морщинка, то ли глаза по-иному засветились.
- Ну, им-то сказать мы всегда успеем. Времени у нас вагон и маленькая
тележка. Тут, Серый, вон какое дело. Утечка информации. Какой-то козел из
нашей палаты разболтал про пари. Второму отряду. То есть не всему отряду,
а одному парню. Петракову. Есть там такой амбал. Хорошо, если он никому
еще не растрепал. Он вообще-то может, он дурак, я его знаю. Так что сперва
надо к нему сходить. Ты сам ему скажешь, что наш с тобой договор
отменяется. Что тебе неохота из-за детских глупостей заикой становиться. И
что ты не нанялся инфаркты получать. И если он не совсем еще козел, то
пусть не болтает. А потом к нашим пойдем. Им я скажу, что это я сам тебя
отговорил, что ты вообще-то рвался, но мне спорить расхотелось. И никто на
тебя ничего не подумает. Потому что мы же с тобой чистую правду скажем.
Идет?
Серега молчал.
- Ну скажи, - не унимался Санька, - наврали мы где-нибудь? Сочинили?
- Слушай, Санек, - ответил, наконец, Серега. - Как ты думаешь, кто из
наших мог растрепать?
- Если бы я точно знал, я бы тебе так и сказал. Вообще-то у меня
косвенная догадка имеется. Похоже, это Масленок нам свинью подложил. Он же
убирался сегодня в палате, а веника не было, бабка Райка кладовку свою
заперла и смылась куда-то. Ну, он пошел за веником в ихний корпус, во
второй отряд, и что-то больно долго там был. А потом из корпуса этот
парень вышел, Петраков. Соображаешь? Когда Масленок зашел в ихний корпус,
там и Петраков был. Значит, вполне могли поговорить. А о чем им говорить?
Только о наши делах. Так?
- Постой-постой, что-то до меня не дошло, - Серега старательно
изображал удивление. - Петраков этот, что ли, сразу как с Масленком
потрепался, из корпуса выскочил?
- Ну, я и говорю. Вышел из корпуса и прямо к нам пошел, а потом уже и
Масленок с веником заявился.
- А ты почем знаешь, что Петраков в курсе? Кто тебе сказал?
- Да сам Петраков и сказал. Я же говорю - он из корпуса вышел и
прямиком к нам, в нашу палату. Я как раз в чемодане разбирался. Ну, вошел
он и говорит, правда, что ли, будто в вашем отряде какое-то пари затеяли,
про чертей там чего-то? А я ему говорю - ты откуда знаешь?
А Петраков этот улыбочку такую ехидную состроил и говорит: "Ништяк,
мужики, моя агентура работает..." Прямо так и сказал. А я ему говорю - ну,
и что тебе агентура наболтала? Кто у нас спорит? А он отвечает: -
известное дело, вы с Сережкой Полосухиным. Я говорю - не лезь не в свое
дело и вообще гуляй отсюда, из нашего корпуса.
А он отвечает - если этот парень, ты то есть, оттуда целым вернется,
мы тоже у себя в отряде на Ведьмин Дом спорить будем. Только пусть он, то
есть ты, что-нибудь страшненькое нашим ребятам расскажет. Про то, как
сидел там. А то, говорит, я ему ухи оборву. Ну, он сявка, он же не знает,
что у тебя по самбо первый разряд. Он вообще, конечно, парень сильный, но
тебя вряд ли уделает. А если что - мы поможем.
Да, хитер Санечка, ничего не скажешь. Только в одном месте
прокололся. Леха уже был в палате, когда этот тип, Петраков, заявился. Уже
подметал. И они его прогнали. А у Саньки получается - он уже после из
второго корпуса со шваброй вышел. То есть с веником. Кстати, кто бы ему
там дал веник? В лучшем случае послали бы подальше, а то и по шее могли
бы. Но главное даже не это. Если бы Санька правду говорил - обязательно
рассказал бы, как Леха в палату вошел, когда они там с Петраковым
трепались.
Вот и было бы железное доказательство на Масленкина. Но Санечка об
этом молчит. Так что ошибка у него вышла. Однако сейчас ему надо что-то
отвечать. Позлить его, что ли?
- Интересно, кто это поможет? Ты, что ли, хиляк-разрядник?
- Зря ты так, - мирно ответил Санька. Я же по правде говорю. Да разве
только я? Весь отряд вступится. У нас ведь не как во втором, у нас ребята
дружные.
