капель дождя уже ударили в его грязный кирпичный фасад. Потребовалось бы
куда больше воды, чтобы освежить это здание или любое другое в округе. Я
подумал, что дождю пришлось бы для этого идти куда дольше, чем теперь.
Я стряхнул капли и вошел внутрь.
Вывеска указала мне направление, лифт поднял меня, ноги отыскали
дорогу к его двери. Я постучал в нее. Немного погодя я постучал снова и
снова подождал. Опять ничего. Тогда я потрогал ее, обнаружил, что она не
заперта, толкнул и вошел.
Там была маленькая приемная с зеленой дорожкой. Стол в приемной
покрывал слой пыли. Я пересек ее и всмотрелся в пластиковую перегородку
позади стола.
Человек сидел спиной ко мне. Я загрохотал костяшками пальцев по
перегородке. Человек услышал стук и повернулся ко мне.
- Да?
Наши взгляды встретились. Его глаза по-прежнему обрамляла роговая
оправа и они были лишь энергичнее, а линзы - толще, волосы - реже, щеки
немного запали.
Колебания воздуха после его вопроса улеглись и ничего в его
пристальном взгляде не изменилось, показывая, что он меня узнал. Дэйв
нагнулся над пачкой схем. Кривобокий шлем из металла, кварца, фарфора и
стекла лежал на ближайшем столе.
- Меня зовут Донни, Джон Донни, - сказал я. - Я ищу Дэвида Фентриса.
- Я Дэвид Фентрис.
- Рад познакомиться с вами, - сказал я, подходя к тому месту, где он
стоял. - Я помогаю в расследовании, касающемся проекта, в котором вы
когда-то принимали участие...
Он улыбнулся, кивнул и потряс мою руку.
- Палач, конечно. Рад познакомиться с вами, мистер Донни.
- Да, Палач, - сказал я. - Я готовлю отчет..
- И вас интересует мое мнение насчет того, насколько он опасен.
Садитесь, - и он показал на кресло в конце его рабочего стола. - Принести
чашку чая?
- Нет, спасибо.
- А я как раз собирался.
- Ну, в таком случае...
Он подошел к скамье.
- Извините, сливок нет.
- Ну и ладно... А как вы узнали, что это касается Палача?
Он усмехнулся и принес мне чашку.
- Потому что Палач вернулся, - ответил он, - и это единственная вещь,
с которой я был связан - вот и решил, что этого дело и касается.
- Вы хотите поговорить о нем?
- До определенного предела.
- До какого?
- Когда мы приблизимся к нему, я дам вам знать.
- И прекрасно... Насколько он опасен?
- Я бы сказал, что он безопасен, - ответил Дэйв, - если не касается
трех персон...
- А раньше - четырех?
- Точно.
- А из-за чего?
- Мы делали нечто такое, чем не должны были заниматься.
- Это было...
- Именно это дело - попытка творения искусственного разума.
- Почему бы вы не должны были делать этого?
- Человек с таким именем, как у вас, мог бы этого и не спрашивать.
Я хихикнул.
- Если бы я был проповедником, - сказал я, - я бы вам сказал, что в
Библии нет прямого запрета на это - разве только, что вы молились на него
тайком.
Он затряс головой.
- Ничего подобного, это очевидно, это ясно. Времена с тех пор, как
была написана Великая Книга, изменились, и вы не должны придерживаться
исключительно фундаменталистских подходов в сложные времена. То, о чем я
говорю, нечто немного более абстрактное. Разновидность гордыни, не
отличающейся от классической - попытка состязания, достижения равенства с
Творцом.
- Вы ощущали это - гордыню?
- Да.
- Вы уверены, что это не было только энтузиазмом из-за великолепного,
хорошо разработанного проекта?
- О, там было немало всего подобного. Доказательства того же -
гордыни.
- Я, кажется, вспомнил нечто о человеке, который создан по образу и
подобию Творца, и кое-что еще о попытках жить согласно этому. Отсюда, мне,
кажется, следует, что упражнение своих способностей в подобного рода
занятиях должно быть шагом в правильном направлении - действие в
соответствии с идеалом Бога, если вам так нравится.
