Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#14| Flamelurker
Demon's Souls |#13| Storm King
Demon's Souls |#12| Old Monk & Old Hero
Demon's Souls |#11| Мaneater part 2

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Фэнтези - Звягинцев В. Весь текст 3920.61 Kb

Одиссей покидает Итаку 1-5

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 160 161 162 163 164 165 166  167 168 169 170 171 172 173 ... 335
что он завтра уезжает... Сегодня тоже будет день. А вот на экзамен  теперь
придется идти не выспавшись.
     И открыла через силу глаза.
     В комнате было сумрачно, и за окном шел дождь.  Сначала  она  увидела
только это, и лишь через  секунду  поняла,  что  не  лежит  в  постели,  а
совершенно одетая стоит у окна, и за окном не знакомый с детства  проспект
с гудящим  многорядным  потоком  машин  и  бело-зеленым  зданием  Рижского
вокзала вдали, а какой-то сад или парк,  на  первом  плане  густые  мокрые
кусты и мокрая трава, а дальше, за серой пеленой дождя, виднеются  высокие
массивные глухие стены.
     Так тоже бывало - думаешь,  что  проснулась,  а  на  самом  деле  сон
продолжается. И тут же она окончательно и очень ясно поняла,  что  никакой
это не сон, а самая настоящая, хоть и странная, реальность.
     Захотела испугаться и не смогла этого сделать. Было только недоумение
и словно бы оглушенность от необъяснимого перехода в совсем другую жизнь.
     Обернувшись, она увидела, что находится  в  большой  и  почти  пустой
комнате. На золотистом, с длинным ворсом  ковре  стоял  низкий  журнальный
столик, возле него - два глубоких кресла. И все.
     Нет,  она  ошиблась.  Всю  противоположную   стену   занимал   тускло
отсвечивающий, почти незаметный на фоне обоев  экран.  Как  у  телевизора,
только во много раз больше.
     Еще не зная зачем, она решила подойти, взглянуть на него поближе.
     Идти было неудобно, в теле ощущались скованность и  слабость,  словно
после долгой болезни. И еще - мешали  очень  высокие  каблуки.  Она  таких
раньше никогда не носила.
     Экран вдруг засветился, и с каждым шагом свечение становилось ярче, а
когда она подошла вплотную, поверхность стекла исчезла, растворилась, и  в
образовавшемся  проеме  она  увидела  другую   комнату   -   роскошно,   в
эклектическом стиле конца прошлого века меблированный кабинет.
     В стилях она, будущий архитектор, разбиралась хорошо, и не  могла  не
восхититься  сложностью  и   тщательностью   отделки   стен   и   потолка,
тяжеловесной изящностью мебели.
     Иллюзия была полной, и только коснувшись рукой холодного стекла,  она
убедилась, что перед ней все же изображение.
     А там,  в  кабинете,  заполненном  сумеречным  тоскливым  светом,  за
массивным письменным столом на резных  львиных  лапах,  в  черном  кожаном
кресле сидел человек и читал толстую книгу.  Лампа  под  зеленым  абажуром
освещала часть  стола  -  с  блестящим  кофейником,  граненой  хрустальной
пепельницей, над которой поднималась вверх тонкая  и  неподвижная  струйка
дыма, и лежащим чуть сбоку большим черным револьвером.
     Поза человека, наклон головы, подсвеченный лампой профиль  показались
ей знакомыми, и тут же она узнала его.  Конечно,  это  Дмитрий,  он  же  -
мичман Дим, как она звала его по созвучию с именем героя  романа  Конрада.
Они расстались совсем недавно, часа четыре назад, у двери ее квартиры,  но
как он странно изменился! Лицо покрыто красноватым густым загаром - вместо
ленинградской  весенней  бледности,  на  голове  не  курсантский  ежик,  а
довольно длинные, выгоревшие на солнце волосы. И другая одежда. Не  черная
форменка с якорьками на погонах, а оливковая рубашка непривычного  покроя.
Но дело даже не в этом. Она вдруг поняла, что этот Дмитрий гораздо старше,
лет, может быть, на десять, если не  больше.  Не  юноша,  а  довольно-таки
поживший мужчина.
     Он поднимает голову, смотрит на нее, и тоже узнает ее не сразу.
     "Постой... Наташа? Это ты, Наташа? - Он  слабо  как-то  и  растерянно
улыбается. - Откуда? Как давно я тебя не видел..." - "Почему же давно? Еще
сегодня ночью..." Он отрицательно качает головой: "Давно,  Наташа.  Я  уже
начал забывать твое лицо.  Да  и  ты,  надо  сказать,  изменилась,  совсем
красавицей стала..."
     И вот только теперь она просыпается по-настоящему. До  конца.  И  все
понимает. Что действительно прошло очень много лет, что  у  нее  уже  была
другая жизнь, в которой много разного случилось, но Дима в  той  жизни  не
было.
     И вспоминает еще одно, самое главное, от чего ей  наконец  становится
по-настоящему жутко...



