приводит в действие реле CD и цикл работы прибора вновь повторяется.
Прибор регистрирует приходящие извне электромагнитные волны.
Нечто подобное, по-моему, наблюдается ив явлениях передачи мысленной
информации от человека к человеку на расстоянии.
Этого моего глубокого убеждения не могло поколебать даже высказывание
гениального ученого А. С. Попова о том, что человеческий организм не
имеет
Рис. 1. Схема первого в мире радиоприемника изобретенного А. С Поповым и названного им "грозоотметчик".
еще такого органа чувств, который был бы способен замечать электро-
магнитные волны в эфире; если бы изобрести такой прибор, который заменил
бы нам электромагнитные чувства, то его можно было бы применить к пере-
даче сигналов на расстояние.
Наоборот, суждение А. С. Попова убедило меня в верности избранного
мной пути исследования. В нем я видел не отрицание наличия у нас такого
органа чувств, а скорее завет, призыв настойчиво искать его. И я вновь и
вновь обращал свой взор к основным элементам радиоприемника и радиопере-
датчика. Особое внимание привлекал к себе "радиокондуктор", или когерер,
в схеме радиоприемника А. С. Попова. Изобретателем когерера был физик Е.
Бранли. Термином "радиокондукция" Бранли назвал [14] открытое им явление
поляризации мельчайших металлических частиц (железных опилок), когда че-
рез окружающую эти частицы среду проходят электромагнитные волны. По
мнению Бранли, в данном случае под воздействием электромагнитных волн
частицы железа располагаются друг за другом непрерывной "контактной
цепью" (подобно тому, как располагаются железные опилки по магнитным ли-
ниям у полюсов сильного магнита). Пронизанная электромагнитными волнами
такая, "контактная цепь" частиц, становится хорошим проводником электро-
тока, подведенного к ней от постороннего источника.
Более правдоподобно, на мой взгляд, объясняет это явление английский
физик О. Лодж [50]; под действием приходящих извне элактромагнитных
волн, пронизывающих среду, в которой находятся железные опилки (в трубке
когерера), разделяющий каждую пару смежных опилок микроскопический про-
межуток воздуха, как диэлектрик, разрушается искорками, образующими как
бы электропроводящие "мостики" между смежными частицами, чем и объясня-
ется падение сопротивления на контактах когерера. При сотрясениях же от
удара по когереру молоточком звонка эти "мостики" нарушаются и нор-
мальное сопротивление когерера восстанавливается. О. Лодж ввел термин
"когерер".
Рис. 2. Схема строения нервных проводящих путей.
Однако доктор Бранли был не прав и в другом, более важном. Он пола-
гал, что между явлением "радиокондукции" и явлением проводимости нервно-
го импульса по нервной системе имеется аналогия. Он придерживался расп-
ространенной в те времена схемы строения нервного проводящего пути (рис.
2), состоящего из анатомически обособленных единиц - нейронов.
Соответствующая этой схеме теория учит, что проводящие нервный ток
(импульс) внутренние волокна (нейрофибриллы) одного нейрона анатомически
не переходят в нейрофибриллярную нить другого нейрона. Смежные же нейро-
ны своими концевыми ответвлениями только соприкасаются друг с другом.
Причем контакт на границах. двух смежных звеньев нейронной цепи достига-
ется посредством склеивания нейроплазмы нервных окончаний. Таким обра-
зом, нейрофибриллярный аппарат каждого звена этой цепи (каждого нейрона)
является как бы электрически изолированным от такого же смежного звена.
Проводя параллель между прохождением нервного импульса по нервной
системе и прохождением электротока по "радиокондуктору", Бранли высказал
гипотезу о тождестве функций нейрона и железной частицы "радиокондукто-
ра": подобно тому, как "радиокондуктор" перестает проводить ток
вследствие механического разрыва контакта между двумя смежными железными
опилками когерера (когда нарушается контактность в цепи железных опи-
лок), так и переход нервного импульса с одного нейрона на другой от-
сутствует в том случае, если между окончаниями смежных нейронов контакты
сделались недостаточно тесными или эти окончания разобщились совсем.
