очень рад столь близкому соседству с огнем. Он оскалился и натянув удила,
несколько раз попытался встать на дыбы.
- Скорей! За мою спину! - крикнул всадник.
Я поспешно прыгнул на коня.
Всадником оказалась темноволосая женщина.
Я лишь мельком увидел ее лицо. Ей все же удалось повернуть коня в том
направлении, откуда она прискакала, потом она дернула поводья. Гнедой
пошел вперед, но внезапно встал на дыбы.
Я едва удержался на его спине.
Когда его передние копыта снова коснулись земли, конь бросился в
сторону просвета, но почти у самой кромки пламени он снова завертелся
волчком.
- Проклятье! - услышал я крик всадницы.
Она отчаянно дергала поводьями.
Конь снова развернулся и громко заржал. Из его рта летела кровавая
пена.
К тому времени огненный круг почти сомкнулся, дым становился все
гуще. Огонь был совсем рядом, а в ничем не мог помочь, разве что пару раз
как следует пнуть каблуками коня в бока, когда тот снова помчался по
прямой.
Он ворвался прямо в огненную стену, едва не крича. У меня понятия не
было, насколько широка в этом месте полоса огня. Я чувствовал, как пламя
лижет мои ноги, меня окутывал запах паленых волос.
Потом конь снова встал на дыбы, всадница закричала, и я понял, что на
этот раз мне не удержаться.
Я падал. Именно в этот момент, мы прорвались сквозь стену огня туда,
где огонь уже прошел, оставив за собой пепел и дым. Я рухнул в черное и
горячее, в воздух поднялась туча пепла.
Я перекатился на левый бок, задохнулся в рвущем легкие кашле и
инстинктивно закрыл глаза, когда пепел бросился мне в лицо.
Потом я услышал крик женщины и с трудом поднялся, пытаясь протереть
запорошенные веки. Зрение вернулось ко мне как раз вовремя, чтобы я смог
увидеть гнедого, поднимающегося с земли, видимо, с того места, где он
только что подмял под себя всадницу. Конь мгновенно умчался прочь,
исчезнув среди облаков дыма. Женщина осталась неподвижно лежать, и я
бросился к ней. Встав на колени, я стряхнул с ее одежды искры и проверил,
дышит ли она и есть ли пульс. В этот момент ее глаза открылись, и я
содрогнулся, увидев в ее застывших зрачках смерть.
- Видно... сломан позвоночник... - проговорила она сквозь кашель. - Я
ничего не чувствую... Беги, если можешь... а меня оставь... я все равно
умираю...
- Ну нет, я тут тебя не брошу, - прохрипел я. - Тут поблизости должно
быть озеро... Я перенесу тебя туда...
Я сбросил обвязанный вокруг пояса плащ и положил на него всадницу.
Как мог осторожно, я прикрыл ее полами плаща, чтобы защитить от искр, и
потащил на плаще в том направлении, где, как мне казалось, должно
находиться озеро.
Мы пробирались сквозь меняющийся узор дыма и огня. Мое горло жгла
невыносимая горечь, из глаз не переставали катиться слезы, я чувствовал,
что брюки снизу уже начинают тлеть, когда при очередном шаге я
почувствовал под каблуком мягкий ил. Значит направление было выбрано
верно.
Наконец я оказался по пояс в воде, поддерживая руками женщину.
Тогда я наклонился и откинул с ее лица полу плаща. Ее глаза были все
еще открыты, хотя взгляд был неподвижно устремлен в пустоту. Прежде чем я
успел нащупать пульс шейной артерии, она застонала, а потом произнесла мое
имя.
- Мерлин... - прохрипела она, - мне... извини, что я...
- Ты помогла мне, а я не смог помочь тебе, - остановил я ее. - Это ты
меня извини.
- Извини, что не смогла дальше... - продолжала она. - Я плохо
справляюсь с лошадьми... Они идут за тобой...
- Кто? - спросил я.
- Они кликнули собак... Но огонь... это кто-то другой... я не знаю,
кто...
- Я не понимаю, о чем ты.
Я плеснул немного воды на ее воспаленные щеки.
