замер не дыша. Издалека, со стороны того зала, в котором они пировали,
слышался тихий шелест шагов. Сомневаться не приходилось, к ним кто-то
приближался, мягко ступая босыми ногами. Киммериец сорвался с места, таща
за собой девушку. Он надеялся, что сумеет выбраться на площадь через
другие двери, избежав встречи с незнакомцем, кем бы он там ни был.
Однако они не успели еще добежать до арки, когда тяжелая шелковая
занавеска раздвинулась за их плечами и в комнату заглянул человек.
Это был мужчина, тоже очень похожий на того, что встретился им на
свою беду по пути во дворец, - столь же высокий, плотный, в пурпурной
тунике, перетянутой в талии расшитым золотом и драгоценностями поясом. У
бедра болтался короткий меч, но мужчина даже не положил руку на его
рукоять, он неподвижно стоял, равнодушно разглядывая пришельцев. В его
янтарных глазах не отражалось ничего, кроме отчаянной скуки. Тишину
разорвал сонный голос незнакомца. Так же равнодушно, ни к кому не
обращаясь конкретно, он произнес несколько слов на неизвестном Конану
языке. Киммериец ответил по-стигийски и тут же услышал вопрос, заданный на
том же языке:
- Кто вы такие?
- Я Конан из Киммерии, - гордо выпрямившись, ответил варвар. - А ее
зовут Натала, она бритунка. Скажи нам, что это за город?
Незнакомец молчал, но его сонный, мечтательный взгляд, скользнувший
по девушке, дрогнул, глаза загорелись вожделением.
- О юное создание, ты прекраснее всех, кого мне доводилось здесь
увидеть! Кто же ты, о золотоволосая гурия, в какой из благословенных стран
родилось такое чудо? В Антаре, Жотре, или быть может, в сверкающей
серебряными звездами Кут?
- Что ты мелешь? - спросил раздосадованный Конан, который не мог
терпеть пустых речей.
Незнакомец не обратил на него ни малейшего внимания и захлебываясь от
восторга, продолжал:
- Да, это верно, мне снились многие красавицы, они были стройными и
грациозными, словно газели, их волосы были темнее самой темной ночи. Но
твоя кожа белее молока, глаза прозрачнее чем воздух раннего утра, ты слаще
нектара самых нежных цветов. Иди же ко мне, взойдем на ложе мягкое, словно
лебяжий пух, о прекраснейшая из прекрасных, королева моих снов!
Он подошел к Натале легким танцующим шагом и протянул руку, на
которую тут же обрушился огромный кулак Конана.
Незнакомец пошатнулся, зашипел от боли, его глаза изумленно
раскрылись.
- Это еще что такое? В моих снах меня же и бьют?! - закричал он. -
Ах, негодяй! Убирайся с глаз моих! Исчезни! Поди прочь! Приказываю тебе -
исчезни!
- Это ты сейчас у меня исчезнешь! - рявкнул разозленный киммериец и в
его руке блеснула сабля. - Так тут у вас принимают гостей!
Сонное выражение в глазах незнакомца сменилось безграничным
удивлением, затем они просветлели.
- Клянусь Тогом! - воскликнул он. - Ты живой! Ты существуешь на самом
деле! Кто вы? Как вы попали в Ксутал?
- Пришли из пустыни, - хмуро объяснил Конан. - Мы вошли в город на
закате, голодные и еле живые, и увидели стол с яствами и ни единой живой
души. Что нам оставалось делать? Мы сели, утолили голод и жажду. Платить
нам правда нечем. У меня на родине гостя, даже незванного, прежде всего
кормят, но у вас, цивилизованных людей все иначе... Мы пришли из пустыни,
туда же и вернемся, не причинив никому зла, ибо, клянусь Кромом, мне не
нравится этот город, в котором трупы носятся по улицам, размахивая мечами,
а спящих пожирают какие-то ужасные тени!
Последние слова Конана буквально ошеломили незнакомца. Его лицо
мгновенно пожелтело.
- Что ты сказал? Тени пожира...
- Тени - не тени, не знаю, как их еще назвать. Нечто такое, что
приходит и уходит, а от человека остается одна-единственная капля крови.
