глаза Крючкову, сказал он. - Сам видишь, они недовольны его работой, поэтому
и хотят, чтобы он ее активизировал!
Эти подробности Крючков, к тому времени выпущенный из "Матросской
тишины", привел в своей публикации "Посол беды". История с Яковлевым впервые
публиковалась в открытой печати. Потрясенные читатели узнавали сведения, о
которых ходили глухие слухи.
Крючков поведал, что первые сообщения о связях Яковлева с американскими
спецслужбами были получены еще в 1960 году. Тогда Яковлев с группой
советских стажеров, в числе которых был и Олег Калугин, в течение года
стажировался в США в Колумбийском университете
ФБР проявило повышенный интерес к ним с целью возможного приобретения в
их лице перспективных источников информации, проще говоря, готовя почву для
их вербовки. Это обычное дело для разведслужб всех стран, и бойцы невидимых
фронтов всегда стараются не упустить свой шанс.
К сожалению, утверждает Крючков, стажеры, оказавшись вдали от всевидящего
ока отечественных служб безопасности, дали немало поводов для противника
рассчитывать в этом деле на успех. Яковлев, например, отлично понимал, что
находится под пристальным наблюдением американцев, чувствовал, к чему клонят
его новые американские друзья, но правильных выводов для себя не сделал. Он
пошел на несанкционированный контакт с американцами, а когда на Лубянке
стало известно об этом, изобразил дело таким образом, будто сделал это в
стремлении получить нужные для советской страны материалы из закрытой
библиотеки.
Однако инициатива Яковлева не была поддержана представителями нашей
службы безопасности и дальнейшего развития не получила. В тот момент никаких
претензий Яковлеву предъявлено не было.
Стажеры благополучно закончили учебу и вернулись домой.
В Канаде, где Яковлев длительное время работал послом, местные спецслужбы
пристально его изучали и пришли к выводу о перспективности продолжения с ним
тесных контактов. В 1990 году КГБ как по линии разведки, так и по линии
контрразведки получил из нескольких, причем оценивающихся как надежные,
источников крайне настораживающую информацию. Смысл донесений сводился к
тому, что, по оценкам спецслужб, Яковлев занимал выгодные для Запада
позиции, надежно противостоял консервативным силам в Советском Союзе и на
него можно твердо рассчитывать в любой ситуации.
Но, видимо, на Западе считали, что Яковлев сможет проявлять больше
настойчивости и активности, и поэтому одному американскому представителю, по
словам Крючкова, было поручено провести с Яковлевым соответствующую беседу и
прямо заявить, что от него ждут большего.
Экс-глава КГБ разъяснил: такого рода указания даются тем, кто уже дал
согласие работать на спецслужбы, но затем в силу каких-то причин либо
уклоняется от выполнения заданий, либо не проявляет должной активности.
Именно поэтому информация была оценена Крючковым как весьма серьезная, тем
более что она хорошо укладывалась в линию поведения Яковлева,
соответствовала его практическим делам.
Однако Горбачев не дал согласия на проверку агентурных данных. Почему? По
мнению Крючкова, прежде всего потому, что генсек прочно связал свою судьбу с
Яковлевым, а тут вдруг такой материал!..
Прочитав в "Советской России" откровения экс-главы КГБ, Яковлев назвал их
чушью. Он дал ряд интервью, в которых смеялся над утверждениями Крючкова.
Получается, что агент ЦРУ три десятка лет работал в ЦК КПСС, был членом
Политбюро, за это время сменилось восемь председателей КГБ, а бдительные
чекисты не могли его разоблачить? Куда они все смотрели?
Яковлев отрицал даже сам факт беседы с ним Крючкова по поводу агентурной
информации.
- Это невозможно представить. Чтобы трусишка-зайчишка Крючков пришел к
члену Политбюро с таким разговором? Такого просто не могло быть, потому что
не могло быть никогда.
