загадочной цивилизации ВРАГов? Боюсь, что нет, иначе хоть какие-то слухи
непременно бы просочились.
Я вообще иногда склонен думать, что пал жертвой внезапного психического
расстройства. Иначе... Да что иначе? В шкафу у меня висит форменный китель с
тремя нарукавными нашивками, и крестиком "За отличие", врученный мне без
особой огласки, как бы по совокупности заслуг перед Космофлотом. Вот и все.
Жизнь научила меня не слишком задумываться о предметах, суть которых
умозрительно постичь невозможно, а достоверной информации нет и не
предвидится. Но вот теперь я начинаю подозревать, что и эта давняя история
каким-то образом связана с ныне происходящими событиями.
Как именно - другой вопрос. Пока что общее во всех творящихся со мной и
вокруг меня чудесах - это моя к ним ко всем причастность. Вроде бы
достаточно искусственный силлогизм, но тем не менее... Другого пока нет и не
предвидится.
Глава 18
С утра мои гости были в полном порядке, только Кириллов кряхтел и то и дело
хватался левой рукой за бок при неловком повороте или даже глубоком вдохе. Я
снова испытал опасение, не сломаны ли у него ребра (хотя какое мне, казалось
бы, дело), но Герасим, еще раз его осмотрев, сказал, что ничего страшного,
"зашибло сильно, а так ничего, через пару дней оклемается барин". Да и
Станислав при ходьбе заметно прихрамывал.
- Так отчего вы не убежали, воспользовавшись моментом? - спросил
Кириллов, пока сторож подавал плотный завтрак. - Могли бы даже, в целях
повышения собственного авторитета, передать нас в руки своих коллег...
Я поднял вверх указательный палец.
- Слушайте...
Все дружно повернули головы в сторону окна. Стрельба в городе с ночи
гуще не стала, но как-то расползлась, окружая центр. Слышнее всего были
винтовочные выстрелы в районе трех вокзалов.
- Вот так уже часов десять погромыхивает. Откуда я знаю, что там сейчас
творится? Кто, в кого и зачем? И чья берет и возьмет, тоже неизвестно. Я
человек осторожный. Решил, что лучше пока в надежном месте отсидеться и на
свежую голову сообразить, где теперь "патриа" и где будет более "бене"{Uni
bene, ib patria ѕ где хорошо, там и Родина (лат) } тем более засветили вы
меня... Если хоть один из тех, кто в доме был, уцелел, мне не отмазаться. Ну
а с вами худо-бедно договорились.
Слова мои были восприняты вроде бы с пониманием, хотя Людмила
по-прежнему искрила на меня своими зелено-карими глазами. Плохая разведчица,
раз так и не научилась эмоций сдерживать. Хотя, может быть, ее истинное
положение и роль в организации такого умения и не требуют.
- И что теперь, - спросил Станислав.
- Это уж ваше дело. Отдохнули, поели-попили, начинайте решения
принимать. Хотите ѕ можете уходить, а я здесь останусь, хотите ѕ чего иного
предлагайте. И не забывайте, должок за вами, и за ночь он порядочно вырос.
- В каком смысле?
- В наипрямейшем. Я условия договора выполнил, сдал вам своих прежних
коллег с потрохами. Как минимум вдвое сверх того, что мне от них
причиталось, надеюсь с вас получить. А за спасение, лечение и ночлег с
пансионом ѕ это уж во что вы свои три жизни сами оцените... ѕ кривляться мне
было нетрудно, я вспомнил к случаю одного из своих давних приятелей и
копировал его стиль поведения и манеру выражаться, хотя на ходу расцвечивал
свой словарь оборотами из здешнего лексикона.
- Это он называет сдал! ѕ Людмила вмешалась, упорно продолжая говорить
обо мне в третьем лице. ѕ Подставил целый отряд под засаду...
Кириллов только зыркнул на нее раздраженно-недобро, а тут и я не
смолчал.
- Ага подставил! А кто предупреждал, что не отвечаю, если мышке кошке
не по зубам окажутся? Хотел бы подставить. Где б вы были сейчас милая мадам?
