одиночестве.
Я посигналил ему фарами, и когда он заметил мою машину, махнул рукой,
приглашая прибавить газу, а потом в свою очередь нажал педаль
акселератора. Конечно, "ситроен-XM" не мог состязаться со спортивной
машиной, дающей до двухсот семидесяти километров в час, но Гриша пожалел
меня, и мы финишировали одновременно.
- Что, старик, понюхал пыль от моих задних копыт? - Он с победоносным
видом захлопнул сверкающую лаком и хромом дверцу.
- Где уж нам, скромным труженикам, соревноваться с вами,
миллионерами! Но погоди, вот соединятся пролетарии всех стран и покажут
вам кузькину мать!
- Ладно, ладно. А пока еще не показали, пойдем скорее, я купил такой
ананас... Жаль, рябчиков нет, а то бы отпраздновали последний день перед
демонстрацией кузькиной матери. У тебя хоть ветчина и яйца в холодильнике
остались?
Я рассказал ему о замеченной слежке, но он отмахнулся.
- Наверное, показалось. Скал так не поступил бы. Можешь быть уверен -
при малейшем подозрении он просто выпустит тебе кишки, вот и все. Зачем
ему играть в кошки-мышки? Смотри-ка, я заговорил в рифму!
- Тогда это Адамс.
- Вряд ли. Ему теперь надо вести себя тихо. Эй, куда ты сыплешь
столько соли?
Мы пообедали, ананас действительно оказался великолепным.
Только после программы вечерних новостей я вспомнил, что не проверил
еще, нет ли для меня какой-нибудь записи у автоответчика. Когда я нажал
кнопку, раздался голос Дженнифер:
- Дэн, не ночуй дома! Я... Ой, он опять идет сюда!
Потом прозвучал какой-то стук, похоже, что она уронила трубку.
Несколько секунд спустя послышались гудки отбоя. Больше ничего не было,
хотя я прокрутил ленту до конца.
- Это, наверное, тот самый маньяк, который выломал твою дверь. -
Гриша почесал затылок. - Знаешь, а может и впрямь переночевать сегодня
где-нибудь в другом месте?
- Наоборот. Неужели мы с тобой вдвоем не справимся с ним?
Гриша задумчиво покачал головой.
- Ты мог бы так расшибить крепкую доску, вырвать петли с корнями?
Кроме того, почему ты думаешь, что он придет один? На этот раз он может
прихватить с собой таких же дружков, тогда они разнесут твой коттедж по
бревнышкам и кирпичикам. И нам головы открутят.
- Вряд ли. Вот и Джин сказала: "Он идет". Значит, он снова действовал
в одиночку. Кроме того, мы будем настороже.
- Хорошо, раз ты так рвешься в бой, давай рискнем. Посмотрим на этого
типа. Как ты думаешь, нам выплатят премию за поимку опасного безумца, или
здешние власти не поощряют самоуправство?
- Если будет кого награждать...
- Ну вот, теперь ты меня пугаешь! Ладно, Бог не выдаст, свинья не
съест.
Так, перебрасываясь шуточками, мы приготовились к встрече
неизвестного и незваного гостя.
Он появился в час ночи. Хотя мы внимательно прислушивались ко всем
звукам, доносившимся из темноты парка, огромная черная фигура выросла в
проеме окна совершенно бесшумно.
Я дернул за нитку, привязанную к мизинцу левой руки моего приятеля,
подавая ему сигнал тревоги, и получил в ответ двойное подергивание,
означавшее, что он тоже заметил долгожданную добычу.
Человек в окне постоял какое-то время, потом его силуэт переместился
вправо, и он исчез из поля моего зрения. Через несколько секунд я услыхал
треск выдавливаемой входной двери. Посетитель явно не стремился соблюдать
тишину. Возможно, видя, что в окнах не горит свет, он решил, что коттедж
пуст.
На этот раз ему не пришлось прилагать особых усилий - дверь держалась
лишь на язычке замка и прихваченных гвоздями петлях. Вскоре тяжелые шаги в
коридоре показали, что наш "гость" проник в дом.
