- Что тебе обещали очередную псевдожизнь, я догадался, но может, скажешь -
для чего все это? Зачем и кому я нужен именно здесь?
Он долго молчал, затягиваясь и медленно вдыхая дым. Глаза его
подернулись пеленой беспамятства.
Что - конец первого акта? Так и оказалось.
- С чего ты взял, будто я что-то от тебя хочу? - спросил он наконец. -
Откуда ты вообще здесь появился? И зачем?
- Да как тебе сказать? Сценарий-то писал не я. И даже не читал его.
Наверное так задумано?
- Задумано... Только кем? Я что-то плохо сейчас соображаю. Ты все-таки
умер наконец, или...
- Прогуляться вышел, - закончил я за него. - Ты же сам просил, вот я
пришел. Долг платежом красен. Можешь обЦяснить, что с тобой на "Призраке"
случилось? Ну, тогда... Вечером мы попрощались, вы с Верой ушли к себе. В
твою каюту. О чем с ней говорили, помнишь? Она зачем-то разделась... Когда я
вас увидел, лежала на палубе... без всего, с халатиком в руке. Вы с ней что,
этими делами тоже занимались?..
- Дай мне еще сигарету...
Я протянул ему портсигар, заодно, повинуясь давнишней журналистской
привычке в меру сил соответствовать характеру и вкусам интервьюируемого,
тоже взял сигарету, крутнул зубчатое колесико зажигалки. Еще раз убедился,
что и для меня вкус дыма совершенно обычный, запах тоже. Единственно -
огонек тлеющего табака отливал непривычным зеленовато-фосфорным цветом.
- У меня такое впечатление, что на этом свете все по правде. Телесно и
материально. Сигарета вот. И ты... Челюсть как, не болит?
- Он потрогал место удара пальцем. Пожал плечами.
- Не болит. Возможно, здесь все для каждого по-своему. У меня вот
ботинок начал ногу тереть. Как только ты появился... - похоже, что
предыдущего сюжета он уже совершенно не помнит.
Я повторил свой вопрос, что случилось с Верой сидели в каюте, и - будто
на мину яхта налетела. Жуткий удар - я потерял сознание и очнулся здесь.
Ничего почти не помня. Долго бродил по лесу, вышел к деревне веру искал, она
единственное, что в памяти застряло. Мне без нее совсем тоскливо стало, да и
она, казалось, заблудилась в лесу, меня ищет, зовет... - Он пригорюнился и
развел руками. - Сейчас кое-что вспомнилось из прошлого - сам удивляюсь. Я
ведь раньше хорошо соображал. Аллу твою спасали - у меня все получалось... А
здесь голова будто соломой набита оказалась. Потом вдруг тебя увидел. Ночью
где-то, на улице. Стрельбы, трассы пулеметные воздух рубят, а ты на карачках
ползешь, как краб полураздавленный. Тут я все и вспомнил, что перед этим
было. Убивают, думаю, тебя. Вот-вот, и напарник мне появится. Но ты снова
исчез... Как тогда, в первый раз. Живучий ты, Игорь, однако... Не понимаю.
- Ты же сам подсказал, как мне выбраться. Значит, знал, что со мной на
Земле случилось?
- Я?! - Лицо его выразило совершеннейшее удивление. - Мы с тобой не
разговаривали. Я тебя увидел вот так, - он показал рукой расстояние до
ближайшей стены. - Ты с каким-то автоматом вроде был. Очень на покойника
похожий. И такой... неустойчивый, словно в туманном зеркале. Я тебя
окликнул, подбежать хотел, за руку схватить... - Его гримаса вдруг
показалась мне настолько двусмысленной, что холодок пробежал по спине.
- И все? И мы с тобой не разговаривали?
- Нет, - Артур снова пожал плечами.
Теперь уже я ничего не понимал. Потусторонний контакт у нас с ним
состоялся, получается. А вот способ спасения я придумал самостоятельно?
Пусть и в полубреду, но безошибочный, единственно в той ситуации верный.
- Как ты сюда попал? - вопрос Артура прозвучал теперь уже угрожающе.
