разглядеть в полумраке кабинета хозяина и его гостя. Это было
довольно затруднительно, поскольку единственными источниками
освещения в комнате были отсветы городских огней за окном, да
сигара Барсука, злобно вспыхивающая в такт его слегка
прерывистому дыханию.
-- Проводи господина Мацумото до выхода, Дюк, -- с
характерной для состояния полного бешенства нежнейшей интонацией
произнес Беррил. -- Мы ведь обо всем договорились, господин
Мацумото? Завтра, в полдень, в главном зале Первого Национального
мой человек передаст вам ключ от абонентского ящика. Сами
понимаете, что я не держу этих вещей вот просто так у себя дома
-- ни э-э... предмета, ни ключа...
Мацумото бесшумно встал.
-- Надеюсь, что хотя бы эта часть сделки обойдется без
накладок, мистер Беррил, -- сказал он несколько церемонно
откланиваясь.
Некоторое время Барсук сидел молча прикрыв глаза.
Потом открыл их и слегка вздрогнул, увидев перед собой
неподвижную и слегка виноватую фигуру Дюка, уже справившегося со
своим поручением.
-- Право, я никак не возьму в толк, хозяин, когда и как этот
тип вошел и...
Секретарь-телохранитель имел все основания ожидать худшего.
Однако сос стороны Барсука последовал только еще один тяжелый
вздох.
-- Найди мне Шпента, Дюк, -- уныло произнес Беррил. --
Немедленно.
-- Но уже ночь, хозяин...
-- И скажи ему, -- не обращая никакого внимания на
возражения бестолкового слуги, продолжил Барсук, -- что это -- в
последний раз...
ГЛАВА 5. РАССЛЕДОВАНИЕ
1.
Когда-то это не называли Периметром. Когда-то у входов в
дома не были навалены мешки с песком. Когда-то не стояли танки на
перекрестках. Не скользили вдоль улиц бесконечной каруселью
военные и санитарные патрульные кары. Когда-то. Давно.
А этим утром над городом звучал марш. На площадь перед
утопленным в грунт бункером Ратуши выходили шеренги. Колонны.
Колонна Братства Скваттеров, колонна Общины Пионеров
Северо-Запада, колонна ветеранов... Над головами реяли вымпелы,
лозунги, призывающие покончить с зелеными уродами, вышвырнуть за
грань Периметра агентуру джунглей, сплотить ряды. Там и сям
горделиво посматривал с портретов профиль и анфас депутата
Гроссшланга. Фракция Саранчи проводила утреннюю манифестацию.
Марш гремел над городом. Только марш!
-- Подземка не действует уже больше года, -- любезно пояснил
наивному Следователю Клецки его свежеобретенный подчиненный из
регионального филиала Управления. -- Там оборудуют убежища. А
часть туннелей поражена разными видами грибковой инфекции.
Полагают, что это - диверсия аборигенов. А поверху мы доберемся
только пешком. Пока эти чудаки, -- он кивнул на шагающие ряды, --
не закончат, движение в норму не придет...
Следователь откинулся на спинку сидения. У него было
чувство, что он смотрит кинохронику древних времен. Или спектакль.
2.
-- Это действительно было в последний раз! -- резко сказал
Шпент и бросил на стол плоский ключ. Т-ты здорово меня подставил,
Барсук...
Ромуальдо Беррил счел возможным выйти из-за стола,
стремительно обогнуть последний и вперится взором в затравленные
зрачки своего насмерть испуганного порученца.
-- Что случилось? -- спросил он. -- Что еще случилось?!
Товар?...
-- Цел твой товар... Наверное. Не дошло дело до товара...
Захомутали твоего барыгу. Н-навела какая-то с-сука... Если-б не
примета...
-- Кто захомутал? Полиция? Что за примета?
-- Да не п-полиция, а архангелы кривоносые. А примета у меня
такая -- к клиенту всегда вторым подходить...
-- Архангелы... Это ты про мужиков с Дальних?...
-- Про кого-же еще?
-- А что значит вторым подходить? Ты первым доллжен был...
Он же тебя не знает, джап этот...
-- Да не в том смысле... Ну знаешь, Барсук, когда клиент
этак с ноги на ногу переминается, ждет, а кого ждет не знает, так
неприменно к нему чудак какой-нибудь подвалит -- дорогу там
спросить, или чего еще... Он к себе так народ и притягивает -
клиент когда ждет... Так вот, я всегда чудака такого дождусь, и
только после него -- уже чин-чином: и с условленным словом и с
нужным знаком... Так вот и сейчас -- смотрю: появился твой друг
узкопленочный. Я -- молчок. Стою, делаю вид, что бланк заполняю.
Гляжу, а дело и вовсе нечисто. Потому что за джапом следом входит
этак вальяжно и тоже у стойки прилаживается знаешь кто?
-- Не морочь мне голову в такой момент, Шпент. Кто
входит-то?
-- А Джакомо Якопетти, собственной персоной. Не больше, ни
меньше.
-- Ты, дурень, что -- с ночи на игле сидишь? -- ошарашенно
спросил Барсук.
-- То-то и оно, что не на игле. И не пьян. И не с похмелья.
И лучше тебя знаю, что как говорил я в тот раз, так и вышло --
Джакомо с "Проциона" в ящике спустили. Пока ты тут неведомо где
пропадал, почтенное общество уже на похороны сбрасываться
начало...
-- Говори дальше.
-- А что говорить-то. Стою, со страху млею. Сам, меж тем
чертей рисую от нефига делать. Сразу этих... Архангелов двоих и
не заметил... Потом гляжу - Джакомо с одним вроде
переглядывается... А на меня - в упор пару раз гллянул -- и ноль
эмоций... Отчего еще страшнее, скажу тебе... Ну японец потихоньку
у стойки, с ноги на ногу переминается, на часы посматривает... И
тут к нему чудило какое-то подваливает -- ручку, вроде, попросить
-- чек заполнить... Парню не повезло здорово...
-- Так что вышло-то?
-- Да оба кривоносых архангела япошку-то берут под белы руки
и мордой в стойку бить начинают. Но тот тоже не так прост --
пошел этих друзей обрабатывать в лучших традициях... При этом
охрана делает вид, что ничего не происходит, а клиенты, как
водится при таком раскладе, суетятся под столами -- благо места
там достаточно... А покойничек Якопетти, не торопясь этак, берет
в захват чудилу этого вместе с ручкой и прочими потрохами и к
выходу тянет... И при этом по-прежнему меня совершенно не узнает.
Что, хотя и к лучшему, но до жути странно... В общем, так они все
и отвалили. Архангелы с япошкой подмышкой -- на каре, а
покойничек с чудилой как за двери вышли, так я их больше и не
видел...
-- Ну а ты?
-- А я -- что? Еще штук шесть чертей нарисовал и подался к
тебе вот. А то к тому времени полиция появиться соблаговолила и
начала свидетелей из-под столов вытягивать. Ну а мне, сам
понимаешь, с легавыми не с руки беседовать... Такие дела...
-- Ладно, Шпент... Ты меня извини за такую подставку. А
денежки забирай себе... Нет, ключ оставь... Успокойся и не бери
себе в голову. В маленьком баре тебе нальют на халяву...
Чурик не успел еще исчезнуть в проеме дверей, когда унылый и
невыспавшийся Дюк доложил:
-- Там в нижнем баре...
-- Привидение? Полиция? Что еще?...
-- Только что эта закончилась... Манифестация. В баре полно
с утра пьяных скваттеров и легионеров. И вообще -- всякой
сволочи...
-- Братаются и крушат мебель?
-- За мебель еще не взялись. Но лучше, если вы глянете. Там
есть кое--кто из офицеров -- лучше вам с ними перемолвиться...
Барсуку в этот миг не хватало только разбирательств с в
дрезину бухими легионерами. Мысли его были уже очень далеко от
"Рая грешников". Надо было забирать навар и делать ноги. Только
вот куда? Барсук вздохнул, пристроил все еще зажатый в руке ключ
в нагрудный кармашек и поплелся в нижний, "большой" бар. Там он
увидел привидение.
3.
Профессор Габриэль К. Мартинес оказался женщиной. Черной как
смоль и довольно молодой для своего звания. Предметы, разложенные
перед нею Федеральным Следователем, она рассматривала со смесью
восхищения и неприязни.
-- Все-таки, господин полицейский, почему вас так интересуют
эти образцы? Какого рода заключения вы ждете?
Кай постарался поудобнее устроиться на дьявольски неудобном
лабораторном табурете.
-- Видите ли, миссис...
-- Мисс. Пока еще мисс...
-- Так вот, мисс... Прежде всего Федеральное Управление
Расследований -- это не полиция. У нас совпадают порой методы, мы
тесно взаимодействуем с органами э-э... правопорядка на местах,
но цели Управление преследует стратегические, скажем так...
-- Для меня это -- слишком большие тонкости...
-- Это -- не главное. Я хотел бы с вашей помощью усвоить
несколько моментов здешней э-э... ситуации, которые остаются мне
ма-- лопонятны... Когда ясность в этом вопросе будет достигнута,
мне легче будет сформулировать требования к заключению, которое я
жду от вас... Вас мне рекомендовали, как лучшего специалиста по
биологии животного мира Гринзеи...
-- Это -- некоторое преувеличение...
-- Не будем скромничать и перейдем к делу. Прежде всего мне
остается непонятным, почему о биологической природе и образе
жизни так называемых аборигенов известно гораздо меньше, чем,
скажем, о пресноводных рыбах этой планеты.
-- Псевдорыбах. У них...
-- Простите мне неточности терминологии. Так почему
аборигены фактически не были объектом серьезных биологических
исследований?
-- Вы не совсем правы. Есть, например, прекрасная книга
Олафсена -- "Три года среди туземцев Гринзеи"...
-- Это более этнография, я полагаю... Но вот данные
сравнительной анатомии, биохимии...
-- До высадки первых Колонистов аборигенов, по всей
видимости, никто не исследовал вообще. Или все результаты погибли
вместе с Первичной Колонией. Не существует ни строчки, написанной
на эту тему до самых последних лет Имперской Эпохи. А среди
второй волны колонистов естествоиспытателей было -- кот
наплакал... Да и теперь все исследования носят сугубо прикладной
характер. Здесь у нас -- не Метрополия... Все нацелено на
фармакологическое производство, а те гранты, что перепадают
зоологам и этнографам -- это так, крохи... Практически идет
война... А на войне о противнике достаточно знать, что его
убивают пули, и что он горит в огне... Есть и еще причина...
-- Какая-же?
-- Видите-ли, живой мир Гринзеи эволюционирует необыкновенно
быстро... Мы ничего не знаем о том, какими были первые аборигены,
с которыми столкнулись люди. Похоже, что совсем другими... Во
всяком случае, им удалось полностью уничтожить довольно большую
Первичную Колонию землян. Теперешние, по моему мнению, вовсе не
так агрессивны. Во всяком случае не были так агрессивны еще
несколько лет назад. А вот флора и фауна Леса просто форменным
образом обезумели за этот период. Появляются все новые и новые
формы агрессивной живности... Бессмысленно агрессивной, сказала
бы я... Все эти новые токсины и стрекательные клетки ничего не
дают каждому из этих изменившихся видов для успеха в выживании.
Разве что что-то внутри Леса, какой-то сознательный центр
направляет эту... эволюцию. Гонит ее в бой на Периметр.
-- Мы говорили об аборигенах...
-- А как вы мыслите себе исследования биологии аборигенов?
Ни один из них не даст вам добровольно кровь, лимфу, точнее, на
анализ. И уж ни в коем случае не допустит, чтобы нам, варварам, с
их точки зрения, достались на растерзание тела умерших
или...убитых.
-- Но ведь время от времени такой материал попадает вам в
руки? И многие аборигены все еще сотрудничают с людьми...
-- Опыты на аборигенах, даже с их согласия, строжайше
запрещены. И я считаю, что это правильно. Неизвестно, к чему это
может привести в сложившейся психологической атмосфере... В конце