- Вовсе не так. Человек не может быть настоящим Творцом. Он может
только подражать тому, что уже создано. Только Господь способен творить.
- Тогда вам не о чем беспокоиться.
Он нахмурился.
- Нет, - сказал он затем. - Зная это и, по-прежнему, пытаясь творить,
мы и проявили свою гордыню.
- Вы действительно так считали, когда работали над Палачом? Или все
это пришло к вам на ум после свершившегося?
Он по-прежнему хмурился.
- Я не совсем уверен.
- Тогда мне кажется, что милосердие Господне должно быть склонно
простить вам сомнения.
Он выдавил кривую улыбку.
- Неплохо, Джон Донни. Но я чувствую, что правосудие может уже быть
на пороге, и что из четырех может не остаться ни одного.
- Тогда вы рассматриваете Палача как ангела мщения?
- Иногда вроде того. Я рассматриваю его как нечто, вернувшееся
потребовать правосудия.
- Только для уточнения, - предположил я. - Если бы Палач имел полный
доступ к необходимому оборудованию и мог бы сконструировать другой
агрегат, такой же, как он сам, вы бы решили, что он виновен той же виной,
что и вы?
Дэйв покачал головой.
- Не испытывайте на мне свое остроумие, Донни. Я достаточно далек от
фундаменталистов. С другой стороны, я мог бы допустить, что могу ошибиться
и что могут иметься и другие причины, по которым дело кончится тем же.
- Такие, как...
- Я говорил вам, что дам знать, когда доберемся до определенного
предела. Вот и добрались.
- Ладно, - сказал я. - Но я - нечто вроде банковских стен, знаете ли.
Люди, с которыми я работаю, обеспечивают безопасность других. Они хотят
остановить Палача. Я надеялся, что вы расскажете мне немного больше - если
не для себя самого, тогда ради других. Они ведь могут и не разделять ваших
воззрений, и вы не можете не согласиться, что из-за такого вашего решения
дело обернется еще хуже. Отчаяние, между прочим, тоже является грехом, по
мнению большинства теологов.
Он вздохнул и дернул себя за нос - все его привычки оставались теми
же, что и в давно прошедшие времена.
- А вам что за дело до этого? Кем вы работаете?
- Лично я? Я пишу о науке. Я готовлю отчет об этом изобретении для
агентства, которое занимается охраной по найму. И чем лучше мой отчет, тем
больше у них шансов.
Некоторое время он молчал, затем сказал:
- Я многое читал в этой области, но ваше имя мне не знакомо.
- Большая часть моих работ касается геохимии и морской биологии, -
ответил я.
- О! Тогда вы сделали странный выбор, вам не кажется?
- На самом деле - нет. Я гожусь для этого, и босс знает мои
способности, уверен, что я справлюсь.
Он глянул через комнату в том направлении, где пачка чертежей
закрывала что-то - то, что, как я понял впоследствии, было терминалом.
Ладно. Если он решил проверить мои полномочия, Джону Донни пришел конец.
Это, казалось, черт знает как удивило его, хотя не родится ли у него снова
ощущение греха? Должно быть, он подумал, что грешно не верить мне, потому
что больше туда не смотрел.
- Давайте пойдем таким путем... - сказал он наконец, и что-то от
старого Дэвида Фентриса прозвучало в его голосе, взятом под контроль
чувствами. - По той или иной причине я считаю, что Палач хочет уничтожить
своих прежних операторов. Если он - представитель Правосудия Господнего,
то, все, что бы я ни сделал - неважно. Он преуспеет. Тем не менее, если
это не так, то я не буду нуждаться ни в какой внешней защите. Я сотворил
свое собственное наказание, и это позволит мне управиться с создавшейся
ситуацией тоже самому. Я лично остановлю Палача - прямо здесь - до того,
как пострадает еще кто-нибудь.
- Как? - спросил я его.
Он кивнул на сверкающий шлем.
- Вот этим, - ответил он.
- Как? - повторил я.