Он прошел по всему коридору до самого конца, задерживаясь на
три-четыре секунды у каждой двери, потом уверенно возвратился к моей
спальне. Очевидно, какое-то шестое чувство подсказало ему, где находятся
те, кого он ищет. Впрочем, возможно, он просто хорошо изучил расположение
комнат и решил начать с наиболее вероятного места.
Все мои мышцы напряглись, я чувствовал, как на затылке у меня
ощетинились волосы, как будто я был первобытным зверем, готовящимся к
смертельной схватке. Жаль, что я не видел в этот момент Гришу, интересно
было бы посмотреть на его реакцию. До сих пор он в подобных ситуациях
сохранял веселое спокойствие, по крайней мере, внешне. Но тут был особый
случай. Вся обстановка - неизвестность, предшествующие события, сама
атмосфера душной, влажной австралийской ночи, зловещая уверенность нашего
таинственного противника, - внушала невольную, безотчетную тревогу.
Наш "гость" не стал возиться с замком, он просто прошел сквозь
дверной проем, как будто там была не дверь, пусть и не очень массивная, а
легкая кисейная занавеска. В то же мгновение я нажал кнопку выключателя, и
спальня озарилась ярким светом.
Это был негр, слуга Адамса.
Какое-то время он стоял неподвижно, как будто внезапно вспыхнувший
свет ослепил его, а потом шагнул вперед, на середину комнаты.
- Стой! - Оказавшийся за его спиной Гриша поднял пистолет.
Негр не прореагировал на приказ, не знаю, заметил ли он вообще моего
приятеля. Повернув лицо с белыми, возможно, почти слепыми глазами в мою
сторону, он сделал еще шаг и вытянул вперед руки, растопырив пальцы
наподобие клешней краба.
Гриша прыгнул к нему, схватил за плечо и рванул назад, пытаясь
развернуть лицом к себе. Вероятно, он подумал, что наш противник глух, и
хотел продемонстрировать ему пистолет и серьезность наших намерений.
Честно говоря, мне показалось, что от нелепости происходящего мой
находчивый приятель несколько растерялся.
Негр отмахнулся от него, как от назойливой мухи, даже не повернув
головы. Гриша отлетел к стене, ударился о нее спиной и затылком и мешком
осел на пол. Я понял, что он потерял сознание, и мне придется сражаться с
врагом один на один.
К сожалению, занятая мной позиция исключала возможность отступления -
на такой маневр я не рассчитывал. Негр надвигался на меня, не спеша, но
уверенно, и единственное, что мне оставалось, это попытаться отпрыгнуть
вдоль стены вправо или влево.
Я метнулся влево, но наткнулся сослепу на платяной шкаф. Двигаться
вправо было уже поздно, я оказался бы прямо перед идущим вперед с
упорством танка противником и вряд ли успел бы до столкновения с ним
проскользнуть дальше, к спасительному свободному пространству.
Единственное, что меня несколько приободрило, это какая-то
медлительность моего врага. Не удивительно, что быстроногая Джин удрала от
него. Казалось, он отзывается на изменения в окружающей обстановке с
некоторым запаздыванием. Очевидно, при всей его мощи у него, как это часто
встречается, была замедленная реакция. Я шагнул вперед и изо всех сил
ударил его рукояткой револьвера в правую скулу.
С таким же успехом я мог бить мраморную статую, даже с большим, так
как от нее наверняка отлетел бы кусочек. Здесь же я услыхал лишь тупой
звук, как будто металл рукоятки врезался в дерево или твердую резину. Его
голова даже не покачнулась на массивной шее. Я сунул револьвер за пояс.
Он развел в сторону локти и согнул руки так, что кисти-клешни
направились в мою сторону. Еще мгновение, и они сомкнутся у меня на шее...
Я нырнул вниз, и он не успел схватить меня. Секунду спустя я оказался
у него за спиной. Мои руки скользнули ему под мышки, я сцепил пальцы на
покрытом жесткими волосами затылке и попытался пригнуть голову своего
противника подбородком к его груди.