                                    1

     В  том,  что  Фритьоф  Нансен  был  прав  и   к   холоду   привыкнуть
действительно невозможно, Воронцов сумел наконец убедиться в полной мере.
     Вышло так, что после многих лет, проведенных  на  южных  линиях,  ему
целую навигацию пришлось работать "на северах", от Мурманска до  Певека  и
обратно.  Погода  все  время  стояла  мерзейшая,  устал  он  сильнее,  чем
когда-либо раньше, и когда наконец дождался отпуска,  решил  провести  его
градусов на тридцать ниже по сетке координат. А на тех широтах его  больше
всего  привлекал  Сухуми.  Тихий  город  на  зеленых   холмах,   счастливо
избегнувший опасности превратиться в  курортный  Вавилон,  как,  например,
соседний Сочи;  теплое  море  без  всяких  признаков  битого,  а  равно  и
сплоченного льда; много пальм и другой  субтропической  зелени,  спокойные
закаты над жемчужными волнами.
     Он приехал туда и понял, что не ошибся.
     Целыми днями Воронцов  валялся  на  разноцветном  галечном  пляже,  в
прозрачной перистой тени громадных эвкалиптов, перечитывал "Бросок на  юг"
Паустовского, где описаны эти же места в начале  двадцатых  годов.  Часто,
откладывая книгу, он глядел на город по ту сторону  бухты  и  представлял,
как все здесь выглядело  шестьдесят  лет  назад.  А  вечерами  выходил  на
набережную, ел на веранде над морем горячие,  похожие  формой  на  корабли
викингов хачапури, а потом  выпивал  много  крошечных  чашечек  густого  и
горького кофе, который раньше был "по-турецки", а теперь  -  по  каким-то,
очевидно, внешнеполитическим, соображениям -  стал  "по-восточному",  хотя
варил этот кофе все тот же, что и двадцать лет назад, старый турок Гриша.
     День, кажется, на пятнадцатый, начав уставать от монотонности жизни и
в поисках новых  впечатлений,  Воронцов  поддался  на  мегафонные  призывы
человека на пирсе и взял билет в Новый Афон.
     Там, на ступенях старинного храма, он неожиданно  встретил  знакомого
журналиста, с которым шел в прошлом году из Бомбея на Ленинград.
     Конечно, оба обрадовались. Воронцов - от одиночества,  журналист,  по
его словам - потому, что давно  искал  Воронцова,  дабы  презентовать  ему
путевые, недавно изданные очерки, в которых было и о нем кое-что.
     Прервав  программу  экскурсии,  поехали  на  такси  в  Гульрипш,  где
журналист  держал  дачу.  Надо  отметить  -  великолепную.  Дикий  камень,
полированное дерево, красная черепица, кованый чугунный забор и ворота,  и
все - в обрамлении магнолий, лавров и неизменных эвкалиптов.
     Антон  -  так  звали  журналиста  -   надписал   Воронцову   довольно
толстенькую, неплохо оформленную и иллюстрированную  многими  фотографиями
книжку, и Дмитрий, не удержавшись, тут же  ее  просмотрел.  Отметил  явный
перебор по части экзотики, которую автор выискивал где придется, и то, что
Антон подчас просто грешил дурной литературщиной. Читая о себе фразы типа:
"Старпом нашего балкера по-мужски элегантен и сдержанно  красив",  "В  нем
постоянно чувствуется его военно-морское прошлое", и даже: "Меня  поразили
тонкость и парадоксальность мыслей, редкие у людей его типа и  профессии",
Воронцов усмехался, а в особо сильных местах довольно  громко  фыркал,  но
остался доволен. В главном все было верно и даже остро. Хотя, если  данное
творение попадется на глаза коллегам, язвительных шуточек не оберешься...
     По случаю встречи поехали ужинать  в  Эшеры,  в  знаменитый  пещерный
ресторан, куда так просто не попадешь и  куда  любят  приезжать  серьезные
люди из Сочи, Гагр, даже Тбилиси.
     Антон много говорил о делах окололитературных,  и  слушать  его  было
интересно. От Воронцова же требовалось  только  кивать  в  нужных  местах,
говорить  "а-а"  и  "ух  ты!",  задавать  наводящие  вопросы   и   изредка
произносить тосты. Такое разделение труда, очевидно, устраивало обоих.
     Следующие дни они тоже проводили вместе.
     Все произошло как раз через неделю. С утра загорали на одном закрытом
