И вот что еще непременно следует отметить - все мои приключения
начинались обязательно в дороге. Неважно, между двумя рукавами Галактики или
двумя остановками пригородного магнитобуса.
Глава 17
"Не передать словами утомительную, как зубная боль, тоску захолустного
космопорта, когда гравитационная буря и нелинейная деформация пространства
на неопределенный срок прервала полеты, и ничего не остается, кроме как
подавать в себе раздражение, в десятый раз выслушивая одно и тоже, ничего не
проясняющее сообщение дежурного диспетчера..."
Пробормотав эти слова, я выключил диктофон. Работать не хотелось,
вообще ничего не хотелось, поэтому фразы приходили в голову бесцветные и
вялые.
Самое обидное, что и винить было некого, никто не заставлял меня
выбирать именно этот маршрут с двумя пересадками, проходящий по самому краю
обжитой Вселенной. Вполне можно было подождать еще неделю и улететь прямым
рейсом, так нет же, захотелось побыстрее.
К слову сказать, настроение у меня испортилось давно. Считай, с самого
начал. И командировка вышла неудачная, бездарная даже по замыслу, и всяки
мелких неприятностей набралось по ее ходу предостаточно. А теперь вот еще и
задержка на неопределенный срок. В Москве у меня были кое-какие неотложные
дела, да и просто теперь не могу бездарно терять время.
Помню, я встал тогда с полукруглого дивна, отодвинул нависавшие над ним
жесткие листья какого-то рододендрона или фикуса, без цели и смысла пошел
вдоль перил галереи, окружавшей центральный зал. Здание порта тоже
раздражало, маленькое тесное, построенное лет двадцать назад в стиле
тогдашнего ретроконструктивизма и со дня постройки ни разу не
ремонтировавшееся. Да и зачем? Всего два пассажирских рейса в месяц, а
основной оборот космопорта - транспорты рудовозы. Если б не необходимость
иметь в этом секторе запасную операционную базу десантных и экспедиционных
кораблей, его бы давно закрыли, пожалуй, или перевели в полностью
автоматизированный режим.
И заняться здесь абсолютно нечем. Не только в порту, но и вообще.
Планета, на которой я застрял, входила в систему красного карлика Крюгер-60,
по непонятной прихоти провидения имела кислородную атмосферу и почти
приемлемый климат, но известна была лишь тем, что на ней обнаружились
неограниченные и легко доступные запасы минерала крюгерита, сложнейшего
металлоорганического соединения, служившего сырьем для производства
интеллектуальных кристаллов неповторимых свойств, обеспечивающих
быстродействие компьютеров, даже с монопроцессором, до триллиона операций в
секунду, причем, что особенно интересно - на базе всех известных формальных,
линейных и антиномичных логик одновременно. Ничего подобного синтезировать
лабораторным путем пока не удавалось. А без таких компьютеров
внепространственная хрононавигация была просто невозможна. Впрочем, тут я
слегка преувеличиваю. Возможна, конечно, но на уровне колумбовых каравелл в
сравнении с гиперзвуковыми экранопланами.
Эти уникальные залежи и оправдывали существование земной базы, карьера,
завода и порта. Более ничего примечательного на планете не было. Время от
времени сюда наезжали биологи. Туристы же сей, пусть и землеподобный мир,
игнорировали.
... Не тот обЦект. Абсолютно гладкая, лишенная гор, морей, и иных
радующих глаз достопримечательностей, покрытая фиолетовой тундрой,
освещенная багровым угольком едва тлеющего солнца, планета ввергала в
тяжелую меланхолию любого путешественника, обладающего нормальным
эстетическим чувством. Я в этом убедился, лишь только взглянул на
бесконечную, слегка заснеженную равнину, сизо-бурое небо и хилые ели,
высаженные вокруг привокзальной площади.
Но даже все вышесказанное не могло до конца обЦяснить того
тоскливо-безнадежного чувства, что охватило меня, едва я очутился в скудно
освещенном вестибюле и услышал роковые слова: "Транзитный рейс Крюгер -
Земля откладывается ориентировочно на 12 часов в связи с неприбытием в порт
лайнера "Никколо Макиавелли" по техническим причинам. Дополнительная
информация будет сообщаться по мере ее поступления".
