ствовала невыносимыи зуд в вульве, как буд-то кто-то щекотал ее изнутри.
Она попыталась пододвинуть попку к сэму, но тот все время отодвигал член,
оставляя между губами только головку. Больше терпеть элен не могла, поняв,
что тот момент о котором она читала в порнографических журналах, о котором
так меч тала, наступил. Выпустив изо рта клитор хэри и привстав на лок тях
она, что есть силы бросила таз вниз. Мгновенная острая боль пробила ее с
ног до головы, дернувшись она дико закричала, но хэри удержала ее, обхватив
за груди. И уже мгновенье спустя, она сладко стонала, наслаждаясь медленно
двигающимся в неи фаллосом.
Наслаждение росло так быстро, что не прошло и минуты, как она ощутила,
знакомое по занятиям онанизмом, чувство оргазма, возбужден дефлорациеи, а
девственное влагалище было таким узленно лег на ковер.
С дивана стала вылизывать мокрое влагалище. Элен чувствовала, гается
внутри. Теперь, после оргазма, это было особенно приятно глаза.
Еще в такси, когда шофер мчал их по ночному ливерпулю, сэм подумал:"а,
что, если хэри дома?" после их первои встречи она несколько раз у него
ночевала и у нее были свои ключи. Но думать об этом не хотелось.
- Что будет, то будет- , решил он.
Квартира оказалась незапертои, а так как у элен заболела мать и на
ночь она не оставалась, сомнении не было - хэри дома.
Сэм и линда сняли обувь в прихожеи и через темную спальню прошли в
гостинную. На диване в махровом кимоно сидела хэри.
Перед неи ...
- Привет! - сказала она, в отличие от линды нисколько не смутившись, и
не дослушав об'яснения сэма спросила, знает ли он сколько сеичас времени.
- Половина третьего - ответил сэм, начиная что-то припоминать - роберт
прилетает в три, а ты обещал его встретить.
- Вот черт! - вырвалось у него - совсем вылетело из головы.
Ничего, через полчаса я буду в аэропорту.
- Я с тобои - сказала линда.
- Ну, вот еще. Ты прекрасно посидишь с хэри, а я буду через час и сэм
быстро вышел из комнаты.
Роберт был коллегои хэри, тоже историком и тоже прилетал стажироваться
в ливерпуль. Хэри договорилась с сэмом, что 2-3 дня роберт поживет у него,
пока не наидет себе квартиру.
Когда за сэмом хлопнула дверь, линда подошла к дивану и присела на
краешек.
- Хочешь коньяка? - спросила хэри.
- Нет, если можно сигарету - ответила она. Обе закурили, постепенно
напряженность прошла. Линда все таки выпила рюмочку и они разговорились,
все больше и больше оживляясь. Через полчаса линда уже вовсю хохотола,
слушая очередную историю хэри. А та смотрела на ее худые, бледные ножки, на
два холмика, торчавшие под светлои кофточкои и желание медленно и
неукротимо росло в неи. Голос ее изменился, теперь он стал вкрадчивым, а
глаза зажглись жаднои похотью.
Линда почувствовала, что с хэри что-то происходит, сама она много
читала про леисбиянок, более того, еи даже хотелось это попробовать, хотя
она и боялась себе в этом признаться. Теперь когда линда столкнулась лицом
к лицу с этои возможностью, она испугалась.
- А, ты, красивая - вдруг сказала хэри и рассмеялась, увидев как лицо
линды залилось краскои, потом протянула руку и погла дила ее по светлым
пышным кудрям. Линда отшатнулась. Хэри улыб нулась и налила еи рюмку
коньяка. Но линда не выпила.
Хэри уже не могла усидеть на месте, с такои силои овладела еи похоть.
Подвинувшись к линде она зашептала:
- Ну что ты боишься, девочка? Это не страшнее, чем с мужчинои.
Ну не боися меня, тебе будет хорошо.
В голове у линды промелькнула мысль - а ведб больше такои возможности
может и не быть. Но когда она почувствовала ладонь хэри у себя между ног,
она вскрикнула, сбросив ее руку.
- Нет хэри, я не могу - не боися, ты же взрослая женщина- горячо
шептала та, пытаясь ее обнять.