Под слоем копоти и копной опаленных волос было трудно рассмотреть
черты ее лица.
- Тот, кто... идет по твоему следу, - сказала она.
Голос ее стал тише.
- И кто-то впереди... тоже. Об этом, впереди, я не знала... жаль...
- Кто ты? - спросил я. - Откуда ты меня знаешь? И почему...
Она слабо улыбнулась.
- Мы с тобой уже встречались... Больше никогда... я ухожу...
Ее глаза закрылись.
- Нет! - крикнул я.
Лицо ее исказилось, она со свистом втянула в себя воздух, потом
выдохнула, и я едва сумел расслышать слова:
- Позволь мне остаться... здесь. Прощай!
Облако дыма закрыло от меня ее лицо. Я задержал дыхание и зажмурился,
когда дым поглотил нас обоих.
Когда воздух, наконец, снова стал чистым, я всмотрелся в ее лицо.
Она уже не дышала, не было ни пульса, ни сердцебиения. И поблизости
не было даже подходящего места для могилы.
Ушла.
Она знала, что уходит...
Я аккуратно завернул ее в свой плащ, превратив его в саван. Закончив,
я закрыл полой ее лицо. Все складки я скрепил застежкой, которой я обычно
застегивал плащ у шеи, когда надевал его.
Потом я побрел на глубину.
"Позволь мне остаться... здесь."
Бывает мертвые погружаются быстро, бывает продолжают плыть...
- Прощайте леди, - сказал я. - Я хотел бы узнать ваше имя. Еще раз
благодарю за все.
Я разомкнул руки и отпустил ее. Вода закружилась в водовороте, и
через мгновение ее уже не было.
Некоторое время спустя я двинулся дальше.
У меня было очень много вопросов и очень мало ответов.
Где-то вдалеке бешено ржала лошадь.
9
Несколько часов и много Отражений спустя я сделал передышку под
чистым небом, в таком месте, где поблизости было мало пищи для огня.
Я выкупался в неглубоком ручье и вызвал из Отражений чистую одежду.
Чистый и сухой, я прилег отдохнуть на берегу, вызвав себе еду.
Возникло ощущение, что теперь почти каждый день тридцатое апреля...
Казалось, что почти все, с кем я встречаюсь, знают меня, и почти
всякий вел со мной тщательно продуманную двойную игру.
Вокруг меня погибали люди, катастрофы становились повседневным
событием.
Как будто гигантская сеть сплеталась вокруг меня. Я чувствовал себя
фигуркой в видеоигре.
Что же будет дальше? Чего я могу теперь ожидать? Метеоритного
обстрела?
И как же быть с причиной? Есть ли ключ к загадке? Нет, ключ все-таки
должен быть.
Безымянная наездница, пожертвовавшая своей жизнью, чтобы вытащить
меня из огня, сказала, что кто-то преследует меня и что есть еще кто-то
впереди, кто преграждает мне дорогу.
Что все это значило?
Должен ли я подождать появления преследователей, захватить их и
выяснить, чего они хотят?
Или наоборот, следует пойти на прорыв, стремительно, в надежде
поймать другого врага и учинить допрос уже ему?
Дадут ли оба один и тот же ответ, или они из разных группировок?
Имеются ли два ответа?
Удовлетворит ли чью-то честь дуэль?
Я согласен драться.
Может быть нужна взятка?
Я могу заплатить.
Все, что требовалось, это ответ, за которым последует мир и покой.
Я нервно хихикнул.
Эта терминология чертовски напоминала о смерти. Но неужели только
смерть могла быть решением...
- Вот дрянь! - прокомментировал я, ни к кому не обращаясь.
И швырнул в поток камень.
Потом я поднялся и подошел к воде.
На песке, на противоположном берегу, были начертаны слова:
"Возвращайся назад!"
Я прыгнул на них, растоптал и бросился бежать.
Мир вокруг меня вертелся в сумасшедшей пляске, я вошел в складку
Отражения.
Растительность исчезла.
Скалы перешли в валуны, стали светлее и заискрились.
Я бежал через долину хрустальных призм под ужасным пурпурным небом.
Ветер среди радужных камней... Музыка Эола...