Представление о таком тождестве, как оказалось, обладало существенным
недостатком. Дело в том, что нарушение целостности контактов между окон-
чаниями двух смежных нейронов может происходить лишь при травматическом
повреждении нервов. Упоминая об этой гипотезе Бранли, русская женщи-
на-врач А. И. Боброва [13] пишет, что такое нарушение контактов влекло
бы за собой анестезию и истерические параличи, что по сути означает не-
естественное состояние нервной системы. Мы же, очевидно, должны рассмат-
ривать работу нервов в их естественном состоянии.
Эта непоследовательность в воззрениях Бранли обесценивала выдвинутую
им аналогию. Опытный экспериментатор в области физиологии нервов проф.
А.. В. Леонтович в своей книге "Физиология домашних животных" писал:
"Еще недавно пользовалась большой популярностью теория, по которой денд-
риты (ветвистые окончания нейронов.- Б. К..) обладают способностью дви-
жения, и вот этими движениями "гистологически" думали объяснить чуть ли
не все физиологические и психологические явления: сон, наркоз, память,
результат привычки и упражнения, внимание и т. д. К сожалению, экспери-
менты не подтвердили изменений в положении дендритов".
Совершенно по-иному рассматривается явление перехода нервного им-
пульса с одного нейрона на другой в теории академика В. М. Бехтерева:
"Соприкасающиеся части нейронов представляют собой как бы обкладки кон-
денсатора и потому, когда на одной обкладке, т. е. на одном дендрите или
на перицелюлярном аппарате, появляется электрический "нервный ток", на
соприкасающихся дендритах или клетках возникает свой "нервный ток",
обыкновенно обратного направления, и потому на дендритах двух соседних
клеток сохраняется им свойственное направление тока" [44].
Рис. 3 Схемы Томсоновского (замкнутого) колебательного контура. I - радиотехнического; II - "биологического".
Академик В. М. Бехтерев, очевидно, ставил своей целью объяснить
только проходимость нервного импульса через контакт электрическим путем,
хотя я оставлял в стороне вопрос о сущности и природе электрического яв-
ления, благодаря которому нервный "ток действия" переходит через этот
контакт-конденсатор. Но все же контура: высказывание В. М Бехтерева как
бы предуказывало мне путь, по которому можно приблизиться к решению сто-
явшей передо мной задачи. Пользуясь этим замечательным ориентиром, я
тогда же (в декабре 1919 г.) пришел к ясной и простой мысли о том, что
если в схеме того или иного замкнутого на себя нервного пути (рис. 3),
где уже имеются обкладки конденсатора С и, конечно, источник "тока
действия", представитъ себе включенными (последовательно к конденсатору)
витки соленоида Q, обеспечивающие наличие в этой схеме явления самоин-
дукции, то и получится биологический колебательный контур, в котором
возбуждаются биологические электромагнитные колебания, сопровождающиеся
излучением электромагнитных волн биологического происхождения. Это и бу-
дет (конечно, с некоторыми видоизменениями) присущий нашей центральной
нервной системе, в том числе коре головного мозга, природный орган, спо-
собный излучать и, говоря словами А. С. Попова, "замечать электромагнит-
ные волны в эфире".
Дальше читатель убедится в том, насколько научно обоснован данный вы-
вод. Действительно ли есть ему подтверждение в живой природе?