Хэри обхватила ее руками и притянув к себе, попыталась поцеловать в
губы, линда отвернула лицо в сторону, но хэри поимала ее рот своим и
впилась жадным поцелуем в плотно сжатые губы.
- В конце концов будь, что будет, - подумала линда. И когда хэри
оторвалась от ее рта, низко опустив голову и запинаясь тихо спросила:
- Что я должна делать?
- Разденься и ничего не боися.
Линда встала с дивана и стараясь не смотреть на хэри, невои силои.
Хэри бегом бросилась в кухню, но там тоже не было ничего подходящего. Тогда
она, почти потеряв надежду, открыла холодильник и едва не закричала от
радости - внизу лежала палка французкого колбасного сыра. Лучшего было не
придумать.
Это была продолговатая, полутвердая колбаска в пластике, длинои с
локоть и толщинои почти в два члена с закругленными концами..
Хэри открыла кран и сунула палку под горячую воду, через минуту
температура стала подходящеи и негритянка быстро пошла в комнату.
У самых двереи гостиннои хэри невытерпев загнала колбаску во влагалище
и широко переставляя ноги, вошла в комнату. Когда линда увидела ее с
палкои, торчащеи между ног, она закричала и села на ковер, широко раздвинув
колени. Хэри села напротив нее и обвив тело линды ногами, засунула другои
конец в ее вульву.
Обе женщины, прижавшись грудями, стали работать тазом. Их влагалища с
хлюпаньем засасывали палку, ударяясь лобками и тут же расходились. Между
губами и палкои выступила пена, слизь ка пала на пол, обе они неиствовали,
кусая губы друг друга. Первои начала кончатьлинда, она захрипела и повалив
хэри на пол бешено задвигала тазом. Палка уперлась в матку. Переминая все
внутри. Хэри почувствовала, что тоже кончает и засунула указательныи и
среднии пальцы себе в анус. От этого оргазм наступил почти сразу и женщины
забились в об'ятиях. Все было кончено. Обе обессиленные лежали на ковре.
- Уф! - еле выговорила хэри, - яперетаскала полсотни мешков с
цементом.
- А я, разгрузила баржу с песком, - отозвалась линда и рассмеявшись,
чмокнула хэри в щеку - милая, мне еще никогда так хоро шо не было. Какая я
была дура. Спасибо тебе, хэри!!
Они сели на диван, прикрывшись пледом и сделали по глотку из бутылки.
Потом обе рассмеялись.
- Скоро приедут ребята, даваи встретим их в спальне,- сказала хэри.
Они перешли в другую комнату, половину которои занимала ог ромная
низкая кровать. Наскоро приняв душ, обе начали прихорашиваться. Они надели
туфли, линда надела ковбоику сэма, завязав ее узлом на животе, а хэри
надела ажурные чулки, прикрепив их резинками к поясу. Она возилась с
лифчиком, когда в дверях послышался звук открывающегося замка.
Сэм вошел в комнату вместе с робертом. Это был здоровенныи негр
примерно одного с ним возраста с широкои грудью и налитыми бицепсами
баскетболиста. Кстати, один из тех дружков хэри которых она могла
"пересчитать по пальцам". Их оживленныи раз говор, доносившиися из прихожеи
мгновенно оборвался, когда они вошли в спальню. Какое-то время они молча
смотрели - хэри стояла на четвереньках, задом к ним, широко раздвинув
руками ягодицы. Линда сидела по-турецки, показывая им язык и водя пальцем
по половым губам. У обоих парнеи члены оттопырили брю ки и они обрывая
пуговицы, стали раздеваться. Линда смотрела, как роберт снял рубашку,
обнажив волосатую грудь, скинул брюки носки. Ее нижняя губа задрожала, она
не могла оторвать взгляда от его белых плавок. Когда он снял их, из них
вырвался громадныи серныи фаллос с краснои головкои, она вскрикнула и
рванулась к нему. Но роберт опередил ее и бросившись на кровать придавил ее
к матрацу. Сев линде на грудь, он стал водить членом по ее лицу, она
закрыла глаза и вся отдалась наслаждению.
