-Будет ли это похоже на вчерашнее ? Если да, то я очень хочу этого,-
воскликнула я.
-Конечно,- сказал брат Петр, -но только я освещу тешение огня и тем
самым избавлю ог огня и греха.
Встав с кресла брат Петр вышел с комнаты. Во мне горело желание и я
забыла страх с которым шла на исповедь. Нисколько не сомневаясь что
последует после возвращения Петра, я сняла трусики и положила их в
карман платья, стала ждать, горя желанием брата Петра. Он отсуствовал
недолго, войдя, в руках он держал какую-то баночку, закрыл дверь на
задвижку и подошел ко мне.
-Сними с себя все, что мешает тушить пожар- прошептал он.
-Уже готово - ответила я, впервые улыбнувшись.
-О, да ты догадлива, садись быстрее на стол и подними платье.
Я не заставила его долго ждать, мигом села на стол и как только
обнажила ноги, приподняв платье на живот, брат Петр распахнул свою
сутану и я увидела его инструмент. Это была копия того инструмента, что
я видела у Роберта, но этот был несколько больших размеров и более
жилист. Брат Петр открыл коробочку, смазал головку своего инструмента,
этим-же пальцем провел по моим влажным губкам и розовому телу, взял
меня за ноги, подняв их положил себе на грудь, отчего я вынуждена была
лечь на спину на стол. Инструмент брата Петра вздрагивал, косаясь моих
пухлых губок и рубинового горячего влажного тела. Наклонившись вперед и
взявшись за мои плечи, Петр осторожно начал погружать свой инструмент,
раздвинув пухлые губки в горячее и влажное углубление, косаясь
рубинового тела. Боли, испытанной вчера от Роберта уже не было, а меня
охватило неистовое желание, инструмент,пульсируя, погружался все глубже
и глубже, и вскоре я почувствовала как комочек под инструментом приятно
щекочет меня своими волосами. На какое-то время инструмент замер, а
потом так же медленно стал покидать меня. Блаженство было неописуемое,
я прерывисто дышала, руки мои ласкали лицо Петра, я обнимала его плечи,
стараясь прижать его плотнее к себе. Платье мое распахнулость, обнажив
левую грудь с торчащим набухшим соском. Увидев это, Петр впился в него
страстным поцелуем, вобрав в рот половину груди, мурашки пошли по мое-
му телу. Инструмент начал двигаться все быстрее и быстрее. От полноты
чувств я плотнее прижималась к нему и нежно шептала:
- Быстрее, быстрее.
Брат Петр следовал моему призыву, мне казалось что я вот-вот потеряю
сознание от блаженства и вдруг вздрогнула, почувствовав приятную теп-
лоту и безсилие разливается по телу: брату Петру это передалось и он
вздрогнул, задрожав всем телом и вонзив в меня свой инструмент, на-
бухший и пульсирующий, замер. Я почувствовала как из инструмента Петра
с большим напором брызнула струя теплой влаги, и раздался стон Петра.
Несколько минут мы не шевелились, затем я почувствовала, как инстру-
мент начал сокращаться и выходить из меня. Брат Петр выпрямился и под-
нял голову, я увидела небольшой, обмякший и мокрый инструмент. Шатаясь
брат Петр отошел от меня и сел в кресло. Опустив ноги на пол я почув-
ствовала как теплая влага стекает по ногам.
-Ну как, Анни, понравилось? - спросил брат Петр.
-Очень было приятно,-восторженно ответила я.
-Ты еще многого не умеешь и не знаешь, Анни, хотела бы ты знать и
научиться тушить огонь с большим чувством ?
-О, да ! - воскликнула я и подойдя к брату Петру села ему на
колени.
-Почему ваш инструмент стал таким некрасивым и мягким ?
-Он отдал тебе всю свою силу, Анни, но ты не унывай, пройдет немного
времени и он снова станет упругим и твердым, красивым.
Прошло 15 минут в течении которых Петр нежно ласкал мои груди,цело-
вал их, а затем прильнув к одному из сосков, почти втянув всю грудь в
себя, взял мою руку и положил на свой инструмент. Раздвинув мои ноги и
пухлые губки, взял пальцем горячее рубиновое тело и начал нежно и при-
ятно ласкать его. Нежно гладя его инструмент, я вскоре почувствовала
как от моей ласки он увеличивается в размерах и становиться тверже. От
ласки Петра моего рубинового тела, от прикосновения к инструменту,
который стал твердый и длинный, желание возбудилось во мне. Угадав мое
состояние, так как я стала потихоньку шевелится у него на коленях, Петр
выпустил изо рта сосок и прошептал:
- Сядь ко мне лицом, Анне.
Чувствуя что-то новое, я быстро пересела, прижавшись животом к
инструменту, чувствуя его теплоту и упругость, мое желание стало
неистерпимым. Петр крепко обнял меня и чуть приподняв со своих коленей,
опустил От неуловимого движения бедер, головка инструмента оказалась
между пухлыми губками,косаясь горячего розового зрачка. Взявшись за мои
плечи, Петр резко нажал на них вниз, колени мои прогнулись и
инструмент, как мне показалось, пронзил меня насквозь, войдя в
углубление во всю свою длинну и толщину, распоров мои пухлые губки.
Минуту мы сидели не шевелясь, я чувствовала как инструмент упирается во
что-то твердое внутри меня, доставляя мне неописуемое блаженство. Я
почувствовала что скоро потеряю сознание от этого. Сквозь тяжелое
дыхание Петр прошептал:
- Теперь поднимайся и опускайся сама, Анни, только не очень быстро.
Взяв меня за ягодицы, он приподнимал меня со своих колен так, что
инструмент чуть не выскакивал из меня. От испуга потерять блаженство я
инстинктивно опустилась вновь на его колени, почувствовав как головка
инструмента что-то щекочет внутри меня, затем я сама без помощи стала
приподниматься и опускаться. Сначала я два раза сумела приподнятся и
опустится медленно, но на большее у меня не хватило сил, так как го-
ловка все сильнее щекотала что-то внутри меня и мои движения стали все
быстрее и быстрее, как сквозь сон я услышала голос Петра:
- Не торопись, продли удовольствие, не так быстро.
Однако я была в экстазе и не обратила внимания на его просьбы, так
как не слышала их, будучи в полуобморочном состоянии и двигалась все
быстрее и быстрее. Скоро я почувствовала как нега разливается по всему
моему телу и я резко опустилась на инструмент, замерла, теряя сознание,
обхватила Петра за шею, тесно прижалась к нему. Петр, глядя на меня, не
шевелился и только инструмент нервно вздрагивал во мне. Это удивило
меня. Немного погодя, придя в себя я вопросительно посмотрела на Петра,
а он словно угадав мой вопрос улыбнувшись сказал:
- Ты торопилась, милая Анни,мой инструмент еще полон сил,отдохни
немного и как только желание вновь проснется в тебе, мы повторим все
сначала.
Не помню сколько времени прошло, мы молча смотрели друг на друга,
вдруг Петр взял меня за ягодицы и начал медленно приподнимать и
опускать меня на свой инструмент,после нескольких таких движений меня
вновь охватило желание. Теперь Петр сам руководил движениями - то
приподнимая, то опуская, то заставляя меня делать бедрами круговые
движения. Когда инструмент был полностью во мне, упираясь и щекоча что
твердое внутри, он давал мне блаженство и шептал:
- Быстрее, быстрее .