Я шепотом выругался и стал ждать. Пассажиров, желающих улететь в
сторону Земли, оказалось порядочно. Даже мелькнула мысль - "и откуда их
столько?" - но оживления, обычного в такого рожа местах, здесь не было.
Напротив, 6никогда еще я не встречал столь угнетающего зрелища. Унылые
фигуры бесцельно слонялись по холлам и галереям, никто, собравшись в кружок,
не пел походных песен, не толпился в баре, кегельбане и бильярдной, не
осаждал игровые автоматы. Иные, правда, что-то через силу читали, смотрели
на экраны видеотронов, а большинство просто спало в креслах, но
чувствовалось, что и во сне им тоже скучно.
Чем-то все это напоминало инсценировку мифа и царстве мрачного Аида.
Я умел и любил быстро сходиться с людьми, но здесь народ подобрался
удивительно неконтактный. Мне вроде и отвечали на вопросы, однако разговора
не получалось, собеседники смотрели на меня тусклыми глазами и явно
старались отделаться от назойливого чересчур громогласного новичка. Я быстро
почувствовал себя так, как если бы попытался навязать дискуссию об итогах
футбольного матча посетителям зала древних рукописей в Национальной
библиотеке.
"Да что же это такое?! - мысленно воскликнул я. - Словно их тут всех
муха цеце покусала..." - вспомнил я подходящее сравнение из дневников моего
любимого Стэнли и решил действовать. Я в конце концов репортер космического
журнала, имя мое достаточно известно, надо обратиться прямо к начальнику.
Пусть выручает. Я согласен хоть на беспилотный лихтеровоз, лишь бы вырваться
из этого болота...
Однако никого из руководства я не обнаружил, а миловидная
девушка-диспетчер в бело-зеленом комбинезоне проявила явное нежелание
перейти к неформальному общению и, не приняв во внимание даже редакционного
удостоверения, прозрачно намекнула на неуместность нахождения посторонних в
служебных помещениях. И, не дожидаясь, пока я выйду, уткнулась в какую-то
невыразимо скучную книгу, состоящую, похоже, из одних таблиц и графиков. Я
почти уже смирился со своей участью, стал подумывать, не упасть ли самому в
обЦятия Морфея, но на глаза попался яркий, красный с золотом киоск
универсального терминала всеобщей информационной сети. Последнее время мне
приходилось читать только новости месячной давности, более свежая пресса
туда, где я был, не доходила.
А здесь можно получить любое, самое свежее издание. Эта перспектива
меня взбодрила. Однако пульт, зазывно подмаргивал индикаторами, ни на одну
команду не реагировал. И лишь когда я набрал на клавиатуре индекс родного
журнала, внутри установки началась активная деятельность. Потом с немыслимой
скоростью застрекотал принтер, и в лоток вывалился свеженький, еще теплый
экземпляр. Я узнал его по формату и верстке. Иллюстрации тоже были
традиционно хороши, вот только текст автомат отпечатал по-корейски! Попытки
исправить положение увенчались тем, что я стал обладателем еще четырех
аналогичных копий.
Чувства, овладевшие мной после такого афронта, несколько рассеяли
навалившуюся сонную одурь. Вновь захотелось сделать что-то, позволяющее если
и не покинуть немедленно столь негостеприимный порт, то хотя бы придать
своему здесь пребыванию более осмысленное содержание.
На одном из межэтажных переходов я увидел малозаметную дверь явно
служебного вида. И дверца эта была немного приоткрыта. На всякий случай
оглянувшись по сторонам, я скользнул в словно специально для меня
приготовленный вход. Зачем - неизвестно.