Забыли уже, как вас от страха колотило, когда в машину заскакивали,
Артемида-охотница? Да и прочих господ имел полную возможность... да просто
предоставить собственной участи. Скажите еще, что я вас вчера за руки хватал
и просил меня в плен взять. А потом уговаривал поскорее в Марьину рощу
ехать. Так было Станислав Викеньтьевич, или может, несколько иначе?
"Англичанин" молчал, видимо, соображая, как получше ответить и мне и
своей агрессивной сотруднице.
- Лучше всего будет, - продолжал я, если вы прямо сейчас со мной
рассчитаетесь, и адью. И адрес забудете, во избежание дальнейших
неприятностей. Тем более что я тут тоже не задержусь. По тысяче фунтов с
носа вам не обременительно будет?
Насколько я знал нынешние цены, на такую сумму можно было приобрести в
Англии небольшой домик в Лондоне и роскошный ѕ в сельской местности. Или
скромно всю жизнь существовать на проценты.
- Ну, это вы загнули, изобразил удивленное возмущение Станислав. ѕ мал,
что чересчур запрашиваете, так у нас собой и десятой доли такой сумму не
найдется...
- Это не вопрос. Одни может за деньгами сЦездить, остальные здесь
подождут. И счетчик включим. Час ожидания ѕ еще сотня. Пойдет? Вы ж все
время из внимания упускаете, что я не идейный боец, я человек в меру
способностей зарабатывающий себе на жизнь. И только...
- Ну подождите, Игорь Моисеевич. Наде же поговорить, договориться.
Разумеется, сегодня обстановка совсем не та, что вчера, из данности и будем
исходить, - примирительно сказал Кириллов и снова поморщился от боли.
- Травматическая невралгия, - поставил я диагноз. - Хорошо помогает
перечный пластырь. Договориться я тоже не против, но исходные условия
остаются прежними. Три тысячи вы мне и так и так должны, все возможные
впредь услуги - по прейскуранту...
Мой скромный "Рено", основательно продырявленный пулями, чего я ночью
не заметил, Герасим закатил в каретный сарай, а взамен предоставил синюю
"Испано-Суизу" с полностью закрытым купе, сияющими никелем радиатором,
бамперами, колесными дисками и спицами, шелковыми шторками на окнах
хрустального стекла и с дипломатическим флажком Швейцарии (похожим
одновременно на влаг Красного Креста) на капоте.
- Кузов бронированный, сообщил он мне, поглаживая машину по лаковому
крылу, - стекла пуленепробиваемые, шины тоже. Мотор сто сорок лошадиных сил.
Под сидением два автомата, в кармане на левой стороне дверцы пистолет, в
перчаточном ящике гранаты. Александр Иванович наказал, чтобы я проследил,
бронежилет чтоб под пиджачок непременно поддели, и фуражечка вот шоферская,
тоже кевраловая.
Убедительнейший тип заботливого дворецкого, провожающего барина в
дальнюю и опасную дорогу.
- Паспорт вот вам дипломатический приготовил, - протянул Герасим
зеленую книжку. ѕ Швейцария такая страна, что хоть красные, хоть белые, хоть
еще кто с природным уважением относятся. Бандиты всякие, те, конечно, да, им
все одно, с каким документом к стенке ставить. Но в Москве, да днем,
особенно можно не опасаться. А может, и мне с вами поехать? Я и за руль
могу, и навроде охранника.
В словесах андроида я вдруг явственно уловил интонации и скрытую
усмешку Шульгина. Не кто иной, как хитроумный Александр Иванович его
программировал.
- Нет уж, ты здесь оставайся. Дом охраняй, оборону держи. Куда мне
прикажешь возвращаться, если что?
- Как угодно. Дом сберегу. При всех властях берег. У меня для каждого и
бумага серьезная найдется, и что еще другое, смотря по обстоятельствам. Еще
одно в виду имейте, господин Риттенберг (в паспорте мою фамилия мне оставили
прежнюю, а имя транскрибировали в Игвар, и был я теперь, получается
швейцарец шведского происхождения, дважды нейтрал), что в салоне между
шоферским креслом и пассажирским купе перегородка стеклянная,
звуконепроницаемая, и пассажиры ваши, свободно себя чувствуя, разговориться
могут, и даже наверняка, так вот на этот случай там микрофоны
чувствительные, а возле уха у вас динамик, и все вам великолепно слышно
будет...
