факт, что миска супа упала на мою ногу и не разлилась, показал ему, что
сила укала на меня. Я не знала этого тогда и думала, что он изменился по
отношению ко мне потому, что ему было стыдно за отказ от моей пищи. Я не
придала значения этой перемене. Я все еще боялась его и не могла смотреть
ему в глаза. Но он начал все больше и больше обращать на меня внимание. Он
даже принес мне подарки: шаль, гребенку, платье и другие вещи. Я пришла в
ужас. Я стыдилась, так как думала, что он был мужчиной, который ищет
женщину. У Нагваля были юные девушки, чего он хотел от такой старой
женщины, как я? Сначала я не хотела носить и даже смотреть на его подарки,
но Паблито уговорил меня, и я начала носить их. Кроме того, я стала еще
больше бояться его и не хотела оставаться наедине с ним. Я знала, что он
был дьявольским мужчиной. Я знала, что он сделал со своей женщиной.
Я ощутил необходимость перебить ее. Я сказал ей, что никогда не знал
ни о какой женщине в жизни дона Хуана.
Ты знаешь, кого я имею в виду, - сказала она.
- Поверь мне, донья Соледад, я не знаю.
- Не говори мне этого. Ты знаешь, что я говорю о ла Горде.
Единственная "ла Горда", которую я знал, была сестра Паблито,
чрезвычайно тучная девушка, по прозвищу Горда-толстуха. Я чувствовал, хотя
об этом не говорил, что она на самом деле не была дочерью доньи Соледад. Я
не хотел нажимать на нее для получения дальнейшей информации. Я внезапно
вспомнил, что эта толстая девушка внезапно исчезла из дому и никто не мог
или не осмеливался сказать мне, что случилось с ней.
- Однажды я была одна перед домом, - продолжала донья Соледад. - я
расчесывала свои волосы гребнем, который дал мне Нагваль; я не
догадывалась, что он прибыл и стоит позади меня. Внезапно я ощутила, что
его руки охватили меня около подбородка. Я услышала, как он мягко сказал,
что я не должна двигаться, иначе моя шея может сломаться. Он повернул мою
голову налево. Не совсем, а немного. Я очень испугалась и завизжала и
попыталась освободиться от его хватки, но он держал мою голову твердо
долгое, долгое время.
Когда он отпустил мой подбородок, я потеряла сознание. Я не помню,
что случилось потом. Когда я пришла в себя, я лежала на земле, прямо там,
где я сидела. Нагваль уже ушел. Мне не было так стыдно, что я не хотела
никого видеть, особенно ла Горду. Долгое время я даже думала, что Нагваль
никогда не поворачивал мою шею и что у меня был кошмар.
Она остановилась. Я ожидал объяснения того, что случилось. Она
казалась отсутствующей, может быть, задумчивой.
- Что на самом деле случилось, донья Соледад? - спросил я, не сумев
сдержать себя. - он действительно что-то сделал с тобой?
- Да, он повернул мою шею, чтобы изменить направление моих глаз, -
сказала она и громко засмеялась, увидев мое удивление.
- Я имею в виду, не сделал ли он?..
- Да, он изменил мое направление, - продолжала она, не обращая
внимания на мои расспросы. Он сделал это тебе и всем остальным.
- Правильно, он сделал это со мной. Но почему ты думаешь, что он
сделал это?
- Он должен был. Это самая важная вещь, которую надо сделать.
Она имела в виду своеобразное действие, которое дон Хуан считал
абсолютно необходимым. Я никогда ни с кем не говорил об этом. Фактически,
я почти забыл о нем. В начале моего ученичества он однажды развел два
небольших костра в горах северной мексики. Они были, наверное, разделены
двадцатью футами. Он велел мне стать на том же расстоянии двадцати футов
от них, удерживая свое тело и особенно голову в самом расслабленном и
естественном положении. Затем он велел мне стать лицом к одному огню, и
зайдя сзади, повернул шею налево и расположил мои глаза, но не мои плечи,
по направлению второго огня. Он удерживал мою голову в этом положении в
течении нескольких часов, пока огонь не погас. Новое направление было
юго-восточным, точнее, он расположил второй огонь в юго-восточном
направлении. Я понял все это дело, как одно из загадочных чудачеств дона
Хуана, один из его ничего не значащих ритуалов.
