черным кхитайским магом!
- О нет, Просперо, - возразил король. - Чтобы Пелиас
покинул свое логово, свои книги, зелья и прочую колдовскую
дребедень? Если такое и случится, то я не знаю, что может
быть тому причиной, но только не моя Зенобия! Если что
понадобиться ему самому, тогда еще можно ждать его
появления, ну а в противном случае надо добираться до него.
- Понятно, - кивнул Просперо. - И все же я попытаюсь
тебя убедить...
Конан прервал его взмахом руки.
- Друг мой, - сказал он, - я благодарю тебя, но ты меня
не переспоришь. Я боюсь.
Чего-чего, а вот такого заявления граф никак не ожидал.
Он с пораженным видом воззрился на короля. Синие глаза
Конана прищурились.
- Я боюсь, Просперо, - король тяжело вздохнул. - Я знаю
Пелиаса несколько лет, с тех пор, как впервые увидел его
плененным в Алой Цитадели. Он могущественный чародей, который
зарылся в свои свитки и знать не хочет ничего кроме них - по
крайней мере, так было раньше. Но иногда у них, у колдунов,
что-то щелкает в голове, и тогда нам обычным людям,
приходится несладко. Вспомни Ксальтотуна, Просперо! Зачем
его вызвали Валерий, Тараск и Амальрик? И что из этого
вышло? А теперь ночью в моем дворце появляется невесть какая
нечисть и вынуждает меня добывать чародейский талисман, и
для кого? Для Пелиаса! Зачем? Что, если Пелиас решил
перестать быть отшельником? А?
- Ну, тогда он обязательно должен откликнуться на твой
зов.
Конан тяжело вздохнул.
- Эх, Просперо, мудрость твоя в тот раз тебя подвела.
Неужто ты думаешь, что если у Пелиаса окончательно съехали
мозги набекрень, я позволю ему появиться в столице моего
королевства? Нет, я еще в своем уме! Я никогда особенно не
жаловал колдунов и доверять им впредь тоже не собираюсь.
Решено, я отправлюсь в Ханарию к нему сам и выведаю все,
что смогу. - Конан замолчал на мгновение, лицо его
помрачнело еще больше. - Зенобия попала в беду, и оставить
это так просто я не могу. Но если происшедшее - дело рук
Пелиаса, то пусть побережется - я никому не спускал
подобных шуток со мной!
Граф понял, что разговор окончен. Он все-таки задал
последний вопрос, хотя знал ответ на него заранее:
- И когда же ты намерен отправиться?
- Немедленно.
Король легко поднялся из кресла, и граф тоже поспешил
встать. Конан уже потянулся за ларцом, когда в покои
торопливым шагом вошел Паллантид.
- Государь, какой-то человек хочет пройти во дворец,
- доложил командир Черных Драконов. - Он желает видеть
ваше величество и уверяет, что вы знакомы. Стража напугана,
потому что он - колдун. Его имя - Пелиас.
Глава 5. ВОЛШЕБНИК ПЕЛИАС
Седовласый, но стройный, как юноша, в длинных шелковых
одеяниях и с деревянным посохом в узкой руке, чародей
появился перед графом и королем. Упругим шагом он вошел в
королевские покои и приветствовал Конана изящным
почтительным жестом и словами:
- Друг мой, сколь рад я видеть тебя вновь! - Точеные
черты волшебника озарила широкая улыбка. - Я думаю, ты
удивлен: Пелиас покинул свои занятия и отправился в
путешествие. Приношу свои извинения за то, что пришлось
немного попугать стражу - уж очень недоверчивые у тебя
солдаты, а мне, прости, ждать недосуг.
- Ты вовремя появился, Пелиас, - загремел Конан, прервал
речь чародея. - Надеюсь, ты мне объяснишь, что все это
значит! - Он грохнул кулаком по ларцу.
- Зная твой горячий нрав, именно за этим я и появился, -
ничуть не смущаясь, ответил волшебник. Между делом он
поприветствовал, как старого знакомого, графа Просперо. -
Лучше прикажи принести вина и еды - в дороге я
проголодался, да и в горле порядком пересохло.