- Ну спасибо братец. Все у тебя предусмотрено.
- Служба такая, барин, - и не был бы он роботом, я поклялся бы, что в
бороде промелькнула ироническая усмешка, мол, мы ж с тобой все великолепно
понимаем, но ѕ положение обязывает валять дурака.
- Однако вы человек предусмотрительный, - сказал, увидев машину,
Станислав. ѕ И не поймешь, как с вами обходиться. То вы маклером
представляетесь, за сотню фунтов готовым головой рискнуть, то вдруг
оказываетесь владельцем роскошной дачи и царского выезда... Странно
как-то...
- Чего же странного? Товарищ Кириллов, кажется, специалист в таких
вопросах, ему труда не составит выяснить, кто хозяином дачи числится, и
соответствующие выводы вам доложить....
Я блефовал, конечно, но был почти уверен, что даже проверка по линии
ГПУ, если бы они решили ей сейчас заниматься, ничего меня компрометирующего
не показала бы. Шульгин в таких делах разбирается четко...
Усаживая гостей в машину, я демонстрируя полное доверие, вернул им
оружие. Мне они ничего не сделают, не в их интересах, а в городе обстановка
смутная, мало ли что может приключиться.
- Куда прикажете следовать? ѕ поинтересовался я, как заправский шофер у
пожелавших прокатиться господ.
- Вообще-то нам... ѕ начал Станислав, но Кириллов его перебил не
полуслове:
- Поезжайте в сторону центра, как если бы к Никитским воротам, только
поосторожнее, нам совсем ни к чему в перестрелку попадать. Старайтесь, так
чтобы и не рисковать, и увидеть побольше.
- Сложнее задача. Ну да, Бог даст, по дипломатам стрелять не станут. У
вас какие-нибудь подходящие документы есть?
- Найдутся.
- Тогда трогаем. Имейте в виду, стекло здесь толстое, если что сказать
хотите, вот тут переговорная труба есть. Пробку из амбушюра выдерните, тогда
я услышу. Под обстрел попадем ѕ на пол ложитесь, а буду на скорости
прорываться.
Купе в машине было просторное, в нем помещался широкий кожаный диван,
еще два откидных сиденья и столик с пепельницей, кольцами для бутылок и
стаканов, хрустальной вазочкой для цветов.
Поехали...
Москва еще больше, чем накануне, производила впечатление города, в
котором никто не понимает, что, собственно происходит и как должны
развиваться события в ближайшее время.
Я имею в виду, разумеется, активных участников событий, а не
обывателей.
Беспорядки само собой, кем-то организовывались и направлялись. Но
стороннему наблюдателю представлялась только внешняя канва событий.
На площадях митинговали, но на какую именно тему ѕ понять из
движущегося автомобиля было невозможно.
В разных направлениях двигались колонны, в которых перемешались и
военные, и штатские, причем вооруженных людей было на удивление мало.
Несколько раз мне попадались намалеванные мелом на кумаче корявые по
шрифту и смыслу лозунги. Иногда интересные: "Долой буржуйский нэп, да
здравствует пролетарская революция!", "Бей жидов, спасай Россию!",
"Завоеваний Октября не отдадим!", "Красноармейцы, вы с нами?", "Требуем
внеочередного сЦезда партии".
Выходило, что смутное брожение последней недели выкристаллизовалось в
массовые выступления народа против правооппортунистического правительства.
Очередное возмущение "обездоленных масс" вновь наметившимся "неравенством".
Однако частные магазины и трактиры еще не громили. По крайней мере там,
где мы проезжали.
И, что меня начало удивлять еще три дня назад, - явная пассивность
власти. Такое впечатление, что милиция, войска, ГПУ больше всего боятся
спровоцировать беспорядки, а не озабоченны тем, чтобы пресечь их в корне.