- Нагваль сказал мне, что все мы развиваем на протяжении своей жизни
одно направление для смотрения, - продолжала она. - это становится
направлением глаз духа. С течением лет это направление чрезмерно
используется и становится слабым и непривлекательным, а так как мы
привязаны к этому особому направлению, мы сами становимся слабыми и
непривлекательными. В тот день, когда Нагваль повернул мне шею и держал
ее, пока я не упала в обморок от страха, он дал мне новое направление.
- Какое направление он дал тебе?
- Почему ты спрашиваешь это? - сказала она с чрезмерной силой. - ты
думаешь, что может быть Нагваль дал мне не сходное направление?
- Я могу сказать тебе, какое направление он дал мне, - сказал я.
- Не надо, - отрезала она. - он сказал мне это сам.
Она казалась возбужденной. Она изменила положение и легла на живот. У
меня спина заболела от писания. Я спросил ее, могу ли я сесть на пол и
использовать кровать в качестве стола. Она встала и вручила мне сложенное
покрывало для использования в качестве подкладки.
- Что еще Нагваль сделал с тобой? - спросил я.
- После изменения моего направления Нагваль по-настоящему стал
беседовать со мной о силе, - сказала она, ложась снова. - сначала он
говорил об этих вещах от случая к случаю, т.к. он не знал точно, что со
мной делать. Однажды он взял меня на короткую прогулку в горы. В другой
раз он повез меня на автобусе в свои родные края в пустыню. Мало-помалу я
стала привыкать уходить с ним.
- Он когда-нибудь давал тебе растения силы?
- Он однажды дал мне мескалито, когда мы были в пустыне. Но так как я
была пустая женщина, мескалито не принял меня. У меня была с ним ужасная
встреча. Именно тогда Нагваль понял, что он должен вместо этого
познакомить меня с ветром. Это было, конечно, после того, как он получил
знак. Он снова и снова повторял в тот день, что хотя он был магом, который
научился видеть, если он получил знак, у него нет способа знать, каким
путем надо идти. Он уже ожидал несколько дней определенного указания
относительно меня. Но сила не хотела дать его. Будучи в безвыходном
положении, я думаю, он привел меня к своему гуахе, и я увидела мескалито.
Я перебил ее. Ее употребление слова "гуахе", тыква, привело меня в
замешательство. Рассматриваемое в контексте того, что она мне сказала, это
слово не имело смысла. Я подумал, что по-видимому, она говорит
метафорически или что тыква была эвфемизмом.
- Что такое гуахе, донья Соледад?
В ее глазах появилось удивление. Она сделала паузу, прежде чем
ответить.
- Мескалито - гуахе Нагваля, - наконец сказала она.
Но ответ привел меня в еще большее замешательство. Я был удивлен тем,
что она, кажется, на самом деле пыталась объяснить мне смысл. Когда я
попросил ее дальнейших объяснений, она настаивала на том, что я все знаю
сам. Это было излюбленным приемом дона Хуана, чтобы пресечь мои расспросы.
Я сказал ей, что дон Хуан говорил мне, что мескалито был божеством, или
силой, содержащейся в батонах пейота. Говорить, что мескалито был его
тыквой, было абсолютно бессмысленно.
- Нагваль мог познакомить тебя с чем угодно посредством своей тыквы,
- сказала она после паузы. - это ключ к его силе. Любой может дать тебе
пейот, но только маг, благодаря своей тыкве, может познакомить тебя с
мескалито.
Она перестала говорить и уставилась на меня. Ее взгляд был свирепым.
- Почему ты заставляешь повторять то, что уже знаешь? - спросила она
сердито.
Я был совершенно захвачен врасплох ее внезапной переменой. Прямо
перед этим она была почти мягкой.