Вот странно, сидим два мертвеца ( и я впервые с ужасом подумал, что вдруг я
действительно умер наконец), разговариваем не поймешь о чем и чем-то боимся
оба, хотя чего теперь в нашем положении можно бояться?
- Ха! Вот взял и пришел. Исключительно усилием воли. Посмотреть
захотелось, так ли уж прекрасен твой загробный мир. Увы - разочарован.
- Пришел? вот просто и взял и пришел? А как обратно уйти - знаешь?
И я понял, что знаю. Этим знанием меня снабдили, провожая в неблизкий
путь, как летчика парашютом. Сразу стало легко на сердце. А то ведь я с
момента "переселения души" ощущал неявную, но неизбывную тоску, постоянную,
как зубная боль. Именно такую, что, по описаниям, сопровождала в царстве
Аида проникающих туда древнегреческих героев.
Даже когда держал за руку Елену. Но там я думал, что это от страха за
нее.
- и меня сможешь вывести? - в голосе Артура прозвучала отчаянная, а
грани истерики надежда.
Насколько же здешний Артур отличается от тех своих ипостасей, в которых
я успел его узнать.
Был он нечеловечески зомби, был вполне благожелательным, хотя и
заторможенным получеловеком, спокойным и расчетливым Аллы, приятным, хотя и
погруженным в себя спутником в океанском плавании... Сейчас же -
издерганный, измученный, пытающий бодриться, но глубоко несчастный человек.
Плохо все-таки на людей смерть действует. Даже такая необычная, как ему
досталась. Вообще-то Гоголь об этом уже писал. Интересно, чисто эмпирически
постиг суть проблемы или же?..
- А там, внизу (тут же я удивился, почему я сказал именно так?
Подсознательно вообразил, что нахожусь на небе? А не правильнее ли
предположить, что внизу как раз мы, в подземном царстве, Аиде, Тартаре, как
там еще, а мир людей - над нами.), что ты будешь делать? Где тело возьмешь?
Твое-то мы... - я осекся. Прилично ли говорить человеку, пусть даже такому,
что его тело мы опустили в море, в пластиковом мешке, куда вместо
традиционного ядра или колосника насыпали килограммов тридцать стреляных
гильз.
- Похоронили? Ну и ладно, на том спасибо. Ты же помнишь, что мы с Верой
умерли?
- Да уж помню, такое не забудешь.
- Выберемся - материализуюсь... Теперь это у меня должно легко
получиться. Мне бы только барьер пробить.
Я подумал, а как же будет с Верой, вдруг она действительно скитается по
этим призрачным пустошам, но совсем уже одна, оглашая окрестности тоскливыми
стонами? И спросил об этом Артура.
- Здесь я ее не чувствую. Может, она вообще барьер не перешла, там
осталась?
Я пожал плечами. Говорить о том, что ее тело, одетое в жесткий черный
пластик, растворилось в неуютной штормовой глубине океана, не хотелось. А
про судьбу "души" я судить некомпетентен.
- Может быть, с Земли мы ее быстрее найдем? Она, в отличие от меня, не
грешница, а мученица. На "серую зону" не осуждалась.
- Это, получается, "серая зона" и есть? - спросил я.
Артур на сей раз промолчал. Он стал сосредоточен и мрачен. Выходит, он
тоже понял, что даже на охаянной им после смерти Земле все же лучше, чем
здесь? Но я же по-прежнему не знаю, каково ему было там, у нас. И, пока я
еще "жив", в том смысле, что не прошел через процедуру смерти в физическом
смысле, а брожу в астрале лишь мысленно, вообразить и примерить к себе то,
что испытал Артур, так же не в силах, как и в силах, как ив день нашего
первого знакомства.
- В общем, обещанный рай. Так это у вас называется? И давно ты тут?
- Тебе, может, и рай, если ты не нормальный покойник, а в качестве
туриста здесь пребываешь. Для меня же - настоящий ад. И время для меня здесь
тоже не существует. Иногда кажется - годы прошли, иногда - несколько часов.
О твоему счету - мы давно виделись в последний раз? И где?
Я ответил, что в телесном виде - три недели назад личного или сто
тридцать лет исторического времени "назад", смотря как считать, а в
"духовном", если так можно выразиться, позавчера.
Но та же вновь обретенная мудрость подсказала мне, что ни жалеть его,
ни поддаваться на простенькую ловушку возвышенных эмоций не стоит. А вот
если вспомнить сценку перед дверью бункера? Как тебе с твоими христианскими
чувствами, господин Ростокин?
Говорил мне как-то битый-перебитый жизнью полицай-президент города
Гамбурга:
- Не верь преступникам, Игорь, никогда, ни при каких условиях не верь.
Пускай валяются в ногах, плачут, землю грызу. Матерью клянутся, самые
душещипательные истории рассказывают - не верь. Плюй на любые презумпции,
это - для адвокатов и присяжных. Имеешь хоть пять процентов убежденности,
что перед тобой профессиональный преступник, - не снимай пальца со спуска
пистолета. Лучше выстрелить и обЦясняться с прокурором, чем лежать на
всеобщем обозрении под накрытой национальным флагом крышкой гроба...
Мудрые слова.
Только как их соотнести с происходящим? Чего еще я могу ожидать плохого
от Артура? Здесь, в воображаемом астральном псевдомире. И тут же я вспомнил
о своем задании. Забытом в навалившихся треволнениях. (Может, для того они и
были мне ниспосланы, чтобы забыл?) Мне ведь нужно добиться от Артура
согласия поискать точки сопряжения реальностей.
Об этом я его спросил. И сразу, хотя он и попытался скрыть душевное
движение. Увидел, как проскользнула по его лицу тень.
- Ты правда знаешь выход?
- Должно быть, знаю. А ты продолжаешь верить, что мы в загробном мире?
У меня несколько другая информация.
И, как сумел. ОбЦяснил ему теорию Новикова-Удолина. В том числе и о
таинственных Держателях Мира, ведущих в бесконечной Гиперсети миллионолетнюю
Игру.
- Значит, по-твоему выходит, что мы вообще никто? Не боле, чем два
электрона, болтающихся внутри гигантской компьютерной схемы? И как же, в
таком случае, отсюда уйти? Ты представляешь, как такое возможно - чтобы,
пробив изоляцию провода, элементарные частицы запорхали на свободе?
- Не верится? А проклятой "душой" в чистилище себя понятней ощущать? Ты
же вроде бы биофизиком был? Атеистом или как?
- "Пожил" бы в подобном качеств с мое, не знаю, чем бы стал себя
ощущать и во что верить...
Вполне возможно, что он прав.
Глава 5
... По договоренности с друзьями я должен был провести здесь для начала два
часа. После этого они начнут обратную медитацию, создадут условия для
выхода. Как группа обеспечения помогает разведгруппе с "языком" пробиться из
вражеского тыла через передний край и нейтральную полосу.
Только меня вдруг пронзила мысль, до того неприятная... Кто-нибудь из
них знает, как соотносится время там и здесь? Даже Артур, старожил
загробного мира, признался, что ничего в этом деле не понимает. А все мои
беды начались как раз с того, что ухитрился Артур через свою "серую зону"
проскочить в роли покойника аж на две недели раньше своей собственной
смерти.
Что, если тамошние два часа растянутся здесь на месяцы и годы?
- Ладно, Артур, спокойно сейчас мы попробуем сами... Я попытался
восстановить в памяти формулу возврата. Константин Васильевич ее мне перед
началом камлания сообщил, как и некоторые несложные приемы погружения в
транс. И я точно помню, что повторил ее вслух. Да и формула-то очень простая
и короткая, буквально в несколько слов, только, к сожалению, не русских. Не
ошибиться бы.
-Возьми меня за ремень на всякий случай, - сказал я Артуру. И повторяй
слова синхронно со мной. Желательно - без искажений, а то может получиться,
что чего-то противоположного пожелаем... - Совет мой, конечно, был не так,
чтобы очень мудр и совершенно непрофессионален, однако же... Если что-то
получится, мы с ним будем хоть как-то связаны. Если не выйдет - мы и так
ничего не теряем...
Замысел мой прост. В магию слов я не верил. Но предполагал, что если
вообще в Гиперсети, в пространстве мыслей, где мы, по определению,
пребываем, есть кто-то или что-то, заинтересованное в моем существовании, то
