"Исключительно в интересах дела, - без улыбки ответил Андр. - Если
хочешь, в следующий раз поменяемся".
"Ладно, будто я не чувствую твоего смущения! Ну, признайся, Кима тебя
удивила? Ты ведь не ожидал от нее такого приближения к любви?"
"Есть новости?" - сухо спросил Андр. - Так я слушаю".
"Я лопухнулся, - признался Андрей удрученно. - В мою гипотезу не
вписывались некоторые факты, и я доблестно ими пренебрег. Как мог я
забыть, что ни Уго, ни дражайшая Кима психологически абсолютно не годятся
на роль вожаков волчьих стай, в просторечии именуемых монастырями! В
условиях общегосударственного культа силы наверх должны выбиваться самые
зубастые, а та же Кима, например, иногда ухитряется быть даже нежной.
Стало быть, настоятелями назначают за какие-то другие, причем очень редкие
качества. И я убежден, что дело тут в их исключительном телепатическом
даре - недаром же я смог так глубоко прозондировать Киму..."
Андр недоверчиво нахмурился.
"Ну да! - подтвердил Андрей. - Я правильно угадал, что отсюда, из
башни, идет управление округом, но отнюдь не с помощью банальной
радиосвязи. Как видно, неспроста ты прорвался ко мне именно в амнезийном
поле. Помимо прочего, оно усиливает сенсорные способности".
"И кто же на другом конце провода?"
"Похоже, сам Отец, хотя не представляю, как он справляется с
руководством в масштабе страны".
"Если Уго не врал, долго я здесь не задержусь, - сказал Андр. -
Подождем. В Столице все прояснится".
3
Устройство охранной ниши было продумано до мелочей. Строители храма
позаботились даже о разумном комфорте для стражников: боковые стенки ниши
круто сужались на уровне талии, образуя подлокотники, опираясь на которые,
можно было разгрузить ноги. В то же время такое сечение не позволяло
нерадивому стражу опуститься на пол и прикорнуть часок-другой,
воспользовавшись темнотой этой микропещеры. Правда, при некоторой сноровке
можно было спать стоя, что часто и делалось, но это был куда более чуткий
сон.
Впрочем, Андр не позволял себе таких вольностей. Время от времени он
высовывал голову из ниши, озирая длинный, скудно освещенный коридор, в
стенках которого чернели многочисленные углубления. И мало кто знал, что
скрывается в глубине каждого из них - глухая стена, стражник или потайная
дверь во внутренние покои Храма.
Утомленный ночным бдением Андрей еще спал, и пока его сумбурное
сознание не путало мысли, Андр решил еще раз, для большей уверенности,
прокрутить в памяти подробности своей стремительной карьеры. Амнезия
облегчила ему путь наверх - Андр двигался без задержек, будто по хорошо
смазанному конвейеру. Система исключала волокиту и кумовство, ибо ни
родственных, ни дружеских привязанностей здесь попросту не существовало.
Симпатии же начальства Андр, с бесценной помощью двойника, научился
вызывать без затруднений. И в остальном Андр был оснащен лучше любого
другого - для общества, в котором главным мерилом служила крепость кулака.
С неудержимостью тарана он продвигался от ячейки к ячейке, от монастыря к
монастырю, от ордена к ордену, пока не достиг вершины Служительской
иерархии - столичного ордена храмовников, личной гвардии Отца.
Беспокоило поведение Второго. Растеряв по дороге в Столицу благодушие
и самодовольство, Андрей взамен все уверенней обживал их совместный дом, а
попутно высвобождался из-под влияния Андра - с настойчивостью, достойной
лучшего применения. С течением времени Андр утверждался в мысли, что уже
не является незаменимым связующим звеном между двумя мирами, что Андрей,
вынуди его обстоятельства, сможет переключиться на любого из настоятелей
(на ту же Киму, например) и что круг его психоконтактов непрерывно
расширяется. При таких темпах Андрей скоро сумеет прозондировать каждого
внутри Поля... и даже вне его?..