- Антенны телеуправления Палача по-прежнему не тронуты. Они так и
остались его составной частью. Он не может отключить их без того, чтобы не
выключиться самому. Если он появится в четверти мили отсюда, этот механизм
включится. Он издает громкий звуковой сигнал, а внутри него начинает
загораться свет - там, спереди. Затем я надену шлем и приму на себя
управление Палачом. Я приведу его сюда и выключу его мозг.
- Как это - выключите?
Он потянулся к схемам, которые рассматривал, когда я вошел.
- Вот. Эта плата неподвижна. Там есть четыре подсистемы, которые
необходимо разъединить для выключения. Здесь, здесь здесь и вот здесь.
Он поднял взгляд.
- Вы должны сделать это в соответствующей последовательности или он
задаст вам жару, - заметил я. - Вначале вот этот, затем те два. И потом
вот этот.
Когда я снова поднял взгляд, серые глаза всматривались в мои.
- Я думал, что вы геохимик или морской биолог.
- На самом деле - ни тем, ни другим я не был, - ответил я. - Я
писатель-популяризатор: там клок шерсти, там другой - с миру по нитке - и
я занимался кое-чем подобным раньше, когда принимался за работу.
- Я понимаю.
- Почему вы не передали это в космическое агентство? - спросил я,
заметая следы. - Системы телеуправления используются и теперь... Наверное,
и для Палача.
- Установка демонтирована много лет назад... Я думал, вы работаете на
правительственную организацию.
Я покачал головой.
- Извините. Я не хотел вводить вас в заблуждение. Я нанят частным
детективным агентством.
- Угу. Значит, тогда это заказ Джесси. Но это не важно. Вы можете
сказать ему, что тем или иным способом о Палаче позаботятся.
- Что, если вы ошибаетесь насчет всего сверхъестественного, но
совершенно правы в другом? - спросил я. - Предположим, он придет, и вы
почувствуете, что он с успехом сопротивляется? Предположим, что следующий
в его списке - не вы? Предположим, что он идет сейчас к одному из
оставшихся, оставив вас на потом? Если вы так чувствительны к вине и
греху, то не кажется ли вам, что вы будете в ответе за эту смерть - если
вы могли предотвратить ее, рассказав мне немного больше? Если вас
беспокоит только сохранение тайны...
- Нет, - сказал он, - нечего меня ловить, применяя мои принципы к
гипотетической ситуации, которая будет играть на руку только вам. Нет, я
уверен, что все так и будет. Куда бы Палач не направлялся, следующим, к
кому он придет, буду именно я. Если мне не удастся остановить его -
значит, это не сможет сделать никто другой, и Палач закончит свою работу.
- Почему вы так уверены, что следующий - именно вы?
- Посмотрите на карту, - сказал он. - Палач высадился в заливе. Мэнни
жил рядышком, в Новом Орлеане. Естественно, он и стал первым. Палач может
двигаться под водой как управляемая торпеда, которая спланирует свой курс,
исходя из законов логики - удобнее и незаметнее. Оттуда он отправится
вверх - ко мне, в Мемфис. Затем еще дальше, к Лейле, в Сент-Луис, - тогда
явно будет на очереди она. И только после этого он повернет в сторону
Вашингтона.
Я подумал о сенаторе Брокдене в Висконсине и решил, что добраться до
него не составит проблемы. Все они были в пределах досягаемости, если
рассматривать это дело с точки зрения путешествия по рекам.
- Но откуда он узнает, где вы находитесь? - поинтересовался я.
- Хороший вопрос, - ответил он. - Он был в состоянии улавливать на
некоторой дистанции ощущения волн нашего мозга, передававших ему познания
о мире. Я не знаю, на каком расстоянии он может распознать нас сейчас. Он
способен сконструировать усилитель, чтобы расширить зону восприятия. Но
скорее всего все гораздо проще - я думаю, он наверняка проконсультировался
в Центральном банке данных. Там всего навалом - даже данные о реках. Он
вполне способен нанести удар когда-нибудь в глухую полночь и исчезнуть.