Серега едва не фыркнул от смеха. Ну как же, дружные! Как ржать над
кем-то, они всегда дружные. Или того же Саньку терпеть. Это они дружно
терпят. Сплоченно, как сказала бы Дуска.
А кстати, он ведь не случайно катит баллоны на Леху. Или заподозрил
что-то, или чует, что власть у него над Лехой не такая уж и прочная. Вот и
хочет его задавить. Но у самого ни фига не получится - вместо мускулов
кисель. А тут такая удача, готовый самбист имеется.
Удивительно, как здорово работала сейчас у Сереги голова. Все
Санькины планы он вскрывал точно консервные банки. С чего бы это вдруг?
Неужели и впрямь оттого, что твердо решил в Ведьмин Дом идти?
А Санька ничего не замечал. Он уже и по сторонам не оглядывался.
Возбужденным голосом он шептал Сереге прямо в ухо:
- Ты понимаешь, Серый, какой он гад? На этих спорах собирается свой
бизнес делать! Ты, может, и целым оттуда вернешься, ты ведь смелый. Это я
ночью погорячился, а так я понимаю... А если другие туда ходить начнут?
Вдруг у кого сердце больное, или нервы не в порядке? Случится что-нибудь,
нам с тобой знаешь как стыдно будет! Могли остановить, а не остановили,
сдрейфили.
Серега молчал, хмуро глядя себе под ноги. Солнце ли напекло ему
голову, мозги ли перевернулись от усталости, но внезапно пришла на ум
пакостная мыслишка. Вдруг правду говорит именно Санька, а Леха врет? А
что, с чего это он так сразу поверил Лехе?
Может, тому на самом деле надо с Серегой подружиться, чтобы он его от
Саньки защищал. Мало ли что Леха хороших слов наговорил! Кто знает, что у
него на уме? А Санька? Санька, конечно, гад, но не дурак. Понял, что зашел
слишком далеко, что жареным запахло - вот и пытается все назад вернуть.
Но тут же Серега понял, что чепуха это все. Как он мог такое
вообразить? Неужели в нем самом столько грязи накопилось? Или от Саньки
набрался? Лучи, что ли, какие-то от него исходят? Как можно было забыть
Лехины глаза? Словами можно врать, словами что угодно можно делать, а вот
глазами не соврешь. И вообще, разве можно Саньке хоть в чем-нибудь верить?
Достаточно в его желтые кошачьи щелочки заглянуть - и все станет ясно.
А все же на секунду, но поверил. Значит, не в Саньке дело, не в
каких-то его особых лучах. В нем самом эта гадость сидит, внутри. Значит,
не один там червячок. Значит, много. В первый-то раз он Леху заподозрил
еще когда они носилки таскать начали. Не понравилась ему Лехина
заботливость. Нечего сказать, хороший друг. А что если бы Леха узнал об
этих его мыслях? И о тогдашних, и о том, что сейчас? И думать об этом не
хочется, потому что в глубине души знаешь - Леха бы простил. Но именно
поэтому ему и было тяжко.
- А все из-за этого козла, Масленка, - негромко продолжал Санька. -
Если бы он не растрепал...
Серега приготовился. Ну, сейчас он ему вломит! Сейчас эта скотина
умоется красными соплями!
Но тут же он понял - нельзя! Не время драться. Санька тут же возьмет
Леху под колпак. И тогда уж точно про все разнюхает, он такой. И отомстит.
Чем-то же он Леху держит, и уж во всяком случае, не кулаками. Чем-то
покрепче. И значит, выдавать себя нельзя. А надо, наоборот, Саньку до
конца расколоть.
- Слышь, Сенек, а на фига Масленку было язык чесать? Ему-то от этого
какая польза?
- Откуда я знаю? - небрежно ответил Санька. - Может, он больно
болтливый? Прорвало его.
- Не похоже, Сань. Он же молчун-молчуном, из него же слова клещами не
вытащишь.
- Ну, мало ли... Копилось - копилось, и прорвало. Слушай, а вдруг ему
в нашем отряде надоело, мы с тобой ему не нравимся, к примеру, вот он и
решил во второй перевестись? А раз он хилый, значит, ему там надо сильного
кореша заиметь. Петраков сильный...
- А кстати, чего это он сегодня дежурил? Сегодня же твоя очередь.