О своем колумбийском периоде он отозвался так:
- В конце пятидесятых годов было заключено первое соглашение между СССР и
США о международном обмене студентами и аспирантами. Первые слабенькие
результаты хрущевской оттепели. Двадцать человек от них - к нам, столько же
от нас - к ним. Тогда я учился в аспирантуре Академии общественных наук, до
этого уже поработал инструктором ЦК КПСС - словом, мне "доверили" возглавить
нашу группу. Кстати, добрая половина из наших "студентов" были ребята с
Лубянки. В том числе и Олег Калугин, который оказался со мной в Колумбийском
университете...
Яковлев начисто отрицает, что лично им интересовались американские
спецслужбы.
- Ни в малейшей степени. Все разведки мира одинаковы - "интересуются"
прежде всего теми, кого можно на чем-то подловить: на выпивках, женщинах и
тому подобном. Что касается меня, то это был заведомо не тот случай.
На вопрос корреспондента московской газеты "Вечерний клуб", собирается ли
он подавать на Крючкова в суд за клевету, Яковлев ответил, что делать этого
не будет, хотя у него на столе лежат телеграммы от рабочих комитетов
Кузбасса, где говорится, что они готовы подать в суд в защиту его чести и
достоинства.
- Не хочу уподобляться Крючкову, - сказал он о своем недавнем коллеге по
Политбюро. - Это его специальность - сажать в тюрьмы людей за политику. А я
считаю, что в тюрьмах должны сидеть только убийцы и насильники.
Яковлев признал, что с Андроповым у него были плохие отношения. Стало
быть, Крючков не лукавил, когда говорил, что Юрий Владимирович называл
Яковлева "антисоветчиком"? По версии Александра Николаевича, нелюбовь
Андропова он заслужил своим противодействием некоторым его мерам. В
частности, считал, что глушить зарубежные радиостанции идеологически глупо.
Но Андропов после событий 1968 года в Чехословакии настоял на своем. И
строптивого пропагандиста, конечно, запомнил. В КГБ ничего не забывают.
Крючков тоже не забыл его вопросов по поводу событий в Вильнюсе. Кто стоит
за той провокацией? Что там делала "Альфа"? Председателю КГБ это явно не
нравилось...
ГОВОРЯТ СВИДЕТЕЛИ
На допросах по делу ГКЧП Крючков прямо говорил о том, что в КГБ поступала
информация по Яковлеву, о его "недопустимых, с точки зрения безопасности
государства, контактах с представителями иностранной державы".
Однако показания экс-главы КГБ Генеральная прокуратура России оставила
без внимания. Предаваясь тяжелым мыслям в тюремной камере, Крючков не
исключал того, что назначенный на его место Бакатин, выполняя поставленную
перед ним цель разгрома органов госбезопасности, уничтожил материалы,
касавшиеся Яковлева. Возможно, они попадут к российским службам
безопасности. Вселяла надежду мысль о том, что, в конце концов, остались
живые свидетели, которые, надо надеяться, рано или поздно заговорят...
Между тем публикация в "Советской России" наделала много шума. В итоге
группа депутатов обратилась в Генеральную прокуратуру с запросом по поводу
фактов, изложенных в статье Крючкова "Посол беды". Началось расследование.
Были допрошены многие руководящие работники бывшего КГБ. Их мнения
разделились.
Бывший начальник внешней разведки Л. Шебаршин и заместитель начальника
этого ведомства Ю. Дроздов подтвердили: за период их работы в конце
восьмидесятых годов в разведку действительно поступали сигналы о
недозволенных контактах Яковлева с представителями западных стран.
- Об этом докладывалось Крючкову, однако от него не было указаний на
проверку агентурных сигналов, в связи с чем проверочные действия не
производились...
Допрошенный в качестве свидетеля Горбачев не отрицал того, что в ходе
разговоров с Крючковым ему докладывалось о сигналах относительно
настораживающих действий Яковлева и о необходимости их проверки. На вопрос
следователя, почему Горбачев не давал указания о проверке, последовал ответ:
- Потому что мне был понятен замысел Крючкова - посеять недоверие к
Яковлеву...