пляже  в  обществе  двух  московских  поэтесс,  которые,  в   отличие   от
Маяковского, были интересны не этим. А вечером сидели на балконе Антоновой
дачи,   дегустировали   соломенно-желтое   "Цоликаури"   и   густо-красную
"Хванчкару" и любовались восходящей над морем луной.  Как  два  утомленных
жизнью самурая.
     Может, из-за луны все и случилось.
     -  Помнишь,  в  Красном  море  мы  говорили  с  тобой  о  моряках   и
космонавтах? - спросил Антон, глядя на серебристую дорожку на волнах,  без
всякой связи с предыдущим разговором.
     - Вроде было что-то такое...
     В том разговоре, одном из многих, что  они  вели  на  длинных  ночных
вахтах,  Воронцов  указал  Антону,  что  его  коллеги-журналисты  зачастую
переоценивают некоторые  достоинства  космонавтов,  как  реальных,  так  и
условных.
     "Не  сказать  дурного  слова,  ребята  они  хорошие,   профессионалы,
уважения заслуживают, однако слишком много превосходных степеней. И отнюдь
не всегда по делу. А вот о моряках, напротив, стали забывать. Не  то,  что
лет двадцать назад. А космонавтам, как ни крути, жить на свете  проще.  Их
тщательно отбирают, годами  тренируют  в  сурдо-,  термо-  и  барокамерах,
вертят на центрифугах, обклеивают датчиками, отрабатывают на каждый  полет
все мыслимые и немыслимые ситуации, сотни людей и  компьютеров  следят  за
каждым километром каждого витка... И это при том,  что  ничего  такого  уж
страшного их там не подстерегает. Все по законам Кеплера, Ньютона и прочей
небесной механики.
     А у моряков? Знает, к примеру,  широкая  публика,  что  ежегодно  без
вести пропадают в морях сотни кораблей? Что до сих пор погоду и  на  сутки
вперед угадать не всегда получается, а  хороший  шторм  ломает  сталь  как
картон, и тайфуну  все  едино:  парусная  джонка  перед  ним  или  атомный
авианосец. И что помощь к тонущим приходит гораздо реже, чем показывают  в
приключенческих  фильмах.  А  каково  яхтсменам-одиночкам,  идущим  вокруг
света?  Вроде  капитана  Чичестера  или  Нокст-Джонса?  Год  в   море   на
десятиметровой яхте без захода в порты, и случись что,  ни  одна  душа  на
Земле не только не поможет, а и знать ничего не будет.
     И по-прежнему в морях можно встретить самых натуральных пиратов.
     Да, кстати, и управлять этим вот балкером в  сорок  тысяч  тонн  куда
сложнее, чем спутником  на  орбите.  У  него  радиус  поворота  -  страшно
сказать, сколько кабельтовых, да инерция... И если еще в шторм, да  ночью,
вблизи берегов, по ненадежным картам...
     На военном флоте - свои прелести, даже в мирное время. Пришлось мне в
этих как раз водах тралить израильские мины  в  порядке  братской  помощи.
Удовольствие намного ниже среднего... А там, наверху, даже  метеоритом  за
все годы освоения космического пространства ни в кого не попало..."
     Такой вот примерно был у них тогда разговор.
     - И ты по-прежнему считаешь, что хороший моряк ни в  чем  не  уступит
космонавту и всегда готов к любым неожиданностям? - спросил Антон.
     - Разумеется. Если моряк действительно хороший.  Я  нашего  брата  не
идеализирую, народ  всякий  случается.  Но  тут  уж  закон  больших  чисел
работает. Моряков сотни тысяч, а космонавтов десятки... И критерии  отбора
совсем разные, сам понимаешь...
     Потеряв интерес к теме, в которой все для него  было  ясно,  Воронцов
налил в бокалы еще вина, со вкусом потянулся, откинулся в плетеном кресле.
     - Хорошо-то как, господи! Истинно - рай земной!  Не  дураки  афонские
монахи были. А вот кому здорово живется,  так  это  вашему  брату.  Работа
чистая, никаких тебе вахт четыре часа  через  восемь,  никаких  проблем  с
регистрами,    пограничниками,    таможней,     с     личным     составом,
грузоотправителями и грузополучателями. Сиди  себе  в  Бомбее  или  там  в
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 160 161 162 163 164 165 166  167 168 169 170 171 172 173 ... 335
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама