вперед, сграбастал Хунана за воротник, с силой рванул, закричал не своим
голосом - Врешь, раб!
- И я думаю - врет,- сказал Джамуха, шагнул к Хунану, пнул вбок.-
Признайся хану-отцу-врешь?
- Смилуйтесь, высокие нойоны! Зачем же мне врать? Я думал, заслужу
награду, а вы меня бьете...
- А может быть, и не врет,- сказал Джамуха.
- Конечно, он говорит правду!- Нилха-Сангун вскочил на ноги.- Я давно
подозреваю, что Тэмуджин переведывается с найманами.
- Ты всех во всем подозреваешь!- сердито сказал Ван-хан.
- А кто упустил Эрхе-Хара, Буюрука и этого самого Коксу-Сабрака?
Тэмуджин. Кто подставлял наших воинов? Тэмуджин. Кто предупредил
Коксу-Сабрака, чтобы он не вылезал из лощины? Тоже, думаю, Тэмуджин.
Почему же ты, отец, закрываешь глаза?..
- Подожди ты, подожди...- Непослушными руками Ван-хан растирал виски.-
Я хочу видеть Тэмуджина. Я обо всем его спрошу.
- Он никогда не признается в таком постыдном поступке!
- А может быть, позвать?- вмешался в разговор Джамуха.- Я бы перед
лицом хана-отца не смог утаить ничего. Только вот... Боюсь, если Тэмуджин
поймет, что его двоедушие разгадано, ударит на нас в открытую. С одной
стороны он, с другой - Коксу-Сабрак... И мы погибли.
Ван-хан вскинул руки, поднял страдальческий взгляд вверх.
- Боже великий! Что ты делаешь с людьми?
- Отец, они разобьют нас! Я не хочу больше скитаться по чужим землям.
- Но что делать, сын?
- Надо уходить,- сказал Джамуха.- Пока никто ни о чем не догадывается,
мы тихо снимемся и уйдем. Утром будем далеко отсюда.
- Да, да...- Хан тяжело поднялся.- Будем уходить... Что же это
делается, великий боже? Кому верить? На кого надеяться?- Он сморщился,
будто от зубной боли.
Джамуха возвратился к себе, ткнул Хунана кулаком в бок.
- Не болит от моего пинка? Ничего, татарка вылечит.
Хунан промолчал.
Воины, сотня по сотне, уходили в темноту ночи. Падал снежок, заглушая
стук копыт и тихие голоса. Джамуха поднял глаза к черному небу, засмеялся.
Из тонких, невидимых другим паутинок он сплел крепкую сеть и кинул под
ноги анде Тэмуджину - хорошо! Хотел бы он завтра увидеть лицо анды, когда
тот поймет, что остался один на один с Коксу-Сабраком...
VII
- Разбудите хана!
- Тише, Мухали, тише,- попросил Боорчу.- Тебе приказано не спать
ночами для того, чтобы спали другие.
- По пустякам я никого не бужу, Боорчу!- В голосе Мухали прозвучало
сердитое нетерпение.
Тэмуджин приподнялся на локте. В тесной походной юрте тлел аргал, по
стенам ползали красные блики света. Перед дверями спали Джэлмэ и
Субэдэй-багатур. Боорчу сидел на постели, зевая, почесывал босые ноги. У
порога, упираясь шлемом в крышу юрты, стоял Мухали. На воротнике его
халата белел снег. Заметив, что Тэмуджин проснулся, он перешагнул через
спящих сыновей кузнеца.
- Хан Тэмуджин, твой анда Джамуха и Ван-хан ушли.
Боорчу замер с открытым в зевоте ртом, из его груди вырвалось
восклицание, как у человека, на которого внезапно плеснули холодную воду.
- Куда ушли Джамуха и Ван-хан?- спросил Тэмуджин.
- Должно быть, в свои нутуги.
- Как в свои нутуги? Ты что, набрался архи?
- Ушли, хан Тэмуджин. Мы остались одни. Я сам все проверил...
- Несешь какую-то глупость...- Он не верил Мухали, но руки сами собой
натянули гутулы, набросили на плечи халат.- Взгреть тебя надо.
Он вышел из юрты. Холод охватил согретое постелью тело. Плотнее
запахнул халат, вгляделся в ту сторону, где стояли Ван-хан и Джамуха. Там
мирно мерцали огни.
- Мухали, ты что, ослеп, не видишь огней?
- Огни-то горят, но у огней никого нет.
И все равно он не верил, не мог поверить, однако холодок тревоги проник
в грудь.
- Коня!