Горбачев также не отрицал того, что сигналы шли от определенного
источника, причем весьма важного. Но поскольку Крючков не называл каких-либо
конкретных фамиилий, это вызывало у генсека сомнения.
Немало свидетелей отказались подтвердить показания Крючкова. Бакатин и
Калугин, в частности, заявили, что никаких материалов на Яковлева не видели
и, разумеется, не могли их уничтожить, и что утверждения Крючкова являются
клеветническими по своей сути.
- О настораживающих моментах в поведении Яковлева мне стало известно
только из статьи Крючкова, - заявил вызванный в Генеральную прокуратуру его
предшественник на посту председателя КГБ Виктор Михайлович Чебриков. -
Прежде об этом мне ничего не было известно.
"Видимо, забыл кое-что Виктор Михайлович, - с горечью замечает в своей
книге "Личное дело" Крючков, - и, в частности, наш разговор в начале октября
1988 года при передаче мне дел по Комитету госбезопасности. В таких случаях
обычно дают преемнику советы, не был исключением и наш разговор в тот
памятный вечер.
Поскольку настораживающие сигналы в отношении Яковлева поступали до этого
и в разведку, руководителем которой я был, и в КГБ, Чебриков счел нужным
посоветовать мне проявлять осторожность во всем, что связано с Яковлевым.
"Учти, - говорил он мне, - Яковлев и Горбачев - одно и то же. Через Яковлева
не перешагнуть, можно сломать шею".
Не внял я совету Чебрикова, и, повторись ситуация заново, я снова не
прошел бы мимо, только поступил бы более открыто и решительно".
ЯКОВЛЕВ НЕ АГЕНТ, КРЮЧКОВ НЕ ТЕРРОРИСТ
Восемнадцатого июня 1993 года Генеральная прокуратура Российской
Федерации вынесла постановление. В нем говорилось о прекращении уголовного
дела по фактам, изложенным в показаниях бывшего председателя КГБ Крючкова и
его статье "Посол беды" в газете "Советская Россия" от 13 февраля 1993 года
о недопустимых с точки зрения безопасности государства контактах Яковлева с
представителями западных стран.
Возбужденное поначалу уголовное дело прекращалось за отсутствием события
преступления.
В официальном сообщении для прессы, которое Генеральная прокуратура
распространила через ИТАРТАСС, говорилось, что в ходе следствия были
тщательно изучены материалы, находящиеся в распоряжении Министерства
безопасности и Службы внешней разведки России, допрошен широкий круг лиц,
приняты все возможные следственные и оперативные меры. Однако причастности
Яковлева к какой-либо противоправной деятельности не установлено.
Крючков, по его словам, узнал о постановлении Генеральной прокуратуры из
прессы, хотя ему достоверно известно, что Яковлева с данным документом
ознакомили.
Впрочем, с одним документом ознакомили и Крючкова. Из той же Генеральной
прокуратуры ему пришла официальная бумага о том, что дело по факту покушения
на Яковлева прекращено за отсутствием события преступления.
Если в деле по организации теракта в отношении Яковлева прокуратура
разобралась довольно быстро, то расследование "таджикской истории" несколько
затянулось. Объяснялось это наличием некоторых сложностей, вызванных тем,
что необходимые материалы надо было получать из-за пределов Российской
Федерации.
Спустя несколько месяцев Крючкову пришло официальное извещение о том, что
уголовное дело по факту организации бывшим председателем КГБ покушения на
Ельцина прекращено. Основание - отсутствие самого события.
Так благополучно закончились эти истории. Крючков получил официальное
подтверждение прокуратуры, что он не террорист, Яковлев - что он не агент
ЦРУ.
Но "колумбийский" след "архитектора" перестройки имел неожиданное
продолжение. И не только "колумбийский".