- Ну, он сам предложил, - замялся Санька. Было видно, что такого
вопроса он не ждал. - Он же чудной малость, работу любит. Дома, наверное,
мамочка на него не нарадуется. Потом, он ведь из деревенских, ихняя семья
в город только два года назад переехала, он мне сам говорил. А деревенские
- они все такие. Тупые и вкалывать любят.
Ладно, все с Санечкой ясно. Дальше болтать уже нет смысла.
- Ну что, Серый, прямо сейчас к Петракову пойдем? - предложил тем
временем Санька. - Давай по-быстрому, через пятнадцать минут отбой
затрубят, Мишка из корпуса не выпустит. А если Петраков борзеть станет,
ребятами своими грозить, мы его прижмем, будто всему ихнему отряду
расскажем, что он хотел на спорах свой бизнес делать. Ну, пошли!
Серега напрягся. Пора! Пора ему устроить облом.
- Нет, Санечка, - проговорил он, широко улыбаясь. - Что-то я тебе
плохо верю. Что-то у тебя глазки подозрительно бегают. Думаешь, я
поддамся, а ты потом орать будешь, что свидетелей нет, что я проиграл и
ты, значит, в своем праве. И с Петраковым этим сам разбирайся, это твои
трудности, а мне с ним делить нечего.
Хорошо, он удержался и не сказал лишнего. Пускай Санька думает, что
виной всему - его кошачьи глазки. Главное - не показать ему, что кое-что
знаешь.
- И вообще, - продолжал Серега, - мне даже интересно стало посмотреть
на эту нечисть. Ты думаешь, все такие, как ты, чуть что - полные штаны. А
не все такие, Санечка.
Серега на одном дыхании выпалил это и взглянул ему прямо в глаза - в
желтые щелочки. И вздрогнул. Он узнал взгляд - взгляд того Саньки, из
недавнего сна, Саньки в зеленой куртке со звездой, с хлыстом в руке.
А Санька тут же успокоился и сказал, растягивая слова:
- Ну, Серый, я это тебе припомню. Пока ты еще не выиграл. И вряд ли
выйдешь победителем. А тогда... Ты даже не представляешь, что я с тобой
сделаю. Просыпаться в слезах будешь и засыпать в слезах.
Думаешь, я тебя просто бить стану? Нет, не просто. Бить-то по-всякому
можно. Но битья для тебя мало... Много чего ты у меня скушаешь. Ты же у
нас честненький, условия соблюдаешь, я тебя давно просек. А вздумаешь
рыпаться - сам знаешь, что будет.
В общем, смотри. До вечера, до отбоя, я еще буду ждать, а потом -
извини-подвинься. Ну ладно, будь здоров, не кашляй...
И Санька вприпрыжку помчался к корпусу. Серега долго смотрел ему
вслед.
Ну вот и объяснились. А он еще сомневался. Дерьмо - оно и в Африке
дерьмо. И какой хитрый! Думал одним ходом все цели накрыть. Не будь
разговора с Лехой, поверил бы ему Серега, непременно бы поверил. Так
складно все сплетено... Дипломат. Вырастет - небось, большим начальником
станет. Теперь Серега лучше понимал Лехино молчание. Видно, на крепкой
цепочке держит его Санька.
Он сплюнул под ноги и зашагал к корпусу. Вошел в палату, ни на кого
не глядя, разделся и полез под одеяло. Все-таки здорово он сегодня
натаскался этих носилок. В секции на тренировках и то не так уматываешься.
А все Дуска... Серега и сам не заметил, как глаза его закрылись и
медленные теплые волны, подхватив тело, потащили его куда-то в душную
тьму.
7. УЖАС
Едва запищал горн на подъем, Санька выпрыгнул из постели и объявил:
- Значит, так, пацаны. Сразу после полдника - все идем в лес, к
Ведьминому Дому. Времени мало. Провозимся - на ужин опоздаем.
- Ну и что? - поинтересовался Андрюха Мазаев, шаря в тумбочке. - А
если и опоздаем? Война, что ли, начнется?
- Начнется. Всю палату сразу на октябрятский режим, - доходчиво
объяснил Санька. - Миша предупреждал, позавчера еще. Ему тогда Валентина
здоровский втык устроила. Между прочим, именно из-за тебя, Мазай. А Миша,
он зря грозиться не станет, ты же знаешь.
Андрюха продолжал свои раскопки, делая вид, что его это не касается.