- А, так значит, то ты мне его подослал? - Конан навис
над Пелиасом, сверля чародея взглядом. Рядом с варваром
волшебник казался тонким хрупким деревцем, выросшим по
соседству с исполинским стволом дуба.
- И да, и нет, - ответил чародей и посмотрел в глаза
киммерийцу. Веселость его пропала во мгновение ока; теперь
лицо Пелиаса стало бесстрастным, а взгляд - жестким и
решительным.
- Друг мой, поверь мне: твоей королеве ничего не
грозит, если ты выполнишь то, о чем просит Зольдо, -
сказал он, устало опускаясь в кресло. Маг положил посох на
колени и поинтересовался: - А, кстати, где он сам? Где
Зольдо?
- Один кусок здесь, другой - в темнице. - Король стоял,
уперев руки в бедра, и синие его глаза, сверкавшие из-под
смоляных прядей, пылали бешенством. Он не мог смириться с
предательством чародея; казалось, еще немного, и король
набросится на него.
- Не горячись, Конан, смири свой гнев и выслушай меня, -
голос Пелиаса оставался спокойным, тон - дружеским. -
Однажды я говорил тебе, что судьбы - твоя и твоей королевы
- тесно переплетены с судьбами мира. Ты тогда не принял
моих слов во внимание. Твой гнев - результат этого. Если б
ты прислушался к моим речам, то воспринял бы происшедшее
гораздо спокойнее.
- Хорошо, рассказывай, - проворчал киммериец. Он отступил
на шаг и застыл, скрестив на груди руки.
Пелиас печально вздохнул:
- Может быть, ты прикажешь принести немного вина?
Конан громко хлопнул в ладоши. Появившемуся слуге, который
испугано косился на волшебника, он приказал:
- Вина и еды! На троих.
Пелиас омыл руки в поднесенной ему чаше с водой, вытер
их полотенцем и с видимым удовольствием принялся смаковать
вино из кубка маленькими глотками. Утолив жажду, он
подвинул блюдо поближе. Конан тоже принялся за еду -
аппетит киммерийца ничто в жизни испортить не могло. Граф
Просперо трапезовал не спеша, искоса поглядывая то на
волшебника, то на короля.
Прожевав очередной кусок мяса, Конан буркнул:
- Ну? говори!
Пелиас откинулся на спинку кресла, взял кубок и спросил:
- Зольдо успел тебе что-нибудь поведать?
- Немногое, хотя времени у него было предостаточно. В
основном он убеждал меня послать за тобой гонцов.
- Но ты собирался приехать ко мне сам, прихватив и
Зольдо с собой, - закончил вместо киммерийца Пелиас.
- Не всего, нет, не всего... Только голову этого
ублюдка, - буркнул Конан.
Брови чародея поднялись на какой-то миг, затем он снова
с бесстрастным выражением прильнул к чаше.
- Значит, о нем ты не ведаешь ничего?
- Кроме того, что он назвал себя бессмертным, - сказал
Конан. - Да и какое это имеет значение?
- Можно попросить тебя об одном одолжении?
- Каком же?
- Верни Зольдо голову. Он больше не причинит вреда.
- Ну уж нет! - Конан стуком поставил кубок на стол. -
Если он бессмертный, то подождет и так! А я пока послушаю
тебя и решу, стоит ли это делать вообще.
- Ладно, пусть будет так, - согласился Пелиас. - Но мой
рассказ окажется не из коротких.
Он поудобнее устроился в кресле и, неспешно потягивая
вино, заговорил:
- В незапамятные времена, когда мир еще только
зарождался, боги, чьи имена уже забыты, бились с демонами.
Во главе демонов стоял сам мрачный Сет, Великий Змей,
Пожиратель Миров. Велики и ужасны были ты битвы, от них
кипели океаны и рассыпались в прах горные хребты. Люди,
которые жили тогда, исчезли почти все, только малая их
горстка сохранилась и влачила жалкую жизнь; остальные же
погибли в величайших катастрофах, сопровождающих сражения
между богами и демонами. В решающем бою светлые боги
поразили Сета и отсекли часть его ужасного тела. Она упала
на землю. Демон не мог вернуть ее себе: раненый, он
вынужден был спасаться бегством. Войско его, потерявшее
главу, распалось; исчадья Сета передрались между собой.