Вскочив в седло, помчался к огням. Конечно, подле них никого не было -
ни одной живой души! Струился дымок, взлетали и гасли искры, взблескивали
падающие снежинки. Что-то жутковатое было во всем этом. Услышав стук
копыт, он вздрогнул. Из темноты вынырнули Субэдэй-багатур и Мухали.
- Не понимаю,- сказал он, и губы задрожали от обиды.- Чтобы уйти от
волчьей стаи, ей бросают паршивую овцу. Но разве я паршивая овца?
- Хан Тэмуджин, времени до рассвета осталось немного. Надо уходить,-
сказал Мухали.
- Да, надо уходить... Субэдэй-багатур, поезжай по следу, посмотри,
куда они пошли. А ты, Мухали, поднимай людей.
Он шагом вернулся к своему стану. Воины уже разобрали его юрту,
сворачивали войлок. У огня толпились нойоны, тихо, словно опасаясь, что их
услышат найманы, разговаривали.
- Чего ждете?- угрюмо спросил он.- Когда проснется Коксу-Сабрак? Все -
к своим воинам! Джарчи и Хулдар, вы пойдете последними, и пусть ваши глаза
будут на затылке. Сборы без шума. Джэлмэ, проследи. Руби на месте всякого,
кто разинет рот.
Он все яснее осознавал грозную опасность, нежданно нависшую над его
войском... Коксу-Сабрак, надо думать, бросится в погоню и рано шли поздно
настигнет. Сил у найманов достаточно, чтобы свернуть ему шею. Потом
настанет черед и Ван-хана - неужели это не понятно старому глупцу? И о чем
он только думал!
Прискакал Субэдэй-багатур.
- По их следу я доехал до речки. Они направились прямиком в кочевья
кэрэитов. Мы пойдем за ними?
- За ними ходить нечего,- сказал Боорчу.- Коксу-Сабрак нагонит нас, мы
будем драться, а они без спеха уйдут дальше. Для того и бросили нас.
В темноте строились воины, тихо, без обычных разговоров, лишь сопели
кони да изредка звякали стремена.
- За Ван-ханом не пойдем,- сказал Тэмуджин.- Но мы не знаем, за кем
увяжется Коксу-Сабрак.
К ним подъехал шаман Теб-тэнгри.
- Хан Тэмуджин, я могу отправиться к найманам. Попробуем договориться
с Коксу-Сабраком.
- Нет,- после короткого раздумья ответил он.- Мы потеряем время. На
рассвете Коксу-Сабрак поймет, в чем дело, и мы окажемся в его руках. Надо
думать о другом - как уйти.
- Хан Тэмуджин, я, кажется, знаю, как можно уйти, не оставив следов.-
Субэдэй-багатур наклонился к нему через луку седла, заговорил тише:- По
следу Ван-хана мы дойдем до речки. Но переправляться не станем, двинемся
вниз по течению. Вода скроет следы.
В темноте белела степь, припорошенная снегом, на ней темнела широкая
полоса - след, оставленный войском Ван-хана и Джамухи. По нему Тэмуджин
привел воинов на берег речки, велел остановиться, сам спустился к черной
лоснящейся воде. Конь нехотя ступил в реку, под его копытами захрустели
донные камешки, всплеснулись, забулькали быстрые струи. Что ж, можно
попробовать уйти так.
- Позовите Мухали.
- Мухали! Мухали!- понеслось по рядам воинов.
- Я тут, хан Тэмуджин!- Его лошадь с ходу бросилась в воду, обдав
Тэмуджина холодными брызгами.
- Бери десяток воинов и скрытно следи за найманами. Понял? Джэлмэ,
Субэдэй-багатур, скажите всем: кто вылезет из воды, будет утоплен.
Снег пошел гуще, и это радовало Тэмуджина. К утру следы, оставленные на
берегу его воинами, станут неотличимы от следов войска Ван-хана.
Коксу-Сабрак ни о чем не догадается. Молодец, Субэдэй-багатур, умно
придумал.
Всю реку, от берега до берега, заполнили воины. Живой поток катался
вместе с водой. Прорываясь меж лошадиных ног, река глухо ворчала.
Медленно занимался рассвет. Обозначились берега с редкими кустами
тальника, клочьями желтой травы, свисающими к воде. На: счастье, река была
без глубоких ям и омутов, на перекатах вода едва скрывала бабки коней, но
от брызг были мокрыми и люди, и лошади. По спине Тэмуджина беспрерывно
стучали тяжелые капли, халат промок-насквозь. По телу пробегала
неудержимая дрожь, ноги тянула судорога. Рядом ехали Боорчу и Теб-тэнгри.
