я старая
корова. Мы оба бесполезны. Что-то должно было измениться.
Женщина, конечно, гораздо податливее мужчины. Женщина изменяется
очень легко под воздействием силы мага. Особенно силы такого мага, как
Нагваль. Ученик-мужчина, согласно Нагвалю, крайне упрямый. Например, ты
сам не изменился так сильно, как ла Горда, а она вступила на свой путь
ученичества после тебя. Женщина мягче и более послушна, а сверх всего,
женщина подобна тыкве: она воспринимает. Но так или иначе, мужчина имеет в
своем распоряжении больше силы. Впрочем, Нагваль никогда не соглашался с
этим. Он также считал, что я ощущала, что мужчины лучше только потому, что
я пустая женщина. Он, должно быть, был прав. Я была пустой так долго, что
я не могу вспомнить, как ощущать, будучи полной. Нагваль сказал, что если
я когда-нибудь стану полной, мои ощущения на этот счет изменятся. Однако,
если бы он был прав, то его Горда сделала бы также хорошо, как Горда, а,
как ты знаешь, это не так.
Я не мог следить за течением ее повествования, т.к. она
подразумевала, что я знаю, что она имеет в виду. В данном случае я не имел
никакого понятия о том, что сделали элихио или ла Горда.
- Чем ла Горда отличалась от элихио?
Она на миг взглянула на меня, как бы оценивая что-то во мне. Затем
она села, подтянув колени к груди.
- Нагваль рассказал мне все, - сказала она, оживившись, - Нагваль не
имел секретов от меня. Элихио был самым лучшим, поэтому его теперь нет в
мире. Он не вернулся. Фактически, он был таким безупречным, что ему не
было необходимости прыгать с обрыва, когда его ученичество было закончено.
Он был подобен Хенаро; в один день, когда он работал в поле, что-то пришло
и забрало его отсюда.
У меня возникло желание спросить ее, действительно ли я прыгал с
обрыва в пропасть. Я некоторое время колебался, прежде чем задать свой
вопрос. В конце концов я приехал увидеть Паблито и Нестора, чтобы задать
им этот вопрос. Любая информация, которую я мог получить на эту тему от
любого человека, вовлеченного в мир дона Хуана, была действительно полезна
для меня.
Она засмеялась на мой вопрос, как я и предвидел.
- Ты имеешь в виду, что не знаешь, что ты сам делал? - спросила она.
- Это слишком необычно, чтобы быть реальным, - сказал я.
- Это, несомненно, мир Нагваля. Ни одна вещь в нем не является
реальной. Но тем не менее ученики-мужчины должны прыгнуть. Если они не
являются такими поистине замечательными, как элихио.
Нагваль взял нас, меня и ла Горда, на ту гору и велел нам смотреть
вниз на ее подножие. Там он показал нам вид летающего Нагваля, каким он
был. Но только ла Горда могла следовать за ним. Она тоже хотела прыгнуть в
пропасть. Нагваль сказал ей, что это бесполезно. Он сказал, что
женщины-воины должны делать вещи более трудные и болезненные, чем это. Он
сказал нам также, что прыжок был предназначен только для вас четверых. Так
оно и случилось, вы четверо прыгнули.
Она сказала, что мы четверо прыгнули, но я знал только, что это
сделали Паблито и я. В свете ее утверждений я сделал вывод, что за нами,
должно быть, последовали дон Хуан и дон Хенаро. Это не показалось мне
странным, это было довольно приятно и трогательно.
- О чем ты говоришь? - спросила она, когда я высказал вслух свои
мысли. - я имела ввиду тебя и трех учеников Хенаро. Ты, Паблито и Нестор
прыгнули в один и тот же день.
- А кто третий ученик Хенаро? Я знаю только Паблито и Нестора.
- Ты хочешь сказать, что Бениньо не был учеником Хенаро?
- Нет, не знаю.
- Он был самым старым учеником Хенаро. Он прыгнул до того, как это
сделал ты, и он прыгнул сам.
Бениньо был одним из пяти индейских юношей, которых я однажды
встретил, когда однажды бродил с доном Хуаном в Сокорской пустыне. Они
искали предметы силы. Дон Хуан сказал мне, что все они были учениками
магии. Я завязал особую дружбу с Бениньо за те несколько раз, когда я
видел его после того дня. Он был из южной мексики. Он мне очень нравился.
По какой-то неизвестной причине, он, по-видимому, наслаждался, создавая
дразнящую тайну вокруг своей личности. Я никогда не мог выяснить, чем он
был или что он делал. Каждый раз, когда я разговаривал с ним, он сбивал с
толку обезоруживающей прямотой, с которой он отклонял мои расспросы.
Однажды дон Хуан по своему почину дал некоторую информацию о Бениньо и
сказал, что он был очень удачлив, найдя учителя и бенефактора. Я принял
утверждения дона Хуана как случайное замечание, которое ничего особенного
не означало. Донья Соледад прояснила мне загадку 10-летней давности.
