седьмого ранга, знавшего более тысячи сутр, нет практически ничего
невозможного.
- Разумеется, мне не нужен человек, честь которого ставится под сомнение,
- сказал он. Нанджи побледнел. - А ведь ты совершил ошибку. - Нанджи стал
совершенно белый.
- Тебе бы следовало спросить меня, - продолжал Уолли, - для чего
прольется кровь. Я бы тебе, конечно, объяснил, что выполняю задание
Богини...
Глаза у Нанджи округлились: возможно, он вообразил себе эту дикую картину
- Второй, допрашивающий Седьмого.
- А верность Богине - превыше всего, это важнее, чем твой долг по
отношению к наставнику.
Нанджи глубоко вздохнул. На его удивительно открытом лице можно было
прочесть облегчение и признательность.
- Я человек чести, мой повелитель... Мне кажется.
- Мне тоже так кажется, - строго сказал Уолли. - И все, довольно об этом!
Урок номер два! Скажи, чему тебя научила эта с позволения сказать дуэль?
При упоминании о столь стремительном поединке к Нанджи вернулось хорошее
расположение духа. Он тихо засмеялся.
- Ему хорошо утерли нос, мой повелитель.
- Да, это так, - кивнул Уолли с улыбкой. - Но почему? Воин четвертого
ранга не должен сдаваться так легко, даже если борется с Седьмым.
Нанджи думал, высчитывая что-то на пальцах, потом заговорил:
- Вы его оскорбили, и ему пришлось вас вызвать, но, таким образом, место
и время выбрали вы, так? Потом, увидев ваши повязки, он, наверное, подумал,
что вы решите отложить поединок на пару дней И третье: в казармах поединки
запрещены. Он забыл, что вам это правило неизвестно, и, значит, оно вас не
связывает. - Нанджи рассмеялся. - А слыханное ли дело, чтобы поединок
проводили через стол? - Он довольно усмехнулся.
- Очень хорошо! - усмехнулся Уолли и на минуту задумался. - Хотя я бы не
посоветовал вводить такое в широкую практику. Будь он чуть попроворнее, он
пригвоздил бы меня к стене. - Может быть, у Шонсу самая быстрая реакция во
всем Мире, но ведь мечи - не пистолеты. Здесь все по-честному.
В комнату тихонько проскочили двое Пятых, кое-кто ушел по своим делам.
Спустя несколько минут - так, чтобы никто не догадался, что он все время
ждал неподалеку, - в комнату быстрыми шагами вошел достопочтенный Тарру. Он
был само раскаяние. Уолли встал, чтобы его приветствовать Нанджи сделал
движение, чтобы уйти, но Уолли знаком приказал ему остаться.
Тарру рассыпался в извинениях за нарушение гостеприимства, чего, конечно
же, не случилось бы, окажись поблизости воин более высокого ранга, и что,
несомненно, больше не повторится.
- Хорошо, - ответил Уолли тоном, в котором, как он надеялся, звучала
угроза.
Вероятно, Тарру выглядит старше своих лет, решил Уолли: он рано поседел,
кожа его потемнела от солнца и ветра, но не от старости. Доверять ему можно
не больше, чем взбесившемуся леопарду. Во время длинного обмена
любезностями, вопросов о здоровье и всего прочего достопочтенный то и дело
бросал взгляды на эфес меча Уолли.
Нанджи сделал знак, чтобы принесли еще одну тарелку мяса. Тарру с
удовольствием схватил кружку пива, но Уолли больше пить не стал, хотя пиво
казалось слабым и практически безвредным. Уолли подозревал, что, как только
будет покончено с церемониями, Тарру начнет расспрашивать гостей об их
планах, и эти вопросы необходимо предвосхитить.
- У меня к вам есть небольшое дело, - сказал он. - Когда три дня назад из
меня изгоняли демона, я потерял сознание. А очнулся в небольшом домике вверх
по дороге, что ведет к каньону.
- Это домики для паломников, - пояснил Тарру. - Их содержит одна жрица,
настоящая ведьма - Никакой ведьмы я не видел. Но рабыня, которая была со
мной.. Ее зовут Джа Она мне понравилась.
Лицо Тарру передернулось.