- Не обращай внимания на изменения моего настроения, - сказала она
снова улыбаясь. - я северный ветер. Я очень нетерпима. Всю свою жизнь я не
осмеливалась говорить то, что думаю. Теперь я не боюсь никого. Я говорю
то, что ощущаю. Чтобы противостоять мне, ты должен быть сильным.
Она подползла ближе ко мне на животе.
- Итак, Нагваль познакомил меня с мескалито, который вышел из его
тыквы, - продолжала она. - однако он не мог предполагать, что могло
случиться со мной. Он ожидал нечто вроде твоей собственной встречи элихио
с мескалито. В обоих случаях он был в затруднении и предоставлял своей
тыкве решать, что делать дальше. В обоих случаях его тыква помогала ему.
Со мной было иначе. Мескалито не сказал ему ничего, чтобы вывести меня
куда-то: Нагваль и я покинули это место с большой поспешностью. Вместо
того, чтобы вернуться домой, мы поехали на север. Мы сели на автобус,
идущий в Мехикали, но вышли среди пустыни. Было уже очень поздно. Солнце
садилось за горы. Нагваль хотел перейти дорогу и идти к югу пешком. Мы
ожидали, пока проедут какие-то быстро мчавшиеся машины, как вдруг он
похлопал меня по плечу и указал на дорогу перед нами. Я увидела спираль
пыли. Порыв ветра вздымал пыль в стороне дороги. Мы наблюдали как она
движется к нам. Нагваль перебежал через дорогу, и ветер окутал меня. Он
действительно заставил меня очень легко кружиться, а потом он исчез. Это
был знак, которого ожидал Нагваль. С тех пор мы ходили в горы или в
пустыню, чтобы искать ветер. Ветер сначала не любил меня, потому что это
было мое старое я. Поэтому Нагваль постарался изменить меня. Я уже видела
его в тот день, как он кружился в кустах, но на этот раз он появился надо
мной и остановился. Он ощущался как птица, которая очутилась на моем
животе. Нагваль велел мне снять все мои одежды; я была совершенно голая,
но мне не было холодно, так как ветер согревал меня.
- Ты боялась, донья Соледад?
- Боялась? Я оцепенела. Ветер был живой, он облизывал меня с головы
до моих пяток. А затем он вошел внутрь моего тела. Я была подобна
воздушному шару, и ветер выходил из моих ушей и моего рта и других мест,
которые я не хочу упоминать. Я думала, что нахожусь на пороге умирания, и
я бы удрала, если бы Нагваль не прижал меня к скале. Он говорил мне на ухо
и успокаивал меня. Я спокойно легла и позволила ветру делать со мной все,
что угодно. Именно тогда он сказал мне, что делать.
- Что делать с чем?
- С моей жизнью, моими вещами, моей комнатой, моими ощущениями.
Сначала это было неясно. Я думала, что это мои мысли. Нагваль сказал, что
все мы делали это. Однако, когда мы спокойны, мы понимаем, что есть нечто
еще, говорящее нам разные вещи.
- Ты слышала голос?
- Нет. Ветер движется внутри тела женщины. Нагваль говорит, что это
потому, что женщины имеют матку. Когда ветер находится внутри матки, он
просто учит тебя и говорит тебе делать разные вещи. Чем более спокойна и
расслабленна женщина, тем лучше результаты. Ты можешь сказать, что
внезапно женщина оказывается делающей вещи, которые раньше она не
представляла, как делать.
С того момента ветер приходил ко мне все время. Он говорил мне в моей
матке и рассказывал все, что я хотела знать. Нагваль видел с самого
начала, что я была северным ветром. Другие ветры никогда не разговаривали
со мной, как он, хотя я научилась различать их.
- Сколько есть разновидностей ветров? - есть четыре ветра, подобно
тому, как есть четыре направления. Это конечно относится к магам и к тому,
что маги делают. Четыре является числом силы для них. Первый ветер - бриз,
утренний ветер. Он приносит надежду и радость: он является вестником дня.
Он приходит и уходит и входит во все. Иногда он мягкий и незаметный; в
другое время он надоедливый и докучливый.