Петр участил свои движения, возбуждение начало достигать предела, я
почувствовала как безсилие приходит ко мне и я начала терять сознание
от полноты чувств. Вздрагивая, я обхватила Петра руками и ногами,
затем, теряя сознание, замерла в таком состоянии. Петр тоже несколько
раз вздрогнул, качнул инструментом вверх и вниз, прижался к моему соску
и замер. Приходя в мебя я чувствовала вздрагивание инструмента внутри
себя. Это было приятное наслаждение и блаженство, продлявшее мое
безсилие. В таком положении, прижавшись друг к другу, мы просидели
некоторое время и я почувствовала как теплая влага вытекает из меня,
скатываясь по курчавым комочкам Петра, течет по моим волосам к
отверстию ниже углубления, в котором торчит инструмент, и капает на
пол. Петр приподнял меня и ссадил на пол. Я взяла свои трусики,
намочила их и привела в порядок инструмент Петра, который от моих
прикосновений к нему им от теплой воды начал понемного
набухать,приласкав его немного я пошла к раковине. Сняв туфлю, я пос-
тавила одну ногу на раковину и стала приводить себя в порядокмыть в
углублении рубиновое тело. Очевидно моя поза возбудила его. Не успела я
снять с раковину ногу и вытереть углубление и ноги, как Петр, подойдя
ко мне, попросил меня чуть отставить правую ногу. Думая, что он хочет
помочь мне, я отставила ногу. Петр немного перегнулся и я почув-
ствовала, как инструмент плотно входит между пухлых губок. Поза не
позволяла мне помогать ни бедрами, ни чем. Тогда нагнувшись еще ниже я
стала ласкать комочки Петра, а другой рукой плотно сжала вверху
углубления пухлые губки, еще плотнее обтянув ими инструмент. Двигая
инструментом взад и вперед, Петр доставал им что-то твердое внутри меня
еще сильнее, чем до этого, головка щекотала меня внутри. Но вот я
почувствовала, что скоро потеряю сознание, Петр ускорил движения,по-
том вдруг застонал, вонзил инструмент изамер, теряя сознание, я броси-
ла сжимать губки и выпустила комочки, начиная терять сознание. Петр
подхватил меня, не спуская с инструмента, давая мне кончить. Придя в
себя я чувствовала как инструмент, упершись в твердое во мне, щекочет
меня. Петр почувствовал, что я очнулась, осторожно снял меня с
инструмента, а потом с раковины, а так как я не в состоянии сама была
идти, он меня и усадил в кресло.
- Отдохни, Анни, я поухаживаю за тобой,- взяв мои трусики и смочив
их теплой водой, поднял меня на ноги, протер углубление и ножки.
Развалившись в кресле я блаженно отдыхала, а Петр, подойдя к рако-
вине, стал мыть обмякший инструмент и комочки под ним. Одев меня, и сам
одев сутану, он сказал:
- Анни, меня ждут монастырские дела .
Продолжать наши уроки мы не смогли и расстались с ним, договорившись
встретится завтра после богослужения и продолжать уроки.
На другой день, придя в монастырь, я нестолько слушала
богослужение,сколько искала глазами брата Петра и думала о предстоящих
уроках с ним. Но вот окончилась служба и не найдя брата Петра я разо-
чарованно пошла к выходу. И в этот момент меня кто-то остановил за ло-
коть, я остановилась и повернулась. Передо мною стоял красивый монах
лет 28-30. Он назвался Климом. Улыбнувшись, он подал мне письмо. Раз-
вернув письмо я поняла, что оно от брата Петра. Он извинился, что
неожиданно уехал по делам, и не может продолжать со мной уроки, но до-
бавил, что тот, кто передаст это письмо мне, вполне может заменить его
и дать мне полезные уроки. Я посмотрела на Клима, он улыбнулся и спро-
сил:
- Ну как, Анни, ты согласна ?
Глядя на него и его стройную фигуру я убедительно кивнула головой,
он взял меня за руку и повел в одну из монастырских комнат. Войдя в
комнату, он нежно прижал меня к себе. Я очень отчетливо почувствовала
его стоящий инструмент. Клим взял меня на руки и подойдя ближе к скамье
поставил меня на пол, затем сбросил сутану и то, что открылось моему
взору превзошло все мои ожидания. Инструмент был какой-то не такой как
у Роберта и Петра. Длиной он был около 22 см, головка блистела, а чем
дальше к основанию все толще, образуя как бы конус. Лаская меня, Клим
попросил меня нагнуться и опереться на скамью. Сгорая от любопытства и
желания, я нагнулась и одной рукой взялась за инструмент, а другой
подняла платье, стараясь направить инструмент в углубление.
Почувствовав тепло и нежность, Клим не дав мне направить инструмент,
начал быстро двигать им между ног. Он проходил между ног и упирался в
жмвот. Нагнувшись, я увидела как он вздрагивает и скользит мимо
углубления. Тогда и прогнулась и направила его рукой, благодаря чему он
стал скользить по моим нежным губкам. В этот момент инструмент Клима