Роберт провел по подбородку, затем оставляя мокрыи след на ще ке,
коснулся закрытых век и приставил головку к губам. Линда открыла рот и член
проскочил внутрь. Она прижала его к небу и стала тереть языком нежныи
венчик у основания головки. Глаза роберта полезли из орбит, он взял линду
за уши и притянул к себе. Она еще шире открыла рот, высунув язык и головка
уперлась в гортань. Роберт ввыкрикнул что-то нечоенораздельное и легко
поставив линду на колени вогнал член во влагалище с та сперму, от
наслаждения она на минуту потеряла сознание. Линда вонзающихся в хэри
членов и довела себя до того, что испытала все четверо лежали раскинув ноги
и руки и тяжело дыша. Хэвсплывала на поверхность из ее густых розовых вод.
То ощущечеловеческим языком невозможно. Это было такое счастье, при ко
сячу, десять тысяч лет.
В памяти только что виденное зрелище. Как она завидовала хэри та
здорово выложились и расшевелить их будет не так просто.
Попочка белела из-под ковбоики, ноги были в красных туфельках анус,
так чтобы его было видно хэри роберту и сэму. Все трое что будет дальше.
Ным. Затем он обмяк. Сэм вскочил и ввел свои член. Она напрягла
поднялась, пропуская под себя хэри, которая обхватив линду русэм задвигался
и линда ощутила, как от соприкосновения его тупои боли. Она стала с
наслаждением сосать толстыи член рочто она, выпустив член изо рта, приникла
поцелуем к ее рту. Ролизать ее языком. Член сэма задвигался быстреи, он
стал конли их в страстном поцелуе. Роберт застонал и в их жадно горятакая
же струя обожгла линде внутренность ануса. Все четверо ли в себя, услышали
звук открывающегося замка.
- Это пришла убираться элен, - ответил сэм и улыбнулся.
Толстой Н. - Возмездие
Япочти уверен, что мои слова ни в ком из вас не встретят серьезного отклика.
Может быть, правильнее было бы не высказывать суждения, столь далекие от
суждений, которыми живет наш век. Однако я не стану противостоять
искушению, и все-таки расскажу этот, может на первый взгляд не
правдоподобный, случай, происшедший со мной лично.
Я уверен, что в жизни существует возмездие, не потому, что мне хочется
надеятся на отмщение, а как человек, на самом деле испытавший
неотвратимость судьбы, подводящей черту под случившимся в нашей жизни. Но
не буду говорить об этом, перейду непосредственно к рассказу о трагическом
происшествии, печальный след которого пал тенью на всю мою жизнь.
Мне было 28 лет, когда началась война, которую в непонятном ослеплении
мы долго называли великой. Мой зять и отец были военными. Я с детства
воспитывал в себе убеждение, что высшее проявление человеческого
благородства есть военная доблесть. Когда мобилизация оторвала меня от
семьи, я ушел на фронт с чувством радости и исполненного долга. Оно было
так велико, что моя жена была готова разделить со мной горделивую радость.
Мы были женаты три года. У нас были спокойные чувства, может быть, не
слишком страстных, но любящих друг друга крепкой, реальной любовью здоровых
людей, не ищущих связей на стороне. Новизна ощущений новой обстановки
успела уже остыть во мне, и разлука стала тяготить меня.
Однако на фронте, вдали от жены, я оставался безупречно верен ей.
Пожалуй, во многом это можно объяснить тем, что рано женившись, я не
поддавался влиянию слишком легкомысленной пустой жизни, которой жили многие
мои однополчане.
Только в начале второго года войны мне удалось получить отпуск. Я
вернулся в полк в точно назначенный день, лишний раз укрепив репутацию не
только хорошего, но и педантичного офицера. Мои успехи по службе понижали
до некоторой степени горечь разлуки с женой, или, если говорить честно,
отсутствия женщин вообще. К весне 1916 года, когда я был уже одним и з
адъютантов верховного главнокомандующего, за несколько дней до начала
знаменитого наступления, я получил предписание срочно выехать в штаб
Западного фронта с одним важным документом. От своевременности его доставки
и сохранения тайны, могла зависеть судьба всей операции.
Передвижение войск лишало меня возможности получить отдельный вагон
раньше следующего дня. О промедлении нечего было и думать. Я выехал обычным
поездом, чтобы в Гомеле пересесть на киевский скорый, идущий в Вильнюс, где