- Тьфу! Самые настоящие грязнули, светлейший. Днем они моют полы, а ночью
- развлекают паломников, торговцев лошадьми, гончаров, простых матросов. Все
барыши, естественно, получает Кикарани. Знаете, здесь, в казармах, у нас
есть отличные девчонка..
Уолли услышал странный шум и с удивлением обнаружил, что это скрежещут
его зубы. Кулаки его сжались, и сердце яростно забилось. Тарру побледнел и
остановился на полуслове.
- Нельзя ли по сходной цене купить грязнулю? - прошептал Уолли. Сунув в
карман два пальца, он достал и бросил на стол мерцающий голубой камень. - Я
думаю, этого хватит?
Тарру открыл рот от изумления.
- Светлейший! Этого хватит, чтобы купить всех рабынь Кикарани, да и саму
ведьму в придачу.
- К сожалению, мелких денег нет, - вздохнул Уолли. Он понимал, что
поступает неразумно, но ему было наплевать на все. - Нанджи, ты знаешь эту
Кикарани?
- Да, мой повелитель, - ответил Нанджи, глядя на него широко раскрытыми
глазами.
- Тогда отправляйся прямо к ней. Предложи ей этот камень в обмен на
полное владение рабыней, которую зовут Джа. Девушку со всеми вещами
приведешь сюда. Вопросы есть?
- Она решит, что камень краденый, мой повелитель.
Уолли взглянул на него так, что Нанджи быстро взял камень и пошел к
двери. Но сделав несколько шагов, он вдруг повернулся и направился к другому
выходу. Теперь он мог пройти через всю комнату, высоко подняв голову и
наслаждаясь всеобщим вниманием.
- Его отец плетет циновки, - заметил Тарру с бесконечным презрением.
- Вы рискуете никогда больше не увидеть ни камня, ни девушки, светлейший.
- Лучше потерять камень, чем иметь рядом с собой вора. - Давление у Уолли
все еще было высоким.
- Да, это так, - дипломатично согласился Тарру, но не возразить все-таки
не смог. - Следовало бы попробовать какой-нибудь соблазн поменьше. По
крайней мере держу пари, что, прежде чем его увидит Кикарани, камень
обратится в наличные и сдачи вы не получите.
Мысль о том, что Нанджи может его обмануть, показалась Уолли абсолютно
смехотворной.
- Вот! - На стол упал еще один сапфир, глаза у Тарру разгорелись. - Я
полагаю, в охране найдутся несколько опытных сыщиков? Пускай они отправятся
за моим вассалом. Если он продаст камень или сбежит, вы получите это.
Он не знал о жадности Тарру. Голубая звезда на столе просто
загипнотизировала достопочтенного. Руки его непроизвольно потянулись к
сапфиру.
- Я не могу поставить ничего столь же ценного, светлейший.
Уолли немного подумал.
- Если я выиграю, я попрошу вас об одном одолжении, это не затронет вашу
честь. Возьмите, ставки у вас. - Тарру, не отрываясь, смотрел на камень. Его
мучили подозрения, но голубой огонь просто жег ему руку. В конце концов он
поднялся и быстрыми шагами вышел из комнаты.
Уолли выпил еще пива и стал ждать, пока ярость уляжется. На этот раз
железы Шонсу победили. Он расслабился, решил, что дела закончены, но тут его
горячий характер проявил себя, и Уолли ничего не смог с этим поделать. Он
производит впечатление безответственного расточителя, азартного игрока, он
выбросил деньги ради своих личных прихотей, хотя даже не знал, для чего даны
ему эти камни, поиски его начинаются неудачно. А кроме того, он, быть может,
подписал смертный приговор своему вассалу. Уолли приподнялся было, но потом
опять сел. Слишком поздно отменять пари, слишком поздно требовать камень
назад. Уолли утешал себя только тем, что Шестой не пойдет на воровство:
Тарру - единственный свидетель, и все подозрения падут на него. Он не терял
надежды, но сегодняшняя шутка насчет того, что ему придется мстить за
Нанджи, теперь вовсе не казалась смешной.
Тарру вернулся, привел с собой высокого, крепкого сложения человека с
семью перевернутыми мечами на лбу. На его лазурной мантии не было ни
пятнышка, седые волосы аккуратно расчесаны, но руки - мозолистые, а на
красном лице - маленькие черные точки. Он старше Шонсу, но не воин, значит,
он приветствует первым - Атиналани, оружейник седьмого ранга.