Одежду рвет ветер.
Пурпур над головой переходит в бледно-зеленый цвет.
Пронзительные, режущие слух звуки... земля трескается...
Еще быстрее...
Я стал гигантом, великаном.
Тот же пейзаж, но в уменьшенном масштабе....
Словно циклоп-великан, я переламываю камни под своими ногами.
Пыль радуг на моих сапогах, завитки облаков над моими плечами...
Воздух становится все гуще, едва не жидкий...
Зеленый воздух...
Водовороты...
Медленное движение на пределе сил...
Я плыву в нем...
Мимо проплывают башни замков, приспособленных к акважизни...
Сверкающие снаряды, словно светлячки, атакуют меня...
Я ничего не чувствую.
Зеленое постепенно переходит в голубое...
Тоньше... тоньше...
Голубой дым и воздух становится наполненный благовониями...
Я сжимаю зубы.
Скорей!
Кошачий язычок огня, еще один...
Холодное пламя танцует, как водоросли в океане.
Поднимается все выше и выше...
Качаются, изгибаются стены из пламени...
Шаги за спиной.
Не оглядывайся, смещайся.
Небо расколото на две части кометообразно несущимся солнцем...
Мелькнуло и снова исчезло... снова и снова...
Три дня и почти столько же ударов сердца...
Задыхаясь, я поглощаю пряный воздух.
Я мчусь по берегу светящейся реки, по полю, покрытому пористым
лишайником, у которого цвет крови...
Его споры превращаются в драгоценные камни, падают, словно пули...
Ночь над медной равниной. Звон шагов отдается эхом в вечности.
Коленчатые, похожие на механизмы растения, втягивающие обратно в
консоли металлические стебли и шипы...
Клак, клак, вздох...
Что это? Только эхо за моей спиной?
Я резко оборачиваюсь.
Кто это прячется под деревом, похожем на мельницу?
Или это всего лишь пляска теней в моих утомленных непрерывным
смещением Отражений глазах?
Вперед, вперед!
Дальше, сквозь стекло и наждак, оранжевый лед, пейзаж бледной плоти.
Солнца не видно, только рассеянный свет.
Нет и земли, только тончайшие мосты и острова в воздухе.
Мир - кристаллическая матрица.
Вверх, вниз, вокруг, сквозь дыру в воздухе, вниз по трубопроводу...
Скользя к темно-синему берегу медно-желтого неподвижного моря...
Сумерки без звезд, слабое сияние повсюду...
Эта местность мертва.
Голубые скалы, разрушенные статуи не похожих на человека созданий...
Все неподвижно.
Стоп...
Я нарисовал вокруг себя магический круг, усилил его энергией и
законом Хаоса.
В самом центре защитного круга я расстелил свой плащ, вытянулся на
нем и заснул.
И мне приснилось, что поднимается черная волна, смывающая часть
круга, а из моря выползает зеленый чешуйчатый зверь с пурпурными волосами
и острыми зубами, чтобы выпить мою кровь.
А когда я проснулся, то увидел, что круг разомкнут и зеленое
чешуйчатое создание с пурпурными волосами лежит мертвое в полудесятке
ярдов от меня...
Фракир плотно обмотался вокруг его шеи, песок вокруг был весь изрыт.
Видимо. я очень крепко спал.
Я взглянул на вылезшие из орбит глаза чудовища, подобрал свою верную
удавку, которая прильнула к моему запястью, прошептал Фракиру несколько
благодарственных слов.
Что ж, я пересек еще один хрупкий мостик над бесконечностью...
На следующем этапе моего путешествия я едва не попал во внезапно
возникшее наводнение во время первого же привала, сделанного мною для
отдыха.
Но теперь я был начеку и успел вовремя произвести перемещение в
другую складку Отражений.
Потом я получил новое предупреждение, написанное пылающими буквами на
скале обсидиановой горы.
Мне снова предлагалось уйти домой, вернуться, прекратить свое
движение.
Мое предложение поговорить в очередной раз было проигнорировано.
Я продолжал идти до тех пор, пока не наступило время спать, и тогда я
разбил лагерь в Черной стране - молчаливой, серой, туманной, сырой,