- Вы видели? Что вы видели? - незнакомца колотила крупная дрожь,
голос его срывался.
- Лежал тут один на возвышении, - начал Конан, - вдруг видим,
накрывает его огромная тень, а когда тень исчезла...
Незнакомец уже не слушал его. Он пронзительно взвизгнул и бросился
наутек. Ударившись о стену на повороте, он упал, но тут же вскочил и со
всех ног помчался прочь, крича что-то во весь голос. Конан стоял, не в
силах сдвинуться с места от изумления, девушка с отчаянием цеплялась за
его руку. Крик незнакомца несся все дальше и дальше, его подхватывало эхо,
отражаясь от потолков бесчисленных залов. Внезапно крик оборвался на
высокой ноте - и все стихло.
- О, Кром! - Конан дрожащей рукой вытер пот со лба. - Воистину, этот
город проклят. Идем отсюда скорее!
- Призраки! Призраки! Тут все мертвы! - рыдала девушка. - Мы
обречены! Мы в аду! Мы умерли там, в пустыне, а здесь только наши
призраки! Духи-и-и!
Она зашлась в рыданиях, и варвар в сердцах шлепнул ей своей тяжелой
ладонью по округлому заду. Девушка завопила еще громче.
- Духи так не вопят! - резонно заметил киммериец. - Мы живы, я же
слышу! А будем здесь стоять, вообще голов лишимся. Идем!
Однако, едва переступив порог следующего зала, они остановились.
Навстречу им снова кто-то шел. Кто-то или что-то. Зрачки варвара сузились,
ноздри дрогнули - он уловил тонкий запах благовоний, точно такой же
возносился в одном из первых залов. Под аркой появилась неясно очерченная
фигура человека. Киммериец неуверенно кашлянул, а Натала раскрыла от
удивления рот.
Перед ним стояла стройная, прекрасная девушка, а ее черные глаза,
чувственные, полные тайной неги глаза изумленно смотрели на них из-под
длинных ресниц. Всю ее одежду составляла узкая набедренная повязка,
украшенная бисерной вязью и множеством драгоценных камней. Иссиня-черные
волосы тяжелой волной падали на плечи, подчеркивая алебастровую белизну
кожи. Красота ее была столь ослепительной, что у варвара перехватило
дыхание. Овал лица незнакомки был типично стигийским, но у стигиек никогда
не встречалось столь белой кожи.
- Кто вы такие? - спросила девушка по стигийски, голос ее был высоким
и мелодичным. - Как вы попали сюда? С неба свалились?
- А ты кто такая? - вопросом на вопрос грубо ответил варвар.
- Меня зовут Талис, - сказала девушка. - Я родом из Стигии. Но
расскажите мне наконец, как вы попали в этот город? Не может же быть, что
вы пришли сюда по доброй воле.
- Не может быть, ты говоришь! - взвился киммериец. - Это того, что мы
здесь видим, не может быть! Мы притащились в этот город на закате солнца,
чуть живые от голода и жажды. Возле ворот валялся какой-то труп, который
через пару минут напал на меня с мечом в руках. Мы зашли во дворец, видим
- стол прямо гнется под тяжестью блюд с едой и кувшинов с вином. Потом
наткнулись на спящего мужчину, который тут же исчез, когда его накрыла
какая-то тень... - киммериец, внимательно наблюдавший за девушкой,
заметил, что та побледнела, - накрыла тень, а потом...
- Что потом? - стигийка явно преодолевала страх. - Говори же! Я жду!
- Я тоже жду. Мне казалось, что ты завопишь, и бросишься наутек.
Когда я рассказал то же самое твоему приятелю в пурпурной тунике, он взвыл
от ужаса и быстро убежал от меня.
- Ах, так значит это он так орал, - пожала она белоснежными плечами.
- Дурак! От судьбы не убежишь! Тог найдет везде, когда придет срок.
- Что еще за Тог? - спросил Конан с ноткой неуверенности в голосе.
Она пробежала по его телу настолько бесстыдным взглядом, что щеки
Наталы залились темным румянцем, а жемчужные зубы со злостью прикусили
нежную губку.
- Сядем на эту софу, - предложила Талис, - и я расскажу тебе обо
всем. Прежде всего, назовите ваши имена.