Как и следовало ожидать, классический "двойной нельсон" не увенчался
успехом. Он стряхнул меня со своей спины, как мешок с картошкой и
повернулся снова ко мне лицом. Но теперь в моем распоряжении был весь
простор спальни.
Медленно, как мне показалось, он наступал на меня, а я так же
медленно пятился от него, пока снова не уперся спиной в стену. Ко мне уже
вернулось обычное самообладание, и я мог трезво оценивать обстановку,
выносить быстрые и оптимальные решения.
Бить его или пытаться провести какой-либо болевой прием явно не имело
смысла - очень уж разными оказались наши весовые категории. При всей его
медлительности я не мог рассчитывать, что мне удастся заломить ему руку,
захватить удушающим зажимом шею, так как не сумел бы преодолеть
сопротивление этих чудовищных мышц. Оставалось одно - прибегнуть к
"великому уравнителю шансов", моему надежному "питону", правда,
заряженному на этот раз не "магнумом", а обычными патронами со свинцовыми
пулями без оболочки.
Нас разделяли какие-нибудь два-три метра, промахнуться я не мог. Но
убивать его мне не хотелось. Первая моя пуля ударила противника в правое
плечо.
На этот раз он пошатнулся. Пятнадцать граммов свинца, летящие со
скоростью более трехсот метров в секунду, обычно отбрасывают человека, как
тряпичную куклу. Лишенная томпаковой оболочки тупая пуля "кольта", попадая
в цель, передает ей всю свою кинетическую энергию, так как расплющивается
и не проходит навылет. Такая пуля, по терминологии оружейников, обладает
большим "останавливающим действием". Но он не остановился.
Я выстрелил снова, на этот раз, отбросив всякую сентиментальную
гуманность, прямо в середину груди. Потом еще и еще. Он продолжал
надвигаться на меня, все так же неторопливо и неотвратимо. Казалось, все
это происходит в каком-то кошмарном сне, когда пытаешься убежать - и не
можешь...
Последние две пули я послал ему в голову - почти в упор. Сперва мне
показалось, что я промахнулся, что пули скользнули по черепу, не причинив
тому, что должно было находиться внутри, особого вреда, и приготовился к
прыжку, рассчитывая снова увернуться от его клешней.
Но вот он как-то странно осел на пятки, качнулся взад и вперед и,
наконец, с тупым стуком, как манекен, как набитый опилками боксерский
мешок, свалился навзничь.
Машинально, действуя по привычке, а вовсе не из желания порисоваться,
я продул ствол "питона" от порохового дыма.
29
Вперял он любопытный взор
На отдаленные громады
Седых, румяных, синих гор.
А.Пушкин
- Пижон, ну и пижон! - Оказывается, Гриша успел прийти в себя, но все
еще сидел у той самой стены, куда отбросил его толчок негра. - Лучше
заряди, а то вдруг оживет и встанет...
Невольно я бросил взгляд на лежавшего навзничь врага, как будто на
мгновение поверил, что человек, получивший две пули сорок четвертого
калибра в голову, может встать. Но, к своему облегчению, увидал лишь
неподвижную черную массу.
Тем не менее, я последовал разумному совету и зарядил револьвер. На
это у меня ушло секунд десять, во время которых Гриша успел, цепляясь за
стену и столик, подняться на ноги. И даже пистолет, его любимый "Орел
пустыни", снова был у него в руке.
- Ты как, цел? - задал я несколько запоздавший вопрос.
- Вроде бы да, - неуверенным тоном ответил он. - Немного кружится
голова, а так - все в порядке. Но какая силища! Отшвырнул меня, как
паршивого котенка.
Мы склонились над неподвижно лежавшей на полу грудой мышц и костей,
совсем недавно приводимых в движение неизвестно откуда исходившими
приказами. Расстегнув черную кожаную куртку, я обнаружил под ней
кавларовый бронежилет. Отчасти этим, конечно, объяснялась "неуязвимость
нашего противника. Думаю, что если бы я зарядил свой "питон" мощными