Он едва дал Уолли договорить.
- Да, это он и есть! - воскликнул оружейник. - Седьмой меч Шиоксина!
Светлейший, позвольте мне взглянуть.
Уолли положил меч на стол. Атиналани принялся пристально рассматривать
его, изучая каждую черточку. Во время этого осмотра Тарру и Уолли пили пиво.
Атиналани перевернул меч и так же дотошно осмотрел другую сторону. Казалось,
увиденное произвело на него большое впечатление.
- Это сапфировый меч Шиоксина, - заявил он. - Сомнений быть не может.
Гарда-грифон... изображения на клинке... качество. Только Шиоксин и никто
другой! До меня доходили слухи о нем, но я думал, что это подлог. Теперь же
я абсолютно уверен. Позвольте взять его в руки, светлейший?
Ладонь знатока с любовью сжала эфес, наслаждаясь его твердостью и весом.
Это, конечно же, настоящий ценитель. Он положил меч и вопросительно
посмотрел на его владельца.
- Расскажите же мне о нем, - попросил Уолли.
Такое невежество удивило Атиналани, но вида он не подал.
- Шиоксин, - начал старик, - это величайший оружейник всех времен. Многое
из того, что он сделал, все еще используется, хотя с тех пор прошло семьсот
лет. Его оружие любят. А воинским искусством он владел не хуже, чем своим
ремеслом. Мечи Шиоксина - само совершенство: они смертоносны в бою и
прекрасны с виду. Взгляните-ка: что за линия! А тут?.. А эта деталь?..
Так вот, в легенде говорится, что, состарившись, чувствуя близкую смерть,
он сделал семь великолепных мечей. Сказители утверждают, что, пообещав
Богине это оружие, он получил еще семь лет жизни. Возможно, это правда. На
каждом мече - свой геральдический зверь и свой огромный камень на эфесе -
жемчуг, берилл, агат, топаз, рубин, изумруд и сапфир. У каждого меча своя
история. Я не сказитель, светлейший, я не стану петь, но изумрудовым мечом,
например, владел знаменитый герой Ксиними, он убил им чудовище Вингануго, а
потом меч перешел к Дариджуки, который сражался в битве Хаур, так по крайней
мере говорят. Сказители могут петь об этих мечах всю ночь.
Но тут оружейник заметил, что перед ним стоит кружка, и сделал большой
глоток. Тарру смотрел на него скептически. Уолли ожидал услышать о
каком-нибудь страшном проклятии или о чем-нибудь в этом роде - в таких
историях обычно всегда попадается парочка проклятий. Столовая постепенно
пустела, появилась охрана, слуги убрали тарелки, которые собаки уже
вылизали.
Оружейник вытер с губ пену и продолжил свой рассказ.
- Я видел жемчужный меч! Не весь, только часть. У короля Калны хранится
эфес и обломок клинка. Когда я был совсем еще молодым учеником, он показал
мне его. Говорят, что берилловый находится в городе Дис Марин, а часть еще
одного клинка - в домике Казра. Его эфес потерян, но на нем, вероятно, был
рубин.
Казр? В памяти Уолли опять что-то шевельнулось.
- А сапфировый меч? - спросил он.
- А! О сапфировом ничего не говорится. Людям известны только шесть
Сказители поют, что седьмой меч Шиоксин подарил Самой Богине.
Наступило многозначительное молчание. Теперь понятно, почему вчера
вечером у старого Конингу было такое лицо. В воздухе висел невысказанный
вопрос, но Седьмым такие вопросы не задают.
- И что же, на них нет никаких проклятий? - спросил Уолли. - Никакой
волшебной силы?
- Знаете, сказители поют, что человек, который владеет одним из этих
мечей, никогда не будет побежден. Но я - мастер, и мне неизвестен ни один
способ, с помощью которого можно сделать меч волшебным.
- За этим пока две победы и одна ничья, - мягко сказал Уолли.
Тарру покраснел.
- Для своего возраста это оружие в превосходном состоянии, - сказал он.
- Я думаю, Богиня хорошо о нем заботилась, - сказал Уолли, забавляясь. Он
с улыбкой посмотрел на Тарру. - Вы видели, как я выходил из воды. Полагаю,