Шаман с головой укрылся овчинным одеялом, брызги скатывались по длинной
шерсти. Шаман, должно быть, не вымок и не замерз. А Боорчу посинел,
сгорбился. Он пробовал засунуть мокрые руки за пазуху, но скрюченные
пальцы цеплялись за отвороты халата.
- Замерз, друг Боорчу?
- Немножко. Снаружи. А внутри жарко. От благодарности Ван-хану.
Заворочался в седле шаман, выглянул из-под одеяла, как филин из дупла,
мрачно предрек:
- Еще и не то будет. Нашли на кого надеяться!
Прискакал первый вестник от Мухали. Он донес: Коксу-Сабрак переправился
через реку и устремился за Ван-ханом. Тэмуджин направил коня на берег.
Мокрые, продрогшие воины, выскакивая из воды, спешивались, собирали
тальниковые палки и разводили огни. Для Тэмуджина поставили юрту, нашли
сухое одеяло. Он сбросил с себя мокрую одежду, завернулся в одеяло и,
пригревшись, крепко заснул. И опять, как ночью, его разбудил Мухали.
- Найманы догнали Ван-хана и Джамуху.
- Уже?!
- Надеясь на нас, они не торопились. Хан и Джамуха разбиты.
Коксу-Сабрак полонил много воинов и продолжает преследование. Он вошел в
кочевья кэрэитов и ограбил два куреня.
Тэмуджин оделся в заботливо высушенную нукерами одежду, вышел из юрты.
И очень удивился - солнце село, на проясневшем небе зажглись первые
звезды. Долго же он спал... По всему берегу горели огни, возле них
отдыхали воины. У огня возле его юрты спали Джэлмэ, Боорчу и шаман. Он
растолкал их, велел Джэлмэ собрать всех нойонов.
Известие о поражении Ван-хана все встретили с радостью.
- Так ему и надо!- с мстительной злобой сказал Алтан.
- Давно сказано: не бросай камень вверх-упадет на твою голову!- изрек
Даритай-отчигин.
Он подумал, что эти двое да Хучар были бы еще более довольны, окажись
он на месте Ван-хана. Хану кэрэитов они не прощают не предательство, а то,
что с его помощью он, Тэмуджин, возвысился над всеми ними. До него
доходили слухи, что и раньше, когда Ван-хана прогнал Эрхе-Хара, дорогие
родичи распускали слухи, что хана кэрэитов покарало небо за пролитие
родственной крови. Не трудно было догадаться, что, целясь в Ван-хана, они
били по нему.
- Я вас собрал не злорадствовать!- сказал он,- Надо подумать, как
помочь Ван-хану.
- Помочь?- изумился Даритай-отчигин.- Он чуть было не вовлек нас в
беду...
Тэмуджин не дал ему договорить, спросил нойонов:
- Кто думает иначе?
- Мы с Джарчи,- сказал Хулдар.- Мы пристали к тебе, хан Тэмуджин, не
для того, чтобы бегать от врагов, а для того, чтобы враги бегали от нас.
Так, анда Джарчи?
- Так, Хулдар, так.
- Я тоже думаю иначе!- отодвинув плечом Алтана, от чего тот
скосоротился, вперед пролез говорун Хорчи.- Когда я увидел вещий сон, что
ты станешь ханом, ты обещал мне в жены тридцать девушек. Я все жду... И
вот сейчас думаю, если Коксу-Сабрак прикончит Ван-хана и мы останемся
одни, не видать мне тридцать жен.
- У пустоголового человека и речи пустые,- проворчал Алтан.
- Совсем не пустые!- заступился за него Боорчу.- Через кочевья
кэрэитов лежит дорога к нашим куреням. Но я не об этом... Совсем случайно
получилось так, что мы можем крепко намять бока Коксу-Сабраку. Он не
знает, что мы за его спиной. Его воины нагружаются добычей, становятся
неповоротливыми, как тарбаганы перед спячкой. Ван-хан и Джамуха попробуют
его остановить. В это время мы должны ударить.
- Шаман Теб-тэнгри, что скажешь ты?
Теб-тэнгри зажмурил глаза, словно прислушиваясь к чему-то в себе самом.
Все повернули головы к нему. Тэмуджин встревоженно подумал: этот человек с
узким лицом до сих пор не очень понятен ему, шаман, если только захочет,
все может повернуть по-своему, с ним совладать будет труднее, чем с
Алтаном и Даритай-отчигином, его слово ценят и нойоны, и простые воины.
- Духи добра,- шаман открыл глаза,- довольны тобой, хан Тэмуджин.
- Утром мы пойдем на Коксу-Сабрака. Готовьте людей, нойоны.