- Я Конан - киммериец, - ответил варвар, - она - Натала из Бритунии.
Но я не собираюсь сидеть на софе и гадать, свалится мне сейчас на шею эта
тварь или нет!
Она звонко рассмеялась и грациозно опустилась на мягкое ложе.
- Видите ли, - сказала она с напускным смирением в голосе, - бежать
от Тога - напрасный труд. И тот, которого вы видели, тоже не избежал своей
судьбы.
Конан что-то буркнул и присел на край софы, вытащив саблю и держа ее
наготове на коленях. Рядом с ним, поджав под себя ноги пристроилась
Натала. Она с ненавистью посматривала на прекрасную Талис, чувствуя себя
рядом с ней никчемной дурнушкой. От ее внимания не укрылись также
пламенные взоры, которыми забрасывала могучего варвара юная стигийка.
- Расскажи нам о городе, - попросил киммериец. - Что за люди живут
здесь.
- Ксутал - очень старый город. Много веков назад одно из кочевавших
по пустыни племен наткнулось на оазис и осталось в нем жить. Когда именно
это случилось, горожане уже и не помнят.
- Горожане не помнят... Значит здесь все же живут люди?
- Да, живут. Их не слишком много, но больше, чем ты думаешь. Ксутал -
город, в котором стоит одно-единственное здание, поскольку все строение за
этими крепостными стенами соединены тысячами коридоров и переходов, и вы
могли бы часами и даже сутками бродить по залам и не встретить ни единого
человека. Но их тут сотни...
- Как же это? - изумился Конан.
- Видите ли, горожане обычно спят, вся их жизнь проходит в снах,
гораздо более реальных для них, чем действительность. Вам наверное
доводилось слышать о черном лотосе? На земле нет более ядовитого растения.
Но предки ксуталийцев научились так обрабатывать его сок, что он приносил
им не смерть, а сны - фантастические, красочные, чудесные, - и с тех пор
горожане живут исключительно этими снами. Они иногда просыпаются - едят,
пьют, занимаются любовью и вновь возвращаются в свои сны, иногда даже не
притронувшись к еде, стоящей на столах. К одному из таких столов вы и
попали...
- А что они едят? - перебил ее Конан. - Что-то я нигде в округе не
видел ни полей, ни виноградников. А где их сады, поля?
- О, они мудрецы, эти ксуталийцы, или точнее их предки были
мудрецами. Они получают еду из воды и воздуха, используя солнечную
энергию. Кто знает, до чего они бы додумались еще, не погуби их лотосные
сны. К счастью, до того, как они увлеклись ими поголовно и без оглядки,
город уже был построен. Вы обратили внимание на светящиеся алмазы? Стоит
потереть пальцем такой камень, и он начинает светиться. Потрешь снова -
гаснет. И это лишь малая часть древних знаний, большинство их давно
утрачено. Впрочем, зачем им это в их снах, похожих на смерть?
- Значит этот тип у ворот тоже спал? - спросил киммериец.
- Несомненно. Человек, погруженный в сон, подаренный соком лотоса,
подобен мертвецу. Их тела как бы умирают, а души тем временем странствуют
в чудесных видениях. Бедняга у ворот был стражником, - они все несут здесь
по очереди стражу, таков обычай, но с тех пор, как была построена эта
стена, ни один чужак... Чему же удивляться, когда они спят на посту?
- Так где же все эти люди? - допытывался Конан. - Ты говоришь, их тут
сотни. Так где же они?
- Спят, - ответила она, - спят на софах, на шелковых оттоманках, на
пушистых шкурах, на атласных подушках, спят, сложив руки на груди, спят...
Варвар вздрогнул, подумав о том, что сотни тел неподвижно лежат
где-то рядом, вглядываясь широко раскрытыми остекленевшими глазами в мрак
и тишину своих комнат.
- А что за тень похитила одного из них?
Прекрасное лицо стигийки исказилось на миг гримасой страха.
- Это Тог, древний бог, что живет глубоко под землей. Никто не знает,
был ли он в оазисе, когда здесь появились первые люди, или пришел сюда с
ними. Многие жители Ксутала чтят его как бога. Большую часть времени он
проводит где-то в земных недрах, но когда проголодается, то некими тайными