- Как ты думаешь, почему дон Хуан никогда не говорил мне ничего о
Бениньо?
- Кто знает? Должно быть у него была причина. Нагваль никогда ничего
не делал необдуманно.
Я должен был откинуть свою ноющую спину к ее постели, прежде чем
продолжать писание.
- Что случилось с Бениньо?
С ним все в порядке. По-видимому, его положение лучше, чем у кого бы
то ни было другого. Ты увидишь его. Он вместе с Паблито и Нестором. Сейчас
они неразлучны. На них печать Хенаро. То же самое случилось с девочками;
они неразлучны, так как на них печать Нагваля.
Я должен был ее перебить снова и попросить объяснить, о каких
девочках она говорит.
- О моих девочках, - сказала она.
- О твоих дочерях? Я имел в виду - о сестрах Паблито?
- Они не сестры Паблито. Они ученицы Нагваля.
Ее сообщение шокировало меня. С тех пор, как я встретил Паблито
несколько лет тому назад, я был склонен верить, что четыре девушки,
которые жили в его доме, были его сестрами. Дон Хуан сам говорил мне это.
У меня был внезапный рецидив ощущения отчаяния, которое я испытывал всю
вторую половину дня. Донье Соледад не следовало верить, она подстраивала
какую-то каверзу. Я был убежден, что дон Хуан не мог ни при каких условиях
так грубо обмануть меня. Донья Соледад изучала меня с явным любопытством.
- Ветер только что сказал мне, что ты не веришь в то, что я сказала
тебе, - сказала она и засмеялась.
- Ветер прав, - сказал я сухо.
- Девочки, которых ты видел на протяжении ряда лет, принадлежат
Нагвалю. Они были его ученицами. Теперь, когда Нагваль ушел, они являются
самим Нагвалем. Но они также являются моими девочками. Моими!
Ты имеешь в виду, что ты не являешься матерью Паблито и они в
действительности являются твоими дочерьми?
- Я имею в виду, что они мои. Нагваль дал мне их на хранение. Ты
всегда ошибаешься, так как полагаешься на слова, чтобы объяснить все. Так
как я мать Паблито, и ты слышал, что они мои девочки, ты сделал вывод, что
они должны быть братом и сестрами. Девочки являются моими настоящими
детьми. Паблито, хотя и является ребенком, вышедшим из моей утробы, - мой
смертельный враг.
Моя реакция на ее утверждения была смесью отвращения и гнева. Я
подумал, что она не только ненормальная, но и опасная женщина. Так или
иначе, часть меня знала это с самого момента моего прибытия сюда.
Она долго наблюдала за мной. Чтобы не глядеть на нее, я снова сел на
покрывало.
- Нагваль предупреждал меня о твоих причудах, - сказала она внезапно,
но я не могла понять, что он имеет в виду. Теперь я понимаю. Он говорил
мне, чтобы я была осторожной и не сердила тебя, так как ты отчаянный. Я
извиняюсь, что не была такой осторожной, какой должна была быть. Он так же
сказал, что когда ты пишешь, ты игнорируешь это и даже не ощущаешь этого.
Я не беспокоила тебя на счет этого. Затем он сказал мне, что ты
недоверчив, так как слова запутывают тебя. Я и тут не беспокоила тебя. Я
заговорилась до умопомрачения, пытаясь не запутать тебя.
В ее тоне было молчаливое обвинение. Я чувствовал себя сбитым с толку
и раздосадованным.
В это, что ты говоришь трудно поверить, - сказал я. - либо ты, либо
дон Хуан ужасно обманули меня.
- Никто из нас не обманывал. Ты понимаешь только то, что ты хочешь
понять. Нагваль сказал, что это обусловлено твоей пустотой. Девочки - дети
Нагваля, подобно тому, как ты и элихио - его дети. Он сделал шесть детей,
четырех женщин и двух мужчин. Хенаро сделал трех мужчин. Всего получается
девять. Один из них, Элихио, уже сделал это, так что теперь вас осталось
восемь пытающихся...
- Куда ушел Элихио?
- Он ушел, чтобы присоединиться к Нагвалю и Хенаро.
- А куда они ушли?
- Ты знаешь, куда они ушли. Ты сейчас дурачишь меня, не так ли?
- Но это главное, донья Соледад, я не дурачу тебя.
- Тогда я скажу тебе. Я не могу ни в чем отказать тебе. Нагваль и
Хенаро ушли обратно в то самое место, из которого они пришли в другой мир.
Когда пришло их время, они просто вступили во тьму, а так как они не
собирались возвращаться обратно, то тьма ночи поглотила их.
Я чувствовал, что было бесполезно расспрашивать ее дальше. Я собрался
сменить тему, но она заговорила первая.
- Ты схватил проблеск другого мира, когда прыгнул, - продолжала она.
- но, наверное, прыжок привел тебя в замешательство. Очень плохо. С этим
ничего не поделаешь. Это твоя судьба - быть мужчиной. Женщины лучше мужчин
в этом смысле. Им не нужно прыгать в пропасть. Женщины имеют свои