Боги воспользовались возникшей междоусобицей и изгнали их
из своих владений. Сет же укрылся где-то во вселенной и
залечил свою рану, но собрать новой войско из рассеянных
демонов ему уже не удалось. А в нашем мире в глубинах
океана так и осталась частицу его тела. Тысячи лет минуло с
тех пор. Поднимались из морских волн новые континенты,
людьми, опускались под воду. Леса заносило песками, и они
превращались в пустыни, и, наоборот, на месте пустынь
вырастали джунгли... Так шло время, и однажды та часть
морского дна, где лежал отсеченный кусок тела Сета,
поднялась на поверхность, явив миру Камень Мертвых - ибо
плоть демона приняла вид камня. Люди вскорости разыскали
его, а жрецы и святые поведали остальным о его
происхождении. Вокруг него возвели святилище, ему приносили
жертвы, пока страна, где его нашли, не обезлюдела. А Камень
Мертвых так и лежит в заброшенном святилище.
Пелиас умолк для того, чтобы оросить пересохшее горло
вином.
- Историю ты поведал занятную, - Конан протянул руку к
кувшину, схватил его и осушил через горлышко. - Но скажи,
для каких черных дел понадобился этот камень тебе?
- Мне?! - усомниться в искреннем изумлении волшебника
было нельзя. Пелиас удивленно приоткрыл рот и несколько
раз моргнул; затем внезапно расхохотался: - ах, Конан,
Конан, мой король... - сквозь смех проговорил он, а
отсмеявшись, продолжил: - так вот в чем ты меня
заподозрил, мой друг! Смею тебя заверить, что для меня
этот талисман столь же бесполезен, сколь и опасен.
- Это почему же? - киммериец нахмурился.
- Просперо, прошу тебя, подлей мне вина, - обратился
Пелиас к графу. Лицо его снова засияло улыбкой. - А я-то
сижу и не совсем понимаю, в чем дело... Ну, да ладно!
Друзья мои, ни один из магов-некромантов - даже из тех,
кто принадлежит Черному Кругу - не решится взять Камень
Мертвых в руки... даже близко подойти не осмелится! Да, в
Камне Мертвых заключена великая сила - возможно, это самый
могущественный талисман в нашем мире, потому что он -
частица демона, и не какого-нибудь, а Сета, владыки
Вечной Ночи, Пожирателя Миров. Но камень сей - всего лишь
часть, не обладающая разумом демона; она может только
уничтожать и разрушать. Подумай, мой король, что прельщает
человека, обратившегося к магическим силам? Власть! В
первую очередь власть! Власть над силами природы, людьми
или, на худой конец, предметами... Коли маг вступит во
взаимодействие с Камней Мертвых, то он будет уничтожен в
первую очередь; а уж посредством его тела и магических
способностей, что возрастут тысячекратно, Камень
постарается уничтожить все в нашем мире и сам мир в
придачу. С демоном еще как-то можно договориться, а это же
просто камень, тупой и безмозглый. За все время, пока он
лежал за земле, ни один маг - слышите, ни один! - не
рискнул воспользоваться им. Проще вспороть самому себе
живот... тогда и ходить-то никуда не надо! Ну, друзья мои,
похож ли я на безумца, который решил отправится в
тартарары, да заодно и прихватить с собой весь мир?
Пелиас замолчал; Конан и Просперо переглянулись. Потом
граф Понтайнии первым нарушил молчание.
- Но, Пелиас, зачем же тебе Камень Мертвых, если он
опасен в первую очередь для тебя самого? - спросил он.
Чародей вздохнул и покачал седой головой.
- Это уже другая история. Началась она давно, и мне
придется рассказать ее вам, - Пелиас чуть прикрыл веки; на
лбу волшебника залегла глубокая складка. - Однажды у меня
в башне появился странный гость. Он поведал мне, что