Внутри служебной зоны было тихо, безлюдно, горел яркий свет, вдоль
длинных коридоров тянулись пучки всевозможных кабелей и волноводов, под
потолком вдоль, а также и поперек шли ряды разноцветных труб, решетчатые
площадки висели над машинными залам, наполненными агрегатами неведомых
предназначений, и, разумеется, здесь мои мысли и ощущения не имели ничего
общего с теми, что овладели мной наверху. Вместо уныния и апатии вновь
появился интерес к жизни, легкое приятное возбуждение исследователя и даже
неуловимое, как радиация, но вполне реальное ощущение близкой опасности.
Короче, я вновь почувствовал, что живу. Толкнув очередную массивную
дверь, оснащенную кремальерным запором, я оказался в просторном помещении
типа блокгауза. В углу, среди десятков ящиков, контейнеров и иных упаковок
грузов, которые в старину назывались "генеральными", я увидел первого
нормального на вид человека - могучего и неумеренно бородатого парня. Этот
бородач, показавшийся мне смутно знакомым, возлежал на обширном ложе,
изготовленном из тех же ящиков, мягких тюков и разноцветных то ли парусов,
то ли тентов, то тентов. Он читал толстую бумажную книгу, ел салями,
откусывая от целого батона, и отхлебывал кофе из литровой термосной крышки.
Парень увидел меня и тоже узнал. Сделал приветственный жест, с усилием
проглотил слишком большой кусок и вытер губы.
- Привет, журналист. Ты чего тут?
- Проездом, - ответил я, волевым усилием пытаясь вспомнить, как парня
зовут и кто он такой. Одно из неудобств профессии - тебя знает гораздо
больше людей, знаешь их ты.
- Сочувствую, - кивнул парень. - Давно?
- Что давно? - не понял я.
- Загораешь здесь давно? - спрашиваю.
- Нет часа четыре...
Парень презрительно фыркнул:
- Я уже треть сутки.
Я уважительно присвистнул.
- И что, все время здесь? Хотя неплохо устроился. А что везешь? И куда?
- На Землю, конечно. А груз у меня особый. От него отходить больше чем
на полчаса не положено. Ребята меня сюда прямо с поля перетащили, так и
живу. Плохо, сменщика у меня нет, а то сидел бы я тут. Давно бы уже в город
смотался. Тебя, помнится, Игорь зовут?
- Игорь... - Я присел рядом. - Какой тут город, откуда?
- А меня - Володя. Город - это я так просто сказал. Поселок конечно.
Все равно лучше чем здесь. Гостиница хорошая, кафе, девушки встречаются,
потанцевать можно...
Это показалось мне интересным.
- А все же, что у них стряслось? Ни от кого добиться ответа не могу.
Или не знают, или говорить не хотят. И народ какой-то странный.
- И то и другое. Я тут еще вчера с одной девчонкой познакомился. С узла
связи. Когда РД на базу передавал. А потом пропала. Сменилась вроде. А
остальные серьезные чересчур. Но получается так, что корабля скоро не будет.
По ряду признаков. Боюсь, не авария ли. Тогда плохо, застрянем накрепко. А
ты меня как нашел?
- Да я не искал, - честно признался я. - Случайно в служебный ход
сунулся, ну и решил посмотреть...
- Ясно, кивнул Володя. - Располагайся. Вдвоем веселее будет. Есть
хочешь?
Но мне располагаться не хотелось. Увлекла новая идея. Раз корабля скоро
не ожидается, вполне можно навестить поселок. С целью ознакомления. Второй
раз я сюда вряд ли попаду. Прибытия звездолета я в любом случае не прозеваю,
а если уж ночевать, так лучше в гостинице, чем в пакгаузе на ящиках. Так я и
сказал.
- Смотри, дело хозяйское. Тогда слушай совет бывалого человека. Вон
там, где погрузочная аппарель, есть дверца. Через нее выйдешь к погрузочному
комплексу, потом влево по бетонной дорожке, она ведет к трассе. Недалеко,
метров 500. По трассе в поселок идут автокары. С рудника. Груженые. Которые
пустые, те наоборот. Не спутай. Роботы, само собой. Махнешь любому -
остановится. И езжай. Когда кар свернет от ворот к заводу - спрыгивай. И