Ход рассуждений Андра вдруг прервал протяжный зевок, а затем и
недовольный голос напарника:
"Предупреждал же: не поминай имя мое всуе! Теперь вот не засну..."
"Здесь храм, а не курорт, - ответил Андр. - Отоспишься потом - если
доживешь".
"Ну-у, оптимист!.. Уж не решился ли ты на штурм? И где будешь
прорубаться?"
"Да уж, штурм... Слишком тщательно оберегает себя Отец, даже
огнестрелы в Столице изъял из употребления! И это при том, что на людях он
почти не появляется. У него что, мания преследования?"
"Свежая мысль, - ленивым со сна, но уже язвительным голосом
откликнулся Андрей. - И кого же это он так испугался? Уж не нас ли с
тобой?"
"Почему же нет? С его стороны это было бы разумно".
"А у тебя, похоже, мания величия! Много ли мы узнали за это время?"
"А разве мало?"
"Ну да, мелкие бытовые подробности этого славненького общества
государственного садизма!.. А в чем его цель?"
"Не все сразу".
"Черт возьми, у меня отпуск на исходе! Не хватало еще, чтобы меня
хватились на работе и взломали двери, когда я... Бр-р-р! Ладно, что же мы
все-таки будем делать?"
"Ждать".
"У моря погоды? Говоря откровенно, этот ваш Отец нравится мне все
меньше, в его возне проглядывается какая-то жуткая система. Но суть ее я
никак не могу ухватить, настолько захламлена она необязательными
мелочами..."
"Ты мог нацелиться не на ту систему".
"А у тебя есть что-нибудь взамен? Нет? Ну так не копай под
недостроенное здание моей гипотезы! Критиканов всегда в избытке, с идеями
вот..."
"Тихо!"
Напротив, во мраке одной из ниш, обозначился бледный силуэт, через
секунду материализовавшийся в истерзанную нагую женщину. Тоненько
поскуливая, она сделала несколько шатких шагов вдоль коридора, потом,
вдруг обессилев, съехала по стене на пол, но еще два-три метра проползла,
будто стремясь убраться подальше от страшного места.
С минуту Андр выжидал, размеренно стискивая пальцами подлокотники и
игнорируя горестные ругательства Второго. Затем шагнул из ниши и склонился
над Невестой. Она тихо всхлипывала, уткнувшись измученным лицом в камень.
Сейчас ей было больно и страшно, и вряд ли она помнила тот восторг, с
которым сегодняшним утром встречала Выбор.
"Бредятина! - возмутился, чуть не плача, Андрей. - Ну откуда в этом
винегрете столько варварской экзотики, я с ума сойду!.."
Андр молча завернул женщину в свой просторный плащ и понес к выходу,
в Храмовый гарем. На этом он мог считать свое дежурство завершенным.
Два мероприятия в режиме жизни храмовников соблюдались
неукоснительно: не слишком обременительные вахты во внешних покоях Храма и
ежедневный боевой тренинг, разделенный послеобеденным отдыхом надвое. И
если утренние нагрузки не содержали в себе ничего принципиально нового, то
вечера целиком посвящались освоению совершенно необычного способа
фехтования, при котором на конечности надевались толстокожие перчатки и
сапоги с прочно закрепленными в них клинками. Приемы его были чрезвычайно
сложны для усвоения, требуя от бойца совершенной координации и змеиной
гибкости, однако в результате тот становился неуязвимым для любого числа
атакующих - во всяком случае, пока у него хватало сил поддерживать вокруг
себя сплошное кольцо обороны.
Остальная часть тренинга мало интересовала Андра, и здесь он
предоставлял двойнику полную свободу действий, тем более что чрезмерная
умелость свежеиспеченного храмовника могла разбудить подозрительность
жрецов. Зато новому фехтованию Андр обучался с удивлявшей тренеров
одержимостью, оттесняя измотанного к тому времени Андрея на второй план.
Уникальная физическая одаренность и обширный запас боевых навыков
позволили Андру уже через декаду сражаться на равных с лучшими бойцами
Столицы, а затем и превзойти почти всех.