Нервная система и радиотехника
Приступая в 1919 г. к изучению строения нервной системы человека, я
искал главным образом ответа на вопрос о том, каким образом я мог услы-
шать серебристый звон - звуковое ощущение, воспринятое мной из отдален-
ного источника - нервной системы моего умирающего друга. Вполне естест-
венно, что начал я с изучения всех тонкостей устройства слухового нерв-
ного аппарата человека. Получить первоначальные познания по анатомии ор-
гана слуха помог мне мой старший брат - доктор Казимир Бернардович Ка-
жинский, специалист по болезням уха, горла и носа. При его помощи я по-
лучил также возможность ознакомиться с замечательными трудами профессо-
ров И. М. Сеченова, В. М. Бехтерева, Н. Е. Введенского, А. А. Ухтомско-
го, В. Ю. Чаговца, А. В. Леонтовича и других, особенно по электрофизио-
логии. В числе подаренных братом книг был интересный труд французского
врача Маллара [51] и уже упомянутый "Учебник физиологии домашних живот-
ных" А. В. Леонтовича. В итоге А. В. Леонтовичем почти полностью были
собраны результаты опытов воздействия на ткани организма электротоком и
убедительные примеры наличия электрических процессов в живом организме.
Изучение этого материала во многом обогатило мои познания в физиологии
нервов и облегчило задачу построения аналогии между естественным назна-
чением отдельных элементов нервной системы и возможной функцией этих
элементов как деталей аппарата биологической радиосвязи.
Перейдем к рассмотрению этих аналогий. Согласно трактовке А. В. Леон-
товича, надлежит различать нейронную и не нейронную ("ремаковскую")
нервные системы. Первая из них составляется из особых единиц-нейронов.
Ганглиозная клетка 1 (рис. 4) лежит обыкновенно где-либо в головном (или
спинном) мозгу и вместе со своими дендритами (ответвлениями) 2 входит в
состав серого вещества мозга. Отходящий от ганглиозной клетки нейрит n
играет роль проводника нервных импульсов. На значительной части своей
длины нейрит одет как бы муфтами M состоящими из внутренней миэлиновой и
наружной "шванновской" оболочек. Миэлиновая часть муфты названа так по-
тому, что состоит из особого жироподобного вещества - миэлина. Нейриты
образуют главную составную часть белого вещества мозга или на путях вне
мозга - периферические нервы. Телодендрии 4 (от греч. "телос"-конец и
дендрон" дерево) представляют собой ветвистые окончания нейрита или име-
ют форму сетки или корзинки. Телодендрии заканчиваются в мышце, в железе
или окружают ганглиозную клетку другого нейрона в том случае, если эти
окончания имеют вид сетки-корзинки. В этом последнем случае телодендрии
называются перицелюлярными (т. е. околоклеточными) аппаратами, или прос-
то перицелюлярами. Рис. 4. Схема строения нейрона (по Леонтовичу): 1 -
центральное звено нейрона "ганглиозная клетка" (внутри сомы клетки видны
зерна Ниссля); 2 - протоплазмические ответвления
В местах, где к ганглиозной клетке одного нейрона подходят концевые
участки телодендрий или околоклеточный аппарат другого нейрона, протоп-
лазма нейронного волокна этих окончаний не просто переходит в протоплаз-
му ганглиозной клетки, но отделена от нее пограничной поверхностью. В
физическом смысле между телом этой ганглиозной клетки и окончаниями ок-
ружающих ее ответвлений смежного нейрона имеется разделяющая их перепон-
ка, или мембрана. Для обозначения этих протоплазмических контактов анг-
лийский ученый Шеррингтон [60] в 1897 г. предложил название "синапс".
Мы имеем теперь возможность привести более современное описание си-
наптического контакта, например двигательной нервной клетки (мотонейро-
на) спинного мозга млекопитающих по более позднему источнику - из книга
Дж. Экклса [77]. Тело (или иначе сома) мотонейрона имеет в поперечнике
около 70 (. Отходящие от него дендриты простираются на расстоянии до 1
мм, прежде чем от них отходят более тонкие концевые ответвления. Вниз от
сомы отходит ствол нейрита - аксон. Он постепенно сужается и на расстоя-
нии 50-100 ( от сомы клетки покрывается миэлиновой оболочкой. Прилегаю-
щие поверхности сомы, неправильной формы кружки и овалы (7 шт.) с пят-
нышками внутри, представляют собой особые утолщения (синаптические бляш-
ки), которыми заканчиваются ответвления (телодендрии), идущие от другого