И сегодня, безжалостно забив трех партнеров до состояния
невменяемости (правилами это не возбранялось), Андр возвращался в свою
многокомнатную келью почти удовлетворенным, хотя знал, что отъявленные
головорезы, на которых он отводил душу, обладают цепкой и долгой памятью
на обиду - несмотря на амнезию.
Дверь открыл служка - тихий застенчивый подросток, обреченный в
недалеком будущем на отсев в работники.
- Предупреди Дану, - сказал Андр, расстегивая кольчугу. - Ужинать
буду через час.
Служка бесшумно растворился в сумраке коридора, Андр неторопливо
пошел следом. Сбросив в предбаннике одежду, он открыл дверь и окунулся в
горячий воздух парной. Дана, крепкая и ладная девушка-массажистка, уже
ждала его, присев на широкий лежак. Улегшись, Андр отдал свое побитое-таки
за день тело ее искусным рукам и прикрыл глаза, убаюкиваемый простодушной
воркотней девушки.
Прежде чем попасть к нему, Дана служила в монастырских банях, где
работы было не в пример больше, но выделилась среди банщиц
неправдоподобной добросовестностью, виртуозной умелостью пальцев и
неординарной внешностью и была переведена в персональные массажистки. В
нарушение образа храмовника - полубезумца-полузверя - Андр не
злоупотреблял своей властью над девушкой, хотя не сомневался, что Дана с
готовностью согласилась бы на любые сопутствующие услуги. Такую рабскую,
почти патологическую покорность Андр ненавидел - в принципе, но на это
наивное ласковое создание, покорное не из выгоды или страха, а по своей
сути, сердиться было трудно.
Сквозь приспущенные веки Андр наблюдал за игрой мышц под распаренной
кожей девушки, за ее полудетским кукольно-хорошеньким лицом, странно
контрастирующим с сильным зрелым телом, и блаженно ощущал, как уходит из
мускулов усталость.
"Не передумал подрывать устои? - ехидно поинтересовался Андрей. -
По-моему, тутошние порядки не так уж тебе отвратительны. Ну разве плохо
ощущать себя господином?"
"Отвлекаешься, - с неудовольствием заметил Андр. - Не о чем больше
говорить?"
"О чем же, например? После твоего бурного романа с Кимой мы не узнали
ничего существенного".
"А "пленка"? - возразил Андр. - По крайней мере, теперь нам известен
способ экранирования Поля".
"Чушь! Это открытие без будущего. У ваших ученых образцы "жидкости"
киснут годами, а много они о ней узнали, научились синтезировать? То же
будет и с "пленкой". И кстати, "пленка" никоим образом не объясняет
устойчивость к Полю самого Отца, уж он-то свою блистательную плешь ничем
не прикрывает. Вот где загадка! Как быть нам с исключительностью Отца, с
его поразительной живучестью, с его неутомимостью и чудовищной
плодовитостью... с его гипнотизмом, наконец? Он будто и в самом деле
полубог. Такие возможности не вяжутся с версией о гениальном изобретателе,
опередившем свое время".
"А по-моему, наоборот. Вяжутся".
"Отец? Вряд ли. Я тщательным образом изучил все его поступки и
решения, но творческого потенциала там не обнаружил. Отец основателен,
дотошен, решителен, обладает, видимо, абсолютной памятью,
многофункционален, видит на много ходов вперед... но с воображением у него
туго, на качественный скачок он не способен. Да и не верю я в
гениев-злодеев, на таком уровне мышления все эти ваши интриги, заговоры,
перевороты кажутся мышиной возней".
"Выходит, мы зашли в тупик?"
"А о чем я тебе толкую? Знаешь... Шел бы ты спать!"
- Достаточно, - сказал Андр вслух и сел. - Умница, Дана.
Он провел ладонью по ее стриженым волосам, и девушка расцвела
преданнейшей из улыбок. Андр нахмурился, вздохнул и отправился в душевую -
смывать пот.
Андр заснул и, удостоверившись в безопасности его сна, Андрей снова -
